Уроки черного бусидо Димы Сабурова

Глава 22

— Мерзавка, дрянь, блудная девка — в отяя Нагасаки ворвался старик-самурай, в чёрном кимоно с узором из лазурных волн, опасный как цутигумо (31) — где ты прячешься?

Навстречу ему встал охранник но был сброшен на пол ударом в живот.

— Мерзкая дрянь — кричал старик вращая белыми от ярости глазами — ты погубила меня!

Он обнажил меч. Посетители брызнули в разные стороны. С визгом разбегались девушки в пёстрых нарядах. И лишь одна молоденькая девочка — сикоми (32) в ужасе притаилась за ширмой стараясь прижаться к полу. Юдзё Норико, вздохнув, встала со своего места и решительно шагнула на встречу самурайской ярости.

— Господин Мацубара Цудзи — вежливо поклонилась она, изящно обмахнувшись веером — мы рады видеть вас в нашем доме.

— Я убью тебя — самурай шагнул к ней. Но когда он проходил мимо ширмы, прятавшаяся там девчушка бросилась вперёд и обняла колени пожилого самурая. Тот от неожиданности потерял равновесие, а Норико, сместившись в право сложила веер и нанесла им как дубинкой удар в основание черепа. Мацубара рухнул как подкошенный. В то же миг в чайный домик ворвались охранники — трое татуированных здоровяков.

— Все вон — махнула им рукой Норико — и никого не пускать.

Здоровяки испарились, как не было.

— Сэтсу. — поманила Норико, вдвоём девушки приподняли самурая и прислонили спиной к стене, придав ему полусидячие положение.

— Как то всё не очень хорошо — озабоченно сказала Сэтсу ощупывая место удара — крови нет, но похоже сестрица, ты слишком сильно приложила его по затылку.

— Ну так помоги ему — равнодушно сказала Норико — Чему то ведь тебя учили в этой больничке наньмань (33).

— О, точно. — Сэтсу метнулась к стоящему в углу коробу, достала оттуда один из пузырьков и вынув пробку поднесла его к носу Мацубары Цудзи. По комнате распространился резкий запах аммиака. Пожилой самурай судорожно вздохнул и открыл глаза. Его мутный взгляд остановился на Норико.

— Ты-ы! — рявкнул он и попытался приподняться, но осёкся. Сложенный веер упёрся ему прямо в кадык.

— Униженно прошу вас не произносить грубых слов — тихо и ласково проговорила Норико — вы и так уже очень сильно нарушили гармонию Ва этого дома.

— К демонам ваш Ва. Сегодня из Фунайи прилетел голубь. — старик отвёл рукой веер от своего горла — мне предписано явиться в резиденцию для дачи объяснений. Оттуда я уже не вернусь!

— Вот пожалуйста выпейте — Сэтсу протиснулась сбоку и силком влила в самурая пиалу сакэ.

— Что это? — поперхнулся старик — отравить меня вздумала⁈

— Это настойка мелиссы и валерианы — обиженно ответила Сэтсу — она поможет, успокоит нервы.

— На сакэ? — принюхался Цудзи — Ладно, дай ещё

— Так в чём дело? — спросила Норико — каких объяснений ждут от вас в резиденции даймё Отомо Сорина?

— Денежный ящик оказался набит камнями. — Мацубара опрокинул в себя ещё одну пиалу, что заботливо протянула ему Сэтсу — все теперь ищут виновного.

— И вы пришли ко мне с этой бедой — усмехнулась дама Норико.

— Не лукавь со мной женщина — глаза самурая снова побелели от ярости — только четверо знали про денежный ящик. Я, Дейти Сабуро, Хитоми-сан и ты. Дейти и Хитоми мертвы. Остались только мы с вами, Норико-сан.

— И два самурая, что отконвоировали ящик в Фунаи. И ваши люди что готовили этот ящик: забивали гвозди, обшивали тканью, печати ставили. Хотя нет, печати вы поставили сами. А скажите десятую часть тех денег вы тоже сами изъяли?

— Эти деньги принадлежат мне, — взгляд самурая вильнул в сторону — согласно договорённости.

