Условный рефлекс

Глава 13

– Мало ли для чего эта гламурная выдра к нему приходила! – Крикнула Энди из другой комнаты, а затем, вернувшись с коробкой, взгромоздила её на стол. – Ты ведь и десятой доли правды не знаешь.

– О своих намерениях она сказала прямо, – пробормотала Натали, разрезая скотч канцелярским ножом.

– Вот именно, что о своих, – подчеркнула её подруга, – не о намерениях Брендона, и даже не об их общих. Бьюсь об заклад, он даже не знал, что она заявится.

Выдохнув, Натали со стуком опустила нож на стол, а затем подняла на Энди глаза.

– Будешь оправдывать его?

– Буду. – Ни на мгновение не задумавшись, ответила та. – Слышала про презумпцию невиновности? Его принцип гласит: «человек не виновен, пока не доказано обратное».

– Энди, мы ведь не в зале суда.

– А в чем разница? – Невозмутимо спросила она. – Пускай не вслух, но ты винишь Брендона в том, что встретилась с сучкой-Габриэллой, которая шарахнула тебя окрыленную циферблатом об асфальт. Винишь его в том, что она пришла к нему, возжелала его и вознамерилась ублажить. Винишь, даже не зная, он ли её позвал, или же она завалилась без приглашения. Винишь, понятия не имея, впустил он её или же выставил за дверь. Ты сыпешь обвинениями, принимаешь скоропостижные решения, но при этом сама не уверена, как всё было на самом деле.

– И что ты предлагаешь? Сделать вид, будто бы ничего не произошло? – Скорчив смешную, задумчивую рожицу, Натали качнула головой. – Будто бы я не встречала Габриэллу, и не была растоптана ею? Вести себя с Брендоном как ни в чем не бывало и продолжать нашу связь?

– Именно так.

Натали даже нервно усмехнулась.

– Вот уж чего я точно делать не стану. – Затем, обойдя стол, она направилась в комнату. Энди, не став медлить, поспешила за ней.

– Это правильно.

– Это унизительно, – поправила подругу Натали.

– Только, если между ними действительно что-то было, – заметила та, – но ведь могло и не быть.

– Чисто теоретически – могло, – согласилась она, поднимая с пола ещё одну коробку, – но я очень сомневаюсь, что мужчина, о котором мы говорим, отказался бы от подобного удовольствия.

Развернувшись, она направилась обратно, заставляя подругу застонать.

– И снова твои домыслы! – Энди уже не выдерживала. Признаться, Натали тоже. – Неужели тебе так нравится себя накручивать? К чему это? Зачем?

– Затем, чтобы потом не было так больно. – Поставив коробку на стол, она взяла нож и одним резким движением полоснула по скотчу.

– И где здесь логика? – Не унималась Энди. – Ты ведь уже согласилась быть с ним, так? Согласилась, зная обо всех его женщинах. И о выдре в том числе. Что изменилось?

Натали помедлила, а затем, сморгнув несколько раз, тихо ответила:

– Наверное, я просто поняла, что не смогу. Быть одной «из», делить его с кем-то ещё… – просто не смогу. – Она подняла голову. – Не хочу.

Они обе немного помолчали, а затем интонация и голос её подруги прозвучали спокойнее.

– Он нравится тебе. – Это был не вопрос. – И очень. Я вижу это. Именно поэтому поступаю сейчас не совсем верно и влезаю в твои отношения, хотя и не должна. Я могла бы вновь сказать о своих супер-способностях свахи, но здесь это было бы совершенно неуместно. Поэтому я выражусь немного иначе. Если рядом с этим человеком ты испытываешь нечто совершенно особенное – хватайся за это и крепко-крепко держи. Ведь даже будучи безответными, это самые прекрасные на свете чувства. – Натали попыталась возразить, но Энди не дала ей и шанса. – Поговори с ним! – Крикнула она из комнаты. – И прошу тебя, прекрати так много думать!

