В кофейне диковинок

Глава 7

– Мэгги, в городе кое о чем болтают, – сообщила Мэри Кэрол Адкинсон, прохаживаясь мимо бирюзово-бежевого буфета, на котором я сервировала кофе для «Счастливых моллюсков».

В кофейне часто заказывали кейтеринг для частных мероприятий. Мне доводилось доставлять угощение в школы, церкви, залы бракосочетаний, парикмахерские, офисы и даже на пляж – в общем, куда угодно! Я отказывалась привозить закуски и напитки только на разнообразные плавсредства, будь то лодки, яхты, баржи или катамараны. Ничего плавучего я не обслуживала.

Я думала, что быстренько закончу все у Делейни Пэррентайн и успею уйти до прихода гостей. Но утром мне пришлось обучать Аву в кофейне, потом – готовить напитки для мероприятия, и теперь я не укладывалась в график.

И не я одна…

Несколько часов назад Донован прислал сообщение, что персонала в пекарне сейчас не хватает, а потому они припозднились с булочками, маффинами и печеньем для «Счастливых моллюсков». Однако он обещал, что сам привезет всю недостающую выпечку, как только она будет готова, и обязательно успеет до начала встречи.

В последний раз мы виделись вчера, когда он пригласил меня на свидание, и, как бы глупо это ни было, я места себе не находила от волнения. Это же Донован! Донован, которого я знаю всю свою жизнь. Мы вместе лепили пирожки из песка. Играли в салочки. Рыбачили. Катались на велосипедах. Охотились за голубыми крабами. Плавали – пока я не отказалась заходить в воду. Вместе сбегали с уроков. Втайне целовались. Держались за руки. Смотрели кино. Мечтали.

Наконец до меня дошло, почему я так нервничаю. Ведь это не просто случайный парень, с которым я договорилась вместе поужинать! И свидание не обычное.

– Болтают? – Оставалось надеяться, что мне удалось сделать вид, будто я не понимаю, о чем это она.

Люди приходили в «Сороку» за свежими сплетнями, но сама она предметом обсуждения не становилась никогда. До сегодняшнего дня. Чуть ли не каждый из наших посетителей сегодня с утра считал своим долгом высказаться по поводу папиной идеи продать кофейню и расспросить Аву о загадочном письме, которое привело ее в наш город.

Ничего странного, что у меня снова заболела голова.

Мэри Кэрол сновала вокруг в своем длинном платье с прозрачным подолом, поправляя рамочки с фотографиями и корзинки с салфетками.

– Рассказывают, что в городе появилась новенькая. Она будет работать у Деза и в кофейне. Это правда?

До пенсии Мэри Кэрол работала биологом. Сейчас у нее было тринадцать внуков, старший из которых уже учился в магистратуре. Сама же она, верно, молодильной воды выпила, потому что выглядела ни на день не старше пятидесяти.

Я перелила в кувшин сливки.

– Правда. Ее зовут Ава Харрисон.

Светлые волосы Мэри Кэрол были зачесаны наверх и заколоты черепаховым гребнем. Голубые глаза следили за каждым моим движением. Я разложила палочки для размешивания напитков и поставила на столешницу три кувшина: обычный кофе, кофе без кофеина и горячую воду. Пустое блюдо для выпечки ждало Донована.

– Она из Огайо?

– Да.

Я занялась чашками, которые предоставила хозяйка дома, Делейни. Все их она сделала сама – в своем преклонном возрасте вдруг увлеклась гончарным делом. Рисунки на кружках не повторялись, хотя все они были посвящены одной теме – пляж. Песочного цвета низ, синяя середина и голубой в золотых крапинках верх. Настоящее произведение искусства! Прямо гордость берет, когда видишь.

При первом знакомстве с Делейни я подарила ей инструмент для лепки, долго ждавший своего часа в Уголке Диковинок. С того дня и возродился ее давно забытый интерес к гончарному делу. Теперь она своим хобби неплохо зарабатывала, и мне было приятно думать, что я тоже приложила руку к ее успеху.