— Конечно, — Норико понимающе кивнула — нельзя держать мёд во рту и не попробовать. Только даймё Отомо вряд ли был в курсе ваших договоренностей. Да и мертвы уже все те с кем вы договаривались. Вас сделают ответственным за все недостачи и недоборы. Позорная казнь и конфискация имущества. Печально.

— Я не боюсь смерти, долг самурая…

— Не лукавьте Мацубара-сан, хотите избежать своей участи?

— Каким образом?

— Принесёте клятву верности даймё Таканоби Радзюдзи. И тогда люди Отомо Сорина не посмеют вас тронуть.

— А даймё Таканоби Радзюдзи захочет принять мою клятву?

— Конечно захочет, если вы пожертвуете все свои деньги храму богини Такамими Химэ-но Микото. Повторяю — все деньги что у вас есть. Зато сохраните жизнь, свободу и даже должность нынешнюю сохраните.

— Мне надо время всё обдумать.

— Очень хорошо, подумайте. До утра.

— До утра.

Пожилой самурай тяжело поднялся, Сэтсу с поклоном подала ему его меч. Тот принял его двумя руками, сунул за пояс и ушёл не прощаясь.

— Что ты такое говоришь? — удивилась Норико выпивая лекарство — Я была сама деликатность.

— О да — хихикнула Сэтсу — твоей деликатностью можно на смерть кашалота забить.

— Так — Норико встала, скинула яркую одежду юдзё, распустила причёску из-за множества заколок похожую на паука, и надела скромное кимоно — идём быстро и захвати свою лекарскую сумку.

Какое-то время спустя обе девушки стояли в саду дома Мацубара Цудзи. Сам хозяин сидел перед ними на белом татами, голый по пояс, держа в руках вакидзаси.

— Ай-я-яй — насмешливо покачала головой Норика — решили уйти не попрощавшись. Как не вежливо.

— Молчи женщина — По лицу старика было видно, что он уже всё для себя решил — и не вздумай мне мешать.

— Вы хотите убить себя! — воскликнула Сэтсу прижав ручки к своим щёчкам — Но почему?

— Девчонка! — с яростным презрением взревел было старый самурай, но внезапно успокоился и внимательно посмотрев на юную лекарку улыбнулся — у тебя ещё осталось то сакэ?

— Вот возьмите, — Сэтсу торопливо достала двумя руками из сумки бутылочку — только пиалы нету.

— Ха — воскликнул Цудзи ловко намахнув с горла — тоже мне огорчение. Благодарю вас дамы, что скрасили последние мгновения старика. Но я не пойду на службу к даймё Таканоби Радзюдзи. Только не к нему.

Внезапно Норика приблизившись, встала на колени пред сидящим самураем. Она положила свою изящную ладонь на его руку, сжимающую меч и глядя в глаза проникновенно произнесла:

— Есть еще одна возможность.

— Какая? — самурай почувствовал, что он не может двинуть рукой.

— На юге, домен Сагара захватил новый властитель. Зовут его тен Омо-доно.

— Небесный владыка⁇ И что в нем от небес?

— Говорят, что власть ему вручила сама Богиня. Многие достойные люди готовы вступить в ряды небесной армии. Если согласитесь, сохраните половину ваших денег.

Старик задумался, тяжело вздохнул:

— И как вы всё знаете вперед всех?

— Это моя работа. — печально улыбнулась Норико.

Замковая кузня находилась на некотором удалении от основных построек и была ограждена высоким забором из камня, обмазанных глиной. Внутри имелся собственный колодец, склад с рудой из Кореи. Люди построившие этот «металлургический комплекс», явно соображали в пожарной безопасности. В самой кузне меня поразила наковальня. Здоровенный гранитный валун в центре которого и была вбита собственно сама основа для ковки. Рядом находился горн, в который вмонтировали пару ручных мехов. И большая бочка с водой для охлаждения, также обмазанная глиной. Тут же стояла ванночка в которой проводили закалку клинков будущих мечей. Вдоль стен, на специальных подставках располагались инструменты — кувалды, молотки-ручники и различные фасонные молоточки. И всякие виды клещей, захватов и приспособлений название которых я даже представить себе не могу. Однако кузнец, детина поперёк себя шире по имени Сигэтака, которого мы притащили вместе с собой — был просто счастлив от вида и количества инструментов.