В двери офиса Натали вошла твердо уверенная в том, что поговорит с Брендоном. Ну, по крайней мере, попытается. Давить на него она не собиралась, вынуждать отчитываться – тоже, но узнать о прошлом вечере – о той его части, в которой присутствовала Габриэлла – была должна.

Однако, не всем планам суждено сбываться. А её планам так уж тем более.

Стоило Натали только подойти к дверям лифта, как её тут же перехватили. Сначала Шерон, сообщавшая о том, что в «Голубой Лилии» срочно требуется её помощь, а затем и Маркус, решивший ни с того, ни с сего показать ей готовый рекламный плакат, который на днях они собирались повесить на уличных стендах. Каждый раз, когда Натали думала, что, наконец, свободна, что-то случалось вновь. И так весь этот ужасно длинный день. Лишь после шести часов, окончательно изведенная мыслями о Брендоне, она сумела прорваться сквозь армию недоброжелателей.

Машинально преодолев уже знакомый путь, Натали вышла на самом последнем из офисных этажей, а затем направилась в конец просторного холла.

– Мистер Макгил у себя? – Признаться, в ответе она даже не сомневалась, поэтому решительно шла вперед и не думая тормозить.

– Был. Но уехал.

Хайди поднялась со своего места, а Натали остановилась.

– Уехал? – Неуверенный кивок. – На деловую встречу?

Секретарша Брендона как-то тревожно поджала губы, словно размышляла над ответом.

– Не уверена. То есть… на встречу, да, но, возможно, не совсем на деловую…

Сердце сделало кувырок, но Натали одернула безумное, вознамерившееся заныть раньше времени.

– Что ты имеешь в виду?

Хайди взволнованно выдохнула.

– Я не должна была что-то говорить, – пробормотала девушка себе под нос, – это всё моя дурацкая привычка лезть в то, что меня совершенно не касается. И она меня погубит. Когда-нибудь обязательно погубит…

– Хайди, – прервала её Натали, заставляя сглотнуть, – что происходит?

– Я могу ошибаться. Тебе вовсе необязательно меня слушать. Я просто по жизни часто и много болтаю. И порой даже слишком. Но… ты нравишься мне. – Затем Хайди встрепенулась и исправилась. – Не пойми меня неправильно, не как женщина! Хотя, и как женщина ты тоже весьма привлекательна! И, если бы я играла в другой команде, то…

– Хайди, – вновь прервала её Натали, уже начиная переживать, – скажи, наконец, в чем дело.

Молчание. Выдох.

– Мистер Макгил попросил меня забронировать столик на двоих в ресторане и заказать огромный букет белых роз, а ещё я отменила все встречи и совещания на сегодня, потому что, уезжая, он сказал, что до завтра его ни для кого нет, что он и велел мне передать каждому, кто будет о нем спрашивать! – На одном дыхании протараторила Хайди, а затем на мгновение прикрыла глаза. – Сказала, Господи. Какое облегчение.

Натали ощутила, как к горлу подкатил ком. Она даже не сразу поняла, что именно чувствует: злость, боль, разочарование, сокрушительное отчаяние или всё сразу и одновременно. Но, как бы то ни было, с эмоциями она совладала.

– В каком ресторане ты бронировала столик?

– Что? – Хлопнула глазами девушка.

– Ресторан, Хайди.

– Да, я… «La pace»… итальянский ресторан в центре Беверли-Хиллз.

Итальянский. Натали даже слабо усмехнулась. А затем приняла решение.

– Напиши мне адрес.

Глаза девушки непритворно расширились.

– Ты поедешь туда?! – Натали молча посмотрела на Хайди, и та быстро взяла из подставки листочек и ручку. – Собираешься уличить его в измене? Что сделаешь, если он там не один? Устроишь скандал?

