В погоне за мечтой (СИ)

11

Августовский день теплый, даже очень. Последняя неделя лета радовала нас солнечными днями и безоблачным небом. Но, к сожалению, совсем скоро погода испортится, пойдут непрекращаемые дожди, принося с собой холодный ветер и грязь.

Мы решили, что грешно упускать столь чудесные солнечные деньки, и отправились в горы к Синему озеру. Это озеро уникально — воды его на столько чисты и прозрачны, что можно разглядеть все детали подводного мира озера на глубине ниже пятидесяти метров. А еще оно необычайно красиво.

В горах, не смотря на яркое солнце, было холодно. Ветер, дующий внезапными сильными порывами, был ледяной. Я, кутаясь в шерстяной платок, разглядывала снежные вершины далеких гор.

Как много снега! У нас в Адрастерионе зимы по традиции всегда были малоснежные, обычно шли ледяные дожди вперемешку со снегом, редко сменяясь пушистыми снежными хлопьями. У эльфов вообще снега не бывает, а вот в Союзных Княжествах, в центральных и восточных районах, снега зимой выпадает столько, что он может засыпать дом по самую крышу.

— Уточки! Уточки! — Внезапно раздался крик Эми. — Лика, смотри уточки! Побежали скорее вниз.

Подруга схватила меня за руку и потащила в низ. Я же, еще пребывая в некоторой прострации, от неожиданности едва не упала, но быстро сориентировалась. Мы бежали вниз по извилистой горной тропинки, запинаясь и поскальзываясь, хватаясь за чахлые кусты, и остановиться смогли только у смогли края берега.

— Эми, Лика, осторожней! Не упадите — вода ледяная, — послышался запоздалый совет Алека.

М-да, своими криками и топаньем мы распугали птиц — утки отплыли на середину озера.

— Девочки, пока мы здесь я бы попросил вас соблюдать крайнюю осторожность. Не хватало, что бы вы упали в воду, — Алек подошел к нам поддерживая за талию мисс Маринэ.

Мы пристыжено опустили глаза.

— Давайте я прочитаю вам небольшую познавательную лекцию об этом прекраснейшем озере. А потом покатаемся на лодке.

— Ты взял лодку? — удивилась я.

Алек только улыбнулся.

— Девочки, далеко не уходите, — оглянулся на нас маг, — мы сейчас подойдем.

Алек протянул мисс Маринэ, стоящей в лодке, руку, что помочь ей выбраться на берег. Но сильный порыв ветра внес свои коррективы — Алек не успел схватить протянутую руку девушки и ветер сбросил мисс Маринэ за борт лодки.

Мы в ужасе замерли.

На водой показалась голова учительницы, Алек, сбросив с себя оцепенение, прыгнул в ледяную воду спасать невесту.

— Я сама виновата, мне не стоило вставать в лодке, — покаянно покачала головой мисс Маринэ, возлежа на мягкий подушках. — Я ведь знала, что это опасно.

Мы находились в доме мэтра Власа. Сюда нас перенес Алек, как только выловил Мари из озера. Как пояснил позже маг — он так испугался и растерялся, что не мог вспомнить другие ориентиры, кроме дома, где вырос.

Мы появились в гостиной — мэтр Влас как раз принимал гостей. Сурового вида лорда Ореса тей Ронэго и его супругу с двумя уже взрослыми детьми. Веселый и непринужденный разговор сразу же прекратился и все взоры устремились на нас.

— Что случилось? — Напряженно спросил мэтр, глядя на совершено мокрого сына, держащего на руках точно такую же мокрую девушку.

Алек ничего не ответил, да он и не мог — то ли от пережитого, то ли от холода его лицо перекосилось, а глаза выпучились. Мы с Эми на перебой стали рассказывать…

Незапланированное купание для Алека и мисс Маринэ, благодаря своевременному вмешательству целителя, последствий никаких не имело. Но по рекомендациям того же целителя купальщикам был прописан постельный режим. Мэтр был так любезен, что предложил нам остаться погостить в его доме пару дней. Сообщение в школу он отправил лично сам.

Не знаю, возможно мне показалось, но мэтр волновался за мисс Маринэ гораздо больше, чем за сына. Его глаза то и дело останавливались на девушке и с тревогой смотрели на нее, пока целитель не сказал, что опасности никакой нет. Своими подозрениями я поделилась с Эми, но та только отмахнулась, сказав:

— Конечно же он волнуется. Мари — невеста его сына!

— Так я все-таки не поняла, ты действительно собираешься на ней жениться? Если да, то когда? — Этот вопрос задала леди Танария, восемнадцатилетняя дочь лорда Ореса тей Ронэго. Она и ее брат, Эльнар, остались в гостях у мэтра, чтобы составить молодежи, то есть нам, компанию. Сам же лорд Орес с супругой покинул дом мэтра Власа сразу же после ужина.

Я и мисс Маринэ сейчас стояли за чуть приоткрытой дверью гостиной, где Алек и его друзья неспешно попивали дорогое вино и беседовали на интересные темы. Вот сейчас, например, мы приникли к двери, едва не выдав себя, ожидая ответ на интересующий нас обеих ответ.

Был уже второй час ночи, но заснуть я так и не смогла, сказалось нервное потрясение. Эми уже давно видела десятый сон, а я, устав от бессмысленного лежания в постели, решила пройтись по дому. Не думаю, что мэтр Влас будет ругать меня, увидев в полутемных коридорах.

Как оказалось, я не одна страдаю бессонницей — очень скоро встретила мисс Маринэ. Как ни странно ругать меня и отправлять обратно в постель она не стала, а предложила пройтись по саду. Только нужно выбраться из хитросплетения коридоров и лестниц. Поплутав довольно долго по этажам и заблудившись в огромном доме мэтра Власа, мы увидели, что в одной из комнат горит свет и поторопились туда. Но остановились так и не войдя в комнату, услышав провокационный вопрос, заданный леди Танарией. Затаили дыхание.

— Что вы ко мне привязались? — поморщился Адек. — Хотя бы в родном доме я могу обойтись без этого?

— Как, ты еще не знаешь? Эльнар, ты разве не рассказал ему? — укорила она брата.

— Что такое? Я чего-то не знаю? — голос мага был напряжен.

— Ничего особенного, Алек, — начал объяснять Эльнар. — просто мисс Маринэ вроде как считается твоей невестой уже больше года, но кольца ты ей так и не подарил. Пошли разные слухи…

— Ой, ерунда какая! — отмахнулся Алек. — Слухи были и будут всегда.

— Это смотря какие слухи, Алек, — загадочно улыбнулась Танария. — Среди леди стали ходить домыслы, что ты пользуешься мисс Маринэ как щитом, чтобы прикрыться от возможных невест. Ты очень хорошо устроился, Алек — с одной стороны, у тебя уже есть невеста и твое сердце занято, а у других девушек обратить твое внимание на себя шансов практически нет, но с другой, ты абсолютно свободен от обязательств.

Недолгое напряженное молчание. А затем послышался потрясенное от леди Танарии:

— Не ужели слухи правдивы? Алек, я по твоему лицу вижу, что слухи правдивы!

