В плену гамулов

Глава 39. В аэропорт

— Ты уверена, что справишься одна? Может быть, попросить кого-то из родственников пожить с тобой? — спросил Макс Веру, укладывая ей прядь темных волос за ухо.

— Все в порядке, я же не больная. Риски позади, в августе жары нет. И второй триместр самый спокойный. Займусь мелкими покупками для малыша. Закажу к твоему приезду детскую кроватку, чтобы ты ее собственноручно, с любовью собрал.

Они стояли, обнявшись, на платформе автовокзала. Максу и Джону предстояло уехать из Гусь-Хрустального в Москву, оттуда вылететь в Новосибирск, где фирма SportLife организовала сбор туристов, их знакомство между собой и проведение инструктажа.

Макс умилялся детской, смазливой мордашке жены, целовал ее в тёплую макушку.

— Где же Джонни? Без него поедешь? — спросила Вера.

— Если опоздает на автобус, то ждать его не буду. Я же всё-таки с Артемом договаривался ехать. Женька — прицепом, для компании.

Джон бежал по парковке. Дети дома плакали, не хотели его отпускать, Ирине пришлось отвлекать их мультиками и звонком бабуле. Вырвавшись на свободу, он сел в такси, но указал не тот адрес. Когда поднял глаза от телефона и понял, что едет не в ту сторону, до отъезда оставалось полчаса…

Пунцовый румянец пульсировал жаром, по спине текли струйки пота от стресса.

— О, бежит, — кивнул Макс в сторону здания вокзала.

С капельками на лбу, с пылающим лицом, но безумно счастливый, спортивной ходьбой по площадке шел Джон. Вера помахала ему издалека маленькой, белой ладошкой.

— Вот и я! Ух! — тяжело выдохнул он и плюхнул рюкзак на лавку, металлические бляшки жалобно звякнули от приземления. К огромному баулу с тёплой курткой, спальным мешком и сухой провизией были привязаны треккинговые палки. — Я проспал, потом на мне повисли дети, как яблоки на дереве, водитель такси увёз не туда. И небольшая пробка на развязке тоже потрепала нервы.

— С женой-то хоть успел попрощаться? — улыбнулся Макс, держа Веру за талию. У неё уже вырисовывался небольшой животик.

— Успел только чмокнуть в щеку и сделать глоток чая. У меня есть минута, чтобы купить вокзальный пирожок? — умоляюще посмотрел Жека на Макса.

— Беги. Задержу автобус, — засмеялся Макс.

Белые подошвы кроссовок Джона замелькали по серой кладке платформы. Макс присел перед Верой и поцеловал ее в живот.

— Пока-пока, малыш, папа скоро вернётся, — защебетал он на детском языке.

Вера смутилась.

— Люди же смотрят!

— Пусть смотрят! Пусть знают, как я счастлив!

Будущая мама слегка улыбнулась кончиком рта. Наконец, вернулся Женя с пакетом огромных жареных пирожков с мясом и бутылкой морса. Двери автобуса зашипели и пустили пеструю толпу, жаждущую путешествий. Колёса защелкали, подминая под себя мелкие камешки. Вера осталась на платформе, держась двумя руками за поля широкой шляпы. Макс махал ей и посылал воздушные поцелуи через пыльное окно. Она ещё не знала, что муж больше никогда не вернётся.

***

В кафе аэропорта Кольцово профессор Закревский и его армейский друг, бизнесмен Майоров, баловались рюмочкой коньяка. Все из-за пресловутой аэрофобии бывшего старшего матроса. Игорь Казимирович подбадривал его как мог, предлагал свой чай с мятой. Но Роман прибегнул к проверенному методу — чебурыкнуть перед вылетом пятьдесят грамм.

В пути им предстояло провести чуть больше одиннадцати часов. Рейс Екатеринбург — Петропавловск — Камчатский включал в себя пересадку в Иркутске.

— На берегах Ангары мне снова потребуется стопочка храбрости, — предупредил Майоров.

