В плену гамулов

Глава 36. Ностальгия

Серо-зелёные волны с белыми гребешками мягко омывали круглые камни набережной Балтийска, самого западного города России. Моросил холодный летний дождь. Недалеко от берега безмятежно качались на волнах грозные серые корабли, будто дремлющие в гамаках великаны.

На набережной с раннего утра толкались люди в ожидании парада к Дню военно-морского флота.

Когда Игорь Казимирович с Леночкой и гостями приехали на праздник, на берегу зрители уже пообступали друг другу ботинки, пообтерлись плечами. Местные мальчишки забрались на заборы и деревья и вели обзор с высоты.

Роман с женой Надеждой и тремя сыновьями — Колей, Иваном и Петей — все же приехали по приглашению профессора на выходные в Калининград.

Майоров посадил младшенького, семилетку Петю, на плечи, чтобы порадовать сорванца лучшим видом. Надежда смотрела на воду и будто постоянно находилась в своих мыслях, молчаливая и тихая. Двое старших пытались рассмотреть проплывающие корабли береговой охраны, мотая туда-сюда головами и уворачиваясь от локтей других зрителей.

Леночка взяла Игоря Казимировича под руку, кутаясь от влажно-соленого балтийского ветра в плащ.

Начался парад. Диктор торжественно рассказывал публике о каждом проплывающем судне. Моряки махали горожанам с палуб расцвеченных флагами кораблей. Несколько из боевых машин произвели выстрелы в воздух для создания боевой атмосферы. Уплывая, каждое судно заставляло волны катиться огромными валами к берегу, карабкаться на набережную и обрызгивать ботинки гостей праздника.

— Родная стихия! — ахнул Роман, повернувшись к Игорю, протирая мокрое лицо перчаткой от дождевой мороси. — Не хватает только на горизонте череды вулканов с белыми шапками.

— Да, — кивнул в ответ Игорь, поправляя шарф. — Служба на корабле навсегда остаётся в сердце. Мне Камчатка и Тихий океан до сих пор снятся. Представляешь?

— Папа, папа, смотри какая громадина! — удивлялись в голос Коля и Иван.

Игорь Казимирович улыбался и подмигивал Роману.

— Это сторожевой корабль «Неустрашимый», — сказал Игорь Казимирович. — Он недавно вернулся с морских полигонов Балтики, где выполнял артиллерийские и ракетные стрельбы.

— О-о-о! — мальчишки от восторга поднимались на носочки, чтобы лучше его рассмотреть.

Игорь и Роман продолжили разговор между собой:

— В этом году, кстати, на Балтийский флот обещали поставить современные малые ракетные корабли проекта 22800 «Каракурт» и 21631 «Буян-М». Насколько я знаю, они уже спущены на воду на кораблестроительном заводе и готовятся к испытаниям, — рассказывал Игорь.

— Корветы? — уточнил Роман.

Игорь кивнул и продолжил:

— Будут укомплектованы «Калибрами» с крылатыми ракетами.

Роман одобрительно покачал головой. Петя на плечах у него спросил:

— Папа, а что такое калибр?

— Петруша, это ударное вооружение, которое может поражать надводные корабли противника и наземные объекты, расположенные далеко от береговой линии. Ба-бах! — ответил за него Игорь.

— Да-а! — протянул мечтательно Роман, — море влюбляет в себя. Сколько себя помню, всегда мечтал о большой воде. Ты помнишь, что я после школы поступил в многопрофильный техникум? Недолго работал на судостроительном-судоремонтном заводе. И даже один раз сходил в навигацию на Север. Потом армия. А дальше ты знаешь.

— Почему решил уйти в бизнес после службы? Почему не вернулся на завод?

— Жизнь заставила. Производство нашего предприятия встало. Ты же помнишь, торговать на рынок в девяностые уходили все, даже такие профессора, как ты, — улыбнулся Роман.

— Меня спасло только финансирование моего дядьки. А так, пошёл бы тоже с клетчатой сумкой на рынок, возить «абибас», — усмехнулся Игорь.

Диктор пригласил зрителей на площадь памяти на продолжение праздника.