– Тебе не кажется, что лучше было бы нанять кого-нибудь из местных? Человека, который знает твоего отца всю жизнь?

Это, видимо, Беттина ей напела.

– Нет, – я постаралась улыбаться как можно шире. – Ава лучше всех справится с этой работой.

Представить страшно, какой хаос Сиенна устроила бы в папином и без того заваленном вещами доме!

– Ты ведь ее почти не знаешь… А вдруг она его ограбит?

– Я знаю ее достаточно.

Любой, увидев Аву, сразу понял бы, что у нее доброе сердце: это было видно по глазам. Она скорее последнюю рубашку папе отдаст, чем ограбит!

Мэри Кэрол, потеплев, улыбнулась.

– Всегда восхищалась твоей твердостью, Мэгги! Что ж, скажу Беттине, что я попыталась. Она вела себя довольно навязчиво, но только потому, что беспокоится за Сиенну.

Все мы немного беспокоились за Сиенну. Все же она выросла у нас на глазах – каждое лето приезжала погостить к тете. А четыре года назад окончила школу в Южной Каролине и с тех пор все никак не могла себя найти. Беттина пригласила племянницу сюда в надежде, что смена обстановки поможет ей определиться. И пускай постоянную работу она пока не получила, зато уж точно завоевала место в наших сердцах.

– Если мне попадется какая-нибудь подходящая ей вакансия, я обязательно сообщу.

На самом деле вакансии для Сиенны искал весь город. Каждому хотелось, чтобы она в итоге нашла себе какое-нибудь постоянное, безопасное для себя место. Где она ничего не сможет разбить и никого не поранит.

Раскладывая чайные пакетики, я почувствовала, что Мэри Кэрол ласково наблюдает за мной, и подняла на нее вопросительный взгляд.

Та со смехом покачала головой.

– Я пыталась убедить себя, что не нужно лезть не в свое дело, но мне это никогда не удавалось. Так что спрошу прямо. Дез что, продает кофейню? Я утром слышала, что да.

– Ничего он не продает.

Нужно написать эту фразу на футболке, чтобы мне прекратили задавать вопросы.

Мэри Кэрол так резко выдохнула, что аж откинулась назад.

– Отрадно слышать! А то я прямо забеспокоилась. Чем в таком случае тебе заниматься? Ведь это твоя жизнь! И что случится с прекрасным Уголком Диковинок? А Роуз куда деваться? Она же с открытия тут работает! Не увидеть утром ваших улыбок – это ведь все равно что восход солнца пропустить!

Сердце заколотилось. Я не позволяла себе думать об этом, потому что папа не собирался продавать кофейню – и точка. Но теперь, когда эти вопросы произнесли вслух, они зависли в воздухе как неоновая вывеска, как предупреждающий знак.

– Может, у Деза запоздалый кризис среднего возраста? – предположила Мэри Кэрол.

Справившись с головокружением, я слабо улыбнулась:

– Не исключено.

Она положила руку мне на плечо.

– Мэгги, ты побледнела. Может, присядешь? Делейни! Принеси, пожалуйста, Мэгги стакан воды.

Покачав головой, я отмахнулась:

– Все в порядке. Просто выпила слишком много эспрессо.

Как-то часто в последнее время мне приходилось использовать эту отговорку!

– Для человека с повышенным давлением крепкий кофе – не лучший выбор, – поцокала языком Мэри Кэрол.

– Но он такой вкусный!

– Точно, – засмеялась она.

В комнату вбежала Делейни со стаканом воды в руке.

– Что стряслось?

– У Мэгги давление подскочило.

Мэри Кэрол вручила мне стакан, однако спрыснутая эспрессо ложь ее явно не впечатлила.

– Что же тут удивительного? Когда Дез постоянно несет чушь насчет того, что хочет продать кофейню, – скрестила руки на груди Делейни. – Не волнуйся, Мэгги, дорогая. Уж мы ему за это всыплем!

– Вот как увижу его в следующий раз, так прямо и скажу все, что я об этом думаю! – пообещала Мэри Кэрол. – Черт возьми, да я даже сама его разыщу!

