В плену гамулов

Глава 46. Последняя слеза

Иван дрожащими руками пытался вызвать МЧС по спутниковому телефону. Настя сидела на сумке, откинувшись на стенку домика, и беззвучно плакала. Роман ходил вперёд и назад, не зная, что и думать, как помочь.

Наконец, МЧС ответили.

— Здравствуйте, — сказал Иван, ерзая шапкой по голове, — группа 4850. Мы зарегистрировали 20 августа маршрут на Ключевскую сопку, 30 августа отправились в пеший трек. Проверьте информацию. Сейчас нам требуется поисково-спасательный отряд. Часть группы сорвалась с маршрута. Есть погибшие. Кажется, произошел камнепад. Что точно случилось, пока не могу сказать, потому что я спускал на меньшую высоту нескольких участников восхождения из-за проявления симптомов горной болезни. Второй гид сообщил мне о проблеме.

— На какой высоте вы сейчас находитесь?

— Я и ещё два человека на отметке 3300, в домике вулканологов, второй гид с группой из восьми человек на 4200.

— Отправляем к вам вертолёт со спасателями. Ожидайте. И будьте на связи.

Иван нажал отбой и бросился к рюкзаку. Он выбрасывал все лишнее, взял только палатку, аптечку, походную газовую горелку и несколько пакетов с сухой едой.

— Я возвращаюсь к ним. Если у Андрея сломана нога, это большая проблема для группы. Надеюсь, он ошибся, что кто-то погиб. Может быть, ему показалось? Как жалко, что здесь нет поблизости спасательных станций. МЧС тоже будут долго добираться, — сбивчиво и в сердцах говорил Иван.

— Плюс у них нет акклиматизации. Так что моментально они вряд ли смогут подняться сюда, — рассуждал с горечью в голосе Роман. — Я иду с тобой!

— Исключено. Оставайтесь с Настей. Я вам оставлю спутниковый телефон и два фальшфейера. Вдруг придёт медведь, вы сможете отпугнуть его сигнальной шашкой. Вдвоём вам сподручнее будет. Себе только рацию оставлю для связи с Андреем.

— Может, какая-то альпинистская группа встретится на пути и поможет? — спросил с надеждой Роман.

— Если только случится чудо, — сказал Иван и закрыл рюкзак. Он закончил сборы. Настя до сих пор хлюпала носом, сидя на своей сумке.

— Я ухожу. Роман, позаботьтесь о ней.

Майоров молча кивнул, ему уже стало лучше. Он держал в руках спутниковый телефон и провожал взглядом уходящего гида. Ему предстояло идти несколько часов в одиночку по снежно-лавовой сыпучей почве.

Начинал подниматься ветер, вершину заволокло снежными тучами. Роман вспомнил про надвигающийся циклон и решил поскорее приготовить на костре горячую еду, пока снег и ветер не мешали разводить огонь.

— М-да, горы ошибок не прощают, — пробубнил он себе под нос.

***

После того, как Иван с Романом и Настей скрылись внизу за холмом, Андрей с группой продолжили восхождение, предварительно ненадолго остановившись на отдых.

— Дойдём к вечеру до высоты 4400 и сделаем привал. Рано утром, в четыре часа, совершим восхождение на вершину, покорим действующий стратовулкан, самый высокий и активный на евразийском материке! — торжественно произнес гид. — Но долго находится там не будем. Погода скоро испортится. Надо спешить.

Они продвигались все выше. Их встретил ледник, изобилующий трещинами. Снег, лёд, горная порода, как слоеный торт, чередовали друг друга, разъезжались и сыпались под ногами. Убаюканные холодом, замерзшие лавовые потоки дремали под мириадами сияющих мельчайших кристаллов. Чем выше они поднимались, тем больше горная вулканическая порода смешивалась со снегом и скользким фирном. Андрей принял решение организовать группу в связки по три человека, чтобы безопаснее и быстрее пройти сложный горный рельеф ледника на вершине.

— Свяжемся между собой, чтобы в случае угрозы срыва или падения одного человека напарники могли его придержать. Со мной будут связаны Евгений и Макс. Дальше Павел, Катерина, Егор. И третья сцепка — Игорь, Артём и Саша.

Они обвязались веревкой, защелкнули карабины, надели «кошки», взяли ледорубы и стали увереннее продвигаться вверх.