— Такого, Омо-дано — говорил он мне, помахивая самой большой кувалдой — я не видал даже в кузнечном квартале в Фунаи.

Местного кузнеца к сожалению, мы так и не нашли. Видимо в ходе штурма его… того.

— А это что такое? — спросил я при осмотре кузнечной кладовой.

— Это «тамахаганэ» — сталь используемая для изготовления мечей. — Сигэтака довольно потёр руки — хорошая, отличные мечи сделать можно.

— А её, что прямо здесь делают? — полюбопытствовал я.

— Зачем здесь? — удивился кузнец — Её в печах-«татара» варят. Загружают печь кричным железом и древесным углём и трое суток жгут. Оно значит и выходит, ежели металлург толковый, конечно. У дурного то, ничего не выйдет, только зря уголь пожгёт. Треть от кэра(34) и будет, стало быть «тамахаганэ». А остальное «овари» — железо и «дзуку» — чугун. Да вот же оно лежит. Их ежели проковать получим «хотёганэ» — железо для кухонных ножей. На рынке хорошую цену дадут. Сколько не принеси, всё купят.

— Погоди с рынком — насторожился я — мне нужны цилиндры полые внутри. С отверстием в центре основания. Размеры: диаметр — один сун(35), длиной в три. Толщина стенок — два бу. Сможешь сделать?

Мне пришла в голову идея фитильных гранат.

— Так, Омо-доно — почесал голову кузнец — тут ничего сложного нет. Лист проковать, да в стакан свернуть и заварить. За пару дней штук под сотню сделаю, не сомневайтесь. Помощник только нужен — молотом поработать

— Отлично — настроение у меня мигом подскочило — бери помощников и за дело.

В полый цилиндр засыпать чёрный порох. В отверстие вставить запальную пробку с коротким фитилем. Поджигаешь и бросаешь под ноги противнику. Бабах — куча мала. Плюс психологический эффект. А если корпус гранаты подпилить в форме решетки, то возрастет и поражающий тоже. Милости просим Сагара Ёсихи. Есть чем встретить.

По заветам Абу‌ Али‌ Хусе‌йна ибн Абдулла‌ха ибн аль-Хаса‌на ибн Али‌ ибн Си‌ны, известному всем как Авиценна, свой госпиталь мы устроили в одноэтажном здании под сенью деревьев, недалеко от колодца. Выздоравливающим необходим здоровый воздух. А самый здоровый он конечно в саду у даймё. У Сагары был не просто сад, а настоящий «кокэдера». Это слово состоит из двух частей: «кокэ» — мох и «дера» — храм. То есть не просто сад, а храм мха!

Кто-то из японских друзей в далеком будущем рассказывал мне, что традиция культивирования мхов берёт своё начало в древние времена. Ещё тысячу лет назад буддисты писали об этих удивительных растениях, дарящих спокойствие и душевное равновесие. Понятно, что сама традиции «кокэдера» пришли из Китая в глубокой древности, но за многие столетия оно приобрело на островах особенный стиль. И дайме Сагара в полной мере познал этот стиль. Ибо тут все было по фэншую — плотный мягкий мох стелется вдоль стволов кленов, между корнями старых деревьев, распространяясь на небольшую рощицу бамбука и столбики горбатого мостика, что перекинут через ручеек.

Обширный садовый домик быстро переделали в больничку, затащили туда футоны из рисовой соломы и уложили наших раненых. Их набралось даже больше полусотни. В основном легкораненых. Посечённые руки, ноги, переломы разной степени тяжести. Мы подходили к госпиталю когда навстречу нам выбежал Сакаи-сан.

— Коничива, Омо-домо! — бодро начал врач — Мы провели ревизию наличии семьдесят два раненых. Пятьдесят восемь легко, явно идут на поправку. Дюжина тяжёлых с переломами конечностей. Двое утром скончались от ранения в живот. К сожалению, спасти их не удалось.

