Тюмень без секретов, или Как пройти на улицу Павлика Морозова

В Тюмени есть улицы, в названиях которых сохраняются только фамилии. Без относимости ко времени, к событиям, должностному или общественному положению этих людей.

Кузнецовы

Это самая распространенная в России фамилия. После нее следуют Ивановы, Петровы, Сидоровы...

В Тюмени улица Кузнецова зажата между зданием «Тюменьстройпути» и забором на месте старого драмтеатра. Когда-то эта улица называлась 1-й Казачьей и отличалась от других причудливыми дымниками на печных трубах, сбегавших к Зеленому логу речки Тюменки. Здесь жил известный тюменский жестянщик Галкин. Изготовленные им металлические печки, названные в первые годы Советской власти «буржуйками», согревали многих тюменцев.

В революционной междоусобице Сибирское, Уральское и Оренбургское казачество в своем большинстве выступило на стороне контрреволюции. Поэтому при первом массовом переименовании в ноябре 1922 года сорока тюменских улиц 1-ю Казачью назвали в память Афанасия Кузнецова, рабочего чугунолитейного завода Машарова, делегированного в местный Совет рабочих депутатов. После оставления красными Тюмени в июле 1918-го Кузнецов был арестован белыми, а через год при отступлении их на восток расстрелян в тюрьме города Ирбита.

Разгромленное в Гражданской войне российское казачество частично восстановили в правах в 1935 году[32]. Тогда же в Красной Армии ввели персональные воинские звания. В пятерку первых маршалов Советского Союза включили родившегося на Дону командующего Первой конной армией Семена Буденного и члена военного совета этой армии Клима Ворошилова. Вся страна распевала сочиненный братьями Покрасами марш:

Крови действительно пролили немало – чужой и своей. Когда началась чистка в армии, выходцы из Первой конной вышли на первые роли. Через месяц после расстрела маршала Тухачевского Буденного назначили командующим войсками Московского военного округа. Когда Сталин сочтет недостойным звания маршала Блюхера и Егорова (одного замучают до смерти на Лубянке, другого тайно расстреляют), Буденного сделают первым заместителем наркома Ворошилова.

Семен Михайлович не знал тогда, что и на него в НКВД готовилось дело на тот случай, если Сталин потеряет к нему интерес. Чекисты отводили Буденному роль руководителя антисоветского подполья среди казачества. Внезапно утративший расположение вождя и арестованный в 1938 году маршал Егоров дал показания о том, что Буденный – активный участник военного заговора: «...По расчетам нашей организации антисоветское вооруженное восстание должна будет поддерживать большая часть конницы РККА во главе с самим Буденным... Намечалось поставить его во главе всех казачьих войск с присвоением ему титула атамана...».

Историк Леонид Млечин считает, что в 1939 году жизнь Семена Михайловича висела на волоске. Он вполне мог последовать за маршалами Тухачевским, Блюхером и Егоровым. Но Сталин не тронул Буденного: он нужен был ему как символ.

В 1940 году во время второго переименования тюменских улиц вместо малоизвестного Кузнецова бывшая 1-я Казачья стала улицей Буденного, а Громовская – Ворошилова (примыкала к Профсоюзной, бывшей Новой). 2-я Казачья осталась улицей Грибоедова.

В начавшейся через год Великой Отечественной войне маршалы Ворошилов и Буденный оказались абсолютно не способны организовать оборону страны от немцев и использовались на тыловой военной работе. По если бывший парком Ворошилов томился без дела и выпрашивал себе какое-нибудь задание (координировал партизанское движение, возглавлял трофейный комитет при Государственном комитете обороны, руководил композиторами и поэтами, писавшими Гимн Советского Союза), то его первый заместитель Буденный никогда ни в чем не сомневался и своей вины в разгроме советских войск на Западном фронте, на Украине и Кавказе не признавал.

Как национальный символ маршал Буденный уже после войны, в мирное время, стал трижды Героем Советского Союза (1958, 1963, 1868). Судьба хранила его и от чужих пуль, и от своих. Чувства сожаления по поводу того, что он приложил руку к гибели многих ярких и умных людей, что он тоже виновен в трагедии сорок первого года, маршал никогда не испытывал.

После состоявшегося в феврале 1956-го XX съезда КПСС, осудившего культ личности Сталина и его последствия, ЦК КПСС рекомендовал партийным и советским органам отказаться от сохранения в топонимике имен живых и здравствующих партийных и государственных деятелей. Поэтому в Тюмени улицу Ворошилова переименовали в Циолковского, астронома-мечтателя из Калуги, а улице Буденного вернули имя тюменского рабочего-революционера Кузнецова.

