В ловушке

ГЛАВА 9

Глаза Блейка расширились, когда он увидел меня, укоренив меня на месте. Он был здесь. Он был на самом деле здесь. Воспоминания об этой тьме в подвале сильно поразили меня, когда мы смотрели друг на друга, и я покраснела.

Он сделал шаг ко мне, гнев заменил шок на его лице.

— Что ты здесь делаешь?

Я не собиралась оставаться на секунду дольше. Я побежала, проходя мимо людей, которые бросали на меня странные взгляды за бег по клинике. Мне было все равно. Мне просто нужно было уйти от Блейка.

Я остановилась рядом с машиной и потянулась к своему ключу в кармане, но мне не удалось вытащить его, потому что Блейк прижал меня к машине. Черт, он быстр.

— Ты думаешь, что можешь убежать от меня? — Его горячее дыхание ласкало мое ухо, в отличие от его резкого голоса. — Ты не ответила на мой вопрос.

— А что ты думаешь? Я посещала терапевта. Не то чтобы я пришла на пикник, Блейк, — укусила я, удивляя нас обоих своей смелостью.

Он развернул меня лицом к себе, его глаза почти потемнели от ярости.

— Ты не должна так разговаривать со мной.

Я отбила его руки. С тем, как он действовал, все выглядело так, как будто у нас и не было ни минуты мира в подвале. Я просто хотела один день спокойствия.

— А ты можешь? Ты оскорблял меня с первого дня нашего старшего года, и я всегда молчала, но ты никогда не останавливался. Я устала от этого цикла. Почему ты так одержим мной?

Мышца в его челюсти.

— Осторожно сейчас.

— Нет! — Я ненавидела, как хорошо он пах и как сильно я хотела опираться на него. Это было абсурдно, но мое тело грело в нем. Оно грело в его близости и его внимании. Так, что было больно. — Ты продолжаешь издеваться надо мной, и я схожу с ума!

— Ты сходишь с ума?

— Да!

— Тогда что мне сказать обо всем, через что ты заставляешь меня пройти?! Это убивает меня. Это разрушает мою жизнь! — Он отошел от меня, на грани взрыва, его вены выступали от его шеи.

— О чем ты говоришь?

— Я хочу вернуть свою жизнь, но я не могу, когда ты рядом! Я пытался заставить тебя покинуть школу, но нет. Несмотря на все, что я делал, ты осталась.

Я подозревала, что он хотел, чтобы я ушла, но я никогда не знала, почему.

— Если это так, то уходи сам. Или просто держись подальше от меня…

— Я не могу! — Его рев пронзил меня, привлекая внимание нескольких человек на парковке, но ему было все равно, он не опускал глаза от меня. — В том то и дело! Я. Не могу.

Моя грудь пульсировала.

— Почему? — Вопрос, который я уже задавала себе сто раз.

Он ничего не сказал, наблюдая за мной в течение долгого времени. Та часть меня, которая хотела, чтобы его внимание было наслаждалась этим. Это цеплялось за тот факт, что он, очевидно, не был невосприимчив ко мне. Что-то изменилось в его выражении, и он пересек расстояние между нами. Я облокотилась на свою машину, изо всех сил пытаясь дышать. Он облокотился на крышу и наклонился рядом с моим лицом. Медленная ухмылка сформировалась на его губах.

— Мое терпение на исходе, так что тебе лучше следить за своим ртом. — Он наклонил голову в сторону. — Потому что кто знает? Может быть, я встречаюсь с терапевтом, потому что я психопат. Так что я бы не связывался со мной, если бы я был тобой.

Мои глаза бросились в его. Я не верила ему, но слова все равно вышли из моих губ.

— Ты? Психопат?

Его ухмылка расширилась. Он бросил один затяжной взгляд на мой рот, а затем ушел.

— Это богато, — сказала Мелисса, бездельничая на диване в гостиной Хейдена. У нее и Сары был выходной от их частичной занятости в доме престарелых, поэтому мы проводили утро субботы в доме Хейдена и Сары. Это был также ее дом сейчас с тех пор, как она переехала сюда после своего дня рождения более недели назад.

— Хейден ходит на терапию, — продолжила Мел. — Сара ходит на терапию, ты ходишь на терапию, Кевин ходит на терапию… и Блейк ходит на терапию! Дай угадаю… Барби тоже ходит на терапию?

Сара пожала плечами. Она сидела со скрещенными ногами в кресле напротив Мел и меня.

— Ты ходишь на терапию? — Спросил я Мелиссу.

— Нет, но я делала это несколько лет назад. Это считается?

— Да. Это делает тебя сертифицированным членом нашего клуба «Фриков», — сказала я с мягкой улыбкой.

Мел закатила глаза и вздохнула.

— О, ладно. Мы все испорчены.

Я хихикнула.

— Но это все еще мы.

— Так как же прошел сеанс? — Спросила меня Сара.

Я убрала волосы за уши, когда моя улыбка превратилась в тонкую линию. Они знали о моей борьбе с весом и самооценкой, но я никогда не говорила им о том, как на самом деле все это переживаю. Однажды я могла бы быть готова поговорить об этом, но не сейчас.

