Уезжают навсегда

встречаются осенью, детскую площадку заметают листья,

со временем выцветает смех, и глаза, и лица,

узнают друг друга не сразу,

настороженно курят,

переглядываются, словно враги.

при жизни не протянули бы друг другу руки,

но теперь они на другом берегу реки,

и текут облака, и ревут быки.

сколько лет дружили они и сколько лет воевали,

под осколками мин, под дождем из стали,

сколько лет до того дружили, покуда жили,

а не из последних сил выживали.

вот стоят они на детской площадке, как стайка детей,

на другом берегу реки, на перекрестке путей,

и кто-то говорит: «а помните, мы здесь были,

вот в таком же холодном, пронзительном октябре, и звенящий воздух, затянутый нитками пыли,

розовел, как живой, на заре».

и тишина проходит, лопается печать,

и начинают они говорить и звучать,

и смеяться, и вспоминать былое, и совсем не говорить про войну,

словно это братство так и было единым,

и летят листки по теням их длинным,

и вода течет сквозь легкую пелену

вечернего тумана, сквозь сияние и тишину.

раздвигаю пальцами воздух, ни пятнышка не найду.

«а помните, ребята, в одиннадцатом году...

а помните, в лес выбирались, а помните, как.»

вдалеке ревут быки, замыкается круг.

дай мне сигарету, мой старый враг,

дай мне сигарету, мой старый друг.