Однако раньше, в 1948 году, вышла в свет книга Дмитрия Медведева «Это было под Ровно», и страна узнала другого Кузнецова – Николая Ивановича, разведчика в тылу немцев и отважного мстителя фашистским оккупантам, Героя Советского Союза. В 1926 году он учился в тюменском сельхозтехникуме. Многие тюменцы ошибочно посчитали, что в названии переименованной в очередной раз 1-й Казачьей улицы увековечена память об этом Кузнецове, погибшем 2 марта 1944 года в бою с гитлеровскими пособниками – украинскими националистами (бандеровцами), а не о Кузнецове, расстрелянном колчаковцами рабочем–депутате.

Позднее, в 1967 году, на здании бывшего сельхозтехникума (ул. Республики, 7) укрепили мемориальную доску, а во дворе установили бюст знаменитого земляка.

Имя маршала Буденного после его смерти в 1973 году в возрасте 90 лет вновь появилось в топонимике Тюмени – такая улица находится в поселке Антипино.

Федоровы

Улица Федорова в Тюмени названа в память Героя Советского Союза. Но среди героев земли тюменской Федоровых двое.

Николай Григорьевич Федоров родился в 1918 году в деревне Сорочкиной Ишимского района в большой и дружной крестьянской семье. В 1930-м во время коллективизации сельского хозяйства Федоровых выгнали из родного дедова дома. Объявили: «Идите на все четыре стороны». Пришлось скитаться но окрестным селам, Николаю и сестрам приходилось просить милостыню. По их словам, «было обидно и стыдно». Односельчане упросили местную власть вернуть их назад, правда, принадлежавший им дом не отдали. Глава семьи умер в 37 лет – годы скитаний не прошли бесследно. Николай окончил школу–семилетку и работал трактористом в колхозе «Красноармеец». В 1939 году его призвали в армию и отправили на советско-финляндскую войну. Потом – Великая Отечественная... В июле 1941-го тяжело ранен под Смоленском. После госпиталя окончил в Томске артиллерийское училище – стал лейтенантом, командиром огневого противотанкового взвода 76-миллиметровых пушек. Отличился в боях за освобождение Белоруссии. Золотую звезду Героя Советского Союза получил за прорыв через реку Шпрее у немецкого города Биген в апреле 1945-го.

После войны служил в Германии и в Сибири. Когда в 1959-м его стрелковую дивизию – 95-ю Верхнеднепровскую Краснознаменную ордена Суворова – расформировали, перешел в органы местного военного управления – военкомом в г. Заозерном Красноярского края. В октябре 1966 года возвратился в Тюмень, где возглавил городской военкомат, который размещался в двухэтажном деревянном здании с печным отоплением на углу улиц Республики и Орджоникидзе. Во дворе – сборный пункт для призывников, здесь же деревянные дома для семей офицерского состава. В 1967-м это место расчистили под телефонную станцию.

В 1969 году полковник Федоров по состоянию здоровья уволился в запас и работал начальником отдела кадров на моторном заводе до своей смерти в 1976 году.

На доме № 1 по улице Геологоразведчиков укреплена мемориальная доска: «Здесь жил...».

Петр Еремеевич Федоров старше своего однофамильца на четыре года. Он уроженец села Колесниково Заводоуковского района. Трудился трактористом. В 1936 году направлен на службу в танковые войска. У него была своя «малая война» – с японцами у озера Хасан. Дальше как у всех – Великая Отечественная...

В наградном листе командира 1-го танкового батальона 55-й Гвардейской краснознаменной орденов Суворова и Богдана Хмельницкого танковой бригады гвардии майора Федорова есть отметка: «представлялся к званию Героя Советского Союза ранее: в 1943-м под Киевом и в 1944-м за реку Висла».

Золотую звезду героя он получил в апреле 1945-го.

Танковой бригадой командовал гвардии полковник Давид Драгунский, вступивший в 1941-м в первый бой старшим лейтенантом и ставший дважды Героем Советского Союза. Бригада входила в состав 7-го гвардейского Киевско-Берлинского орденов Ленина и Суворова танкового корпуса, в котором 64 танкиста удостоены звания Героя (дважды, кроме Драгунского, еще четверо: Александр Головачев, Николай Горюшкин, Захар Слюсаренко, Семен Хохряков).