— Это прошло лучше, чем я ожидала. Я была на нисходящей спирали после оскорблений Блейка во время нашей отработки…

— Что сказала эта горилла — Острый тон Мел прорезал воздух.

Я смотрела на руки, когда рассказывала, решив сохранить то, что произошло на следующий день в подвале.

— Все как обычно: я толстая, и никто не захочет меня. Но на этот раз это поразило отметку, поэтому я чувствовала себя подавленной и действительно, действительно толстой…

— Боже, Джесс, — прервала меня Мел и схватила меня за руку. — Ты серьезно? Если у тебя есть несколько лишних килограммов, в этом нет ничего плохого. И ты выглядишь сексуально. Я бы убила за твои изгибы.

— У тебя есть свои изгибы. — Я указала на ее бедра.

— Да, но не как твои. — Мел покачала головой. — Черт, Блейк мудак. Не слушай его, хорошо? Ты огонь для любого парня.

Я немного растаяла внутри из-за ее сладких слов, и улыбнулась.

— Это не только из-за него. Я была недовольна тем, как я смотрюсь еще до того, как встретила его.

— Но почему? — Спросил меня Сара. — Ты прекрасна.

— Точно, — согласилась Мелисса. — Ты хорошо выглядишь такой, какая есть. Я понимаю, как ты себя чувствуешь, потому что все мы жалуемся и нам удается найти что-то не так в самих себя, но мы должны принять это. Никто не идеален. Даже самые лучшие модели.

— Тебе легко сказать, — сказала я ей. — Ты горячая, и очень привлекательная.

Она закатила глаза.

— И у меня есть прыщи по плечам и верхней части спины. Мой нос слегка кривой. Видишь? — Она показала нам свой профиль, указывая на ее нос. — Моя левая грудь меньше моей правой, а правая нога больше моей левой. О, и мои ноги легко становятся потными и вонючими… ты хочешь, чтобы я продолжила?

Я засмеялась, качая головой.

— Итак, как ты можешь видеть, есть много вещей, которые я ненавижу в себе, — сказала она. — У всех нас есть недостатки, девочка. Так что не слушай эту глупую гориллу, потому что его мнение не стоит ни копейки. Если он действительно думает, что ты толстая, с его мозгом что-то ужасно не так, хотя с ним действительно давно уже все не так.

— Мел абсолютно права. И так как мы говорим о недостатках, — начала Сара, — я ненавижу свои выступающие тазобедренные кости. Это просто даже неудобно, когда я лежу на животе. У меня нет груди, и у меня огромная щель между бедрами, что заставляет меня чувствовать, что все смотрят прямо на нее. Понимаешь? Я тоже не идеальна.

— Я не согласен, — сказал Хейден, заходя в комнату. На нем были черные спортивные штаны и черная футболка Nike, и он выглядел так же красиво, как и всегда.

Но не так красиво, как Блейк, сказал мой внутренний голос, и я чуть не закатила глаза на себя.

— Ты идеальна с головы до ног. — Он остановился за ее креслом и оставил поцелуй на макушке. — То есть, если мы исключаем прыщи и кривой нос.

— Хейден — Закричала Сара.

— Что? — Он пожал плечами и посмотрел между Мелиссой и мной. — Я просто говорю правду.

Сара покраснела.

— Ты нас слушал?

Он поднял лоб.

— Как будто у меня нет лучших дел, чем подслушивать девчонок.

— Мы все знаем о твоих сталкерских привычках, — сказала Мел, высунув ему язык.

— Не требуется сталкер, чтобы узнать все о вас, — ответил он ей, — вы всегда много болтаете. Вот. — Он раскрыл лист бумаги, который держал в руке, передовая его мне. — Я улучшил несколько строк.

Я взяла его, в нетерпении увидеть их. Сара предложила Хейдену, что я и он могли сотрудничать с тех пор, как он писал стихи и тексты, и я была взволнована, чтобы попробовать это. Мои навыки лирического написания были твердыми, но Хейден знал, как добавить глубину и встряхнуть людей до глубины души. Эти тексты были очень личными, и мне было не совсем удобно делиться ими с кем-либо, но Хейден был крут в этом и не делал лица, как будто я недостойна этого.

Я улыбнулась, когда прочла слова.

— Они потрясающие. Спасибо.

Я читала их еще несколько раз, запоминая измененные линии. Эта песня прекрасно сочеталась с мелодией, которую я наработала прошлой ночью.

— Так? Давай послушаем это. — Он указал на мою гитару, лежащую рядом со мной на полу. Я принесла свою гитару после того, как Мел заставила меня принести ее, но я не планировала играть на ней.

Румяна окрасили мои щеки.

— Я не могу.

— Давай, — сказал Хейден. — Почему нет?

Я опустила голову так, что мои волосы спрятали большую часть моих щек.

— Я боюсь выступать перед другими, — неохотно призналась я, желая их внимания на что-либо еще, кроме меня.

— Но почему? — Спросила Мел. — Это только мы. Мы не будем судить тебя.

Я потянула в нить, торчащую из моих джинсов.

— Да, ну, я боюсь, ладно?

