В погоне за мечтой (СИ)

8

Остаток дня прошел как в тумане — я была рассеянной и невнимательной, не реагировала на замечания и глупо улыбалась рассерженным учителям. Я была окрылена надеждой и не замечала ничего вокруг.

Ночью долго не могла заснуть, думая о будущем наставнике и о Эми, которая после моего ухода останется тут одна. Совсем одна. Опять одна… Я так и не нашла в себе силы сообщить, что меня скоро заберет маг на обучение. Я стану магом, а она…

Под утро приснился сон. Неприятный и высасывающий силы сон. Будто я спорю с отчимом и было видно, что спор этот идет уже давно. Родерик зол, очень зол. Он кричит, потрясая сжатыми кулаками, что я не могу поехать учиться к неизвестному магу, мужчине. Это навеки испортит мою репутацию и меня никто не возьмет замуж. Тем более жених уже найден и брачный договор подписан… Я просто не имею права отказаться от этого брака. Все уже давно решено!

Я же в ответ с мрачной решимостью заявляю, что мне безразличны какие-либо договоры и я еду учиться магии. И вообще, какая свадьба? Мне только десять лет!

— Позор! — Взревел Родерик, краснея от гнева. — Ты позор всей нашей семьи! Замуж! И никакой магии!

— Я буду магом! — упрямо заявляю я и спор идет по новому кругу.

В какой-то момент в споре появляется третий участник. Мама сидит, выпрямив спину, как будто линейку проглотила, комкает в тонких пальцах мокрый от слез платок. Губы ее дрожат, а по бледным ее щекам текут слезы, и она уже не пытается вытереть их бесполезным куском ткани. Они медленно стекают по щекам, подбородку и падают на руки.

Мы, я и отчим, молча смотрим на нее, и каждый из нас ищет ее поддержку. Мама сидит и плачет, не решаясь сделать выбор. Она с надеждой смотрит на нас, что мы придем к разумному компромиссу и спор закончится. Но… все началось опять. Родерик кричит и я стою на своем. Никто из нас не хочет уступать!

И вдруг я замечаю, что мама уже не сидит, а находится в объятиях мужа. Ее спина вздрагивает от рыданий. Родерик успокаивающе гладит маму по голове, целует лоб и мокрые щеки, приговаривая, что-то вроде: «Все хорошо, все будет хорошо».

— Мама! — кричу я, протягивая к ней руки, — мама!

А она в ответ:

— Уйди. Я не хочу тебя видеть…

— Мама! Мамочка! Мама…

— Мама, — крикнула я и проснулась.

— Что, леди Василика, кошмар приснился? — ехидно вопросила Берта, моя соседка по комнате, особа весьма склочная и завистливая. — Разбудила всех нас! Еще спать и спать можно было!

— Да ну, десять минут до подъема, — обведя комнату хмурым взглядом, остановилась на больших напольных часах. — Уже можно вставать.

— Нет, — настаивала Берта, — еще десять минут сладкого и безмятежного сна могло быть. Ты все испортила, как обычно!

— Да ладно, тебе, Берта, — вступила в разговор Лиранни, еще одна моя соседка по комнате. Потягиваясь и сладко зевая, она начала медленно сползать с постели, впрочем как остальные девочки. В постелях оставались только я и Берта — Действительно уже пора вставать. Десять минут все равно ничего не решат.

— А я не выспалась! А ты, — она повернулась ко мне и, совершенно неприлично указывая на меня пальцем, заявила, — ты только всем мешаешь. Без тебя тут было намного лучше!

— Знаешь что, Берта, я тебе все твои жиденькие волосенки повыдергиваю! — Это Эми вступилась за меня. И на словах она не остановилась. Подошла к испуганной Берте, ведь все знали за что мою подругу сюда отправили и Берта в том числе, но за место выдергивания волос, Эми сердито посмотрела на девочку и, топнув ножкой, отправилась к себе заправлять постель.