— Ну не то, чтобы правдивы, — начал оправдываться маг, — но доля правды здесь все же есть… Я и вправду не собираюсь жениться. Пока не собираюсь…

Мисс Маринэ резко отшатнулась от двери. Она выглядела ошеломленной и подавленной. Глаза полные слез. Когда по щеке потекла первая слеза, Мари быстро отвернулась, чтобы я не заметила.

— Мари… — едва слышно позвала я.

Но девушка не оглянулась, она отрицательно показала головой и пошатываясь пошла во тьму коридора.

Я осталась стоять в коридоре у приоткрытой двери, мечтая ворваться в комнату и выбрать у Алека глаза, а еще вбить гвозди в черепную коробку. Жаль, гвоздей нет. И молотка тоже.

«Алек, Алек… Как же это подло с твоей стороны!»

Немного придя в себя, я снова прислушалась к разговору. Леди Танария разглагольствовала о том, как Алеку выйти из сложившейся ситуации.

— Время уходит, Алек. Общество ожидает, что не позднее Ведьминой ночи, ты сделаешь мисс Маринэ предложение. С кольцом и прочими последствиями. Если этого не произойдет, твою «невесту» съедят живьем. Ее и так ненавидят, считают, что она заняла чужое место, но принимают только из-за влияния твоего отца. А когда слухи и домыслы найдут свое подтверждение… Даже заступничество властвующих драконов ей не поможет. Ну а на тебя будет объявлена настоящая охота. Дамы буду мстить за пренебрежение. Но если ты все же решишься подарить кольцо, то…

— Отделаться от невесты будет крайне сложно, — закончил Алек. — Не уже ли все так серьезно?

— Алек, я не перестаю удивляться твоей наивности!

— Тебе проще всего договориться с мисс Маринэ. Объяснить ей ситуацию, — внес предложение лорд Эльнар, — и предложить фиктивную помолвку. Я уверен, она все поймет и даже извлечет для себя определенные выгоды.

Они еще что-то говорили, но не стала слушать и отправилась к себе в комнату.

По дороге встретила взволнованного мэтра Власа — он только что отнес в комнату и уложил в постель рыдающую мисс Маринэ. Но что случилось так и не понял. Я объяснила. Герцог нахмурился и предложил проводить меня до спальни.

У же у дверей комнаты он сказал:

— Не переживай, я поговорю с Алеком. Все будет хорошо.

— Заставите его жениться?

— Ты против?

— Против, — ответила я, а брови мэтра удивленно приподнялись. — Если вы насильно жените Алека, то ни он, ни Мари не будут счастливы. Счастливый брак это добровольный союз двух существ, любящих друг друга. Без этого и не стоит ничего затевать.

— Я понял. — Кивнул маг. — Но с Алеком все же стоит поговорить — его поведение не достойно звание лорда и мага.

Легла, жутко завидуя Эми. Вот не знает ничего и спит спокойно. А я… не спала всю ночь.

— Понимаете, Василика, я давно потеряла надежду на женское счастье. И я давно решила, что не выйду никогда замуж, никогда не стану настоящей женщиной, не рожу детей, — мисс Маринэ говорила быстро, взволнованно. Движения ее были также были резки и порывисты, она то и дело внезапно останавливалась и резко поворачивалась.

Учительница затащила меня в пустую гостиную, когда, я направлялась на встречу с герцогом — он хотел меня с кем-то познакомить. Сначала Мари спрашивала меня об Алеке, она знала, что он со мной разговаривал о ней, но резко перескочила на другую тему.

Вообще в эти два дня, что мы находимся в гостях мэтра Власа, все то и дело со мной разговаривают: Алек о Мари, Мари об Алеке, мэтр Влас об Алеке и Мари. И никто из них не догадался собраться в месте, сесть и поговорить. Но отчего-то взрослые решили, что я знаю ответы на их вопросы. А я просто слушаю и молчу — сказать-то мне нечего, да и не знаю я, что говорить.

— После предательства Энтони, я думала, что умру, — продолжала Мари. — Было так тяжело и жить не хотелось. А еще жалость, скрытая под маской, сочувствия… И торжество завистниц. Вы не представляете каково это, когда за твоей спиной смеются. Тяжело, очень тяжело… Из этого кошмара и просто убежала в школу леди Ильды. За восемь лет я ни разу не была дома, так и не нашла в себе смелости показаться обществу на глаза… опять видеть жалось в их глазах…

У меня ведь был шанс выйти замуж и не один — Стеф и Джек пытались добиться взаимности, обещали неземное счастье, но… Я так и не смогла забыть предательства Тони. И похоронила себя в школе леди Ильды… И вот появился Алек… Да с чего я вообще решила, что он любит меня? Мы ведь даже ни разу не целовались по настоящему! Ни разу! Да я ему просто отвратительна! Наивная дура…

«Пора уносить от сюда ноги», — проскочила умная мысль у меня в голове.

Но никаких действий предпринимать не пришлось — глаза мисс Маринэ наполнились слезами и она выбежала из комнаты. Плакать моя учительница предпочитала в одиночестве.

— Надо, чтобы Алек и Мари поговорили друг с другом. Так больше продолжаться не может.

Я вышла из комнаты и направилась на встречу с мэтром.

— Ты припозднилась, — укорил меня маг в не пунктуальности, когда я вошла в лабораторию Алека, именно здесь был назначена встреча.

— Мисс Маринэ вдруг воспылала желанием поговорить со мной, — призналась я мэтру, оглядывая комнату. Человека, с которым маг меня хотел познакомить, не было. Хорошо, не одна я опаздываю. — Я не могла ей отказать.

— И о чем же вы говорили, — заинтересовался он, — Присаживайся, Василика, Рихар запаздывает. Так о чем вы говорили?

Я уселась в кресло, оглядела мэтра, который был одет в простую серую мантию мага. Стоял у окна, облокотившись о стену, и наблюдал как Алек что-то втолковывает Эми.

— О ее нелегкой женской доле, — при этих словах брови мэтра поползли вверх и я пояснила, — она считает, что Алек не любит ее и никогда не любил. Воспользовался наивностью и доверчивостью.

— С чего она сделала такие выводы?

— Мари сказала, что они не разу не целовались по настоящему. И Алек не хочет жениться…

— Не целовались? — удивился маг. — Странно…

Мэтр Влас поджал губы и посмотрел в окна на сына.

— Боюсь, что нежелание Алека жениться — моя вина.

Я удивленно приподняла брови.

— Я ведь не женат и не горю желанием обзавестись женой. Хотя претенденток полно. Алек на протяжении многих лет наблюдал как я пытаюсь сохранить свое нынешнее состояние. Еще была Роззи… Жаль, что сын наблюдал всю это некрасивую историю. Алеку тогда было всего двенадцать… Он просто копирует мое поведение.

— Это только доказывает, что он не любит Мари. Раз любишь, то женись, — я нахмурилась.

— Ты права и не права одновременно, — загадочно улыбнулся мэтр. Я нахмурилась еще больше, соображая, где я не права. По мне так все очень просто… Мэтр, видя мое замешательство, продолжил, — взаимоотношения мужчины и женщины не так просты, как это кажется тебе. На пути к счастью стоит множество препятствий, которые не каждый может преодолеть. Кто-то зависит от мнения общества, кому-то не хватает мужества отказать родителям, кто-то отказывается от счастья ради денег, у кого-то не может признаться сам себе, что влюбился или считает, что любовь — это чувство для слабаков. Я сам был такой. И Алек, видимо, унаследовал эту мою черту.