– И я с тобой, – поддержала Делейни. – Пусть знает, что мы протестуем! Мэгги, все в курсе, сколько эта кофейня для тебя значит. А многие совсем не прочь выгодно вложить деньги. У тебя-то они точно будут в надежных руках.

К глазам подступили слезы. Я поскорее хлебнула воды, радуясь, что, когда брала стакан, у меня хотя бы рука не дрогнула.

– Не могу понять, как такое вообще могло прийти ему в голову. «Сорока» – сердце города. – Я набрала в грудь побольше воздуха. – Кстати, никто не знает, зачем ему мог понадобиться поверенный по наследству?

Глаза Мэри Кэрол изумленно блеснули. Выждав пару мгновений, она сухо ответила:

– Понятия не имею.

– Я тоже, – покачала головой Делейни. – Если только…

Мэри Кэрол резко толкнула ее локтем, и она замолчала.

– Если только что? – моментально забеспокоилась я.

– Хотела сказать, если только он не решил заняться имущественным планированием, – отмахнулась Делейни. – Но тогда он бы к другому юристу пошел. Так что я не права.

По глазам было видно, что она лжет.

Но зачем? Что я упускаю?

На улице хлопнула дверца машины.

– Это, наверное, Донован.

Делейни и Мэри Кэрол переглянулись.

– Точно! Об этом ведь тоже болтают, – заметила Мэри Кэрол.

– О чем? Что вы слышали? – На меня вдруг навалилась ужасная усталость.

– Что между тобой и Донованом Куинланом искрит, – сообщила Делейни, едва не подпрыгивая от восторга.

Я отставила стакан.

– Кто вам сказал?

– Вчера вечером я заходила в пекарню, и там мне шепнул об этом один высокий симпатичный хомячок, – расплылась в улыбке Делейни.

Донован? Он решил всех на свете оповестить о нашем свидании? Но зачем? Разве не понимает, что мы живем в маленьком городке?

– Я всегда считала, что из вас получится отличная пара, – добавила Делейни. – В подростковые годы вы были не разлей вода. Все думали… ну, что вы созданы друг для друга, и надеялись, что однажды у вас все-таки срастется. Как здорово, что между вами снова проскочила искра!

Щеки у меня пылали. Я вскинула руку:

– Давайте-ка притормозим!

– Нет-нет, – произнес низкий голос у меня за спиной. – Продолжайте. Вы говорили: «Созданы друг для друга». Мне понравилось!

И как только я не услышала, что Донован вошел? Он ведь был из тех, кто сразу подчиняет себе все пространство, наполняет его своей энергией, своим драйвом. Обычно я моментально понимала, что он где-то рядом.

Но не сегодня.

Наверное, все оттого, что у меня болела голова.

Донован, нагруженный белыми коробками с логотипом пекарни «Береговой хомячок», направился к буфету. Украдкой покосился на меня, и его бирюзовые глаза заблестели.

– Привет, милая! Извини, что опоздал. Это тебе.

Милая?

Да я его придушу!

Господи, почему это у меня колени ослабли?

Теперь весь город будет языками чесать! Раз начнут – и не остановятся, пока нас не поженят. Нам же ни минуты покоя не дадут! Как он не понимает?.. Да понимает он все! Может, нарочно подливает масла в огонь?

– Высокий, красивый, еще и булочки приносит? – Делейни прижала руки к груди. – Как тебе повезло, Мэгги!

– Ужасно, – буркнула я, раскладывая на блюде шоколадные маффины.

– Где будете ужинать? – подхватила Мэри Кэрол. – В «Шлюпке»? Или в «Жимолости»?

Она назвала два самых популярных ресторана в городе, и от мысли, как их посетители станут на нас таращиться, меня бросило в дрожь. Мы там будем как жучки под микроскопом! Каждое движение отслеживается, анализируется и сообщается всему городу.