— Вы сказали семьдесят? — удивился Сёгэн — заглянув в помещение — по-моему тут и половины не наберётся.

— Ходячие разбрелись по кокэдера — хмыкнул лекарь, похоже в своей профессиональной обстановке он чувствовал себя вполне свободно — когда ещё им выпадет возможность посмотреть на настоящий сад камней и другие чудеса. К вечеру вернуться на процедуры.

— Как бы они карпов-кои(36) из пруда не выловили и не сожрали — озаботился Сёнгэн — надо бы часового приставить.

— Ага, с браконьерством мы боремся. — усмехнулся я — Ладно, показывайте, что у вас.

Порядок внутри был если не идеальный, то близко к тому. Ранбольные лежали по местам, врачи, конкретно Кацурагава-сан занимались их лечением. Поили микстурой, ну и перевязки само сабой. Как оно не парадоксально звучит, но оружие холодное более гигиенично в сравнение с огнестрельным — по причине меньшего количества грязи, занесенной в рану. Поэтому для лечения хватало довольно простых вещей: удалить наконечник, если он есть, промыть рану и остановить кровотечение, зашить рану. Для удаления наконечников стрел существовали хитрые зажимы и захваты, причем для каждого типа наконечника — свой, особый. Все эти приспособления, аккуратно разложенные на небольших столиках, были прикрыты чистой материей.

— Не забывайте руки мыть — сурово глядя на врачей, вещал я вообще-то банальные вещи для Японии — Инструменты обязательно кипятить, в случае невозможности ополаскивать в сакэ. Узнаю, что пренебрегаете этим, накажу. Лишу месячного жалования.

Вспомнив об офицерском жаловании, «колобки» расправили плечи и попытались втянуть животы. А в глазах вспыхнуло самурайское достоинство. Ну а чего? Военные врачи те же офицеры. Будут и у нас самураи медицинской службы.

— Омо-доно — чуть поклонился Кацурагава — у нас кончаются лекарства. Их можно купить в Нагасаки — там есть аптека. Можно ли кого-нибудь послать?

Да с лекарствами беда. Антибиотиков и сывороток нет, вакцин тоже. А то что есть, лучше бы не было. Да что далеко ходить — не один китайский император, в муках помер от ртутных «пилюль бессмертия». А продолжительность жизни в Азии не сильно выше, чем в Европе. Мумиё и акупунктура помогает не больше, чем пост и молитва.

Единственное, что можно внедрить достаточно быстро и без фармацевтической промышленности — прививку от оспы. Насколько я помнил из истории — нужно найти коров или лошадей, зараженных этой болезнью, втирать в небольшую ранку на плече гной из пустул. Собственно, именно так лечение от оспы и было открыто — доярки, переболевшие этой хворью, потом не заражались.

— Составьте список необходимых ингредиентов — решил я — вам всё доставят.

— Так же нужны свободные руки — вклинился Сакаи-сан — кормить и ухаживать за ранеными. Хотя бы человек пять-семь.

— Я пришлю в помощь женщин — сказал подошедший к нам монах Сёнгэн.

— Пусть заодно поменяют всем одежду — выдал я ценное указание — раздайте новые кимоно, а старые постирайте и заштопайте. Или выбросите, если уж совсем лохмотья. Смотреть страшно во что наши буси одеты.

— Будет исполнено, Владыка. — поклонился монах.

Граната! Я взял железный цилиндр и начал вертеть его в руках. Зажигалась ручная бомба от фитиля примерно пяти сантиметров длиной, который вставлялся в деревянную пробку, затыкавшую затравочное отверстие. Вынул пробку. Внутри цилиндр под завязку был забит зернами пороха. Забил пробку обратно. Испытания решили провести по всем правилам безопасности. Отъехали от замка на один Ри(37). Выбрали глухое место и насыпали редут. Маленький и без рва. Лошадей отвели подальше, под присмотр конюхов.

— Ну, держитесь за воздух! — поджог я фитиль гранаты, крикнул:

— Бойся! — бросая как можно дальше в кусты. И присел в укрытие. И все присели.

