В кофейне диковинок

Глава 10

– Эй-эй! Осторожно!

Я резко затормозила перед входом в кофейню, чтобы не врезаться в Сэма и Нормана. Сэм выставил перед собой руки, защищаясь, и невольно натянул поводок.

Я часто дышала; в легких жгло.

– Ой, извините! Я вас не заметила.

Должно быть, сработало туннельное зрение, потому что эту парочку не заметить было сложно. Особенно очаровательного Нормана, который радостно вилял лохматым хвостом и приветственно кряколаял.

Наклонившись, я погладила его по голове. Шерсть у него оказалась шелковистая, как я себе и представляла.

– Привет, милашка!

Пес еще радостнее завилял хвостом и принялся облизывать мне руку. Я влюбилась в Нормана с первого взгляда – прямо тут, у входа в кофейню «Сорока». И всерьез задумалась, не выкрасть ли мне его.

– Все в порядке? – спросил Сэм.

Я встала, жалея, что не могу поиграть с Норманом подольше.

– Все нормально, спасибо! Я просто не в форме.

Физические упражнения всю жизнь были для меня под запретом, и сейчас, опасаясь, не переборщила ли, я мысленно прислушивалась, не звонят ли внутри тревожные звоночки. Я вспотела, голова слегка кружилась, к горлу подкатывала тошнота. Не слишком хорошие симптомы! Но я решила списать их на пробежку, а не считать предвестниками припадка.

Чтобы успокоиться, я глубоко вдохнула, хоть и знала, что дыхательными упражнениями приступ не предотвратишь. Вообще-то их ничто не могло предотвратить, кроме лекарств. А иногда и они не помогали… У меня и при приеме медикаментов не раз случались припадки.

На площади сегодня вечером было многолюдно. Прохожие болтали, смеялись, раскладывали на лужайке пледы, расставляли стулья. А рядом, на импровизированной сцене, настраивали инструменты музыканты оркестра.

В закрытой кофейне было темно; лишь несколько последних лучей заходящего солнца прореза́ли обеденный зал. Я внезапно поняла, что с нетерпением жду своей смены в четверг, и просияла. Кто бы мог подумать, что я так полюблю работу в популярной шумной кофейне!

– Хорошо, что вы хотя бы твидовый пиджак не надели, – заметил Сэм. – Слышал, собеседование прошло успешно?

Глаза его скрывала тень от козырька бейсболки, из-под которой выбивались темные кудрявые волосы. Я снова улыбнулась, поразившись, как быстро в маленьком городке распространяются слухи.

– Наверное, вы были правы, когда сказали, что везение вчера было разлито в воздухе.

– Кстати, об этом… – Сэм полез в задний карман брюк.

Ударил церковный колокол, и я ойкнула.

– Простите, надо бежать! Не то опоздаю на встречу с Эстрель. Она наказала мне прийти в шесть.

Еще пять ударов – и я пропала.

Сэм, округлив глаза, рванул вперед и распахнул передо мной дверь «Стежка», которая легко подалась, несмотря на болтавшуюся на ручке табличку «Закрыто».

– Скорее!

С улицы бледно-зеленый с синей отделкой фасад магазина выглядел очень привлекательно, даже гостеприимно. Окно светилось теплым оранжевым светом. С виду и не подумаешь, что хозяйка здесь – жуткая пожилая леди!

Проскользнув мимо Сэма в магазин, я заметила, что он смотрит на меня встревоженно. Снова ударил церковный колокол.

– Спасибо!

– Удачи! Хотя она вам, скорее всего, не понадобится, – бросил он.

По крайней мере, я надеялась, что в шутку.

Господи, во что я ввязалась?

Я кивнула, постаралась решительно улыбнуться (получилось так себе) и попрощалась с Сэмом и Норманом. Сэм отпустил дверную ручку. Дверь с медитативным вздохом затворилась. Сэм помахал мне, и они ушли.

Колокол последним гулким ударом возвестил шесть часов. Чувствуя, как в крови бурлит адреналин, я осторожно, чтобы не сорвался голос, поздоровалась.

– Одну минуту, – резко ответили мне из глубины магазина.

Стараясь успокоиться, я сделала глубокий вдох, задержала дыхание и медленно выдохнула.

Время текло медленно. Прошла минута, другая… Похоже, Эстрель совершенно не волновало, что мне приходится ее ждать.