А мне-то хотелось побыть с Донованом наедине. Снова узнать его. Понять, есть ли у нас шанс…

– Я задумал кое-что более приватное, – ответил Донован. – Обязательно рассказал бы, но хочу сделать Мэгги сюрприз.

Дамы сделали вид, будто падают в обморок.

Я сердито уставилась на Донована, он же невинно улыбнулся.

Мне даже подумалось, не накрыл ли и его в его сорок кризис среднего возраста.

Впрочем, возможно, он просто чокнулся.

Я и сама скоро чокнусь, если он не перестанет болтать про приватное!

Я выкладывала на блюдо последние булочки, а в висках стучало так, что, казалось, голова вот-вот взорвется.

Мне срочно нужен был свежий воздух.

– Что ж, моя работа выполнена. Пожалуйста, напомните Беттине, что кофейники нужно вернуть сегодня к закрытию. Увидимся! – Я собрала вещи и направилась к двери.

– Значит, и мне пора. Хорошо вам провести время, леди! – подхватил Донован.

– И вам, – проворковала Мэри Кэрол. – Хорошего вечера и волшебной ночи!

Застонав, я рванула дверь на себя, стараясь не обращать внимания на Донована, который подошел уже так близко, что я ощущала жар его тела.

На крыльцо как раз поднимались «Моллюски»: Беттина, Кармелла и миссис Поллард. Я сбежала мимо них по ступенькам. Как бы мне ни хотелось вернуться к вчерашнему разговору с Кармеллой, я предпочла побыстрее исчезнуть.

– Хорошего вечера, леди!

Скорее прочь отсюда, чтобы не слушать больше вопросов от женщин и намеков от Донована! Я оказалась абсолютно не готова к его шуткам. Не знала, что сказать, как ответить на его романтические инсинуации. Еще вчера утром я даже не знала, что он хочет пригласить меня на свидание.

Только на последней ступеньке, взглянув на свой гольф-кар, я обнаружила, что грузовик «Берегового хомячка» перегородил подъездную дорожку. Меня заперли.

Донован, все так же пышущий своим проклятым жаром, остановился ровно у меня за спиной. Изобразив на лице улыбку, я развернулась к нему:

– Тебя сейчас убить или позже, милый?

Веселые искорки плясали в его глазах, словно блики солнца на воде.

– Мэгги, я и не знал, что ты бываешь такой агрессивной!

– Я женщина на грани нервного срыва.

– Знаю, – сказал он так тихо, что я едва расслышала, хотя волосы всколыхнулись от его дыхания. – Но, – он оглянулся на дом через плечо, – тут есть свидетели. Так что, может, повременишь с убийством?

К окнам уже приклеились несколько любопытных физиономий.

– Мне пора бежать. Нужно еще развезти несколько заказов. И раз ты собираешься меня убить, мне лучше поторопиться.

Он наклонился и поцеловал меня в губы. Легонько. Нежно. Словно делясь надеждами и давая обещание.

Затем рванул к своему грузовику, забрался в кабину и уехал.

Я прижала руку к губам, украдкой оглянулась на дом и увидела, что дамы сияют – очень довольные.

Боже, смилуйся надо мной!

Я коротко помахала им, запрыгнула в гольф-кар и поехала обратно к площади, не понимая, почему губы у меня до сих пор горят и зудят, но отчетливо ощущая на них вкус шоколада.

Выкрашенный переливающейся краской фасад ювелирного магазина «Перламутр» смотрелся среди других зданий на площади сверкающей белой жемчужиной. Справа от него располагался «Соленый южанин» – ресторан, где подавали тапас и маргариту, открывавшийся после четырех; слева – «Стежок», магазин Эстрель, открывавшийся, когда ее душеньке будет угодно. Сразу за «Стежком» виднелась кофейня «Сорока».

Я припарковала гольф-кар возле ювелирного. Магазин еще не открылся, но я знала, что Хавьер появится минут через десять. Если верить отцу, обручальное кольцо он отдал сюда – чтобы уменьшить. Скоро узнаем, правда ли это! Или на самом деле, как я подозревала, кольцо он потерял.

