В Кольце

18

Снегоход приближался к массивным деревянным воротам старого города. О признаках какой — либо жизни говорили только следы колес и гусениц на снегу. Снаружи все напоминало памятник архитектуры — информационные указатели, направляющие гостей к музеям, сувенирным лавкам и кафе, большая парковка, на которой стоял единственный автомобиль, забытый кем — то больше полугода назад. Где сейчас его хозяин? Успел ли спастись? А ведь раньше тут места свободного не было, всюду стояли машины, сигналили туристические автобусы и сновали любопытные туристы, неустанно фотографируя все подряд.

Кто — то изнутри лязгнул железным засовом и открыл створку ровно настолько, чтобы смог проехать снегоход. Буквально несколько секунд и Саша оказалась среди людей. Это было необыкновенное преображение. За стенами все застыло в безмолвном молчании, а внутри кипела жизнь.

С самого утра жители украшали старинные стены незатейливыми снежинками, которые старательно вырезали дети несколько дней. В ста метрах от ворот стояла нарядная елка, вокруг которой бегали детишки разных возрастов. Наверняка и дети со старых дач там были. Но как узнать малышню, укутанную по самые уши?

От увиденного у Саши сперло дыхание. Люди улыбаются, разговаривают, спешат по своим делам. Дети не прячутся в ужасе, а без страха визжат на всю площадь. Чья — то мама привычным жестом достает укутанного малыша из сугроба и отчитывает за промокшие штаны.

На крыше длинного, административного здания ровными рядами лежали солнечные панели. Не только те, что украли у Саши, их было гораздо, гораздо больше! У людей здесь полно электричества! Они, скорее всего, не следят за батареями и не переживают из-за отключения питания.

Со стороны площади было видно, как вдоль старинных стен, на самом верху, расхаживают мужчины в черном. Они пристально следили за периметром и иногда переговаривались по рации. О чем говорили не расслышать, но сам факт основательной защиты поражал. Это не прогулки вокруг садов с ножиком в кармане и не ловушки из бельевой веревки.

Все увиденное поражало Сашу и в то же время невероятно злило. Александр забрал у нее все, что смог найти, ради людей, до которых девушке не было никакого дела. Панели, еда, друзья, даже бывший горе-любовник — все теперь здесь. А она осталась совершенно одна посреди пустых садов. От обуявшей злости, она не сразу заметила, что ей навстречу шел мужчина, с которым здоровались абсолютно все, называя его «боссом».

— Впечатляет? — Александр Владимирович, в длинной дубленке нараспашку, остановился возле пораженной девушки.

— Вы, конечно, заняли стратегически верное место. Неужто никто не пытался его отбить?

— Еще как пытались! — усмехнулся мужчина, оглядывая стражей на стене. — Я же говорил, крепкие мужчины у нас на вес золота. Чтобы половине жителей внутри стен было безопасно и комфортно, второй половине приходится прикладывать очень много сил. — он посмотрел на водителя снегохода: — Спасибо, Вить, я провожу гостью.

Сашу проводили к большой круглой башне, служившей одним из углов крепости. Внутри был настоящий музей, даже подписи к некоторым экспонатам остались, но и многое напоминало о том, что теперь здесь живут люди.

По довольно крутой винтовой лестнице гостья поднялась на уровень второго, если не третего этажа и оказалась в просторной палате. Сквозь узкие застекленные бойницы свет в помещение практически не попадал, но это с лихвой компенсировали подвешенные люстры с десятками лампочек. В этом месте совершенно не заботились о расходе электричества.

Посреди палаты стоял старинный резной стол, уже накрытый к приходу гостей. За него Александр и пригласил свою гостью.

— Что — то не очень похоже на простое празднование нового года. — Саша оглядела стол, посреди которого романтично подмигивали зажженные свечи. Как расточительно!

Хозяин на это лишь усмехнулся:

— Приятное с полезным. Поверь, для всех жителей столы тоже украшены.

— Тогда почему мы не с ними?