Я не вмешивалась, думая, чем это я могла тут кому-то помешать. Не найдя ответа на сей философский вопрос, прислушалась к бурчаю Берты:

— Ах, еще пять минут, только пять минут осталось. Я так спать хочу…

— Так спи дальше! — Не выдержав, воскликнула я и в упор посмотрела на ворчунью.

И тут случилось странное: лицо Берты приняло бессмысленное выражение, затем она легла на бок, укрывшись одеялом с голой, так что наружу выглядывало только лицо, закрыла глаза.

— Что это она? — спросила Лиранни.

— Спит. — Эми подошла к кровати Берты и внимательно вгляделась в лицо девочки. — Надеюсь, что тебе не влетит за это.

Я только пожала плечами, вставая. Скоро меня здесь не будет и возможное наказание меня не пугало. Пугало другое. Сон. И слова мамы. «Уйди. Я не хочу тебя видеть», — это были последние слова, которые я услышала от нее. Неужели я такой плохой ребенок, что эти страшные слова преследуют меня и в снах, напоминая, что я должна делать то, что хочет отчим и … и мама? Но магия… я не могу отказаться от нее. Это не возможно!

БОМ, БОМ. Пропели часы, сообщая о том, что наступило утро и пора вставать.

Мы все посмотрели на Берту, та не шевельнулась, продолжая сладко спать.

— Все таки ты ее заколдовала, — прошептала потрясенная Лиранни, — тебе влетит за это.

— Не думаю, — протянула я, разглядывая спящую, — пока магистр Михаэль здесь, мне ничего не грозит.

— А потом, когда он уедет?

— А «потом» не будет играть никакой роли, — отвернулась к кровати, что бы не видеть задумчивого лица Эми. Она явно что-то поняла, но промолчала.

— Ты все еще надеешься, что родителя тебя заберут? Три недели прошло!

— Я не надеюсь на это и уже не желаю. — Эми резко стала взбивать подушку, я же на нее пыталась не смотреть.

— Девочки, вы уже встали? — в комнату вошла мисс Маринэ, — Доброе утро, девочки.

— Доброй утро, мисс Маринэ, — дружно произнесли мы.

— Почему мисс Рехат еще спит? Подъем уже отзвучал, — учительница подошла к кровати Берты, мы все замерли, когда она откинула одеяло и положила руку на плечо спящей. — Берта, просыпайтесь, Берта.

— Отвалите все, — невежливо ответила девочка, снова укрываясь одеялом, — я спать хочу.

— Берта! — мисс Марине была явно потрясена поведением своей ученицы, но попытки разбудить ее не прекратила. — Мисс Берта Рехат просыпайтесь немедленно! Берта, если вы сейчас же не встанете, вас ждет наказание!

Но Берта не слышала угроз, продолжая безмятежно спать. Мы все молча ждали продолжения.

Учительница, поняв, что Берту так просто не разбудить, подошла к графину с водой, налила полный стакан воды, подойдя к кровати и снова откинув одеяло, нарочито медленно вылила воду на голову вредной мисс Рехат.

— А? Что такое? Мисс Маринэ что вы делаете? — Завопила девочка, вытирая ладонями лицо. — Зачем вы меня мочите?

— Зачем? — Учительница была возмущена до глубины души. — Зачем? Мисс Рехат, ваша любовь ко сну просто неприлична! Уже давно пробил подъем, а вы еще в постели! Вставайте немедленно или будете наказаны!

Берта тут же соскочила с кровати:

— Прошу прощения, мисс Маринэ. Обещаю, больше не повториться!

— Вы мне уже это говорили, мисс Рехат. — Покачала головой учительница и уже всем нам, — приведите себя в порядок, я приду за вами через двадцать минут.

— Меня… Меня заколдовали! — воскликнула Берта, обличающе показывая на меня пальцем.