Под музыку оркестра по брусчатке браво маршировали моряки в парадной форме — белых кителях с аксельбантами, белых брюках с ремнями с золотистыми бляшками и бескозырках. Живая музыка поднимала боевой дух и воодушевляла. После завершения марша гости города проводили солдат аплодисментами.

— Предлагаю выпить чая и возвращаться в Калининград. Скоро вечер, по скоростной дороге лучше ехать, пока светло, — предложила Леночка.

Все были согласны, так как продрогли на морском ветру. Путь до машины лежал через несколько улиц. Парковки были полностью забиты.

— Это причал, — показал рукой Закревский. — Отсюда уходят паромы на Балтийскую косу, где идёт сухопутная граница с Польшей.

— Совсем близко другая страна, дядя Игорь? — спросил Петя.

— Да, Петруша. Там, в акватории Балтийского моря, наши пограничники и военные корабли защищают страну от посягательств других стран. Как мы с твоим папой в молодые годы, только мы ходили на судах по Тихому океану, — ответил Игорь Казимирович.

Ему было легко и привычно общаться с мальчишками о кораблях. В эту минуту он задумался о рождении своего ребенка. Наверное, Леночка не будет против. Он посмотрел на жену. Она поймала его взгляд и улыбнулась.

— Что-то ваша мама Надя постоянно молчит, — шутя заметил профессор.

Надежда уже набрала воздуха, чтобы ответить и даже успела что-то невнятно пикнуть, как Роман перебил ее своим громким голосом:

— Надя у меня тихая, стесняется.

Компания приблизилась к арендованному микроавтобусу. День продолжал плакать мелким дождём. В салоне автомобиля Леночка достала два отполированных до блеска термоса и одноразовые стаканчики, аккуратно упакованные в плёнку.

Она продезинфицировала руки и раздала каждому по стакану. Дети настолько были впечатлены прогулкой и надышались свежим воздухом, что с голодухи хватали домашнее творожное печенье немытыми руками, шумели и делились между собой впечатлениями. Леночка не могла на это смотреть, в ее воображении миллионы бактерий и микробов готовились к атаке. Поэтому уткнулась в телефон, пересматривала фотографии с сегодняшнего торжества. Надежде было неловко разговаривать с женой профессора, она взялась разливать чай, чтобы отвлечься.

После перекуса Игорь Казимирович сказал водителю самые известные слова Гагарина, и колеса зашуршали по асфальту военного городка.

***

Поздно вечером после ужина Игорь и Роман сидели в саду особнячка в больших плетеных креслах и болтали о политике. Дети и супруги уже спали. В своих рассуждениях армейские друзья перешли к воспоминаниям о пограничной службе на Камчатке.

— Помнишь, какие были задержки довольствия и зарплат в девяностые? — Роман смотрел в темноту, сквозь деревья.

Игорь молча кивнул и сказал:

— Все время вспоминаю дома Петропавловска-Камчатского, обшитые железными листами, непредсказуемую погоду, прохладное лето и пуржливую зиму, землетрясения и извержения вулканов. Скрашивали будни только жареные поросята и индейки от руководства города за отлов браконьеров да бодрящие пробежки на пустынном берегу Тихого океана с огромными волнами. Меня они убаюкивали плеском, уговаривали прилечь в кровать, хоть на пять минуточек. Но от боевого расчёта до боевого расчёта приходилось держаться. Сколько у нас уходило на сон в таком режиме?

— Не больше трёх часов, по-моему! Кросс, полоса препятствий, стрельба. Если раз в неделю удавалось поспать восемь часов — большая удача, — ответил Роман.

Закревский убрал кудрявые волосы под тоненький черный ободок и взялся за блюдечко с чашкой. После горячительного они перешли на чай. Дворовый фонарь подсвечивал медово-янтарный цвет испаряющегося, горячего напитка.

— Ой, слушай, мне сейчас вспомнилась увольнительная, когда мы сорвались на Ходуткинские термальные источники. Ммм! Вода, как парное молоко! Помнишь? — закатил глаза от удовольствия Роман.

— И вулканы Ходутка и Приемыш прямо перед глазами! — Игорь отпил чай.

Дверь дома хлопнула, Игорь и Роман повернулись — на аккуратно подстриженную лужайку ступила Леночка, кутаясь в розовый махровый халат.