— У них пока заботы. Да и ты, скорее всего, на ночь не останешься. А после заката тебя домой никто не повезет.

— Значит, все продумал?

Саша с ухмылкой села за стол, поражаясь, когда же такой занятой человек успел найти время, чтобы все организовать. Но следовало отдать должное — он постарался. На столе стояло дорогое вино, закуски в красивых тарелках и, самое главное, ни намека на соленые огурцы и помидоры. Как знал, что от них уже воротит. А вот свежие овощи были приятным сюрпризом. Как они их выращивают Саша понять не могла, но раз они есть, то человек, садящийся за стол напротив, смог придумать, как это сделать.

— Свежие овощи? Можно позавидовать.

— Да, и такое умеем. — с довольным выражением лица ответил хозяин старинных палат. — У нас вообще много чего есть. И я хотел бы предложить…

— Даже не начинай. — перебила гостья, одарив недовольным взглядом.

— Нет, не переехать. Я уже смирился. У меня другое предложение. Весна рано или поздно наступит, но нам уже сейчас нужно думать об урожае. Хочу, чтобы ты выращивала овощи и фрукты в своих садах. Людей дам, на этот счет не переживай.

— О, значит сразу к делу? Ну хорошо. — Саша без стеснения положила в тарелку салатов и закусок, словно их вот — вот спрячут. Еще бы, где найти свежие огурцы с конце декабря? — Я не против, но где твои люди будут жить и что будут есть? Напомню, ты все забрал.

— Не твоя забота. Мы надеялись на теплицы агрохолдинга, но их разнесли с первыми налетами дронов. Дураки, блин. Почти сорок человек погибли. — Александр замолчал на пару секунд, словно поминал погибших. — Пока других вариантов у меня нет. Твои старые дачи не привлекут внимания, а теплиц и грядок там до черта. Так ведь?

Саша кивнула:

— Да, но их год никто не обрабатывал. Твоим людям придется постараться.

— За это тоже не переживай.

— Хорошо. Предоставлю тебе мои грядки. Но попрошу десять процентов от урожая.

— Не треснет? — усмехнулся Александр.

— Нет. Вдруг вы опять наведаетесь и все заберете?

— Спрячешь получше. — хозяин развалился на музейном стуле и хитро посмотрел на гостью: — Я знаю, что ты никуда не уходила, но при этом не голодаешь. Значит, припрятала кое — что для себя?

— Ты забрал, что хотел. Что у меня есть тебя не касается.

— Я и не претендую.

— Вот и хорошо.

В помещении повисла тишина, но даже она гулким эхом отдавалась в высоких расписных сводах.

— Ты мне нравишься. — неожиданно выпалил Александр и словил вопросительный взгляд гостьи, которая на мгновение забыла как жевать. — С тобой интересно иметь дела. Маленькая, бесстрашная девочка, которая не боится ставить условия. Ну и по твоим врагам могу судить. Враги вообще показатель того, что ты все делаешь правильно.

— Странная логика.

— Ни разу не странная. Завистники, лентяи и предатели окружают и меня. Они как назойливые мухи и, поверь, от них я тоже жду удара в спину. Разница лишь в том, что я смогу дать отпор, а у тебя шансов не было.

— Разница в том, что ты в первую очередь думал о себе и своей безопасности, а я о людях. Чтобы им было тепло и комфортно. Чтобы было, что пожрать на обед и ужин. У нас и дежурства были, и варианты на случай мародеров. Но чертову армию головорезов по наводке никто не ждал.

— Они иногда позволяют себе вольности, но совершенно точно не головорезы. У нас строгая дисциплина.

— Да плевать. — Саша отбросила вилку и развалилась на стуле по примеру хозяина. — Вообще не понимаю, что здесь делаю. — Она обвела взглядом покои, изображая неприкрытое отвращение. — Я рада, что у тебя тут все под контролем. Куча рабочих рук, еда и толпа мужиков в черных, страшных костюмах. Но мне от этого не легче. Не стоило приезжать. Почему — то на расстоянии наше общение было куда дружественнее.

