В ловушке

ПРОЛОГ

ШЕСТЬ МЕСЯЦЕВ НАЗАД

Это был первый день моего последнего года обучения в старшей школе. Это было не совсем то, на что я надеялась. Я была не в своей старой школе в Бриджпорте, а в новой школе, которая таила в себе только неизвестность, а я всегда боялась неизвестности.

Прозвенел звонок, ознаменовав конец третьего урока и начало еще более неизвестных вещей. Я игнорировала взгляды одноклассников, выходя из класса. Мне просто хотелось, чтобы они перестали пялиться, но я знала, что этого не произойдет. Я была новенькой, что, по-видимому, означало, что меня должны были крестить неустанными взглядами, шептаться и указывать на меня пальцем, как будто они никогда не видели в этой школе новых учеников, как будто я была каким-то инопланетным существом. Это было довольно пугающе, и я почти струсила. Я бы определенно отказалась от похода в столовую, если бы не урчащий живот… Я умирала от голода.

Студенты толпились в зале, что помогло мне затеряться в толпе. Я втянула живот и выпрямила спину, надеясь, что не выгляжу слишком толстой, какой себя чувствую. Я нервничала, когда двигалась, проводя руками по краям своей драпированной рубашки, чтобы исправить несуществующие складки, надеясь, что это скроет складку над поясом моих джинсов.

Все будет хорошо. Посмотри на светлую сторону. Ты начинаешь все заново.

Я остановилась перед дверями кафетерия, когда тупая боль распространилась по моей груди. Я не хотела есть в одиночестве и сталкиваться с еще большими взглядами. Лучше просто взять немного еды и пойти в тихое место.

Сделав глубокий вдох, я вошла. Быстрый осмотр комнаты показал мне, что мне удалось привлечь некоторое внимание, отчего я покраснела.

Ладно. Еще больше жутких взглядов, поехали.

Мои неуверенные шаги привели меня вглубь столовой, пока кто-то не остановился слишком близко ко мне. Я подняла голову, чтобы встретиться с потрясающими, но холодными серыми глазами парня, который был настолько высок, что я чувствовала себя карликом рядом с ним. Я подавилась слюной, сбитая с толку тем, почему такой горячий парень намеренно приближается ко мне

Я изучала точеные черты его лица, отмечая его высокие скулы, прямой нос и губы в форме сердечка, которые лучше всего можно было бы описать как «созданные для поцелуев». Он определенно мог составить конкуренцию другим парням, но в нем было что-то — вид беспокойства, что мне не нравилось, тем более, учитывая, что я не знала, в чем дело.

Он тоже оценивал меня, и я не упустила из виду жестокую расчетливость на его лице или внезапную тишину, наступившую в комнате.

— Ну, это что-то новенькое. — Он говорил громко, чтобы другие слышали. На его лице появилась недружелюбная ухмылка. — Как тебя зовут?

Я опустила голову, и еще один румянец покрыл мои щеки. Я становилась слишком застенчивой, чувствуя, как тысячи глаз тыкают в меня. Слишком легко я вернулась к старому инциденту пятилетней давности. Я не могла справиться с этим тогда, и я определенно не могла справиться с этим сейчас. Я просто хотела покончить с этим и убраться отсюда.

— Дж-Джессика, — ответила я тем писклявым детским голосом, который я ненавидела. Мое заикание сопровождалось злобным смехом нескольких студентов, стоявших поблизости.

— Джессика кто?

— Джессика Меттс.

— Кто? Я не расслышал. Джессика кто?

— Дж-Джессика Меттс.

— Ты имеешь в виду Джессику Фэтс?

Мой желудок сжался от оскорбления, которое ранило больше всего. Оскорбление, которое я слышала больше, чем любое другое. То, которое превратило меня в неуверенное в себе существо, которое никогда не могло быть по-настоящему удовлетворено своей внешностью.

Его ухмылка стала еще шире.

— Потому что ты такая же толстая, Джесси, как старый добрый пианист Фэтс.

Все эти безликие люди в комнате смеялись. Смех был повсюду, как и в тот день. Было ошибкой приходить сюда. Глупой, глупой ошибкой.

Мои слезы готовы были вылиться наружу. Я понятия не имела, почему этот придурок нацелился на меня, но я не собиралась ждать, чтобы узнать. Я развернулась, но он потянулся ко мне и схватил мое предплечье, не давая мне сбежать.

— Куда собралась, Джесси? Ты хочешь пропустить свою приветственную вечеринку?

Мне это не понравилось.

— Мою приветственную вечеринку?

— Да. — Он взглянул на студентов вокруг нас. — Что скажете, ребята? Хотите устроить приветственную вечеринку для Джессики?