— Вы были влюблены? — меня крайне поразило признание мэтра. Но я тут же спохватилась, — о, извините, я не должна была этого говорить. Конечно вы можете влюбиться — это ведь естественное чувство.

— Да, Василика, я был влюблен, — мэтр совсем не обиделся на мои слова. — И после того, как я осознал, что люблю, мне пришлось приложить не мало усилий, чтобы вернуть доверие любимой женщины. Ибо отношения наши были совсем испорчены, она меня ненавидела и даже пыталась убить.

— О! — поразилась я, а мэтр весело кивнул, — и что же было дальше?

— Увы, Небо было жестоко к нам. — маг перестал улыбаться и устремил взор куда-то в даль, за оконное стекло. — Анна умерла через год после свадьбы. Злокачественная опухоль головного мозга.

— Но как же так? А эльфы?

— Болезнь диагностировали слишком поздно. Эй могло помочь только чудо, но оно, увы, не произошло. И моя любимая жена сгорела за три дня. Все эти дни я был с ней и в последние мгновения ее жизни… Я никогда не боялся смерти. Много раз бывал на грани, но никогда не боялся умереть и смело шел до конца. Но когда ты видишь, как умирает любимый человек… Это страшно. Очень страшно…

Я потрясенно молчала, не зная, что делать. Выразить сочувствие? Поздно уже, да и не нужно оно мэтру. Желательно перевести разговор на другую тему, вернуться к обсуждению Алека. Но как? Не хочу показаться грубой или дать понять, что затронутая тема мне не интересна. Интересна! Даже очень. Но я не знаю, что говорить.

— Что касается Алека, — мэтр сам перешел на нужную тему, а я с облегчением вздохнула, — он считает, что еще слишком молод для женитьбы. Хотя давно созрел для этого. Он любит Мари, поверь мне, Василика, очень сильно любит. Но считает, что может подождать лет двадцать-тридцать, а также надеется, что и Мари согласится с ним. Ты же знаешь современная медицина может полностью остановить старение. И денег у Алека достаточно на целителей. Однако, я хотел бы увидеть их женатыми уже сейчас. Я сам по глупости потерял слишком много времени и не хочу, что бы мой сын наступал на те же грабли.

— Но что же делать? Как заставить Алека жениться?

— Не нужно никого заставлять, Василика. Алек сам сделает Мари предложение не позднее зимы, если ты, конечно, согласишься мне немножко помочь.

— Конечно я согласна! — воскликнула я, сгорая от нетерпения и гадая, что же придумал мэтр. — Что нужно делать?

— Раз вышло так, что в отношении женщин у нас с Алеком вкусы полностью совпадают, то я и сыграю на этом.

— Не понимаю…

— Как ты думаешь, Василика, что может заставить мужчину действовать? Превратиться из робкого теленка в хищного зверя?

Я задумалась над неожиданным вопросом. Наморщила лоб, почесала бровь, но идей так и не было.

— Не знаю, — пришлось признаться. Ну не сильная я в психологии отношений, да и опыта нет никакого.

— Да, — протянул мэтр, — вот что делает с детьми воспитание в однополой школе. Тебе уже тринадцать — пора начинать читать женские романы. Хоть какое-то понятие приобретешь об отношениях между мужчиной и женщиной. И не морщи нос, — строго сказал он мне, — я даю тебе дельный совет. Прочитай хотя бы парочку — это убережет тебя от многих проблем. А спрашивая об Алеке, я имел ввиду ревность. Именно ревность заставляет мужчину действовать решительно и иногда жестко. Раз Мари может привлечь меня как женщина, то мы и сыграем на этом. Заставим Алека ревновать.

— А чем я тут могу помочь?

— Ты должна дать понять Алеку, что Мари нравится мне. Ты и сама наверное заметила это. И не отнекивайся, я слышал, как ты спрашивала Эми, заметила ли она, что я беспокоюсь о Мари больше, чем о сыне. Так оно на самом деле и есть. Да, Маринэ меня действительно привлекает как женщина, но я желаю видеть ее супругой сына, а не своей любовницей.

— Мне казалось, что вам нравятся девушки с большой долей эльфийской крови.

— Почему ты так решила? — лицо мэтра выражало неподдельный интерес.

— Они всем нравятся. Красивые очень… — я пожала плечами.

— Ты не права, эльфийские полукровки никогда мне не нравились. Я не люблю идеальных красавиц. Они кажутся мне неестественными, неправильными и отталкивающими. Другое дело такие девушки, как ты или мисс Маринэ, которые обладают настоящей, правильной красотой, какой-то родной и мягкой. Но это лично мой вкус и многие мужчины со мной не согласятся.

Но вернемся к Алеку. Ты должна намекнуть ему, только намекнуть, в лоб ничего не нужно говорить, что я увлечен Мари. Он тебе скорее всего не поверит, но проверит обязательно. И увидит, что у него есть соперник, причем соперник более опытный и решительный. И зная мое отношение к браку, решит, что я вижу Маринэ в роли своей любовницы, но ни как не жены. Это должно заставить его действовать. Однако, тут нужно быть очень осторожным. Алек в курсе про историю с Анной и вполне может пожертвовать своим счастьем ради моего. Этого мы никак не можем допустить. Ну как, ты согласна мне помочь?

— Да, только я не знаю пока, что и как говорить…

— Не торопись, подумай хорошенько, — подмигнул он мне, — время есть. Я приглашу вас на Праздник Урожая, он будет через три недели. Я буду оказывать некоторые знаки внимания Мари, ты должна будешь обратить внимание Алека на это. Кстати, — спохватился маг, — самой Мари ничего не говори, она может все испортить. Пусть уж все думают, что я не равнодушен к ней.

— Хорошо, — не уверенно протянула я, — а они не помирятся за эти три недели? Срок немаленький…

— Не думаю, — покачал головой мэтр Влас. — Алек растеребил старые раны Мари, которые так и не зажили. Я говорил с ней, она решительно настроена порвать все отношения с Алеком, и похоронить себя в этой школе. Такое быстро не забывается и не прощается.

Мы помолчали, когда молчание затянулось, я решилась спросить:

— Что-то ваш друг совсем не торопится.

— Да, ты права, — протянул он, хитро прищурился и с улыбкой сказал, — ну спрашивай уже, я же вижу, что тебе невмоготу.

Меня действительно мучил один вопрос, но мне хватало смелости задать его. Но раз мэтр разрешил…

— Анна — это ведь регент?

— Да, Василика, — утвердительно качнул головой маг. — Я был женат на нашем всеми любимом регенте, и по совместительству лучшей подруге твоей прабабушки. И которая сумела разгадать тайну проклятия адрастерионских королей. Мы даже в какой-то мере родственники с тобой.

— Как это? — удивилась я.