В ожидании Хавьера я оглядывала площадь. Дул легкий ветерок. Звонко пели птицы. Порхали бабочки. Редмонд, как и каждый вторник, проводил на лужайке занятия по йоге, а его ученики растягивались и делали выпады. Напротив, во дворе закусочной «Выеденное яйцо», обедали люди. На парковке возле церкви отдыхали автомобили и гольф-кары членов Утреннего клуба изучения Библии. Туристы бродили от магазина к магазину, заглядывая в витрины тех, что были еще закрыты.

Я перевела взгляд на вывеску над кофейней. На белой деревянной доске простым черным шрифтом было выведено «Сорока», а на хвостике буквы «р», словно на ветке, восседала сорока с розовой заколкой на голове вроде той, что я носила в детстве.

Я попыталась было представить, как мама сидит за столом и рисует логотип, но картинка расплывалась перед глазами. У меня вырвался судорожный вздох. Вот бы воспоминания не тускнели с годами!

Вот бы мама вернулась домой…

Эта кофейня была ее мечтой. Ей всегда хотелось создать такое место, где люди будут встречаться, болтать и потягивать напитки. Я постаралась представить, что произойдет, когда кофейни не станет и нас с Роуз раскидает по разным краям города. Что ж, значит, тут появится что-то новое – кафе-мороженое или магазин свечей. Мамин дизайн сменит что-нибудь современное. Доску уберут. Дерево из коряг демонтируют. Мне никак не удавалось представить себе такое: должно быть, мой мозг считал идею слишком нелепой, чтобы реально ее обдумывать.

Это уголок «Сороки» – и больше ничей.

«Возможно, для меня пришло время отпустить прошлое и двинуться дальше», – сказал папа.

Но как можно отпустить мамину кофейню? Мы даже никогда не рассматривали такой вариант! Ни после ее исчезновения, ни сейчас. Это ее кофейня! Не наша. Мы просто приглядываем за ней, пока мама не вернется.

Я обернулась, услышав шаги, и увидела Эстрель, которая направлялась к своему магазину. Сегодня на ней было черное кружевное платье до пола с высоким воротом и длинными рукавами. Из-под подола при каждом шаге выглядывали туфли на массивных каблуках, а шляпка-таблетка на голове покачивалась. Остановившись у гольф-кара, Эстрель долго смотрела на меня из-под вуали с задумчивой нежностью, потом повернула к «Стежку». Позвенела ключами, отыскивая нужный. Открыла дверь и обернулась ко мне через плечо, будто хотела что-то сказать, но в итоге передумала и скрылась в магазине.

А я пожалела, что она не остановилась, чтобы перекинуться со мной словечком. Эстрель много лет помогала мне определиться с важными решениями, давая непрошеные советы в самый неожиданный момент. А я только потом понимала, что они и в самом деле были очень мне нужны. Она же каким-то образом это знала. Мне было видно, как она резко и быстро ходит по магазину. И я все ждала: может, она выйдет и расскажет мне, что происходит с отцом. Но тут в дверях кофейни появился Хавьер со стаканчиком кофе и бумажным пакетом. Ясное дело, это булочка с корицей и мокка-латте на двухпроцентном молоке – его обычный заказ.

– Привет, Мэгги! – крикнул Хавьер, заметив меня.

Я в жизни не встречала более элегантного человека! Одет безупречно: дизайнерские брюки, сшитая на заказ рубашка и шелковый галстук. Густая копна черных волос зачесана назад. Темная борода изысканно подстрижена. Родился Хавьер в Италии, но говорил с британским акцентом. На плече у него частенько сиживал Алистер – попугай карелла, но сегодня Хавьер его с собой не взял.

Я вылезла из гольф-кара, и он расцеловал меня в обе щеки. Эстрель наблюдала за нами через окно.

– Отрадно видеть, что ты все же выделила минутку для себя! – заметил Хавьер. – Денек сегодня отличный! В небе ни облачка. Рискну предположить, что на пляже должно быть великолепно.