Натали забрала из рук девушки листочек с адресом, но в ответ ничего не сказала. Внутри бушевал самый настоящий ураган, однако изо всех сил она пыталась держаться холодно и отстраненно.

Хайди проводила её пытливым взглядом и ошеломленно приоткрытым ртом. Если бы она могла, то проследовала бы за ней до самого ресторана, чтобы узнать концовку новой серии любимого сериала. А та могла быть ожидаемо драматичной. И в этом Натали была виновата сама. Ведь, не зря говорят: «заключая сделку с Дьяволом, готовься к адской расплате».

Выбираясь из такси, она пыталась прогнать дурные мысли, но сделать это оказалось не так-то просто. Она нервничала. Ей Богу, сердце так колотилось, что, казалось, вот-вот выскочит из груди. В какой-то момент захотелось убежать. Просто плюнуть на всё и уехать. Но что-то внутри заставило передумать и сделать неуверенный шаг.

Швейцар на входе открыл дверь и, благодарно кивнув, Натали вошла внутрь.

– Добрый вечер, добро пожаловать в «La pace», – приветливо поприветствовал её метрдотель.

– Добрый вечер.

– Вы бронировали столик? – Следом поинтересовался он.

– Нет, – честно отозвалась Натали.

– К сожалению, свободных столиков сейчас нет. Но, если вы немного подождете, мы попробуем что-нибудь для вас подобрать.

– На самом деле… – вдох-выдох – …сегодня здесь должны ужинать мои друзья. Я хотела бы немного осмотреться и, если права, присоединиться к ним.

– Конечно, сеньорита. Как вам будет угодно.

Мужчина слегка поклонился, а затем жестом пригласил её войти в общий зал. Натали кивнула и, слабо улыбнувшись, начала неторопливо спускаться по лестнице. Ей было страшно. Действительно, очень страшно. Она просто боялась увидеть то, что причинит ей боль, но заставить себя повернуть назад уже не могла. Бесенок внутри неё насмехался, напоминая о том, что она знала, на что шла. И был прав.

Оказавшись в зале и оглядевшись, Натали заметила Брендона почти сразу. То ли почувствовала, то ли просто повезло. Он сидел за одним из лучших столиков, который располагался в некотором отдалении от остальных и разговаривал со своей спутницей. Лица женщины Натали не видела, так как та сидела к ней спиной, но одного лишь взгляда на её точеную, соблазнительную фигуру и восхищения, с которым смотрел на неё Брендон хватило для того, чтобы понять – она красавица. Глаза мужчины непритворно блестели, и он мягко улыбался. Мотнув копной своих шикарных светло-русых волос с примесью аристократичного медного оттенка, она аккуратно положила руку на стол, которую Брендон почти сразу же накрыл своей. Сердце заныло так сильно, словно в него на бешеной скорости вогнали изрубцованный металлический кол. А бежать захотелось ещё сильнее и дальше, чем прежде.

Он продолжает встречаться с женщинами. Продолжает, несмотря на то что спит с ней. Ему мало только лишь её. Мало даже Габриэллы. Ему просто мало. И осознавать это оказалось невыносимо больно.

«Вот и поговорили», – мысленно сделала вывод Натали, а затем, ухватившись за стену, вымученно отвернулась. Обида обволакивала словно яд, но, с другой стороны, она не переставала спрашивать себя: «а так ли оно всё, как кажется?». Ведь, возможно же, что она просто не увидела всей картины целиком, что-то поняла не так. Ведь… Господи, девочка, да что здесь можно было понять не так? Всё же настолько очевидно! Ведь очевидно же?…

Не сумев совладать с любопытством, Натали выдохнула и, не переставая держаться за стену, снова повернулась. В этот момент Брендон поднялся со своего мета и, извинившись перед своей спутницей, зашагал в направлении высокой арки. Наверное, там располагались туалетные комнаты. Ведь не за официантом же он, в самом деле, пошел?

