Убийство в ЦРУ

17

Открывший дверь Эрик Эдвардс был облачен в белый гостиничный купальный халат с буквой «У» на грудном кармашке.

— Мисс Кэйхилл, проходите. Я на минуточку. Удалось к концу дня выкроить время для разминки. — Он исчез в спальне, оставив ее одну в гостиной.

На полу валялись полотенца с вытканными словами «СОБСТВЕННОСТЬ ГОСТИНИЦЫ „УОТЕРГЭЙТ“», а на них — небольшой набор гантелей. Радио доносило звуки супермодного рока. Одежда разбросана по всем столам, стульям и прочей мебели.

В дверь постучали, и она открыла. Молодой латиноамериканец вкатил тележку, развернул у нее створки, скоренько разложил салфетки, серебряные приборы и вручил Коллетт чек.

— Я не… Да, давайте. — Она подписалась именем Эдвардса и дала доллар на чай.

Эдвардс появился из спальни — уже в брюках. Кэйхилл не могла сразу же не обратить внимания на верхнюю, обнаженную, часть его туловища: мощные мускулистые руки и грудь, подобранная талия с животом, и все это цвета меди.

— Так, уже доставили, — сказал он. — Я вам должен что-нибудь?

— Нет. Я расписалась.

— Добро. Что ж, позвольте мне одеться. Будьте как дома.

— Вам налить чего-нибудь?

— Да, будьте любезны. Просто джин со льдом. Бутылка вон там. — Он указал на шкафчик, где стояла наполовину пустая бутылка с джином.

Эдвардс ушел в спальню, а Кэйхилл приготовила напитки. Когда он снова присоединился к ней, то был одет в белую шелковую сорочку с монограммой и легкие желтые штиблеты. Она вручила ему стакан с джином. Он поднял его и провозгласил:

— Помянем Барри Мэйер, дьявольски красивую леди. — И выпил.

Кэйхилл последовала его примеру и слегка поморщилась.

— Прошу прощения, что приходится вот так, на бегу. — Он смахнул с кушетки одежду с журналами, и они сели. — Скажите, есть что-нибудь новое о Барри?

— Новое? Нет. Полагаю, вы слышали, что вчера вечером убили ее помощника?

— Нет, не слышал. Которого из помощников?

— Дэйвида Хаблера.

— Что вы говорите! Он и впрямь ей нравился. Его убили?

— Так полиция утверждает. Случилось это в Росслине. Кто-то проткнул ему сердце острым предметом.

— Господи Иисусе!

— Считают, что мотив — ограбление, поскольку пропали бумажник и кредитные карточки Дэйвида, только для меня это не доказательства.

— Да, похоже, что не доказывает. Вот ирония судьбы: двое умерли так быстро друг за другом.

Коллетт кивнула.

Он взглянул прямо ей в глаза и сказал:

— Мне без Барри тоскливо. Мы уже собирались все официально оформить.

— Вы намеревались пожениться? — воскликнула пораженная Кэйхилл.

— Может, «намеревались» не совсем то слово, но продвигались, в общем, в этом направлении. — Он улыбнулся. У него была очаровательная улыбка: подкупающе откровенная улыбка маленького мальчика. — По тому посланию, что я на вашем автоответчике оставил, вы, должно быть, меня за студента-желторотика приняли. Я целую вечность пробивался по телефону в Будапешт, а когда пробился и оказался один на один с этой зловредной машиной, то принялся мямлить невесть что. Мне было очень горько. Очень горько.

— Могу представить, — сказала Кэйхилл. — Вы когда ее в последний раз видели?

— За неделю или около до того… Если честно, то между нами небольшая кошка пробежала, и мы собирались удрать куда-нибудь дней на несколько, чтобы поставить все на свои места. Она собиралась приехать на БВО по возвращении из Венгрии. Уже никогда она туда не приедет, вот ведь как, а?

В ответ Кэйхилл молча наполнила стаканы. Она глубоко вздохнула и выдавила из себя улыбку. Все мысли ее были о положении, сложившемся на данный момент, все те же старые мысли, что терзали ее в последние дни при каждой встрече. Знал ли он, что она работает на ЦРУ? Напомнила себе, что с утра она сама уже разобралась в этом. Он знал. Тем не менее стоит ли ей заводить разговор обо всем: о курьерской жизни Барри, Джейсоне Толкере, своей работе в Будапеште и о том, что она знает, что за работа у него на Британских Виргинах?