— Оно такое и есть. Это ты отчего — то взъелась. Я предлагал тебе остаться и не раз. Ты для меня полезна, сможешь закрыть те дыры, про которые я постоянно забываю. У меня некому следить за людьми, которым, как ты говоришь, надо пожрать. Одному невозможно за всем уследить, а толковых управленцев тут не много.

— Какой из меня управленец?

— Надеюсь, что хороший.

— Да прекрати. Я пятнадцать человек удержать не смогла, а ты про тысячу говоришь.

— Мы можем спорить до бесконечности…

— И я так думаю. Попроси кого — нибудь отвезти меня домой. И спасибо за праздничный обед, очень мило.

— Что, вот так сбежишь?

— Вот так сбегу.

Александр Владимирович сурово посмотрел на гостью и тихо, но грозно произнес:

— Не ерепенься. Назови причинну.

Саша откинулась на резном стуле, сложила руки на груди и честно ответила:

— Ну хорошо. Ты забрал мои продукты и панели, хотя сам тут точно не бедствуешь. Ты заставил моих людей поехать с тобой, потому что у них не было другого выхода. У тебя на столе мясо и свежие овощи, толпа охранников, высокие стены, счастливые мамашки, которые не боятся отпускать детишек погулять. У тебя вообще все в ажуре. За мой счет. Ты не представляешь, каких трудов нам стоило притащить панели, найти еду, обустроить и обезопасить дома. А потом приходишь ты и все рушишь. Я остаюсь одна в маленьком, на хрен никому не нужном доме и единственный звук, кроме лая собак — твой голос в рации. Знаешь что? Вокруг меня в последнее время слишком много серьезных и важных мужчин, типа тебя. Но отчего-то все они оказываются теми еще козлами.

Александр Владимирович с минуту сидел напротив, прожигая взглядом гостью. Но в итоге сдался и позвал кого — то по рации, которая все это время лежала на столе.

Саша молча покинула палаты хозяина, спустилась по идиоткой лестнице и как только оказалась на улице столкнулась нос к носу с Сергеем. Помятый, обросший и ссутулившийся мужчина направлялся на одну из башен, чтобы отслеживать любое движение в небе. Таких башен было четыре, как раз по периметру старого города и на каждой был оборудован пост для наблюдения за дронами и незваными гостями.

— Саша, — на выдохе произнес мужчина, глядя на маленькую девушку с испугом и стыдом. — Ты… Ты как? Что тут делаешь?

— Не твое собачье дело.

— Саш… — мужчина попытался сделать шаг навстречу, но девушка демонстративно отступила. — Прошу, поговори со мной.

— С таким дерьмом как ты, мне разговаривать не о чем.

Сопровождающий гостью молодой мужчина в черном плаще чуть вздернул бровь от удивления. Девчонка была на две головы ниже мужчины, а уж про физическую разницу и говорить не стоило. Но то, как она смотрела на здоровяка — без страха и с каким — то необъяснимым внутренним превосходством — вызывало уважение. Ей и оружие не нужно было, чтобы показать свою власть.

— Саш, давай все обсудим. Не хочешь сейчас, позволь к тебе приехать, когда будешь готова.

— Появишься на моем пороге — пристрелю. Просто предупреждаю, чтобы не питал пустые надежды.

Саша вернулась в свой дом как раз к началу метели. У нее оставалось пару часов, чтобы протопить дом и подготовиться к ночи. Дурацкой новогодней ночи, в которой, впервые в ее жизни, не будет звуков хлопушек и петард, не будет шампанского на столе и кучи салатов. Не будет родных и друзей.

Может и не стоило так вести себя с Александром Владимировичем? Вот только неконтролируемый гнев разбушевался в душе при виде его физиономии. Вроде с виду солидный мужик, умный, а обчистил ее дом и даже глазом не моргнул. Забрал все, в том числе и людей. А теперь, как ни в чем не бывало, пытается строить из себя друга, уговаривая встать рядом с ним. И Сережа еще на пути попался, будь он неладен.