Мое сердце бешено колотилось о ребра, я знала, что вот-вот произойдет катастрофа. Парень отступил в сторону, и реальность исказилась во что-то совершенно уродливое, когда студенты начали забрасывать меня едой.

Прежде чем я успела среагировать, мне прямо в лицо посыпались различные блюда. Я подняла руки, чтобы защитить голову, но все остальное тело было полностью открыто, и я вздрагивала от боли каждый раз, когда меня ударяли. Я была страшно унижена.

Я упала на колени, мои ноги были слишком слабы, чтобы держать меня. Я не могла поверить, что это происходит со мной. Я не могла. Каждая секунда приносила все больше боли и унижения, и мое сердце начало разрываться на части. Я разрыдалась, надеясь, что эта пытка закончится. Это было нереально. Это было больно. Это было очень больно.

Почему никто не остановит это?

Помогите…

Они ужасны.

Кто-нибудь… Помогите мне…

Пожалуйста, помогите мне…

Боль взорвалась во лбу, когда пакет молока ударил меня и лопнул, молоко залило все мое лицо, но сильнее всего болело мое сердце. Я не могла понять эту жестокость. Это было сильнее боли. Я открыла рот, чтобы умолять их остановиться, но высокая худая девушка встала между мной и остальными, чтобы защитить меня. На мгновение я подумала, что у меня галлюцинация. Моя грудь сжалась от облегчения и страха за нее.

— Прекрати это, — закричала она парню, который все это начал.

На его лице отразилась смесь ярости и удивления.

— Какого черта ты делаешь?

— Это не нормально! Ты делаешь ей больно! Разве ты не видишь, что у нее уже кровь?! — Она посмотрела на меня через плечо и встретилась со мной взглядом. Мне было интересно, видит ли она, насколько я напугана, что даже не поняла, что у меня течет кровь.

— Отойди в сторону, сука.

— Нет.

Он набросился на нее.

— Ты об этом пожалеешь.

Он схватил ее за волосы и толкнул на пол, вырвав несколько прядей. Я не могла поверить своим глазам. Этот придурок был более чем мерзок. Он сделал знак остальным бросать в нас еду, но затем двери столовой распахнулись, и вошел директор.

Наконец-то.

— Что здесь происходит? — Он добежал до нас несколькими быстрыми шагами. — Господи Иисусе!

Шок измотал меня, и моя дрожь усилилась. Я не могла перестать плакать, осознавая, как странно я, должно быть, выглядела, вся в еде и жидкостях. Он присел рядом со мной и положил руку мне на плечо.

— Ты в порядке? — Спросил он, но я не смогла найти в себе сил сформулировать слова.

— Ей нужно к медсестре. Она ранена, — сказала ему высокая девушка.

Он нахмурился, когда заметил что-то на моем лбу, что, как я предположила, было раной от острого края пакета молока. Он встал.

— Кто это сделал?

Наступившая тишина была хуже всего.

Что, никто не выступит против этих хулиганов? Невероятно.

— Джонс, в мой кабинет, — сказал директор парню, который начал этот разгром.

Да! В конце концов, была какая-то справедливость.

Он бросил на него убийственный взгляд.

— Почему я?

— Не притворяйся невинным, Джонс. Это не первый раз, когда что-то подобное происходит, и большую часть времени ты в этом замешан.

— Это неправильно, мистер Андерс. Я просто случайно оказался здесь, чтобы помочь этим девочкам. Разве это не так? — Спросил он двух парней рядом с ним, и они кивнули в ответ.

Какого черта?

— В любом случае, в мой кабинет, Джонс. Сейчас. Ты тоже, Декер. Я хочу, чтобы ты была в моем кабинете сейчас же.

— Хорошо, — ответила девушка. — Могу ли я сначала отвести Джессику к медсестре?

— Можешь, но побыстрее. — Он повернулся лицом ко всему кафетерию. — Почему вы все еще стоите без дела? Я хочу, чтобы этот беспорядок был убран немедленно!

Я прислонилась к девушке, когда поднялась на ноги, чувствуя, что мои ноги могут отказать мне в любой момент. Все уставились на меня, и стыд поглотил меня целиком. Я больше не хотела возвращаться сюда никогда.

— Ты можешь ходить? — Спросила она, обнимая меня за плечо для поддержки. Она была настоящим сокровищем.

— Да.

— Ладно. Давай пойдем к медсестре.

Я кивнула, безмерно благодарная, прежде чем в последний раз взглянуть на монстра, который заставил меня пройти через это. Его глаза были двумя озерами презрения и никакого раскаяния, когда он смотрел на меня. Мой желудок скрутило от отвращения. Я никогда не чувствовала такого сильного отвращения к кому-либо, и я хотела бы никогда больше его не видеть.

Однако каким-то образом я чувствовала, что это только начало, и мне предстоит долгая и ужасная адская поездка.