От нечего делать я стала разглядывать обстановку. Эстрель всегда ходила в черном, и я думала, что ее магазин изнутри будет похож на гардеробную Мортиши Аддамс. Однако же, к моему удивлению, он оказался прямо-таки домиком Яркой Радуги[3].

Разноцветные ткани, декор, фурнитура – ничего черного. Стены разрисованы причудливым геометрическим узором. И все вокруг такое зеленое, голубое, коралловое, желтое, что одновременно вроде как успокаиваешься и заряжаешься энергией.

Надо же, какое… жизнерадостное место!

Сама безмятежность.

Я прислушалась: всегда первым делом инстинктивно прислушивалась, оказавшись в незнакомом месте. Думала, услышу гул вентиляционной системы, шаги в кладовой или гудение компьютера на столе рядом с кассой. Но ничего: в магазине царила тишина.

Странно! Ведь полной тишины в природе не существует. Звуки живут повсюду: вздох, шелест ресниц, ток бегущей по венам крови… Треск половиц, щебет птиц на крыше, колебание воздуха…

Но здесь… ничего.

И не поймешь, нервирует это или, наоборот, успокаивает.

«Умиротворяет, вот!» – постановила в итоге я.

Вдоль одной стены магазина стояли рулоны тканей, раскройный стол и несколько швейных машин разных моделей. Вдоль другой помещались длинный розовый рабочий стол и манекен, обмотанный пришпиленной булавками белой тканью. Полки книжных шкафов были завалены выкройками, книгами по шитью и квилтингу[4]. В передней части магазина размещался уголок вышивки, битком набитый иглами, нитками и пяльцами. А еще по всему магазину были разложены изделия ручной работы: пляжные сумки, мешочки для чая, прихватки, резинки для волос, нагрудники – все ярких радостных цветов.

Банни бы отлично сюда вписалась! Я представила, как она листает тут книжки. Покупает нитки и пуговицы. Предлагает мне выбрать ткань, чтобы вместе сшить что-нибудь: подушку, сумочку или обложку для книги. Как-то раз мы с ней сшили матерчатого Мистера Усишкина. Конечно, живого хомячка он мне не заменил, но я все равно его любила… Берегла как зеницу ока.

Раздались тяжелые шаги, и я обернулась. Эстрель вышла из кладовой, держа в руках две большие матерчатые сумки с кожаными ручками. Обе сшили из той же ткани, которой были обиты стены магазина, а возле застежек красовался логотип «Стежка».

Эстрель поставила сумки на рабочий стол и принялась сверлить меня пронзительным взглядом.

– Прийти раньше означает прийти вовремя. Прийти вовремя означает опоздать. А опоздания меня очень нервируют.

Я втянула носом воздух. Ничего! От нее по-прежнему ничем не пахло. Эстрель стояла напротив меня и раздраженно хмурилась. Как ни странно, в этом уютном безмятежном месте я боялась ее чуть меньше, чем в «Сороке». Человек, создавший такую умиротворяющую обстановку, не может быть по-настоящему страшным! Я демонстративно посмотрела на часы.

– По моим подсчетам, вы сами опоздали на три минуты. Может быть, вас это нервирует?

Эстрель вскинула правую бровь. Штормовые глаза потемнели.

– Меня все нервирует.

Она было скривила губы в легчайшей улыбке, но ее тут же и след простыл. Зато я поняла, что у Эстрель есть чувство юмора. Пускай мрачноватое, пугающее и с привкусом обреченности, но есть.

– Впрочем, довольно светской болтовни! Я ее презираю. Возьми, – она сунула мне сумки. – Вернешь ровно через две недели в десять утра. И не опаздывай.

Я приняла у нее сумки. Одна оказалась тяжелее другой.

– Ничего не понимаю…

– А теперь до свидания! – Эстрель прошла к двери и распахнула ее.

Что ж, видимо, мне не оставалось ничего другого, как отправиться домой.

Уже в дверях я начала было:

– Но…

Зрачки у Эстрель сузились, как у дракона. Я поспешно захлопнула рот и выскочила на улицу. Эстель закрыла за мной дверь, повернула ключ в замке и вскоре исчезла в магазине.

Я же направилась к дому Мэгги и не могла не заметить, что всю дорогу вокруг меня порхал монарх с белым пятнышком на крыле.