— Эти две дурищи, — маг выглядел возмущенным, — проводили ритуал единения крови, после которого я их обеих откачивал и выхаживал. Они почему-то решили, что таким способом можно передать магический дар. Дурищи, — повторил мэтр, но уже не возмущенно, а с большой долей досады и обиды. — Ритуал был совершен и они стали кровными сестрами. А раз я был мужем сестры твоей прабабушки, то вполне могу считаться твоим двоюродным прадедушкой.

Я только потрясенно открыла рот.

— Ладно, я пойду схожу за Рихаром. Что-то он действительно опаздывает. А ты пошаруди пока на столе, — маг указал на стол, где было разложено и расставлено алхимическое оборудование. Даже реагенты кое-какие есть. — Алек говорил, что ты заинтересовалась его оборудованием. Не стесняйся, смотри, если сломаешь что-нибудь, не волнуйся. Алек сам виноват — алхимик должен прибирать свою лабораторию, раз слугам сюда ходу нет.

Мэтр Влас подошел к столу, осмотрел имеющиеся реагенты, спрятал пару коробочек в шкаф на замок:

— Больше ничего опасного нет. Можешь приступать к осмотру. — Маг направился к выходу из комнаты, но у двери остановился, — у меня к тебе еще одна просьба, Василика. — Я посмотрела на него. — Тот факт, что я был женат, мало кому известен, и я бы хотел, что бы это так и оставалось.

— Конечно, — согласилась я, — я никому не скажу. Даже Эми.

— Спасибо, — сказал мэтр и вышел из комнаты.

Подошла к столу, думая об Александре Вее. То что он носит фамилию Вей — это дань памяти его настоящим родителя. Алек их никогда не знал, но любит их искренней сыновней любовью. Эту любовь привил ему мэтр Влас, который был хорошо знаком с Джертом и Мариттой Вей, кровными родителями Алека.

Маритта была незаконнорожденной, но признанной дочерью одного мелкого удельного князя, и должна была сыграть немалую роль в возвышении своего отца. Проще говоря, она должна была выйти замуж за старого и очень влиятельного князя Воласа Безумного. Но на свою беду встретила заезжего адрастерионского мага. И страстно влюбилась в него. Чувство было взаимным и очень скоро появился Алек.

Отец юной красавицы был в гневе на свою непутевую дочь, но все-таки Джерта и Маритту обвенчали и Джерт даже хотел увести молодую беременную жену на родину, в Адрастерион, но не успел. Классические маги сильны, очень сильны, но жрецов Единого специально обучают противостоять им и даже убивать. Отца Алека убили на глазах у жены, саму же Маритту заперли до родов в доме ее отца, а после сожгли на костре. Таково было желание Воласа Безумного, которого мать Алека страшно оскорбила своим предательством.

Сам же Алек должен был быть посвящен Единому, так как сразу было ясно, что младенец наделен магическим даром. Из него должен был вырасти очень сильный жрец, но мэтр Влас выкрал ребенка прямо с церемонии посвящения. Об этом его просил Джерт, другом которого он был, и умоляла Маритта.

Разразился страшный международный скандал. И чтобы оставить ребенка у себя на законных основаниях и утихомирить разбушевавшегося деда, мэтр провел одни из ритуалов единения крови. Все кровные связи ребенка с Джертом, настоящим отцом, были разорваны, но зато была привита связь с герцогом Хэрмард.

Алек действительно является родным ребенком мэтра Власа, хотя сам мэтр в появлении его на свет не принимал никакого участия.

Да, магия крови способна и не на такое.

Задумавшись, я и не заметила, как моя рука поворачивает краник на огромной стеклянной колбе встроенной в штатив. Прозрачная бесцветная жидкость весело потекла по спиралям стеклянного же змеевика и упала на дно алхимического стакана, заляпанного бурым налетом.

Пошла реакция — бурый налет вспенился и повалил на стол и пол. Что бы хоть как-то это остановить, стала сыпать песок из небольшого ведерка стоящего тут же на столе. Алхимическая реакция и вправду прекратилась, но повалил густой едкий дым.

«Да, не постой песочек, видно, стоял на столе», — запоздало сообразила я, вытирая выступившие слезы.

Разогнав клубы дыма, уставилась на стол. Там в стеклянном стакане, ранее лишь заляпанным налетом непонятного происхождения, плескалась жидкая субстанция ярко-золотого цвета.

Хм, любопытно! Очень любопытно!

Под колбой стоит спиртовка и я, как во сне, беру ее, попутно замечая, что спичек на столе нет. Заглядываю на полку под столом. Там полно штативов разнообразных размеров. Беру одни, небольшой с кольцом-зажимом для посуды. Как раз подойдет для моего стакана. Устанавливаю его на столе, закрепляю посудину с субстанцией, ставлю под нее спиртовку. Спички находятся на соседнем столе.

Уже после того как я подожгла фитиль спиртовки, соображаю, что спички искать было не обязательно. Небольшой язычок пламени я и сама могу создать. Ну, да ладно!

Золотая субстанция начинает потихоньку булькать.

Оглядываю комнату в поисках вдохновения. В варево нужно что-то добавить. Не решаюсь брать реактивы с полок — на столе и так полно всего, тем более мэтр сказал, что ничего опасного нет. Значит не должно ничего случиться!

Мой выбор падает на тонкий прут неизвестного мне красного металла. Прут легко гнется и режется ножницами. Отрезаю на глаз сантиметра три и бросаю уже во всю кипящее золото.

Субстанция стала бронзовой с белыми прожилками.

Выключаю спиртовку и вынимаю из большого штатива Алекову колбу и пытаюсь установить в него новую, чистую. С некоторым усилием мне это удалось.

Критически оглядела получившуюся конструкцию и, оставшись довольной увиденным, возвращаюсь к склянке. Бурая субстанция затвердела. Пробую ее еще раз разогреть и добавить что-нибудь из неиспользованных реактивов.

На выбор есть непонятное вещество в стеклянной круглой коробочке. Оно похоже на пластилин, но вряд ли Алек будет держать его у себя в лаборатории. Еще в картонной коробке были небольшие металлические шарики. Свинец, наверное. Были и три закупоренных пробирки с разноцветными жидкостями. Но открывать их равно как и использовать я не решилась. Они мне не понравились — от них веяло чем-то странным и тревожащим.

Останавливаю выбор на стеклянной коробочке. Вещество в ней бледно желтого цвета и резко и кисло пахнет. У меня сразу засвербело в носу и я пару раз громко чихнула.

Взяв пинцетом буквально пару крошек, бросаю в уже снова жидкую бурую субстанцию.

Грянул гром.

Взрыв на мгновение оглушил и ослепил меня, но, проморгавшись, я увидела, что жидкость в алхимическом стакане стала бледно желтой, а еще появился осадок. Те белые пожили, что украшали бурую субстанцию.

Однако, алхимия — дело увлекательно! Только о безопасности нужно подумать.

Надеваю прихватку и переливаю свое варево в пробирку. Рассматриваю на солнце осадок. Он похож на тонкие белые нити безжизненным комком, опустившимся на дно пробирки.

Прикручиваю пробирку к одной из трубок на колбе, к другой — змеевик. К третьей приделываю резиновый шнур, как это было сделано у Алека.

Поджигаю спиртовку.