К маю 1945 года Вооруженные силы Советского Союза насчитывали 11 миллионов 365 тысяч человек. XII сессия Верховного Совета СССР приняла 23 июня 1945 года (за день до парада Победы) закон о демобилизации в первую очередь 13 старших возрастов. Демобилизация началась 5 июля 1945-го и в основном закончилась к началу 1948-го. Из Вооруженных сил было уволено 33 призывных возраста рядового и сержантского состава – всего (с офицерами) демобилизовано 8,5 млн, армия уменьшилась до 2874000 человек.

С 1957-го танкист Федоров жил в Тюмени, работал в облисполкоме инспектором отдела по труду и социальным вопросам. На доме № 43 по улице Володарского есть мемориальная доска: «...жил... умер в 1993 году». Назвать его именем еще одну тюменскую улицу? По примеру ставшей нарицательной «2-й улицы строителей» была бы «2-я улица Федорова».

Сыновья артиллериста Федорова стали геологами. Младший сын Юрий Николаевич, первый заместитель генерального директора размешенного в Тюмени научного центра нефтяной компании «ЛУКОЙЛ», рассказал, что герои-однофамильцы поддерживали приятельские отношения. Всегда встречались 9 Мая и поднимали рюмку за Победу.

Делить им было нечего: оба прошли по две войны, гибли на артиллерийских позициях и горели в танках. Отстояли Отечество и остались живы «всем смертям назло».

А улица, как написала в своем сочинении правнучка Николая Григорьевича третьеклассница школы № 5 Тюмени Соня, она в память обо всех Федоровых. Их из 11633 Героев Советского Союза восемнадцать. Девяти Федоровым это звание присвоено посмертно.

Яковлевы

Примыкающие к аэропорту Рощино улицы носят «авиационные» названия: Самолетная, Планерная... И только одна фамильная.

В годы Великой Отечественной войны две трети советской истребительной авиации составляли самолеты авиаконструктора Александра Яковлева. На истребителях Як–3 воевали и французские летчики 1-го краснознаменного ордена Александра Невского истребительного авиаполка «Нормандия-Неман».

С мая 1944-го в составе этого полка сражался с немцами лейтенант Леон Углофф, уроженец села Троицкого Тюменского уезда (сейчас Нижнетавдинский район). Пока загадка: как он после 1919 года оказался во Франции, получил там французское гражданство и окончил авиашколу ВВС? На самолете Яковлева наш земляк Леонтий Углов, так назвали его при рождении 4 октября 1919-го, одержал пять побед (из них четыре в группе). Последний «фоккер–190» он сбил 27 марта 1945-го под Пиллау (сейчас Балтийск). Всего летчики «Нормандии-Неман» уничтожили 273 самолета противника. Леонтия-Леона наградили орденом Красной Звезды и медалью «За отвагу». 20 июня 1945-го французские летчики на 41 подаренном советским правительством Як–3 вернулись на родину. Через два года лейтенант Углофф погиб в небе над столицей Марокко Рабатом. Самолет упал в Средиземное море.

Заслуги создавшего серии военных гражданских винтокрылых и реактивных самолетов генерал–полковника авиации Яковлева были достойно отмечены государством: две звезды Героя Социалистического Труда (1940, 1957), 10 орденов Ленина, два ордена Красного Знамени, ордена Суворова 1-й и 2-й степени, Отечественной войны, Трудового Красного Знамени, Красной Звезды, Ленинская, Сталинская и Государственная премии (всего девять). Бюст в Москве на Ленинградском проспекте и улица в Тюмени, где знаменитый авиаконструктор никогда не был.

Но в нашем городе окончил железнодорожное училище и работал помощником машиниста тепловоза еще один Яковлев – Анатолий.

В 1968-м его призвали на военную службу в пограничные войска на границу с Китаем.

Тогда перед пограничниками 57-го пограничного отряда, находившегося в стадии формирования, стояла практически невыполнимая задача – малыми силами, не применяя оружия, раз за разом вытеснять с советской территории претендовавших на нее китайцев. Эти столкновения быстро перерастали в драки, в ход шли палки, колья и дубины. Запрещено было только одно – стрельба.

Утром 2 марта 1969 года пограничники во главе с начальником заставы в рыбацком селении Нижнемихайловка старшим лейтенантом Иваном Стрельниковым привычно потребовали от китайцев оставить необитаемый остров Даманский – весной его практически полностью заливала река Уссури. Вместо ответа китайцы открыли огонь...

Когда подоспел с подмогой начальник соседней заставы старший лейтенант Виталий Бубенин, двадцать два советских пограничника уже были расстреляны в упор.