Мисс Марине, успевшая уже подойти к двери и открыть ее, медленно развернулась и посмотрела на меня:

— Василика, Эмирьяра, а также вы, Берта, у вас пятнадцать минут чтобы одеться и прийти в кабинет директрисы! — ледяным тоном произнесла она и вышла их комнаты.

— Тебе конец, леди Василика! — Берта не смогла сдержать злорадно улыбки.

Ровно через пятнадцать минут мы втроем вошли в кабинет леди Ильды. Здесь уже находились сама директриса, мисс Маринэ, отец Афинаген и… магистр Михаэль. Когда наши взгляды встретились, но чуть заметно поджал губы, выражая свое неудовольствие сложившейся ситуацией. Я тяжело вздохнула. Что сделано, то сделано и ничего сейчас не изменить.

— Ваша наставница, мисс Маринэ, — сурово начала директриса, — вкратце рассказала, что произошло сегодня. Но мне хотелось бы услышать все из первых уст. Берта, поведайте нам, что случилось и кто вас заколдовал.

«Интересно, эти слова можно расценивать, как то, что меня уже признали виновной?», — подумала я и прислушалась к тому, что говорит Рехат.

Врать она не стала, рассказала все как было. Умная, ничего не скажешь. Знает, что маг такого уровня как магистр Михаэль, засечет любую ложь.

— Ну что же, — вздохнула директриса, когда Берта закончила говорить, — вина Василики и Эмирьяры очевидна, не находите, магистр? И памятуя о нашем договоре, я имею полное право запретить уроки магии. Что с огромным удовольствием сейчас и сделаю!

— Не спешите, милая леди Ильда, — вступил в разговор магистр, — наличие магического вмешательства еще нужно доказать.

— Какие доказательства вам еще нужны? Или вы думаете, что мисс Рехат солгала? Леди Райзенде, скажите мисс Рехат солгала?

— Нет, — неохотно ответила, — Берта сказала чистую правду.

— Вот видите! — победно воскликнула леди Ильда и уже нам, — уроки магии отменяются. Свободны!

— Не так быстро, — резко и не скрывая раздражения остановил всех магистр, — как я уже говорил, наличие магического вмешательства необходимо доказать. И слов «пострадавшей» здесь мало. Мисс Рехат не маг и не может определить была ли она заколдована. Отец Афинаген, прошу вас, вы знаете, что делать.

Жрец Единого вздрогнул при звуке своего имени и неуверенно посмотрел на директрису.

— Обе девочки находятся сейчас под моей опекой и я могу потребовать расследования через Суд герцогства! Вы желаете этого? — Голос магистра был суров и решителен. — Нет? Приступайте, отец Афинаген!

— Присядьте сюда, милое дитя, — голос жреца слегка дрожал, — дайте мне вашу руку, не стоит отводить взгляд. Нет, — послышалось через несколько мгновений, — не чувствую магического вмешательства.

— Позвольте теперь мне. Я тоже посмотрю, для чистоты эксперимента.

Процедура повторилась и вердикт подтвердился. Магического вмешательства не было.

— А теперь скажите мне, Берта, вы ведь притворились, что уснули, не так ли? А потом сами для себя незаметно заснули и не услышали бой часов, знаменующий о подъеме? Ведь, так все было?

— Да, — прозвучало едва слышно, но в воцарившейся тишине комнаты, ответ услышали все.

— Берта Рехат! — в голосе директрисы плескался океан возмущения. И было не понятно, чем она больше возмущена, самим поступком ученицы и тем, что уже не сможет запретить нам магические уроки.

— Какое коварство! — это от Эми, удивленное и тоже возмущенное.

— Это ужасно, — усталое от мисс Маринэ.

— Лика, Эми идите в сад, готовьтесь к уроку. Я скоро подойду.

Мы синхронно сделали книксен и вышли из кабинета.

— Надеюсь ее жестоко накажут, — прошептала Эми.

— Не думаю. По крайней мере в карцер не посадят, а жаль.

— Угу. Думаю, это будет позорный стул. За ложь всегда на него ставят, — Эми мстительно улыбнулась.