Так прошла секунда. А затем ещё одна. Подойдя чуть ближе, Натали непроизвольно выглянула из-за стены, чтобы удостовериться в том, что Адониса в зале нет. Почему? Потому что её голову посетила одна из самых глупых и нелепых из всех существующих в этом мире идей. Она перевела взгляд на столик, за которым сидела незнакомая ей женщина, затем вновь посмотрела в ту сторону, в которой ушел Брендон и, вернувшись к русоволосой красавице, прикусила губу.

Может быть, всё-таки посмотреть? Хотя бы одним глазком? Сделать вид, что осматривает столики и…

– Не меня ищешь? – Шепот у самого уха вынудил её вздрогнуть и даже слабо пискнуть. Натали резко повернулась, а затем – как это обычно бывает – ноги запутались, и она чуть было не распласталась морской звездой на полу. Руки Брендона вовремя её подхватили. Его запах одурманил сознание, близость заставила сердце забиться чаще, а бездонные синие глаза – сорваться вниз. Натали не дышала и боялась шевелиться, понимая, что снова пропадает в сильных мужских объятиях, забывая обо всем на свете. – Так как? – Повторил он, и всё, на что её хватило, выглядело примерно так:

– Ммм?…

Брендон улыбнулся своей очаровательной, пленительной улыбкой, и с женских губ едва не сорвался самозабвенный стон. Как она ещё на ногах-то стояла…

– Ты искала меня? – Ещё раз спросил он, вынуждая Натали отпрянуть и воскликнуть:

– Нет!

Мужские брови слабо приподнялись.

– Нет?

– Нет! – Повторила она, а затем сморгнула. – То есть, да.

И сразу же прикусила губу. Отнекиваться ведь уже смысла нет, так?

– Да? – Вопрос ответа не требовал. – И для чего же?

Для чего… для чего… для чего…

– Документы, – выпалила Натали, даже не сразу осознавая, какого черта из тысяч самых разных причин выбрала именно эту, – очень важные документы, которые вам необходимо срочно подписать. Тянуть до утра было нельзя. Это чревато проблемами с головой… – она резко одернула себя, – …то есть, с клиентами! Я хотела сказать с клиентами. Очень упрямые попались, знаете.

– Значит, тебе нужна моя подпись? – Медленный кивок. Боже, ну почему ты одарил его такими красивыми глазами… – Хорошо, давай.

На мгновение Натали замерла, а затем несколько раз сморгнула.

– Что?

Брендон улыбнулся шире.

– Документы, Натали. Те самые, на которых так спешно требуется моя подпись.

– Ах, документы… – приходя в себя, она нервно усмехнулась – дура-дура-дура! – Да, я… кажется, оставила их на работе. Съезжу-ка я за ними. – Натали закивала головой и только развернулась было, чтобы уйти, как Брендон внезапно схватил её за запястье и притянул к себе, вынуждая практически вжаться в своё крепкое тело. И снова его запах лишил самообладания.

– Тебе нравится играть со мной, ведь так? – Прошептал он, обдавая своим горячим дыханием.

– Я не… играю… – так же тихо ответила она, заставляя его глаза знакомо сверкнуть.

– Тогда почему бы тебе не сказать о настоящей причине своего прихода?

О настоящей причине… что именно ей нужно было сказать? Что она приревновала? Нарушила правила? Приехала убедиться в том, что эти отношения с самого начала были плохой идеей и что им не стоило их начинать? Хотя, убедиться она, наверное, больше приехала в обратном. Только вот не вышло.

Вдох-выдох. Секунда. Ещё одна.

– Вы ничего не обещали мне, – едва слышно ответила Натали, – я помню это… понимаю… и принимаю. Принимала. – Исправилась она, а затем слабо качнула головой. – Но вчера, после того, как я ушла от вас… – она запнулась, а воспоминания о встрече с Габриэллой снова причинили боль, – …поняла, что не смогу вот так. – Эти слова, казалось, Брендон и вовсе не расслышит, но нет. Когда она произнесла их, в его взгляде что-то изменилось. Хотя, может быть, и показалось.