К исходу первого часа боя Бубенин был ранен и контужен при разрыве мины, но из боя не вышел. При абсолютном численном превосходстве китайцы ничего не смогли сделать с небольшой группой советских пограничников. Ни один из них не сплоховал, ни один не поддался панике, ни один не отступил, хотя шанс выжить был минимальным.

Когда бронетранспортер Бубенина подбили китайские артиллеристы, раненый и контуженный офицер пересел в бронетранспортер погибшего Стрельникова и ворвался с фланга в расположение китайцев – прямо на их командный пункт. Безостановочно строчивший крупнокалиберный пулемет рассекал вражьи цепи, китайцы дрогнули и побежали.

Через день в Имане (нынешнем Дальнереченске), где квартировало командование погранотряда, прошли первые похороны. Почему-то в Москве решили, что китайцы больше не полезут. И допустили непростительную ошибку, за которую опять пришлось заплатить кровью наших пограничников.

С самого утра 15 марта 1969 года при поддержке артиллерийского и минометного огня китайцы пошли в наступление. Под напором превосходящих сил противника пограничники, не имевшие тяжелого оружия, отошли. Китайцы заняли остров Даманский. Войскам Дальневосточного военного округа было запрещено вмешиваться в инциденты на границе: использование армии – это уже война...

Не располагавшие силами и средствами для общевойскового боя пограничники пошли в контратаку. Китайцы подбили бронетранспортер, в котором находился Толя Яковлев. Он выбрался из горящей машины и огнем из автомата прикрыл отход раненых товарищей. Пуля китайского снайпера попала ему в голову.

Только поздно вечером, после целого дня боев, Москва разрешила военным использовать ракетные установки залпового огня «Град». После десятиминутной обработки острова ракетами китайцы отошли.

Наши потери составили 58 человек убитыми и 94 тяжелоранеными... В бою погиб командир отряда полковник Демократ Леонов. В Тюмень и Тобольск ушли «похоронки» на Анатолия Яковлева, Юрия Ахметшина, Александра Шестакова, Владимира Кобзеева.

Указом Президиума Верховного Совета СССР от 31 июля 1969 года рядовой Яковлев был награжден посмертно медалью «За отвагу». Его именем назвали тепловоз и внесли в книги почета Государственного комитета РСФСР по профессионально-техническому образованию и Тюменской городской комсомольской организации. В сквере у административного здания депо станции Тюмень (ул. Привокзальная, 3) в память о нем установлен мемориальный знак.

Через полгода после боестолкновения Даманский отдали Китаю. Китайцы назвали его Чжэньбаодао, засыпали протоку между берегом и островом, и теперь о событиях сорокалетней давности напоминают лишь могилы советских пограничников в центре Дальнереченска.

Историк Леонид Млечин считает, что тогда китайское руководство не хотело большой войны с Советским Союзом. Но если бы старшие лейтенанты Стрельников и Бубенин, другие пограничники, сражавшиеся в марте 1969 года на острове Даманском и 13 августа того же года на высоте Каменной заставы Жанашколь в Казахстане (там было разбито китайское диверсионно-разведывательное подразделение численностью 80 человек), не проявили поразительные мужество, стойкость и готовность, если надо, умереть в бою, то у китайцев вполне могло возникнуть желание вновь и вновь проверить штыком прочность советских границ.

Поэтому улица Яковлева в пригороде Тюмени стала не только воплощением памяти об одном из создателей оружия победы в Великой Отечественной войне, но и гордости за 19-летнего парня, доказавшего ценой жизни способность другого поколения советских людей защитить этим оружием честь и достоинство своего Отечества.

Малыгины

Когда-то улица Малыгина называлась 5-й Кузнечной. Новое название она получила в 30-е годы XX века, когда советская республика продолжила осуществление традиционной русской идеи освоения восточных и северных районов страны. Зародилась она еще в XVI веке при Ермаке Тимофеевиче. Научно ее сформулировал Михайло Ломоносов: «Могущество российское Сибирью прирастать будет». К реализации этой идеи приложили свои усилия участники великих северных экспедиций, проводившие в XVIII веке исследования Северного морского пути, побережья Сибири, Дальнего Востока и северо-западной Америки.

Экспедиционные морские и сухопутные отряды возглавляли офицеры русского флота С.И. Челюскин, Х.П. Лаптев, Д.Я. Лаптев, А.И. Чирков, С.Г. Малыгин...