— Это еще одна причина для тебя, чтобы сделать это, — сказала она. — Посмотри на свои страхи. Это единственный способ, которым ты сможешь их победить.

— Мы не будем смотреть на тебя, если тебе от этого легче, — добавила Сара с слабой улыбкой.

— Или ты можешь закрыть глаза и притворяться, что нас здесь нет, — сказала Мел.

Если бы это было так легко. Я хотела петь, я так сильно хотела, но я боялась, что не буду достаточно хороша или что-то испорчу.

— Я не могу.

— Тогда Блейк прав, — сказал Хейден, сидя в кресле рядом с Сарой. — Ты действительно жалкая трусиха. — Я вздрогнула, и покрылась красным.

Сара посмотрела на него.

— Хейден, не говори так с ней.

Он бесстрастно посмотрел на нее.

— Почему нет? Это правда. — Он встретил мой взгляд. — И ты говоришь, что хочешь стать певицей? Как? Ты думаешь, твой страх исчезнет сам по себе? Или ты планируешь убегать всю свою жизнь? Ты когда-нибудь собираешься понять, как глупо ты сейчас ведешь себя?

Его тупые слова подняли боль в моей груди. Он был абсолютно прав. Я была готова игнорировать всю свою мечту всю свою жизнь, если это означало не столкнуться с тем самым страхом, который удерживал меня подальше от этого. Сколько раз я говорила себе, что буду сожалеть о том, что не трусиха? Это ужасно. Я так сильно хотела петь и видеть восхищение в их глазах, но я оставалась в тени не позволяя себе сиять.

Что, если я допущу ошибку? Что, если мой голос или игра будет недостаточно хороши? Я должна была когда-нибудь начать. Может быть, мне пришло время сделать прыжок веры. Может быть, я должна принять прожектор на раз и показать миру, кто я есть.

— Не дави на нее, — сказала Сара. — Это не так просто…

— Нет, он прав, — сказала я дрожащим голосом, моя гитара уже была в моих руках. Я проигнорировала дрожь своих рук и яростные удары по моему сердцу, когда я сорвала струны. Я на самом деле собираюсь сделать это. — Он абсолютно прав. — Я начала настраивать гитару, надеясь, что не испорчу это. — Не смеяться.

— Мы не будем, — ответил Хейден и переплетал пальцы Сарой над их подлокотниками.

Хорошо. Я могу это сделать. Один, два, три, четыре.

— Я устала быть трусихой. — Я спела слова осторожно, что привело к слабому голосу и ярко-красным щекам.

Я закрыла глаза и прочистила горло, когда играла душевные ноты. Я должна была забыть о своем стыде. Теперь для этого не было места:

Я устала быть трусихой,

Растрачивая свою жизнь

И все потерянные шансы.

Все из — за своего страха.

Я чувствую себя очень маленькой.

Парадокс, в том

Что я между счастьем и болью,

И я повторяю свои ошибки

И все напрасно.

Я веду себя глупо

Очень глупо, да.

Я трусиха,

Я девушка, которая ищет выход

Проблем и боли,

Так чтоб ей не пришлось убегать от стыда.

Мой страх, вся я

Что создает сомнения

И все напрасно.

Я ударила по струнам быстрее, эмоции, резонировали во мне, выливаясь из меня.

Пусть я и трусиха,

Но я не хочу бежать и сгорать со стыда.

Я хочу сражаться,

И вылечить мои падения светом.

Я хочу проснуться и быть сильной.

Я использовал Vibrato на струне G и сорвала струны, играя последние ноты. Так же, как всегда, я была погружена в свою музыку, которая унесла меня от всего.

Мои глаза все еще закрыты, я сыграла последнюю ноту и улыбнулась, когда вокруг меня обернулось молчание. Я чувствовала, что была на вершине мира, непобедима. Музыка прокачивала мои вены и наполнила меня счастьем, которое было больше, чем жизнь. Это было все, что я когда-либо хотела.

Громкие хлопки вспыхнули, и я открыла глаза, вспоминая, что у меня была аудитория. Мел и Сара смотрели на меня со звездами в глазах и улыбались, но Хейдена нигде не было найдено. Я оглянулась на него и выпустила испуганный вздох.

Он стоял в арочном дверном проеме… прямо рядом с Блейком.

Глаза Блейка были жидким огнем, когда он смотрел на меня, лишая меня всего. У его лица было выражение, которое я никогда не видела раньше — все следы его постоянного презрения исчезли, и это было так, как будто я видела совершенно другого человека. Мое сердце пульсировало, связанное с ним в мире, где никого не существовало, кроме нас.

— Это было потрясающе, девочка! Браво! — Мел была первой, кто сломал заклинание, и я оторвала свой взгляд от него. Удовольствие заполнило каждый дюйм меня.

Блейк был здесь. Он слышал, как я пою. Он видел, как я играю на гитаре. Он был здесь, и он услышал каждое чертово слово, которое вылилось из меня.

О, черт возьми, нет.

Не в силах смотреть никому в глаза или оставаться здесь на мгновение дольше, я сделала единственное, что пришло на ум — я схватила свою гитару и куртку и выбежала из дома.