— Не спится? — спросил профессор, когда она подошла ближе.

— Спится, — шутя сказала она. — Пришла узнать, может, что-то нужно? Еще чай заварить?

— Нет, спасибо, не беспокойся, — ответил ей супруг и на мгновение задумался. — Если только одно поручение, раз не спишь.

Леночка вопросительно посмотрела.

— Принеси, пожалуйста, шкатулку из ящика стола в кабинете.

Она поняла просьбу, уголки ее губ дрогнули в улыбке.

— Сейчас принесу.

Шкатулка излучала изысканные ароматы кофе, специй, темного шоколада и миндаля.

— Что это? Конфеты к чаю? Поздно, я свой почти допил, — Роман опрокинул кружку с последними каплями в рот.

— И хорошо, что допил. Это хьюмидор, в нем я храню кубинские сигары для особых гостей. Внутри поддерживается нужная температура и влажность воздуха. Еще, посмотри, здесь несколько отделов, чтобы не смешивались ароматы, — Игорь открыл крышку шкатулки и продемонстрировал содержимое. Внутри лежали светло-коричневые скрученные плотно трубочки, обрамленные разноцветными лентами. — Выбирай! Эта сигара на цветочной сердцевине со сложными слоями кофе, арахиса и крекера грэм. А у этой кожистый вкус, с нотами красного мяса, переходящими к соленой карамели и лакрице.

— Какую порекомендуешь? — полюбопытствовал Роман.

Игорь ткнул в сигару с золотистой наклейкой.

— Ореховая витола с отзвуком крепкого эспрессо и тростникового сахара, ее финальный аккорд — шоколадное послевкусие.

Они закурили.

— Я, конечно, не опытный афисионадо, но на вкус довольно прилично, — одобрил Роман, глядя на тление сигары. Игорь усмехнулся.

— Да я и сам просто балуюсь.

Они помолчали некоторое время, выдыхая клубы дыма.

— Помнишь, как на втором году службы мы преследовали краболовное судно? — спросил Игорь, глядя в ночное небо.

— Которое хотело вывезти несколько тонн браконьерского краба? — уточнил Роман.

— Ага. Сорок пять тонн, как сейчас помню. Я прямо обалдел от такого объема. Кричим им — немедленно остановите шхуну! А они — ноль! Будто не слышат и не видят погранцов. Кажется, только из-за предупредительного огня они очухались. Мгновенно появилась и исправная связь, и шхуна сразу легла в дрейф, — усмехнулся Игорь.

— В девяностые все хотели выжить, каждый крутился как мог. Сложное время для всей страны, — заметил Роман.

— Сейчас там ситуация не лучше, уверяю. Недавно читал в новостях, что поймали браконьеров, которые из лосося доставали икру, а рыбу выбрасывали. Представь! Лучше бы отправили филе благотворительно в столовую дома престарелых, — покачал головой Игорь.

— Сколько наловил лосося, ты расскажешь на допросе, — пошутил Роман.

— Может, снова туда рванем? — вдруг спросил Игорь.

— Куда? На Камчатку? Это же край земли.

— Ну и что. Душа просит ностальгии, — мечтательно сказал Игорь, выдыхая клубы орехового дыма.

— Почему бы нет! — подхватил спонтанную идею Роман. — Только что мы там будем делать?

— Съездим на базу, посмотрим на наш сторожевой корабль, на белоснежные горы, поднимемся на какой-нибудь вулкан, съездим на Вилючинский водопад, на рыбалку на вертолете в труднодоступное место.

— И когда хочешь ехать? — спросил Роман.

— Не хочу откладывать надолго, иначе решение останется на словах. Какие у тебя планы на конец следующего месяца? Август-сентябрь — хорошее время для посещения Камчатского края, еще не слишком холодно.

— У тебя же учебный год начнется в вузе, — возразил Роман.

— Если рвануть в конце августа и захватить несколько дней в сентябре, перекинув некоторые пары на вторую неделю месяца, то вполне можно позволить себе поездку.

Роман посмотрел на Игоря, обдумывая его предложение. Нужно было оставить на кого-то бизнес.