Под воздействием огня белые нити стали … размножаться. Совсем скоро им стало тесно в узкой пробирке и они по стеклянной трубке поползли в колбу. Когда же последняя ниточка оказалась в колбе, передвигаю спиртов под нее. Нити, словно черви, весело зашевелились. Я увеличила огонь.

Огонь горит, колба пыхтит. Все это невероятно мне нравится!

Поведение нитей в колбе меня изрядно озадачило. Они перестали размножаться и стали соединяться. Совсем скоро в колбе в ярко желтой жидкости плавало всего две довольно толстые нити.

Часть жидкости испарилась из колбы, выйдя очень едким и плавящим все вокруг конденсатом. Прозрачные капли уже пожгли большую дыру в Алековом лабораторном столе и, падая на пол, плавили кафельные плиты.

Изрядно пострадал и сам резиновый шнур — то и дело из дыр, проделанных едким конденсатом, вырывался обжигающий пар.

Опасаясь, что конструкция не выдержит моего варева и взорвется, выключаю спиртовку и открываю краник змеевика. Остатки жидкости и две белые нити-змейки, кружась по спиралям, попадают в новую пробирку.

Даю время ей остынуть. Затем открутив пробирку и закупорив отверстие большим пальцем. Подношу пробирку к глазам — насыщенно-золотая жидкость и две сияющие белые нити, сплетенные как влюбленные змеи. Очень красивое зрелище.

Но что с этим делать?

Вопрос был для меня неожиданным, но что-то все равно делать надо, ибо змейки, видимо, чуя близкую свободу, стали жечь кожу пальца. Больно — и я открываю пробирку.

Змейки вырываются на свободу и начинают жечь все вокруг. Хотя нет — это уже не маленькие нити. Это два огромных огненных столба. Они пожираются все вокруг… и меня тоже… Слышу крик… Это я кричу от боли. Перед тем как навсегда потерять сознание в голове моей проскальзывает мысль: «Что же это я такое сварила?»

— Она пришла в сознание. Теперь все будет хорошо, — слышу я низкий глубокий мужской голос, а затем какое-то странное мычание. — Тише, тише, — говорит все тот же голос, и понимаю, что мычу я.

Волна усыпляющей магии прокатилась по телу, но перед тем как погрузиться в сон, я слышу еще один голос. Женский, очень хорошо знакомый голос:

— Когда с ней можно будет поговорить? — Спросила Найдин Энви, а я внутренне сжалась.

Меня разбуди запахи. Их было много, очень много. Они были все разные и так и норовили заползти мне в нос. А там уже оседали образами.

Удивительно! Мои глаза закрыты и открыть я их не могу. Но мой нос «видит», что Эми спит рядом со мной, свернувшись в маленький комочек и улыбаясь во сне. Дверь в соседнюю комнату была открыта и там кто-то возился. Кто-то хорошо знакомый, но определиться точно я пока не могла. Из открытого же окна доносился удушающий аромат последних осенних роз. Еще вчера я восхищалась им, но сейчас он был так навязчив, что мне стало плохо.

Хотя плохо мне не только из-за роз, но еще из-за тысячи разных запахов. Пахло буквально все: шелестящая на ветру трава, жучки и паучки, вышедшие на охоту дикие кошки, которых во владениях мэтра Власа было преогромное количество. Свой запах имели и мебель в комнате, где я сейчас находилась, картины и ковры. Покрывало, которым я была укрыта, пахло не только полевыми цветами, но и шелковичными бабочками.

От изобилия запахов я не могла сосредоточится. Попыталась повернуться на бок и открыть глаза. Не получилось. Ни то, ни другое. Поднять руку и прикоснуться к глазам тоже не получилось — сил не было совсем.

«Эми», — хочу сказать я, но из моего горла вырывается едва уловимый шепот.

Волна паники и отчаяния захлестнула разум.

«Почему? Почему я не могу пошевелиться? Почему не могу открыть глаза?»

— Леди Василика, вы проснулись? — вопрос Найдин отрезвил меня и я готова была задать тысячу вопросов, но голос предал меня. — Вот попейте, вам станет лучше, — моих губ коснулся край фарфоровой кружки. Едва теплый, очень терпкий отвар заполнил рот и потек по горлу, неся с собой успокоение и расслабление.

Найдин, это правда вы? — очень тихо произнесла я, едва отдышавшись.

— Очень хорошо, что вы меня узнали, — обрадовалась девушка. — Сейчас вам лучше снова уснуть. Я все объясню утром. Не беспокойтесь, с вами теперь все будет хорошо!

Она встала с края постели и собралась уйти, но я схватила ее за руку и потянула на себя. Откуда только силы взялись?

— Что случилось? Почему я так тяжело болею? И… и почему я не могу открыть глаза?

— Я пока не могу вам рассказать, — неуверенно ответила она. — Вам нужно отдыхать и набираться сил, чтобы выздороветь побыстрее. Спите, Василика.

— Я ничего не вижу, — истерически шепчу я. — Огонь повсюду… Огонь жжет меня… Он везде…Огонь…

— Василика, успокойтесь! Все уже закончилось. Вам нужно только отдохнуть. Василика!

— Я не вижу ничего, — истерика накрыла меня с головой, — не вижу… Огонь…Везде огонь…

— Я усыпил ее и наложил успокаивающее заклинание, — сказал мэтр Утан, высший некромант. — Она проспит где-то до обеда, успокаивающее заклинание будет действовать десять часов. Постарайтесь объяснить ей, когда она проснется, что опасности больше нет. Она не должна так нервничать, это плохо для восстановления резерва.

— Я пыталась ее успокоить, но она не слушала меня. Как обычно, — устало произнесла мисс Найдин.

— И кто в этом виноват? — иронично хмыкнул мэтр Влас. Девушка злобно посмотрела на него, но ничего не сказала. А мэтр продолжил, — Спасибо тебе, Утан, что так быстро среагировал и помог. Страшно подумать, чем бы все это могло закончиться…

— Сочтемся, — хитро улыбнулся мэтр Утан, — давно я не был в твоей библиотеке.

Мэтр Влас закатил к потолку глаза, а затем сокрушенно кивнул. Все-таки долг — есть долг. Утан очень помог ему, хотя и не обязан был этого делать. Бросил все свои государственные дела, отменил важные встречи и помчался спасать одну совершенно не знакомую ему девчонку. Которой он, мэтр Влас, все волосья повыдергивает. Когда они снова отрастут.

— Но все же как хороша! И не скажешь, что опыта совсем нет… — пробормотал он, не заметив, что в задумчивости начал говорить вслух.

— Это вы о чем сейчас? — сурово спросила мисс Найдин.

— Простите? — не понял он.

— Может быть вы уже покинете эту спальню? Я спать хочу! — послышался возмущенный голосок Эми.

— Леди Эмирьяра! — накинулась на девочку Найдин, но была остановлена мэтром Власом.

— Не стоит, мисс Найдин. Эми совершенно права, нам стоит уйти. Сейчас не время и не место для праздной болтовни. Идемте.

— И свет не забудьте погасить!