Мы уселись на лавочке в нашем укромном местечке, где обычно проходила утренняя медитация. Эми молчала, искоса поглядывая на меня. Я же никак не могла собраться с духом и рассказать ей о маге, который скоро заберет меня из школы. Было как-то противно и мерзко на душе. Ведь получается, что теперь я сама передаю Эми. Хотя совсем недавно обвиняла свою подругу.

Тяжело вздохнув, я произнесла:

— Знаешь, Эми, магистр Михаэль нашел мне наставника. Сейчас мы должны встретиться и возможно уже сегодня я покину в школу. Мне так жаль, так искренне жаль тебя оставлять! Ведь ты опять останешься одна.

— Ты это серьезно, Василика? — Эми казалось шокирована моей новости, такого поворота событий она явно не ожидала.

— Это правда, Эми. Магистр Михаэль вчера после занятий сообщил мне об этом. Правда родители пока не дали своего разрешения, но я очень надеюсь, что они все-таки позволят мне обучаться у этого мага. Даже страшно подумать что они могут не разрешить мне… я сбегу отсюда… Да именно сбегу и поступлю в какую-нибудь магическую школу. В Трогодере есть такая школа, — я посмотрела на подруг, — ты пойдешь со мной в Трогодер, если ничего не получится?

Эми совершенно круглыми глазами посмотрела на меня, а затем, покачав головой, ответила:

— Ничего не получится. Нас быстро найдут и вернут сюда. Вот если бы мы не были дворянками, а родились в обычной семье, то побег бы удался. А так будут искать… Как же проще живется детям в обычной семье. Не нужно думать об этикете, ходить всегда отутюженной и причесанной, вежливо всем улыбаться… Когда были живы родители, я могла плескаться в луже, как поросенок, и никто бы мне ничего не сказал. А тут… Если ты сегодня уйдешь, Василика, я не знаю… Это будет ужасно!

В глазах девочки блеснули слезы.

— Не плачь, Эми. Я уверена магистр найдет и для тебя наставника. Конечно найдет, — уверенно проговорила я, — как же может быть иначе, ведь ты тоже его ученица. И он не может оставить тебя здесь одну. Вот увидишь все так и будет. Смотри, магистр Михаэль идет. А кто это рядом с ним идет? Неужели это…

Рядом с магистром Михаэлем, одетым как обычно по последней моде, вышагивал очень высокий мужчина в простой серой мантии мага без опознавательных знаков. Догадаться какой школе магии он принадлежит не было возможности, но должен быть из природников.

— Доброе утро, ученицы, — опять поздоровался магистр с нами.

— Доброе утро, магистр Михаэл, — хором произнесли мы и присели в книксене.

— Позвольте представить вам мага принадлежащего к школе стихи, моего хорошего друга у наставника Власа. Влас, познакомься это Эми, а это Василика — она-то и будет твоей ученицей.

Мы с Эми снова присели в книксене, приветствуя мага.

— Я еще ничего не решил, Михаэль, — недовольно произнес Влас, внимательно оглядывает меня.

А я никак не могла взять в толк почему его так представили, слишком просто для мага да и для человека, в котором текла благородная кровь. Не крестьянин же он в самом деле, да и у тех есть фамилия… Да и какое у него магическое звание. Мастер? Магистр? Мэрт?

Посмотрела на мужчину, который все также пристально вглядывался в меня. Он мало походил на мага. Высокий, даже очень, почти на голову выше немаленького магистра Михаэля, но дело даже не в росте — мало ли причин для этого. Толстая и мускулистая шея, кажется такую шею называют бычьей. Широченная спина и массивная фигура воина, которую не смогла скрыть мантия. Длинные руки с лопатообразными ладонями и узловатыми пальцами. И коротко стриженный.

Его легко можно было представить на поле боле с двуручным мечом в руках, легко кромсающий врагов направо и налево. Но никак не владеющим тонким искусством магии.