Гнев волнами накатывал, вызывая еще большее отвращение к куче выживших, спрятавшихся за стенами древнего кремля. У них сегодня на ужин будет настоящая жаренная курица, а у Саши пустые макароны. Или вообще есть не будет, надо экономить продукты, а в гостях она успела натрескаться салатов. Значит обойдется кружкой чая.

У них есть электричество, которое они украли у девушки. Есть люди, которые составят компанию в новогоднюю ночь. А у Саши только вой собак за окном, да метель, после которой нужно будет чистить дорожки, чтобы дойти до бани и туалета.

И дрова опять заметет.

Без мужчин сложно выживать. Возможно, конечно, но сложно. Теперь все заботы, от простых, до физически сложных, лежали на ее хрупких плечах. И занимали почти все время. А как раз времени с каждым днем становилось все меньше. Световой день зимой и так короток и раньше марта на рост не пойдет. За несколько часов надо успеть натопить дом, приготовить еду, почистить снег, и минимум раз в неделю натопить баню. Да так, чтобы к сумеркам она опять была холодной.

А еще удручала гробовая тишина в доме. Если насыпавший снег начинал сползать с крыши, Саша машинально пряталась под стол, потому что грохот стоял такой, словно мимо пролетают дроны и вот — вот скинут бомбы. И никого не было рядом, чтобы успокоить и обнять.

А у тех чертей в городе было все. Работа на благо других, общение, совместные ужины и даже кинотеатр.

Саша посмотрела в единственное свободное от утеплителей и одеял окно, которое обязательно надо закрыть на ночь. Вот он, ее кинотеатр, как раз выходит на пустую поляну, где совсем недавно стояли солнечные панели. И пустые стулья на кухне, за которые больше не будут драться жители ее маленького мира. Их всегда не хватало и приходилось ставить шаткие табуретки, чтобы люди кое — как уселись за столом.

— Все дело в том, что я больше никому не нужна, — шепотом констатировала Саша посреди пустой кухни.

Надо же, оказывается Волга зимой замерзает. Всегда казалось, что такая большая и мощная река не может замерзнуть даже в самые лютые морозы. А может дело в том, что теперь нет кораблей, которые будут прокладывать ход среди ледяной воды?

Константин Михайлович стоял у панорамного окна и наблюдал, как холодное солнце медленно поднимается над морозной дымкой. Оно пыталось согреть крыши домов и церквей на другом берегу, но как ни старалось, мороз одерживал победу. Генерал Мороз вообще не из тех, кто проигрывает. Да и генерал Константин Михайлович ему не уступает. Тем более время сейчас нестабильное, когда за один день можно взлететь от подполковника до генерала, но так же легко можно потерять вообще все.

Константину по жизни вообще сильно везло. В тридцать три получил целого подполковника. Спасибо родителям за связи и ему самому за упорный труд. На него уже тогда поглядывали с презрением — слишком уж молодой для такого звания. Но родители очень сильно старались протолкнуть сыночка в министерство, да на должность пожирнее. Тем более не стыдно было такого человека продвигать, ибо Константин отличался умом, рвением и отменным усердием.

Он только получил новое звание подполковника, даже толком обмыть его не успел. Доехал до дачи под Воронежем и только начал жарить шашлыки, когда позвонили из штаба и сообщили очень странные новости. В первые минуты Константин пытался выяснить, что за идиот решил пошутить. Но когда понял, что никакой шутки нет, что на столицу и в самом деле упали бомбы, стоял минут пять у горящих кусков мяса на углях и не зал, что делать. Это были последние пять минут в его жизни, когда он еще мог позволить себе чего-то не знать.

Потом быстрые сборы, поездка в новый штаб, разбор полетов и первые вести из столицы, которой больше нет. Всего за сутки на уши поставили всю страну, от простого солдата до самых высших чинов. Вот тут и вскрылась проблема: больше половины генералов остались в столице. Ведь на носу майские праздники, парад победы. Где им всем еще быть? Там же сгинули чиновники от мала до велика, депутаты, сенаторы и министры.