Разбудили меня запахи. Опять. Много назойливых запахов, вызывающих приступ дурноты. И чтобы хоть как-то избавиться от неприятных ощущений, сосредоточилась на трех источниках. Как ни странно выделить один для изучения оказалось очень просто, остальные запахи при этом отходили на задний план и нисколько мне не мешали.

И так, первым источником запахов служила Эми. От нее доносился аромат хвойного леса и теплого летнего вечера. Причем, явственно ощущалось, что запах Эми меняется, становится глубже, насыщеннее, темнее. Желание моей подруги стать некромантом сказывалось не только на ее поступках, но и на восприятии ее как мага. Совсем скоро Эми будет пахнуть как самый настоящий некромант.

Найдин, чей запах я изучала вторым, пахла очень вкусно — дикие розы, покрытые капельками утренней росы. Этот аромат, как ни один другой, подходил ей. Цветы очаровывают своей первозданной нетронутой красотой и сладким ароматом, хотя и обладают сверхмерной колючестью, так и Найдин очень красивая молодая особа, но, увы, с невыносимым характером. Хотя в последний раз, когда мы виделись, она была очень милой и приветливой.

Мисс Маринэ пахла земляникой и очагом домашнего уюта. Теплый родной запах и явным привкусом сладкой лесной ягоды успокаивал и настраивал на мирный лад. Вдыхая его, я окончательно пришла в себя. Тошнота прошла, а изобилие запахов теперь меня не пугало.

Наоборот, мне стало очень интересно изучить эту свою новую особенность. Глаза не видят, насколько я могла разобрать, на мне сейчас какая-то магическая повязка. Но мой нос способен «видеть»! И я увидела, что девушки сидят за низким столиком, расположенном возле открытого окна, и что-то живо обсуждаю. Слов не разобрать — они шепчутся друг другу на ушко. Но судя по всему, они рассматривают дамский журнал — я отчетливо чувствовала запах типографской краски и что-то такое, что характерно только для журналов данного типа.

— Ты уже не спишь? — раздался над ухом голос Эми.

От неожиданности я вздрогнула. Надо же так увлечься изучением новых, внезапно открывшихся способностей, и не заметить, что Эми подошла к кровати.

— Ты так смешно сопишь, — продолжала она, улыбаясь. — Что ты делаешь?

— Я… Я… Не могу открыть глаза, — признаваться в чем дело мне не хотелось, поэтому я немного схитрила.

— У тебя магическая повязка. Она покрывает верхнюю часть лица и всю голову. Мэтр Утан сказа, что ее скоро можно будет снять.

— Кто такой мэтр Утан?

— Мэтр Утан, — в голосе Эми слышалось восхищение, — высший некромант, представляешь? А вообще он герцог…

— Рронат, — закончила я за подругу.

Миленькое дельце выходит — я взрываю лабораторию в доме одного герцога, а другой меня же лечит после этого. Как будто герцогам больше нечем заняться, как разгребать результаты моей деятельности. Подрывной деятельности.

Тяжело вздыхаю.

— Леди Василика, вам нужно выпить лекарство, — Найдин также подошла к кровати, держа в руках глиняную кружку.

Я выпила тот же отвар, что пила ночью, только теперь в него был добавлен мед. М-м-м, не плохо, так даже лучше.

— Расскажите, что случилось… ну… после того как взорвалось, — попросила я, поудобнее устраиваясь на подушках.

— Мы с Алеком изучали теорию перемещения предметов на малые расстояния, когда услышали ужасающий взрыв, — начала рассказ Эми. — Алек сразу бросился к лаборатории. Огонь пытался вырваться за оградительные щиты, но не смог — Алек выкачал весь кислород из лаборатории. Однако огонь не погас! Он продолжал бушевать, хотя был уже не такой сильный. Тогда Алек, — тут Эми отпила из моей кружки, прокашлялась и продолжила, — применил какую-то мощную магию, которая и потушила огонь до конца. Некоторое время ушло на то, чтобы остудить комнату. А когда мы вошли и увидели тебя… Честное слово, Лика, я думала, его удар хватил! Бедный Алек чуть рядом с тобой там не прилег! Он так страшно ругался!

Вызвали мэтра Власа. Он прибыл почти сразу вместе с мэтром Утаном — они были во дворце, решали какие-то государственные дела.

Тебя стали лечить. Мэтр Утан сказал, что у тебя пошли какие-то изменения, но сейчас почти все пришло в норму. Исследования не решились проводить — это нехорошо для восстановления резерва.

Мэтр Влас сердиться, про Алека ничего не знаю — с ним пока общался только отец. Но думаю, что он сердиться еще больше — ты испортила Алеку какие-то эксперименты.

— Мэтр Влас сообщил о происшествии вашим родителям, Василика, и я прибыла сюда, — Найдин уселась на край кровати и чуть сжала мою ладонь. — Как же вы так…

— Да как-то так… — Я чуть заметно пожала плечами. Сказать мне больше было нечего. Все-таки не стоило крутить краник на колбе Алека. — Мэтр Влас сказал, что на столе нет ничего опасного и вот…

— Мэтр Влассс, — злобно прошипела Найдин.

Я же поторопилась перевести разговор на другую тему:

— А что за изменения во мне произошли, не сказали?

— Нет, мэрт Утан сказал, что есть какие-то аномалии, но ничего не исследовали. Опасно было. Хотя… Знаешь, Лика, и во внешности твоей тоже произошли изменения… Даже не знаю как сказать…

Я похолодела, перестав дышать. Огонь был по всюду и жег все подряд. И меня тоже… Страшно подумать, как я теперь выгляжу. Обугленная плоть, сморщенная от ожогов кожа. Я не вижу ничего. Наверное, глаза сгорели…

— Леди Василика! — Раздался голос Найдин. — Леди Василика, успокойтесь! Мари, держите ноги. Эми — руки. Василика, придите в себя! Василика… Лика, — тут она обняла ладонями мое лицо, нежно поцеловала в щеку и очень вкрадчиво прошептала, — с вами все хорошо, Лика. Пострадал только волосяной покров. Ваши волосы и ресницы сгорели полностью, но мэтр Утан уверил нас, что волосы отрастут. Обязательно отрастут.

— Правда? Правда?

— Чистейшая правда, — Найдин потянулась к прикроватной тумбочке, где стояла кружка с лечебным отваром, — вот выпейте, вам сразу станет лучше.

Выпила, потянулась, всем телом ощутив, что с ним все в порядке — руки-ноги на месте, ничего не болит.

Улыбнулась и блаженно вздохнула:

— Кстати, а когда у нас обед?

Пообедав наваристым бульоном и куском свежайшего еще теплого хлеба, подумала, что хорошо бы вздремнуть. Но не получилось — ко мне нагрянули гости. Да ни кто-нибудь, а сам мэтр Влас. О сне пришлось забыть.

— Дамы, оставьте-ка нас наедине, — попросил, а точнее приказал мэтр.

Дамы не осмелились возражать и синхронно поднялись с кровати, которую с момента моего пробуждения не покидали. Мы даже так и обедали, сидя на одной кровати, придвинув к ней небольшой столик.

Я поспешно схватила Найдин за руку. Та помедлила немного, но все же опустилась обратно на кровать.