Посмотрела на магистра Михаэля — идеально вписывающийся в канонический образ мага — высокий, стройный, изящный, красивый. Возможно и он владеет каким-нибудь оружием, но по нему не скажешь. Маг, да и только, но точно не воин.

Если сравнить их двоих, то магистр напоминал тонкую упругую ветку ивы, когда как Влас — толсты ствол древнего дуба.

Во всем облике нового знакомца неким диссонансом выделялось лицо. Очень красивое с правильными тонкими чертами. Никаких шрамов, которые обычно украшают воинов, обветренных губ, ничего того, чем обычно хвалятся воины. Загар правда имелся, но он ничуть не портил аристократическое лицо, а, наоборот, придавал ему некую изюминку. Но больше всего выделялись глаза — яркие небесно-голубые в обрамлении длинных пушистых ресниц. Удивительно красивый, притягивающий и запоминающийся взгляд. И… улыбка, обворожительная и заразительная на столько, что мы все сами начали улыбаться в ответ. А появившиеся ямочки на щеках, делали мага совсем юным. Выглядел он лет на двадцать пять, гораздо моложе своего ученика, магистра Михаэля.

— Это и вправду правнучка Аналлеисы! — восхищенно воскликнул Влас. — Я, признаться, сначала не поверил тебе. Решил, что ты приврал немного, но… но…

— Я понимаю в это трудно поверить, но Василика действительно принадлежит роду Фрайхэш, — магистр Михаэль понимающе улыбнулся другу. — Влас, если ты не против, то я займусь Эми, времени осталось крайне мало, а еще много нужно успеть. Василика в полном твоем распоряжении.

Эми и магистр отошли на порядочное расстояние, уселись на скамейку и о чем-то зашушукались. Я осталась одна на один с Власом. Эм-м-м… Я ведь даже не знаю как к нему обращаться… Лорд он или нет. Ну кто так представляет людей? И что же мне делать? Не по имени же к нему обращаться — это совсем уж неприлично! Обидеть или оскорбить мага, будущего наставника, мне не хотелось. И я решала, что не ошибусь, если:

— Магистр Влас, — обратилась я к магу, который так и смотрел на меня в восхищении, как будто увидел чудо. Но на «магистре» его брови поползли вверх, а взгляд переменился. Не угадала! Неужели мэтр? Он обиделся! Что же делать? Продолжить я не решилась.

Мы молчали. Маг хмуро поглядывал не меня, я смотрела на него попеременно то краснея, то бледнея. Ну, магистр Михаэль, надо же так подставить меня! Взгляд мага из хмурого превратился в задумчивый, а затем в удивленный.

— Не уже ли не узнаешь?

Обращение на «ты» — обращение к ученику. Несмотря на мой казус, явно обидевший мага, он согласен взять меня в ученицы? На радостях я выпалила:

— Ранее мы не были представлены, — о небо, что я несу?

Глаза мага округлились и он весело спросил:

— Ты историю хорошо знаешь?

— На отлично!

— Хм…, — усомнился в моих слова маг и посмотрел на учебник истории, так кстати принесенный Эми сегодня утром.

Я взяла книгу и открыла последние страницы, на которых печатались портреты великих деятелей Адрастериона. И практически сразу увидела его. «Повелитель стихий Власлен тей Лотэйр, герцог Хэрмард», — прочитала я первую строчку и ужаснулась, — «Мэтр школы четырех стихий, мастер-алхимик, практикующий демонолог. Знаток эльфийских рун, рун Маару, рунической азбуки древних. Сын великого магического рода Лотэйр, маг в двенадцатом поколении. Политический и общественный деятель. Во времена регентства унаследовал титул герцога Хэрмард по праву Силы».

— Ну, теперь узнала? — как-то ехидно поинтересовался маг, когда я закрыла книгу.

— Да, ваша светлость, — постаралась спокойно ответить я, хотя внутри меня все бушевало. Ну магистр, что б вас дракон сожрал! А я? Я тоже хороша — не узнать такого знаменитого человека!

