Уезжают навсегда

Все кончается этим:

девочка плачет на улице

и говорит:

«Я не просила его воевать».

Все кончается этим, и город над ней сутулится,

и далекие взрывы за родину-мать.

Все ведь кончится этим, девочки.

Будем плакать.

Будем плакать, и будем совсем не уметь смириться.

И дожди июльские будут вгрызаться в мякоть

нашей плоти

по обе две

стороны границы.

Будем плакать: «зачем вы нас, папа и мама, рожали»,

будем плакать: «зачем на мине он подорвался».

Нас за этим и создавали, и обжигали,

чтоб сейчас нам плакать открыто, вгрызаться в пальцы.

Будем плакать и злиться. Девочки, девушки, женщины,

будут нас осуждать — те, которые ходят строем

(погибают — строем); их больше нас или меньше,

эти девочки, эти мальчики, коим важно остаться героями,

умереть — героями.

Но останемся мы.

Эти женщины.

Девушки.

Девочки.

Отрицая смерть, не смиряясь с невыносимою,

будем плакать на улице, смерть отрицая; вечно

отвоевывая бессмертье своим любимым.