В стране начался настоящий хаос. Простые граждане, полиция, военные, чиновники сначала застыли в немом шоке. Переварить такое не просто. Зато буквально на следующий день развернулась настоящая борьба за власть. Причем на всех уровнях. Простые люди грабили магазины, думая, что наступил конец света. Полиция пыталась их остановить всеми возможными способами, порой устраивая настоящие кровавые побоища. Военные, в один момент потерявшие половину верхушки, разрывались между столицей, бунтами и возможными угрозами извне. У политиков была своя грызня, но к ней Константин Михайлович отношения не имел и интереса не проявлял.

На второй день после трагедии он уже в звании генерала делал первый облет столицы, фиксируя последствия ударов и радиационный фон. Он своими глазами наблюдал, как толпы машин и людей пытаются покинуть область, расползаясь, словно тараканы. Все было неорганизованно и хаотично. Где-то машины и автобусы валялись на обочине, в нескольких местах горели посреди дороги, а люди просто обходили их и шли дальше, подальше от города.

Особо умные смекнули что делать, куда раньше военных. Мародеры, грабители и прочий сброд тут же стали разворовывать магазины, ломать банкоматы и наживаться на людском горе. Те, кто посмелее, рвались в столицу, ибо там куда больше наживы.

Остановить это безобразие приказали Виталию Семеновичу и его новому коллеге Константину Михайловичу. Старый генерал был не в восторге от молодого щегла и даже в открытую выражал недовольство. Но времени на грызню между молодостью и опытом не было. Так что Константин занялся созданием Кольца, а Виталий Семенович безопасностью внутри закрытой территории, которая по размеру могла потягаться с небольшой европейской страной.

Сегодня, спустя девять месяцев после катастрофы, Константин Михайлович стоял у окна служебной квартиры и вспоминал первые недели, как страшный сон. До сих пор не верится, что они тогда смогли взять хаос под контроль и остановить чудовищную неразбериху всего за несколько недель. Повторить такое просто невозможно. Остается надеяться, что второго раза и не будет.

Те дни дорого стоили самому Константину. Он постарел буквально за месяц. Виски поседели, морщины на лбу стали глубже, а взгляд из дружелюбного и открытого превратился в колкий и ледяной. Мужчина посмотрел на отражение в окне и в очередной раз не узнавал себя. Больше нет задорного парня с целеустремленный взглядом и грандиозными планами. Его место занял молчаливый, суровый мужчина, которому пришлось принимать такие решения, за которые в аду ему уже приготовили отдельный котел. И это будет очень большой и очень горячий котел.

За спиной мужчины, на большой кровати посреди просторной спальни, нежно потянулась девушка. Эта невероятная красотка даже просыпается изящно. Сначала из-под шелкового одеяла показались длинные, музыкальные пальчики, следом аккуратные локоны платиновых волос, и только потом бесконечно длинная, стройная ножка. Она заканчивалась на самом интересном месте, целомудренно прикрытая шелковой тканью.

— Доброе утро. — промурлыкал нежный голос из-под одеяла. — У тебя есть кофе?

Константин Михайлович на мгновение застыл, любуясь чудесными изгибами ножки. Утреннее солнце, пробиваясь сквозь панорамные окна ласкало ее кожу, придавая бронзовый оттенок и сама спальня превратилась в золотые чертоги. Захотелось вернуться в кровать и продолжить ночные развлечения, но работа, черт ее подери. Даже чудесное создание в кровати не может встать между Константином и работой.

— Прости, милая, мне пора на службу. Я вызову тебе такси.

Стоило Константину сесть в служебную машину и мысли о красотке в теплой кровати медленно растворились в наступающей суматохе нового дня. Сколько их уже было и сколько еще будет, таких милых, нежных, но фальшивых красавиц. В новую столицу стекались девушки со всех уголков страны. Ведь многие столичные красотки так и остались там, в Кольце. А свято место — пусто не бывает.