— Мэтра Власа будет достаточно, Василика, — уже вполне серьезно произнес маг, — честно признаюсь — не люблю эти придворные расшаркивания. Не расстраивайся так, — видно мэтр увидел, что я готова расплакаться. — Привык, что меня все узнают, стоит только выйти на улицу. Ну да ладно, сам виноват, не стоит быть столь тщеславным. Не плачь, я не в обиде.

— Правда? — я попыталась улыбнуться и смахнула таки набежавшие слезы.

— Правда, — улыбнулся маг. — И, если мы разобрались с именами, давай поговорим серьезно. Присядем.

Мэтр устроился на скамейке, подождал пока усядусь я и потребовал:

— Ну, рассказывай!

— Эээ… Что вас конкретно интересует? — стушевалась я.

— Все! И в первую очередь то, как семейство Фрайхэш оказалось в родстве с графами Райзенде. Признаюсь, после свадьбы Родомиры я как-то выпустил из поля-зрения твою семью — других забот было полно.

Если честно, рассказывать ничего не хотелось. Это неприятная и позорная часть моей истории. Но… вдруг это та зацепка, которая позволит мне отделаться от опека Родерика и избавить маму от его негативного влияния?

Занятие с метром Власом прошло невероятно быстро. Хотя занятием это было трудно назвать. После моего рассказа (я, кстати, честно призналась, что Родерик не является моим кровным отцом), Маг начал проверять мои способности относительно стихий, а также тестировать на принадлежность к другим школам магии. Он то прикладывал свои большие руки к моей голове, то водил ими вокруг меня, при этом смотрел на меня с непередаваемым восхищением. Однако перед уходом его взгляд был задумчив и серьезен. Напоследок он сказал, что берет меня в ученицы и что сегодня я покину это учебно заведение.

— Что тебе сказал магистр? — поинтересовалась я у Эми, когда мы направлялись на завтрак.

— Магистр Михаэль сказал, что нашел мне наставника, — с гордостью призналась моя подруга. — Магистр школы некромантии Аарона Эрроу.

— Некромантии? — От удивления я аж запнулась о свою собственную ногу. — Ты должно быть шутишь!

— Нет! — воскликнула Эми, — я и сама была изрядно удивлена. Но магистр сказал, что мой дар поменял полярность из-за трагедии, пережитой в детстве и ношения Наручней Эу. Представляешь, я буду некромантом!

— Невероятно! — я покачала головой, с трудом веря в сказанное, но навряд ли магистр ошибся. — Я думаю, что тебе пойдет фиолетовый цвет.

— Ага, — Эми кивнула в знак согласия. — Но я хочу потом понять фиолетовый на белый!

— Что? — Снова не поверила я услышанному и остановилась.

Белый цвет — цвет смерти. И мантии этого цвета носят только высшие некроманты, их еще называют магами Смерти. Не посвященные считают, что некромантия и магия Смерти — это одно и тоже, но между этими школами есть зримое различие: маги Смерти могут вернуть душу в давно умершее тело и оживить его, адепты сколы некромантии на такое не способны. Еще школа Смерти тесно связана со школой Жизни — высшие некроманты считаются лучшими целителями.

— Эй, не останавливайся! — окликнула меня Эми. — Сегодня мы покинем эти мрачные стены и это нужно хорошенько отметить, то есть вкусно покушать!

Я рассмеялась и мы помчались на завтрак.

В небольшой беседке, увитой виноградом, находились четверо. Они расположились за низеньким резным столиком, уставленным чашками с чаем, но никто из присутствующих не притронулся к ним, равно как и к эльфийским пирожным, принесенными расторопным слугой. От беседки исходила аура злобного, но хорошо сдерживаемого, раздражения, так что птички, которые обычно прятались в зелени листвы и чирикающие с утро до ночи, предпочли скрыться, а местные эльфы-лекари, будучи все поголовно эмпатами, начали перешептываться, ибо человеческие маги, посетившие лорда Родерика и его супругу, прибыли в благодушном настроении.