«Пока не будем, — решила она, — не то время».

— Итак, говоря о чем полегче, — сказал Эдвардс, — вы отправляетесь в мою крохотную частичку мира на отдых.

— Да, хочу вот. — Она совсем забыла об этой стороне своей встречи с ним.

— Какие-нибудь планы уже есть?

— По правде сказать, нет. Решила-то в последнюю минуту. Думала даже сходить в бюро путешествий, а потом вас вспомнила. Барри говорила, что вы знаете БВО, как никто другой.

— Это неправда, но я многое узнал, обходя на парусах эти острова. Желаете шикануть? Острова Перта, «Литтл-Дикс», залив Бирас-Крик. Хотите чуть побольше жизни? «Трэйдвиндз», Биттер-Энд. Есть намерение вкусить настоящую туземную жизнь? К Энди Флаксу в Рыбачью Бухту, на Стоянку Дрейка или остров Москито. Выбор обширен, а промеж ними — и того больше.

Остров Москито, подумала она, место встреч по «Банановой Шипучке» на самом высоком уровне.

— А вы бы что посоветовали?

— Мой дом всегда к вашим услугам.

Неужто все сложится так легко?

— Или, — продолжал он, — одна из моих яхт, когда есть хоть одна свободная. Я обещал вам суточную прогулку под парусами. С тем же успехом можете оставаться на борту, сбережете немного денег.

— Это уж чересчур щедро.

— Кому-нибудь я бы такого не предлагал. Барри много раз останавливалась у меня дома и на яхтах. Вы действительно окажете мне честь, побывав у меня, Коллетт. Не обещаю, что смогу уделять вам много времени. Все зависит от заказов, но сезон у нас там еще не начался, по крайней мере когда я уезжал, дела шли не шибко. — Он поднялся и долил джина себе в стакан. — Еще по одной?

Кэйхилл глянула на часы.

— Вам пора уходить, — сказала она, — и меня ждут. Но я не могу не чувствовать, что должна как-то отплатить за вашу щедрость.

— Не говорите глупостей, — попенял он, провожая ее до двери.

— Если б вы завтра не улетали, я пригласила бы вас составить мне компанию и пойти в Центр Кеннеди. Я раздобыла-таки два билета на великолепное представление, а получается, что я одна на оба билета.

— Черт, жаль, что не смогу, — сказал он, — просто никак не получится. У меня там, дома, уже днем встречи назначены. Найдете кого-нибудь еще.

Она обрадовалась его отказу. Предложение было скоропалительным: один из в спешке заготовленных ею вариантов сойтись с Эдвардсом поближе. Но тогда бы, сообразила она, оказалось страшно неудобно, если вообще возможно, встретиться в антракте с Джо Бреслином. Знал ли Эдвардс Бреслина и Хэнка Фокса? Вероятно, имена ему знакомы, но лично не встречались. Агенты вроде Эдвардса действуют исподтишка, редко соприкасаясь с управленцами. Есть у них свой единственный контакт в Лэнгли, ну, еще кое с кем из оперативников на местах знаются, вот и все. Повадки зверя. А вот знал он о ней или нет — это другое дело, мост, который предстоит перейти, когда…

— Как в посольстве дела идут? — спросил он уже у самой двери.

— Нормально, судя по последним сведениям.

— Вы все в том же отделе?

А какой подразумевался отдел? Она ответила:

— Да.

— Когда намерены прибыть на БВО?

— Думаю, наверное… сегодня у нас среда… наверное, в субботу.

— Отлично. «Панам» летает до Сан-Хуана, оттуда вы можете пересесть на рейс «Эйр БВО». Открылась и новая прямая линия из Майами.

— По мне, уж лучше из Нью-Йорка лететь. — А в памяти сделала зарубочку разузнать про рейс из Майами. — Спасибо за приглашение.

— Буду ждать вас. Телефон мой у вас есть. Сообщите, когда прилетаете, и я организую встречу.

— Вот это потрясающе!

— Это ради Барри. Увидимся на солнышке через пару дней.