— Вам, мисс Найдин, требуется особое приглашение? — саркастически вопросил мэтр, глядя, как встревоженная Мари и откровенно хихикающая Эми выходят из комнаты.

— Я никуда не уйду, — девушка откровенно трусила, — а то вы опять ей что-нибудь разрешите «посмотреть».

Мэтр Влас посерел. Открыл рот, намереваясь что-то сказать, но закрыл, не произнося ни слова. Отвернулся к окну, затем подошел к нему и прислонился лбом к прохладной раме. Все это было проделано в полнейшей тишине. Найдин даже дышать перестала, крепче сжимая мою ладонь.

Мэтр шумно выдохнул и, всмотревшись с оконную даль, признался:

— Да, я виноват. Но это не повод, мисс Найдин, обвинять меня в намерении причинить вред вашей воспитаннице каждый раз как вы меня видите.

— Извините, — едва слышно прошептала девушка краснея.

Интересненькое дельце выходит! За два неполных дня, что я была без сознания, Найдин так надавила на совесть мэтра, что тот чувствует себя крайне виноватым каждый раз как видит ее. Найдин такое мастерски умеет делать и со мной проделывала не единожды.

— Я не буду тебя ругать, Василика, — продолжил мэтр Влас, усаживаясь в кресло напротив меня. — Я задам тебе всего два вопроса. Скажи как… Как тебе удалось сварить Огненных змей? Как, Василика?

— М-м-м? — Заинтересовалась я.

— Змеи одно из опаснейших боевых зелий. Крайне просто в приготовлении в плане минимального количества компонентов, но порядок и количество добавления ингредиентов, температурный режим… Все это кране важно для успешного приготовления. Так вот скажи мне, как ты, не зная рецептуры, умудрилась сварить зелье высшего ранга? Как?

— Ну, — начала оправдываться, — я просто варила… Мне было очень интересно!

— Интересно ей было, — передразнил меня метр. — Значит так, при поступлении в Академию ты обязательно, как минимум, записываешься на факультатив по алхимии. Иначе не прощу.

— Дак когда же эта Академия еще будет? — пробурчала себе поднос, а у мэтра спросила, — а что, в этом году все же никак нельзя туда поступить?

— Вообще-то можно, — неожиданно признался мэтр. — Но я не рекомендовал бы. Дождитесь следующего года.

Я задышала глубже, по запаху пытаясь определить, не шутит ли мэтр.

— Я чего тогда так задержался, — начал рассказывать маг, — Адалард опять сбежал и Рихар, тот маг, с которым я планировал тебя познакомить, отправился его искать. И нашел. Но не одного, а в обществе дамы…

— Мэтр Влас! — возмутилась Найдин, но тот только невинно на нее посмотрел.

— А что такое?

— Леди Василике незачем знать таких вещей!

— Каких вещей? — весело вопросил мэтр. — Я ничего такого не сказал. Эта девушка — студентка Академии и она плакала. Адалард конечно же подошел к ней поинтересоваться, что случилось и не может ли он ей чем-нибудь помочь. Хорошее воспитание даже для драконов не проходит бесследно. Она отказалась что-либо говорить, но Адаларт просмотрел ее память. И заешь, что, Василика, он узнал?

— Что? — заинтересовалась я, пропустив мимо ушей информацию о незаконном и злонамеренном поведении принца. Все-таки он принц и дракон к тому же.

— Эта девушка стала жертвой сексуального домогательства!

— Мэтр Влас! — снова возмутилась Найдин и в этот раз у нее были все основания для этого.

— А что такое? Василике давно пора знать, чем опасны мужчины. А то доверчивая очень.

— Вовсе нет, ей только тринадцать!

— Самый возраст постичь все тайны взрослой жизни.

— Нет! — прошипела Найдин.

— Да, — настаивал мэтр.

— Нет.

— Да!

— Хватит! — встряла я, понимая, что взрослые увлеклись и совсем забыли про меня. — Мэтр Влас, причем тут эта несчастная девушка и Академия?

— Так ее домогался никто иной как сам ректор Магической Академии Сигмант тей Танкреда. Представляешь?

— Не очень, — призналась потрясенная я.

— Мы решили, что грешно упускать такой шанс прижать ректора и взяли дело в оборот. Практически сразу его лишили ректорского кресла. По ходу следствия вскрылось еще порядка пятидесяти подобных дел.

— Пя-пя-пятьдесят девушек? — потрясенно спросила Найдин.

— Да, — подтвердил мэтр. — Сигмант всегда получал желаемое и действовал по одной схеме. Понравившуюся девушку он вызывал к себе в кабинет и ставил перед фактом: либо она ложиться в его постель, либо он ее отчисляет. Благо всегда был повод — все девушки плохо учились. А если нет, то преподаватели специально занижали оценки, давили на студенток, валили на экзаменах.

— Почему это не раскрыли раньше? — спросила Найдин и меня этот вопрос также интересовал.

— Потому что девушки молчали. Кому захочется прилюдно признаться в этом? Да кто им поверит? У Сигманта безупречная репутация. Была. Очень влиятельный и видный деятель. Богатый жених, не раз безвинно страдавший от хитрож… кхм… потенциальных невест. У девушек не было ни единого шанса против него.

— И что с ним теперь будет?

— Посмотрим по обстоятельствам, — пожал плечами мэтр, — там кроме домогательств еще кое-что вскрылось. Его уже сейчас лишили места, дворянства и части земель. Но это только начало. Теперь про саму МагАкадемию и почему тебе не стоит поступать туда в это году.

Академии ждут колоссальные изменения. Поменяется не только ректор, но и большая часть преподавателей. Нам предстоит заменить всех замов и замов замов также. Всех, кто поддерживал старого ректора. Так как учебный год уже начался, в Академии он начинается первого сентября, а не первого октября, как в простых школах, поэтому поиск учителей будет проходить в авральном режиме. Половина занятий просто не будет проводиться — мы считаем, что лучше убрать сторонников Сигманта из Академии как можно быстрее и пожертвовать качеством обучения, нежели продолжать творящийся беспредел.

— Беспредел? — этот вопрос мы с Найдин задали одновременно.

— Именно беспредел. Сигман и его сподвижники — закоренелые консерваторы. Они не видели необходимости что-либо менять. И были против введения школ для маленьких магов. Конечно и я на месте Сигманта стремился бы сохранить существующий порядок вещей, но не во вред своему детищу и стране в целом.

В последние пятнадцать-двадцать лет Академия погрязла во взяточничестве и коррупции. Бюджетными местами торговали — поступить беднякам было нереально. Отбор кандидатов не соблюдался — брали в первую очередь тех, кто мог платить за обучение, и не важно хватает у него дара на обучение в Академии или нет. Принимали и преступников и слабоумных, даже тех, кто обладает каплей магической Силы — учили управлять накопителями. В итоге мы получали разный сброд, не способный качественно выполнять свою работу. Все, кто хоть раз имел дело с магами и обладает достаточным количеством денег, всегда обращается к проверенным магам старой закалки. Молодежь остается невостребованной.

Среди студентов распространился террор и дедовщина. Учиться там без влиятельного покровителя просто не возможно.

Нам предстоит большая работа. За четыре месяца мы хотим покончить со всеми нововведениями, и посмотреть, как пройдет второй семестр.