«Настя, наверное, уже в домике вулканологов», — думал Сашка, — «надеюсь, ей стало лучше. Бедняжка, сидит сейчас в заброшенном сарае в диком месте. Как бы мне хотелось, чтоб она была рядом. Вернёмся с Камчатки и съездим ненадолго в Испанию. Покажу ей, что она вполне может работать дистанционно. Интересно, почему у неё не хватает веры в себя? Красиво рисует и не понимает этого. Эх, зря я ее взял на такой сложный маршрут. Она же была совершенно не подготовлена. Беговая дорожка не в счёт». Из-за тяжелой физической нагрузки, высокого темпа ходьбы и снижения уровня кислорода мысли в его голове путались.

Профессор думал о том, как разные организмы реагируют на перепад высот, о том, что он не спортсмен, но чувствует себя хорошо. Почему тогда Роману стало плохо? Искал и не находил ответ.

Артём вспоминал своих благодарных пациентов, как они после выздоровления приносили в ординаторскую коробки с пирогами. Сколько спасённых жизней! Радовался, что выбрал очень нужную профессию и мысленно благодарил маму, которая сориентировала его после школы. С грустью вспоминал тех, кого не удалось спасти. Вскользь подумал о Мирославе, о ее хитрых, жизнелюбивых зелёных глазах. Улыбнулся в шарф. Если в будущем предстоит переезжать в Германию, предложить ей поехать вместе, если завяжутся отношения? Или обосноваться и устроиться самому, а потом пригласить ее? В любом случае, сначала нужно сдать экзамен по немецкому языку. Он начал повторять выученные слова.

Пашка мучился из-за мигрени. Началась в такой неподходящий момент. И таблетку не выпить, нужно всю связку останавливать. А если узнают, что голова болит, отправят вниз. Тогда весь смысл поездки пропадёт. «Нужно отбить бабки во что бы то ни стало», — думал он, уже через силу переступая ботинками в «кошках».

Егор думал о матери, как она там, чем занимается, достаточно ли хорошо ухаживает за ней Лариса. «Когда вернусь из поездки, устрою для нее сюрприз в благодарность за все. За то, что она меня растила в любви и заботе, не ругала по пустякам, даже несмотря на усталость, на уход из семьи отца, за то, что учила только доброму и красивому», — думал он, — «сходим вместе на концерт в филармонию или в театр, давно вместе никуда не выбирались».

Катерина удивлялась своим мыслям, что в этой поездке ей захотелось замуж. За ней ещё никто не ухаживал с такой теплотой и нежностью, как Егор. Наверное, на трепетное отношение к женщинам его натолкнула ситуация с матерью. Его забота перебросилась и на нее тоже.

Андрей злился на Истомина из-за того, что директор наплевательски относится к безопасности и гидов, и туристов. Он прекрасно знал о хорошем доходе владельца фирмы, о его покупках элитной недвижимости, яхт и катеров. Андрей раздражался, что шеф экономил на самом необходимом. Когда-то ему это аукнется. Сейчас группе очень не хватало замыкающего для полной безопасности. Оставалось только надеяться, что никто не упадет и не сломает себе ногу, поднимаясь по скользкому, обледеневшему склону.

Джон гордился собой, что он хотя и не альпинист, но получается у него вполне неплохо. Ему хотелось, чтобы близнецы поскорее выросли, чтобы брать их с собой в спортивные путешествия. Ещё хотелось поскорее позвонить Ирине, будто сотню лет с ней не разговаривал. Сердце слегка заныло от тоски.

Макс постоянно думал о Вере и ребёнке, представлял себе отцовство. Как это будет? Вот он стоит на выписке из роддома, серьёзный молодой отец. Бережно держит свёрток с новорождённым, и рядом Вера с большим букетом, улыбается и сияет. Вот он уже не спит ночами и качает плачущее чадо. Потом детский сад, школа. Они идут в февральский заснеженный парк, и он приучает ребёнка кататься вместе с ним на лыжах…

Оглушение и темнота.

Макс не понял, что произошло. Он только чувствовал новые удары, разрывающую тело боль и что его быстро тащит вниз по склону. Он как безвольная тряпичная кукла летел, ударяясь о ледяные замёрзшие гребни, о куски лавы, пока сильный хлопок не остановил это падение в пустоту, какое бывает во сне. Но это был не сон. Он последний раз посмотрел на небо и закрыл глаза. Струйка крови сочилась из рта. Последняя слеза оставила влажную дорожку на виске и замёрзла.