– Вот так? – Переспросил он, и Натали осознала, что не в состоянии ответить. Но Брендон всё понял. Кажется, действительно, понял, или же всё это были только лишь её иллюзии?… – Натали, между мной и Габриэллой ничего не было. – Внезапно признался он. – Вчера вечером я попросил её уйти.

Внезапное откровение, казалось, поразило обоих. Натали просто молча хлопала глазами, не в силах поверить в услышанное. Попросил её уйти? Правда попросил?

– Почему? – Внезапно прошептала она, понимая, что теряется, пропадает, исчезает и больше всего на свете ждет его слов. Но секунды текли, а её вопрос оставался без ответа. Мужские глаза просто смотрели на неё, и она всё больше и больше тонула в их синеве. Вовремя опомнившись, Натали отвернулась, а затем осторожно выбралась из кольца крепких рук. – Не важно, давайте оставим это. Ваша спутница уже, наверное, заждалась.

Натали не знала, как именно мужчина перед ней отреагировал на её слова, потому что нарочно не поднимала на него глаз. Просто понимала, что больше не сможет смотреть в них и прятать свою боль. Она поплачет. Обязательно поплачет. Но только не здесь. Натали сделала шаг назад, предполагая, что Брендон поймет, что их разговор окончен и вернется к ужину, но просчиталась. И очень крупно.

– Пойдем, – внезапно сказал он, а затем неожиданно взял её за запястье.

– Куда? – Вскидывая голову, испуганно спросила она.

– К моей спутнице, – как ни в чем не бывало ответил Брендон, а затем настойчиво повел её через зал.

К его спутнице?! Издевается он что ли?! Хочет, чтобы она умерла?! Чтобы сердце окончательно разорвалось от боли и обиды?! Натали даже возразить оказалась не в силах, так растеряна была. На ватных ногах она просто плелась сзади Брендона, который продолжал уверенно тащить её к проклятому столику и ощущала, как подгибаются коленки. А ещё как предательски затрудняется дыхание.

Женщина, с которой ей вот-вот предстояло встретиться, была одета в дизайнерскую юбку цвета морской волны и легкий белоснежный пиджак, перевязанный на талии широким поясом. Она отвернулась, по всей видимости, пытаясь что-то найти в своей сумочке, и завитые до плеч медово-русые волосы снова скрыли от Натали её лицо.

Она умрет… точно умрет… уже почти не дышит… совсем не дышит…

В последние несколько секунд она подняла свой умоляющий взгляд на мужчину, вместе с которым шла, хотя и знала, что этот взгляд он не увидит даже мельком. Господи, подари ей сил и не дай заплакать…

Дыхание окончательно подвело, когда женщина, заметив их приближение, начала неторопливо поворачиваться. Натали боялась смотреть на неё, до дрожи боялась, поэтому, насколько это только было возможным, спряталась за широкой спиной, пытаясь оставаться незамеченной. Жаль только, что исчезнуть она не могла…

– Мама, я хочу кое-кого тебе представить, – слова Брендона заставили ноги нещадно прирасти к полу.

Мама?… Решившись, Натали подняла взгляд, и тут же столкнулась с холодными, но в то же время безумно мягкими серо-голубыми глазами, почти точь-в-точь такими же, как и у Брендона. Женщина ласково улыбнулась, а затем поднялась со своего места, вынуждая всё ещё ошарашенную Натали не без восхищения отметить, какой же красивой она была.

– Натали Хейворт, – продолжал Брендон, некоторым усилием вытаскивая девушку из-за своей спины, –помощница нашей Лорен и ведущий руководитель проекта «Голубая лилия». Натали, это моя мама – Мора Макгил. Она – моя спутница на сегодняшний вечер. – Добавил он, по-особенному, нарочно акцентируя своё внимание на том, с кем пришел.