— А что конкретно будет сделано? — уточнила я, ужасаясь тому, в какое место я мечтала попасть.

— Вопервых, это наверно самое главное, Академия больше не будет независимой. Она обязана будет отчитываться перед советом попечителей, он же совет лордов во главе с королевой. Ректор будет назначаться и сниматься по решению совета. Совет будет иметь право наложить вето на любое решение ректора. Все глобальные изменения в жизни Академии ректор обязан будет согласовывать с советом попечителей.

Во-вторых, пройдет аттестация всех преподавателей. Не прошедшие аттестацию, равно как и взяточники и просто не вызывающие доверия преподаватели будут уволены. Пройдет и аттестация студентов — сразу могу сказать, что их количество сократиться вдвое, а то и втрое. У многих поменяется программа обучения.

Введем несколько новых дисциплин, что-то уберем из старых. Обучение станет намного интереснее и качественнее.

Еще одна не маловажная деталь — обучение станет абсолютно бесплатным. Все содержание студентов вплоть до нижнего белья Академии возьмет на себя.

Для обеспечения порядка в Академии и общежитиях вводится полувоенный режим — покидать пределы Академии без разрешения деканата теперь невозможно. Оказывать магические услуги студентам запрещается, кроме производственной и послевыпускной трехгодичной практик. Брать плату за услуги во время практики запрещается — корона хочет возобновить традицию безвозместного оказания магами услуг крестьянами и ремесленникам.

— А вступительные испытания останутся прежними? — этот вопрос был очень важен, так как я почти три года готовилась к одному, а в итоге будет что-то совершенно другое.

— Да, пока вступительные испытания останутся прежними, но будут неукоснительно исполняться. Об этом позаботится совет попечителей. Кое-что из наработок опробуем на аттестации студентов в самое ближайшее время. Лет через пять-семь аттестат об окончании магической школы вкупе с характеристикой от директора будет огромным преимуществом. А через десять-пятнадцать — вообще заменит вступительные испытания — аттестат и так будет показывать, что абитуриент готов к обучению в Академии.

— А почему столь вопиющее нарушение в отборе кандидатов и вообще в жизни Академии не вскрыли раньше? — Спросила Найдин.

Да, вопрос очень верный.

— Пытались и не единожды вскрыть все наболевшее, но Сигманту всегда удавалось уйти от ответственности. Да, прошедшие проверки указывали на нарушения — их исправляли. Но более ничего не делалось. Со стороны все выглядит более чем благопристойно, а лесть во внутриакадемические дела… у нас не было столь веских причин для этого. До сегодняшнего дня.

Академия всегда была независима. Ректор Академии был королем своего маленького королевства. И никто не может указывать королю, как управлять своим королевством.

Исторически так сложилось, что ректор Академии не вмешивался в политику, а король не вмешивался в дела Академии, но всегда мог положиться на нее в случае необходимости. Ректорами всегда становились фанатики магии, их кроме магии ничего не интересовало. Это было правильно и приносило свои плоды — мы всегда были первыми в развитии магических наук, в самой Академии царил полный порядок. Однако последние сто лет показали, что не всегда такой подход верен — кандидатура Сигманта ни у кого не вызывала сомнений, он был личным учеником Аэрона тей Сонрона, предыдущего ректора. Но Сигманта больше интересовали деньги и власть, и он прикладывал немало усилий, чтобы сохранить нынешнее положение вещей.

Если хочешь, Василика, то я могу устроить вас с Эми в Академии уже в этом году, но не вижу смысла. Лучше уж подождать еще год и поступить в белее благоприятное время. Ну как?

— Да, думаю, что мы с Эми еще подождем. Все равно уже настроились поступать в следующем году. А… — я сглотнула, потому что задавать следующий вопрос было неохота, но нужно, — как там Алек? Он очень сердится?

— Сердится? — переспросил мэтр. — Это не то слово, которым можно описать состояние Алека. Это я сержусь на тебя, Василика, а Алек просто в ярости. Ты сожгла его диссертацию и испортила ход его экспериментов. Кое-что, конечно, сохранилось в моем сейфе и банковской ячейке Алека, но это только теоретические выкладки.

При слове «диссертация», что-то в моей памяти всколыхнулось, но я так и не вспомнила, что именно. Тем более что меня отвлек вопрос метра:

— И что, тебя даже совести не мучает?

— С чего бы это? — удивилась я. — Такими недостатками не страдаю!

— Эх, бессовестная, — вздохнул маг, — а Алеку теперь придется весь ход экспериментов начать с самого начала.

Что-то во мне сонно приоткрыло один глаз и сладко зевнуло. «Совесть просыпается», — подумала я и завозилась.

— Все-таки есть она у тебя, — удовлетворенно улыбнулся маг. — С Алеком все же нужно будет поговорить, ты же не забыла о своем обещании помочь мне? Гарантирую, что разрывать тебя на части, как он того хотел, не будет. Поостыл чуть-чуть.

— Может завтра? — трусливо предложила я мэтру. — Устала я сегодня.

— Бежишь от ответственности? — предположил маг, я надула губки. — Ладно, не обижайся. Отдыхай, а мне нужно еще поработать.

Мэтр встал, поклонился Найдин и направился к выходу, и тут я вспомнила:

— А второй вопрос? У вас же было два вопроса. Первый про змей, а второй?

Мэтр Влас повернулся уже стоя у двери и держась за ручку. Сумрачно посмотрел на меня и сказал:

— Вряд ли ты знаешь ответ на мой вопрос, но я все же задам его тебе. Скажи, как тебе удалось выжить, находясь в эпицентре огненного безумия? Без защиты, без знаний как управлять столь яростным огнем? Как, Василика?

Я задумалась, действительно, как я смогла выжить? Умных мыслей не было, был только один вопрос: «Как?»

— Я не перестаю благодарить Небеса за то, что сохранили тебе жизнь, Василика. Как же я им благодарен за это.

Мэтр вышел, а по моему лицу текли слезы. Кажется, совесть проснулась окончательно.

Вечером заходил мэтр Утан, чтобы проверить мое здоровье, и сказал, что завтра можно будет снять повязку. Пошутил по поводу моей лысины, но тут же заверил меня, что ресницы и волосы на голове отрастут — мэтр позаботился о том, чтобы волосяные луковицы восстановились полностью. Ну а чтобы волосы росли побыстрее — это уже к мэтру Власу и его алхимическим составам.

Тяжело вздохнула — перспектива не радовала. Мэтр Влас сердиться на меня, Алек готов разорвать на части. Он кстати ни разу не навестил меня, что наводит на определенные мысли…

Пока мэтр Утан осматривал меня, спросила, что за изменения произошли во мне. Ответ меня не обрадовал и даже напугал. Так как становление Дара во мне шло полным ходом, уже достоверно было известно, что я маг — четырехстихийник с уровнем повелителя, однако из-за случившегося произошел перекос в сторону огненной стихии. Остальные три сильно ослабли и есть вероятность, что я совсем могу потерять способность к ним. Все станет известно через пару дней, когда восстановится резерв, и мне можно будет колдовать.

Новости не утешительные, но… сделанного не воротишь.