Профессор понимающе-снисходительно вздохнул. Вчера он прилетел из Калининграда, чтобы лететь вместе с Романом на полуостров в северо-восточной части страны. И, возможно, чтобы держать его за локоть в моменты прохождения зоны турбулентности.

Они забронировали поездку с восхождением на вулкан и экскурсией по городу. Турфирма предлагала им прилететь в Новосибирск, чтобы познакомиться с группой и пройти инструктаж, но из-за нехватки времени они решили лететь на опережение. Хотелось вернуться на исхоженные в молодости дорожки, посмотреть на военные корабли и морскую часть.

— Надюха не была против твоей поездки? — спросил Игорь, отхлёбывая чай из белой фарфоровой чашки.

— Нет, конечно. Ты же помнишь, когда мы им озвучили нашу задумку, поворчала только Леночка.

Профессор вспомнил, как Надежда молча поджала губы и отвела глаза, будто у нее никто ничего и не спрашивал.

— Надя у меня просто святая. Ни слова против моих гулянок с друзьями, поездок на охоту и рыбалку. Почему бы ей быть недовольной? Бизнес у меня идет успешно, она может не работать. Сиди, себе, детьми занимайся да цветы пересаживай.

— Будто боится тебе перечить, — заметил профессор.

Роман пожал плечами, мол, «не знаю».

— Как ты познакомился с Леночкой? Такая юмористка! Учила меня, как правильно варить борщ. Заправки для супа всерьёз не воспринимает. Говорит, надо делать все по уму, каждый ингредиент брать свежий, пережаривать и все в строгой последовательности.

— Леночка у меня аккуратистка. Мы на работе познакомились несколько лет назад, она секретарём работала.

— А сейчас?

Профессор отрицательно помотал головой, жуя дольку чёрного шоколада.

— Объявляется посадка на самолёт, вылетающего рейсом в Петропавловск-Камчатский с пересадкой в Иркутске, — объявил диктор по громкой связи.

— О! Идем-идем! — сказал Роман и опрокинул вторую стопку.

Профессор коротко посмеялся, как тот морщится от крепкого напитка. Они расплатились и пошли к выходу на посадку, тихо болтая о жизни, о политике.

***

Артём положил на прозрачный журнальный столик два посадочных талона: один до Новосибирска, второй до Петропавловска-Камчатского. Поставил рядом чашку с блюдцем. Кофе с пышной карамельной пеной, посыпанной корицей, манил его ароматом. Щелк! Отличный кадр. Набрал текст: «Снова в горы!». Опубликовать.

Первой поставила лайк Мирослава.

«И не спит же в такую рань», — подумал Артём.

В тот день на приёме, когда она пригласила его выпить кофе, он ответил неоднозначно, оставляя себе место для манёвра. В нем боролись симпатия и этическая сторона — отношения «врач-пациент» изначально неравные, он более авторитетный, а она зависима от его знаний и медицинского опыта. Будто родитель и ребёнок. Артём поморщился от этой аналогии. Поэтому он предложил встретиться, когда пройдёт время, после его отпуска, и когда она полностью выздоровеет. Чтобы душу не давил моральный груз из-за нарушения профессиональной этики.

Артём зашёл в ее профиль в соцсети, увеличил масштаб и любовался искорками в зелёных глазах и легким румянцем юности.

Он посмотрел по сторонам, как преступник, который хочет вынести драгоценности из магазина. В бизнес-зале VIP Lounge было тихо, недалеко мужчина с девушкой пили шампанское, женщина у барной стойки накладывала на тарелку бутерброды. Артём вернулся к профилю Мирославы и пролистал несколько фотографий, где она в купальнике с подругами на пенной вечеринке. Поймал себя на мысли, что улыбается. Посмотрел ее снимки с родителями, с братом, из университета. Ему понравилось, что она вела свою страничку в одном стиле и в одном цветовом фильтре. «Надо взять себе на заметку», — подумал он.