– Очень приятно познакомиться с вами, Натали, – женщина приветливо улыбнулась, а девушка, вместо того, чтобы ответить, лишь молча глотала ртом воздух.

Краем глаза Натали заметила, что Брендон повернулся к ней. Когда он увидел, какой бледной и потерянной она была, уголки его губ слабо дернулись, а затем он очень тихо прошептал:

– Скажи что-нибудь. Иначе моя мама подумает, что ты немая.

– Я… мне тоже очень приятно… – выдохнула, сама не понимая, как у неё хватило на это сил.

Мама. Это невероятная женщина была его мамой. А она-то думала, что… Боже, как стыдно…

– Присоединитесь к нам? – Спросила Мора, и оцепенение одолело её с новой силой.

– Нет! – Решительно отказалась Натали, и только потом осознала, что сделал это слишком грубо. – То есть… я заехала ненадолго. Мистер Макгил должен был подписать важные документы, и теперь мне нужно отвезти их обратно в офис. Поэтому я совсем не могу остаться.

– Это действительно настолько срочно? – После недолгой паузы поинтересовалась Мора, только теперь уже напрямую у сына.

– Не настолько, – мотнув головой, тихо ответил Брендон, кажется, откровенно забавляясь сложившейся ситуацией. Натали резко повернулась к нему и, когда он встретил её взгляд, лишь убедилась в своем предположении. Серьезно?? Он специально до обморока её хочет довести??

– Тогда, думаю, вы можете ненадолго остаться, – улыбнулась Мора, мгновенно убивая любые её аргументы, – к тому же, мне бы очень хотелось послушать о проекте. Из моего сына обычно и слова лишнего не вытянешь. А, если мне это и удается, то обычно эстетического наслаждения я не получаю.

– Спасибо, мама, ты только что безвозвратно обратила мою самооценку в прах, – без тени обиды или злости сказал Брендон, заставляя женщину добродушно рассмеяться. В этот момент Натали внезапно осознала, какими исключительными и особенными были эти отношения. Словно зачарованная она опустилась на выдвинутый мужчиной стул, понимая, что уже никуда не хочет уходить. По крайней мере, не сейчас.

– Не обращай внимания, милая, он преувеличивает, – обратилась к ней Мора, – эту самооценку даже сама Вселенная не обратит в прах, что уж обо мне говорить.

Натали проследила взглядом за Брендоном, который, подойдя к маме, помог ей придвинуть стул. Она запрокинула голову и, когда сын наклонился к ней, коснулась ладонью его щеки и поцеловала в висок.

Затем он занял место посередине, однако, всё-таки сел чуть поодаль от Моры, ближе к ней.

– Брендон много рассказывал о вас, – внезапно услышала Натали, – в Вене он показал мне наработки по проекту, а сегодня днем, приехав в отель, я увидела всё собственными глазами. Признаюсь, я была и восхищена, и удивлена одновременно. Я знаю Корделию уже много лет и могу с уверенностью сказать, что невозможно было бы вдохнуть жизнь в «Голубую лилию» лучше, чем это сделали вы.

Брендон много о ней рассказывал?… Ох, нет, девочка, не об этом сейчас речь.

– Благодарю, – выдохнула Натали, пораженная словами женщины, – я вложила в этот магазин душу.

– И это очень заметно, – она снова улыбнулась, а затем подала знак официанту, – ещё бутылку, пожалуйста. И третий фужер.

– О, нет-нет, я не буду! – Представив, к чему это может привести, встрепенулась девушка, заставляя Мору вопросительно повернуться к ней.

– Натали не пьет, мама. Несколько дней её беспокоили сильные головные боли, и врач после осмотра выписал обезболивающие. Пока курс не закончится, алкоголь противопоказан. – Спокойно объяснил Брендон, побуждая женщину понимающе кивнуть, а Натали уже в который раз за вечер изумленно захлопать глазами.