— … Лорд Райзенде, вы забываетесь! — мэтр Влас резко подался вперед.

— Прошу меня простить, ваша светлость. При всем моем уважении к вам, я не могу отпустить дочь на обучение в ваш дом. Это неприемлемо! Неприлично!

— Вы ошибаетесь, граф! — прикрыв глаза, чтобы собеседники не увидели плескавшуюся в них ярость, метр совершенно спокойно продолжил. — Это вполне приемлемо — Василика является магом и принадлежит к школе стихий, как собственно и я. И будет очень даже прилично, если вы подберете для дочери компаньонку, которой доверяете. И мой недостаток — я мужчина, который вы изволили отметить несколько минут назад, не будет играть какой-либо роли. Если вас беспокоит оплата… хм… моих услуг, то прошу не беспокоиться — я не возьму и медяка.

— Нет! И это мое последнее слово.

— Лорд Райзенде, вы теряете последний шанс наладить отношения с дочерью…

— Нет! Нет! Нет! — названный лорд вскочил, уронив стул, и сжал кулаки. — Василика никогда не будет магом. Никогда! Ни при каких обстоятельствах! А теперь вон отсюда!

— Сядьте, лорд! И вспомните с кем говорите! — Мэтр Влас пару раз глубоко вздохнул, успокаиваясь. — Леди Райзенде, — уже спокойно продолжил он, обращаясь к женщине, сидевшей рядом с графом, — Веренея, что же вы молчите? Не уже ли забыли, что являетесь наследницей рода Фрайхэш? Ваши бабка и мать были величайшими магами, а Василика может превзойти их! Не уже ли вы согласны похоронить столь молодой, но славный род в небытии?

— Райзенде! Обе леди принадлежат роду Райзенде! — на губах графа скользнула мимолетная улыбка. Он поднял стул и устроился со всевозможным комфортом. — Никакого Фрайхэш уже нет.

— Вы ошиблись дважды, граф, — мэтр тоже позволил себе улыбнуться. — Вопервых, Василика является магом с самого своего рождения. И решать вопрос будет ли она магом или нет не в вашей компетенции. Повторюсь — Василика УЖЕ маг!

Во-вторых, что касается славного рода Фрайхэш. Должен признать, Аналлеиса была умной и дальновидной женщиной, и в момент получения дворянства и начала рода Фрайхэш, зарегистрировала его не как мирской, а как магический род, чему я лично был свидетелем. Надеюсь, вам известно, чем магический род отличается от мирского? И чем вам это грозит? И к какому роду вы принадлежите сами?

Мэтр Влас с видимым превосходством посмотрел на побледневшего графа.

— Повторяю, у вас есть реальный шанс наладить отношения с дочерью…

— Нет, — прошипел лорд Райзенде, — Нет! Моя дочь не будет учиться магии!

— В снова ошибаетесь, лорд, — в беседу вступил второй маг, спутник мэтра Власа, ибо тот, устав от бесконечного упрямства графа, прикрыл глаза и начал массировать виски. — Лика уже учится, и начала учиться еще тогда, когда жила под крышей родного дома. Я сам несколько недель посвятил занятиям с ней, и должен отметить, что у вашей дочери невероятные способности. Но она должна учиться всерьез, а не от случая к случаю. И, — поспешил добавить магистр Михаэль, а это был именно он, видя, что граф опять хочет вставить свое неизменное «Нет», — даже если она не будет обучаться сейчас, то через шесть лет, когда она станет совершеннолетним магом, ее уже ни вы, ни кто-либо другой не сможет остановить — она поступит в Магическую Академию.

— Нет, — снова повторил граф и тоном человека, раскрывающим страшную тайну, продолжил, — Василика не будет учиться ни к какой Академии! По достижению шестнадцатилетия она выйдет замуж. Брачный договор уже подписан.