Он все косился на лужайку, где все еще занимались йогой члены спортивного клуба. Прошел уже месяц с тех пор, как они с Редмондом поссорились, и весь город с нетерпением ждал, когда же они помирятся. Не верил в это один Донни Дюфресн – и то лишь потому, что много лет знал Редмонда.

Отправиться на пляж было бы очень заманчиво… Я даже задумалась, не прогулять ли сегодня работу. Давненько я не брала отгул на вторую половину дня! Но впереди меня ждало еще очень много дел: потренировать Аву, позвонить поставщикам, прибраться в гостевой комнате у отца… И, конечно, сходить на свидание с Донованом.

– Вообще-то я ждала тебя, – призналась я.

– Как приятно! Чем могу помочь? – Глаза его заблестели.

Я пыталась сформулировать вопрос, но в голове неумолчно звучал голос отца: «Стоп-стоп, Мэгги-сорока, не злись. Кольцо у Хавьера».

Мне вдруг показалось, что я поступаю неправильно. Папа никогда раньше не лгал мне. Мог приукрасить, отмолчаться, но врать – никогда! Почему мне казалось, что, проверяя его слова, я тем самым его предаю? Ерунда какая-то! Он же сам сказал: мол, сомневаешься – спроси Хавьера.

Я провела носком теннисной туфли по кирпичному тротуару и приняла еще одно решение. Оставалось надеяться, что и о нем я в будущем не пожалею.

– У Кармеллы скоро день рождения. Хотела подобрать ей сережки.

Я обернулась на Эстрель. Она встретилась со мной глазами и смотрела долго, пока я сама не отвела взгляд.

– Скоро? – засмеялся Хавьер. – Только через два месяца! Но мне нравится, что ты решила позаботиться обо всем заранее. У меня как раз есть подходящая пара сережек. Как только увидел их – и сразу подумал о Кармелле. Серебряная филигрань в форме полумесяца. Они словно кричат: «Кармелла, Кармелла!» Пойдем покажу… – Он вдруг осекся на полуслове, развернулся и поднял голову к небу. – Алистер!

В воздухе откуда ни возьмись появился попугай, спикировал вниз, уселся на ветку дуба и принялся издавать странные громкие трели, словно за что-то Хавьера отчитывал.

– Алистер, место! – Хавьер, свистнув, приглашающе вытянул руку.

Но птица не послушалась.

– Может, я могу помочь? – предложила я.

– Буду очень обязан, если ты догадаешься, каким образом ему удается выбраться из клетки, а потом – и из магазина. Настоящий Гудини! Это уже шестой побег за месяц.

Хавьер свистнул громче.

Алистер сунул клюв под крыло и начал прихорашиваться.

– Проклятье! Алистер, не заставляй меня взбираться на дерево! Я еще с прошлого раза не отошел…

– Ты забрался на дерево?

Трудно было представить себе эту картину! Хавьер не отличался ни худобой, ни развитой мускулатурой. Однако, рассмотрев его повнимательнее, я вдруг заметила, что он как-то постройнел, и животик его уже не казался таким круглым.

– Отчаянные времена, Мэгги! К счастью, уже стемнело, город засыпал, и никто не увидел моего не самого изящного демарша.

Алистер снова выкрикнул что-то, потом сорвался с места и полетел прочь.

Хавьер сунул мне в руки стакан и пакет из «Сороки».

– Подержи, пожалуйста! Нужно поймать его, пока Редмонд не увидел. А то скажет, что я плохо о нем забочусь. Ты же ему не расскажешь, правда?

– Буду держать рот на замке!

– Спасибо, Мэгги! – Хавьер пустился бегом, выставив вперед грудь и высоко поднимая колени. Шелковый галстук развевался на ветру. – Алистер!

Я перевела взгляд на любителей йоги. Оказалось, зря Хавьер волновался, что я разболтаю все Редмонду: тот стоял на краю лужайки и наблюдал за погоней.

Я развернулась к «Стежку» посмотреть, как там Эстрель. Но свет в магазине уже погас, а хозяйки и след простыл.