Он только что выгородил её перед своей мамой? Солгал ради неё?

– Милая, мне так жаль. Я очень надеюсь, что лекарства помогут.

– Да, я… тоже, – неуверенно ответила она, а затем посмотрела на Брендона, невольно ловя на себе его внимательный, пробирающий до мурашек взгляд.

– Будьте добры, сок, пожалуйста, – попросила официанта Мора, а затем взглянула на Натали, по всей видимости, ожидая, чтобы та выбрала, какой.

Она открыла было рот, чтобы ответить, хотя в голове и была пустота, но не успела.

– Персиковый. – Заказал Брендон, заставляя Натали вновь перевести на него глаза и несколько раз сморгнуть. Такими темпами у неё скоро нервный тик начнется, честное слово. – К предыдущему заказу добавьте овощной салат с маслинами и фетой, а также мясо по-французски. – Когда парень кивнул, записав всё в свой блокнот, Брендон повернулся к ней, и в его взгляде она отчетливо прочитала ответ на свой безмолвный вопрос: «ты ведь снова ничего не ела, поэтому даже и не думай спорить».

Уфф… да что он, в самом деле, творил?! Да ещё и при своей маме?!

Мама! Натали повернулась к Море Макгил, которая, как оказалось, внимательно смотрела то на своего сына, то на неё. Что означал этот взгляд, предполагать не хотелось, но коленки тряслись, как у школьницы перед экзаменом. Ветреные отношения, построенные исключительно на страсти и вожделении, нескончаемые мысли о том, что она не единственная женщина в его постели, скоропостижное знакомство с его мамой, которая теперь, вероятно, думала, что между ними что-то есть и считала её одной из тех легкомысленных дешевок, которые, завидев красивого и успешного парня, тут же прыгали в его постель… – нет, к такому жизнь её не готовила.

Весь вечер Натали пыталась вести себя непринужденно и естественно, но не получалось. Периодически ощущая на себе взгляд Моры, она едва дышала и не переставала перебирать в голове причины, которые оправдали бы её умышленный побег. Только вот Брендон её не отпускал. На каждую новую попытку он находил тысячи оговорок, лишающих девушку последнего шанса. Лишь к концу ужина, поняв, что как во взгляде женщины, так и в её словах нет ни враждебности, ни осуждения, она более или менее расслабилась.

Они довезли Мору до дома, и, попросив Натали подождать, Брендон пошел проводить свою маму до квартиры. В салоне тут же стало душно, поэтому, выбравшись из машины и, закрыв глаза, девушка прислонилась к дверце, вдыхая в легкие прохладный, вечерний воздух. Голова прояснялась, напряженные мышцы расслаблялись, а дрожь уже не так сильно била тело. Натали не знала, сколько простояла так в полном одиночестве, восстанавливая расшатанные за последние сутки нервы, и даже не заметила, как, лишившись спасительной свободы, оказалась зажата между машиной и сильным мужским телом.

– Успокоилась? – Тихо спросил Брендон, помимо воли вынуждая её распахнуть глаза и вдохнуть опьяняющий аромат его парфюма.

– Что? – Выдохнула Натали.

– Ты ведь думала, что я с кем-то встречаюсь, – пояснил он, заставляя её вновь ощутить разрастающуюся внутри тревогу:

– Я… совсем не хочу, чтобы со стороны это выглядело так, словно я ограничиваю вашу свободу…

– Однако, тебя это волнует, – перебил её Брендон, и опровергать его утверждение было бы, по меньшей мере, глупо. Но, несмотря на это, она боялась. Боялась всё испортить, спугнуть его, слишком сильно надавить. Она не могла объяснить всего, что чувствовало её сердце, но понимала, что не хочет отпускать этого мужчину. Не хочет заканчивать то, что только-только между ними началось.