Исследователь Арктики капитан–командор Степан Малыгин не только составил карту северного побережья от реки Печоры до реки Оби, но и отличился, командуя боевым кораблем в Русско-шведской воине (1742–1743). Он же разработал в 1733 году первое руководство по навигации на русском языке и был капитаном порта в Риге.

В советское время именами полярных исследователей Малыгина, Челюскина, Сибирякова, Седова назвали ледокольные пароходы.

В 1934 году «Малыгин» участвовал в спасении экипажа и пассажиров «Челюскина», раздавленного 13 февраля льдами в Чукотском море. Кроме ледоколов в спасательной операции использовались дирижабли, аэросани, ездовые собаки и даже шары–прыгуны. Но основная ставка была сделана на авиацию. И она оправдала надежды: через два месяца, 13 апреля, всех челюскинцев вывезли самолетами с льдины на материк.

Потом было триумфальное возвращение полярников в Москву. Поезд, разукрашенный яркими полотнищами и портретами Сталина, шел через всю страну, и на каждой остановке собирались тысячи людей, чтобы поприветствовать участников героической эпопеи. В Тюмень челюскинцы прибыли 17 июня, в воскресенье. На устроенном по этому случаю митинге объявили о переименовании фабрики валяной обуви «Угольник» и улиц так в нашем городе появились улицы Челюскинцев (бывшая Иркутская), начальника экспедиции Отто Шмидта и летчиков-спасателей, ставших первыми Героями Советского Союза, Каманина, Доронина, Леваневского, Слепнева. Тогда же названия северных морей и ледокольных пароходов «Малыгин», «Седов», «Сибиряков» изменили тюменскую «кузнечную» топонимику. После 1957 года некоторые улицы с «челюскинскими» названиями исчезли, но остались Северная, Сибирская, Карская, Таймырская... «Ледокольные» названия сохранили лишь улицы Малыгина и Седова.

В очередной раз фамилия Малыгина прославилась в ночь на 8 августа 1941 года. При катастрофическом положении на фронтах, когда немцы, захватив Прибалтику, Белоруссию, Молдавию, Западную Украину, рвались к Киеву и Смоленску, откуда шла прямая дорога на Москву, Сталин приказал нанести бомбовый удар по Берлину. Но даже самая дальняя бомбардировочная авиация уже не могла с оставшихся у нас аэродромов долететь до столицы Германии. Горючего не хватило бы даже в один конец.

Возможный выход отыскали в заходе на цель со стороны Балтийского моря – бомбардировщикам ДБ–3 предстояло провести в воздухе не менее восьми часов. Среди летчиков полка бомбардировочной авиации Балтийского флота под командованием полковника Преображенского, стартовавших с островного аэродрома на Сааремаа, был капитан Василий Малыгин. До 4 сентября 1941 года наши самолеты произвели четыре налета на Берлин. Потом это стало невозможным – гитлеровцы захватили остров Сааремаа. Тем, кто первым долетел до столицы фашистской Германии, накрыл ее бомбами и благополучно вернулся на базу, присвоили 16 сентября 1941-го звания Героя Советского Союза. Летчик Малыгин служил в авиации до 1954 года. Умер в 1976-м в Москве. Долгое время имена участников этой операции были неизвестны и являлись одной из тайн Великой Отечественной войны.

Еще один Малыгин родился в 1925 году в селе Верхнебешкиль Исетского района. С войны вернулся с тремя (!) медалями «За отвагу». Работал до 1981-го бурильщиком и буровым мастером в тюменской геологоразведке. Принимал участие в открытии многих нефтяных месторождений, в том числе знаменитого Самотлора. Семен Лукич был удостоен звания Героя Социалистического Труда, награжден орденом Трудового Красного Знамени.

На стене дома № 161 по Московскому тракту есть мемориальная доска, извещающая, что здесь жил Малыгин Григорий Алексеевич, Герой Советского Союза. Только не имеет он прямого отношения к Тюмени: родился в 1922 году в д. Суслово Липецкой области. В сентябре 1941-го его мобилизовали в армию. В апреле 1945-го при штурме Кенигсберга (сейчас Калининград) сапер из 126-й стрелковой дивизии 43-й армии 3-го Белорусского фронта взорвал капонир форта № 5, обеспечив путь наступавшим советским войскам. Через десять дней ему присвоили звание героя. После войны демобилизовался и жил в г. Ельце Липецкой области. В Тюмень приехал в 80-е годы к родственникам, получил здесь квартиру и возвратился на родину.

Так улица Малыгина соединила в своем названии память об участниках разных событий нашего прошлого – далекого и недавнего.