Неожиданно от Миры пришло сообщение. В районе солнечного сплетения у Артёма кольнуло, будто его застали врасплох. Он чувствовал себя пойманным с поличным. Хотя она всего лишь желала доброго утра и удачной поездки. Он написал ей сдержанный ответ и принялся за кофе, пока тот не остыл.

В бизнес-зале был приглушен свет. Врач отпивал напиток мелкими глотками и думал о звонке Макса. «Я не еду, извини, Вера ждёт ребёнка, она упала в обморок! Наверное, мне надо остаться в городе, чтобы присмотреть за ней».

«Поехал бы я один? Несомненно», — думал молодой нейрохирург, смакуя напиток и глядя на стоящие повсюду мягкие диванчики.

— Но хорошо, что ты всё-таки передумал, — пробормотал себе под нос Артём. Он поставил выпитую чашку из-под капучино на столик и начал шарить в рюкзаке в поисках «Страны чудес без тормозов» на немецком.

Время до вылета он провёл за чтением.

***

Катерина была воодушевлена, она обожала путешествия. Будучи студенткой, она откладывала остатки стипендии и часть дохода от подработки, чтобы летом съездить куда-нибудь. Даже если эта поездка была внутри страны.

Древние каменные и деревянные храмы русских городов и остатки старых улиц с разрушенными дореволюционными купеческими особняками будоражили воображение и будто возвращали на несколько веков назад. Но больше всего ей нравились поездки в горы: на Алтае, Кабардино-Балкарии, Дагестане. Теперь ей предстояло познакомиться с горами и вулканами Камчатки. Так далеко от столицы она никогда ещё не уезжала. Было немного волнительно, но успокаивала мысль, что у неё отличная компания. С Егором и Пашкой было весело и надежно. Ей было проще найти контакт с противоположным полом, она и в семье чувствовала себя мужчиной: хотела сама зарабатывать и быть независимой. Даже профессию выбрала совсем не женскую — инженер по разработке нефтегазодобывающего оборудования.

За месяц до отъезда они все-таки определились с турфирмой. Егор позвонил гиду Андрею, которого Катерина встретила в феврале в Шерегеше. К счастью, для них нашлись места в группе на восхождение на вулкан, бонусом прилагалась экскурсия по городу и в вулканариум.

Из снаряжения у неё было практически все. Пришлось докупить продукты в дорогу — кисель, чай, консервы, сухие хлебцы. Выбирали товары вместе с Егором, даже специально выделили под это выходной. Пашка как опытный пользователь кайта и сноуборда тоже имел все необходимое.

Накануне поездки Егор предусмотрительно заказал микроавтобус для их небольшой компании. Раннее утро они начали с загрузки спортинвентаря и рюкзаков. Настроение было отличное.

— В аэропорт Домодедово, — сказал Егор водителю, и машина двинулась по городским московским улочкам.

Егор и Катерина тихо болтали и смотрели на экраны телефонов то одного, то другого.

Пашка изредка поглядывал на них и думал — почему одним все: престижная работа, высокая зарплата, воспитанные, любящие родители, квартира в сталинской высотке в наследство, теперь ещё и девушка — немеркантильная, независимая, начитанная и симпатичная. А другим — ничего, только батя, бывший интеллигент, что выпрашивает деньги на дешёвый портвейн и мать, подрабатывающая сторожем и грузчиком на продуктовом складе. Один лучик был в его жизни — младшая сестра Маша. Только ее одну любил всем сердцем.

Опять случился приступ мигрени. Боль распирала и пульсировала в висках. Пашка открыл рюкзак, нашёл обезболивающее и незаметно проглотил пилюльку, запив минералкой. Парочка на него даже не взглянула. Его так раздражала эта боль, переходящая в тошноту, что хотелось что-нибудь ударить.

«Надо им как-нибудь насолить, чтобы жизнь мёдом не казалась», — подумал Пашка, натянул шапку на глаза, скрестил руки на груди и задремал.