Не успели в Нижний перевести администрацию, штабы и остатки правительства, как тут же стали появляться прелестные создания. Они быстро оккупировали рестораны и престижные бары, появлялись на мероприятиях и неформальных встречах. А может Константину всего лишь казалось, что вокруг него стало слишком много девушек. Все же должность теперь обвязывает светить физиономией на разных официальных мероприятиях и завязывать новые связи на закрытых вечеринках.

А он, в целом, и не против. Уже три года как свободный человек и никакого угрызения совести не чувствует. Да и вообще, относительно молодой, известный генерал, да еще и свободный — лакомый кусочек для любой красавицы в новом мире.

Сегодня встреча в штабе была не официальной. Никаких журналистов и камер, только свои люди. В большом зале, за овальным столом, уже сидели Соколов, Парфенов и Климов. Вся верхушка в сборе, значит планируется обсуждать что-то крайне важное.

Вокруг них уже рассаживались прочие высокопоставленные должностные лица. Среди них был и Виталий Семенович, который внимательно разглядывал собравшихся, что-то бормоча себе под усы. И Галина Ивановна была тут — главный медик, что с первых дней находилась в эпицентре событий, организовывая военные медицинские штабы, ибо гражданские медики не справлялись. Женщина кивнула Константину и устало улыбнулась в ответ на его приветствие. Она всегда уставшая. Вроде еще не очень пожилая, но на лице всегда такое выражение, словно не спала несколько суток. А, может, и правда не спала.

Первым начал говорить Соколов, мужчина крайне неприятного вида — высокий, высушенный, морщинистый и с невероятно надменной физиономией. Казалось, ему противны все вокруг. Но уж так вышло, что именно он после катастрофы стал вторым человеком в стране.

Сначала он вещал о секретности собрания, потом прочитал по бумажке свежие цифры по потерям среди гражданского населения. Люди до сих пор умирают от лучевой болезни. Потом он неожиданно взбодрился:

— Есть и хорошие новости. Галина Ивановна у нас человек не новый и ее информации мы можем всецело доверять. По ее словам, в так называемом Кольце… Не могли что ли придумать что-то получше?

— Спасибо Константину Михайловичу, — проворчал Виталий Семенович, поглаживая усы.

— Не важно. В Кольце есть территории, которые практически не пострадали от радиации. Галина Ивановна лично проверяла и перепроверяла все данные. — Соколов посмотрел на женщину, но та лишь молча кивнула. — Я хочу открыть часть территорий. Знаю, это сопряжено со многими опасностями, но людям сейчас нужна надежда на лучшее. Надежда на то, что все опять станет, как раньше. Это слова его, — Соколов поднял указательный палец вверх, намекая на первого человека в стране.

— Открыть Кольцо? Мы столько сил и средств потратили на то, чтобы его закрыть, — возмутился кто-то за столом.

Соколов с горящим взглядом посмотрел на говорящего, готовый прожечь его насквозь:

— Да, открыть. Не все, лишь часть, где по нашим данным можно жить. Это серьезный и ответственный шаг, но он нужен людям. Константин Михайлович, справитесь?

Соколов посмотрел на молодого полковника, но тот лишь удивленно вздернул брови. С чего опять такая честь, интересно? Желающих и без него навалом.

— Весь почет и слава нашему Константину Михайловичу. У нас же других людей нет. — снова недовольно проворчал Виталий Семенович.

— Есть, Виталий Семенович. Но он уже примелькался и людям нравится. Молодой, энергичный, журналисты его любят. И это не мое решение, так что не обсуждается. Константин, с тобой будет Галина Ивановна и все возможные ресурсы, чтобы к лету мы открыли один район. Вопросы?

Константин чуть откашлялся, прежде, чем задать неприятный вопрос:

— Что делать с теми, кто, возможно…

— Не ваша проблема.