— Раз, два, три, четыре, пять! — считал Кукуха и зажав уши, открыв рот.

Все присутствующие повторили его движения. Я тоже открыл рот и зажал уши. И… тишина. Мёртвая.

— Что за… — начал я. И тут — Шрр-пух! Раздался долгожданный взрыв. Но как-то вяло.

— Почему я не слышал большого бума? — спросил я и сердито посмотрел на Кукуху.

— Действительно? — адъютант поглядел на Ивакуру.

Иавкура-сенсей ничего не сказал, а посмотрел на Такахиро. Чжинсу с нами не было — он вместе со своей сотней учил правильный шаг мушкетеров. Поэтому на генерале переглядывание закончилось.

— Может порох сырой? — выдал свою версию кузнец, которого мы взяли с собой.

— Точно, сырой порох. — утвердительно стукнул в землю посохом Ивакура.

— Действительно. — глубокомысленно изрёк Кукихие и добавил — Наму Амида буцу.(38)

— Нет, молитвами тут не поможешь — сделал я вывод — пойдёмте, взглянем что вышло.

Корпус гранаты не смотря на надпилы, при взрыве треснул и раскрылся розочкой, дав совсем немного крупных осколков. Поражающая сила, была совсем мала. Плохо дело. Попробовали ещё раз, а потом ещё. С таким же результатом. Что же я не так делаю? Я разобрал очередную гранату и тупо глядел на порох плотно забитый в чугунный корпус. И тут меня осенило. Если надо, чтобы бомба при разрыве дала много осколков, убойных для солдат противника, то пороха в нее насыпали в половину внутреннего объема, организуя этим приемом резкий взрыв. А чтобы бомба мощной взрывной волной разрушала как можно больше стен, контузила как можно больше защитников крепости, то полость бомбы набивали порохом плотно.

Быстро снарядил полую гранату по новой технологии. Поджог фитиль. И тут уж жахнуло, так жахнуло. Аж лошади заржали и взбесились. Осколками посекло листья кустов так, что любо дорого. После пятой гранаты даже Такахиро впечатлился.

— Это может, если не остановить, то сильно ослабить удар вражеской конницы — сказал он, разглядывая повреждённые ветви кустов — Очень полезная вещь. Фитиль только долго горит.

— Попробуем надеть на фитиль тяжелую пулю. — предложил я — Фитиль будет оставаться обращенным назад вплоть до удара гранаты о землю. Граната падает, пуля продолжает по инерции движение и втягивает фитиль внутрь корпуса.

— Отлично — воодушевился Такахиро — я подберу отряд в двадцать человек и они уже завтра смогут приступить к упражнениям.

— Вот только как это всё будет соответствовать бусидо? — задумчиво изрёк Ивакура — Не станет ли это позором, в глазах остальных самураев?

Взоры присутствующих вопросительно скрестились на мне.

— Всё что идёт на пользу «Небесной Справедливости» — торжественно возвестил я — соответствует не только бусидо, но и всеобщей гармонии Ва, всей нипонской земли. Запомните это!

Первым передо мной ритуально склонился Кукуха. А за ним и остальные. «Вот так, дорогие мои» — думал я глядя на своих сподвижников — «я вас ещё научу революционной целесообразности».

(31) Цутигумо — ужасный ёкай с телом тигра, конечностями паука, питаются неосторожными путешественниками. Хотя, строго говоря, периодически употребляют и осторожных.

(32) Сикоми — воспитанница.

(33) Наньмань — южные варвары общее название европейцев.

(34) Кэра — крица половину которой составляла сталь с содержание углерода от 0,6 до 1,5 %, называемая «вако», из которой ⅔ шаровая сталь с 1,0–1,2% С — «тамахаганэ», используемая для изготовления мечей. Остальное «овари» (железо) и «дзуку» (чугун) — отправляли на переработку.

(35) Сун — 3,03 см. Бу — 3,03 мм.

(36) Карпы кои (или парчовый карп) — декоративные одомашненные рыбы, выведенные из амурского подвида сазана (Cyprinus carpio).

(37) Ри — мера длины около 4 км.

(38) Слава будде Амида!