– Вы ясно дали понять, что не являетесь сторонником серьезных отношений, – еле слышно прошептала Натали, ощущая, как каждый нерв реагирует на его сумасшедшую, обезоруживающую близость.

– Но ведь это не означает, что я вступаю в сексуальную связь с каждой, которая этого захочет. И это вовсе не говорит о том, что одной женщины для несерьезных отношений мне будет мало.

– Как это? – Захлопав глазами, выдохнула Натали, заставляя Брендона призадуматься и слегка, в присущей ему сексапильной манере, поморщить нос.

– Скажем так, на данном этапе другие женщины меня не интересуют.

– Нет?

– Нет. Ведь та, что интересует, итак сводит меня с ума. – Прошептал он. – Так зачем мне кто-то ещё?

Все вопросы вроде «Почему?» или «Долго ли продлится этот самый этап?», отвалились сами собой. После его слов в голове не осталось ничего. Точнее сказать, ничего благоразумного. Пошлости и легкомыслия там как раз-таки было хоть отбавляй.

Мужские руки нашли края женского платья, а затем стали медленно задирать его вверх, вынуждая Натали, ощущая сумасшедшую дрожь и слабость, судорожно втягивать спертый воздух. Его горячее дыхание обжигало, пульс стучал, как безумный и, смотря в окутанные желанием глаза, она снова и снова безвозвратно теряла себя. Другой рукой он осторожно убрал с её плеч непослушные локоны, а затем, прижавшись к телу чуть плотнее, приблизился к уху:

– Однако, кое-что нам всё-таки придется обсудить, – прошептал Брендон, вынуждая её тут же затаить дыхание, – то, как ты обращаешься ко мне.

– Обращаюсь?… – На выдохе переспросила она.

– Да, – кончиками пальцев он бережно скользнул по её шее, а затем ниже, к вырезу платья, – потому что мне совсем не нравится, какое местоимение ты при этом употребляешь, – когда он нежно поцеловал местечко под самым ухом, а затем добрался да мочки, которую ласково царапнул зубами, Натали почти до боли прикусила губу, лишь бы только удержать вырывающийся наружу стон. – Боюсь, если ты не привыкнешь, мне придется начать выбивать из тебя эту дурную привычку самому.

– Выбивать самому?… – Всё также тяжело дыша, спросила она, когда он оказался у самых её губ.

– Если ты не оставишь мне выбора, – подтвердил Брендон, заглядывая ей в глаза, – но, поверь, будет лучше, если ты бросишь эту привычку сама, потому что мои методы едва ли назовешь милосердными.

Натали выдохнула, ощущая, как каждая клеточка тела отзывается на его близость, умоляет о продолжении, медленно умирает, бьется в конвульсии и лишается гордости. Перед этим мужчиной невозможно было устоять. Особенно теперь, когда она уже вкусила запретный плод, узнала о том, какой он, распробовала и твердо поняла, что желает ещё. Наверное, Брендон тоже понял это, потому, как глаза его затуманились сильнее, а возбуждение фактически взрывалось, быстрее гоняя кровь по венам.

– Поехали, – прошептал он, отстраняясь, но лишь для того, чтобы открыть перед ней переднюю дверь.

– Куда?

– Туда, где мне никто не помешает тебя раздеть, – совершенно бесцеремонно заявил Брендон, хриплостью голоса с потрохами выдавая своё сексуальное желание. Натали покраснела и на мгновение растерялась, но затем неосознанно улыбнулась и в предвкушении прикусила губу. Когда он обошел машину и забрался в салон со своей стороны, она позволила себе мельком взглянуть на мужчину, который с недавних пор занимал все её мысли и с которым ей хотелось быть рядом как можно дольше.

Возможно, ей стоит просто поддаться несущему её вперед течению, и как сказала сегодня утром Энди – перестать так много думать.