На эти слова герцог просто рассмеялся. Его смех раскатистым громом покатился по беседке, заставив испуганно вздрогнуть леди Веренею. Она непонимающе и с тревогой посмотрела на супруга.

— Понимаете… — магистр решил пояснить столь странную реакцию своего друга, когда тот, отсмеявшись, устало прикрыл лицо ладонями. — Наверное стоит пояснить с самого начала. Женившись на леди Веренее, вы вступили в род Фрайхэш. Не она в ваш, как вы могли предполагать, а вы в ее. И сейчас главой рода являетесь не вы, а ваша супруга, так как магические рода всегда главнее мирских. И когда Лика достигнет совершеннолетия, которое у магов, даже у женщин, наступает в шестнадцать лет, а не в двадцать пять, именно она станет главой рода Фрайхэш по праву Силы. И ваш брачный договор не играет ни какой роли, он юридически недействителен. — Чуть подумав, магистр добавил, — даже если вы перезаключите договор от имени Фрайхэш, он также будет недействителен, так как совершеннолетний гражданин Адрастериона не обязан выполнять условия какого-либо договора, заключенного не лично им самим.

Супруги переглянулись. Граф сжимал и разжимал кулаки. Леди Веренея выглядела подавленной и растерянной.

— Леди Веренея, дозволяете ли вы мне обучать вашу дочь? — Голос мэтра Власа был полон надежды.

Леди Веренея непонимающе посмотрела на мага. Затем взглянула на супруга, как бы ища поддержки или ответ на заданный вопрос. Граф отрицательно покачал головой.

— Я … Я…

— Вери, нет!

— Нет, — едва слышно повторила женщина.

— Леди Веренея, одумайтесь…

— Не стоит, Михаэль, — мэрт Влас поднялся, — Мне жаль, что вы не вняли ни единому нашему доводу. Очень жаль. Мы больше не смеем отнимать у вас время. Леди Веренея, желаю скорейшего выздоровления. Всего доброго.

Маги изобразили изящный дворцовый поклон и, в нарушении всех приличий, телепортировались прямо из беседки.

— Безмозглый болван! — выругался герцог Хэрмард и пнул ближайший камень; тот перелетев несколько метров с громким «бульк» упал в реку, на берег которой мэтр Влас и переместился вместе с другом.

— Почему ты ушел? Мы могли ее дожать, ведь чуть-чуть осталось…

— Нет, не стоило так рисковать. С этого Райзенде станется объявить свою жену сумасшедшей или недееспособной и признать все ее решения незаконными. Покрасней мере Малорик поступил бы именно так. А насчет этого Родерика не знаю, не знаю… Но все равно не стал рисковать.

— И чего он вдруг так взъелся на Лику. Вроде бы девчонка ничего дурного не делала…

— Деньги, друг мой, — невесело хмыкнул герцог, — баснословные деньги. Ты даже не представляешь насколько Василика богата. И Райзенде не хочет отдавать это богатство.

— Хм… Неужели такие большие деньги? — Герцог в ответ только кивнул, но ничего не сказал. — Ну, что ж, теперь понятна вся эта афера со свадьбой да и остальное тоже… На что он рассчитывает? Тут и слепому видно, что он сам себе яму роет.

Мэтр Влас слегка пожал могучими плечами и ответил:

— Жадность лишает разума. А этот трюк с брачным договором рассчитан на то, что Василика не знает о своих правах.

— Я видел учебник по законодательству у Лики.

— Правда? — мэрт Влас казался крайне удивленным. — Хорошо, но необходимо ее просветить о некоторых тонкостях магического права.

Оба мага замолчали, глядя на безбрежную глядь реки. Каждый думал о том, как сообщить окрыленному надеждой ребенку, что его мечтам не суждено сбыться, по крайней мере сейчас. Что придется еще подождать шесть лет. Шесть долгих лет.

— А ты понял, что с леди Веренеей? — внезапно очнулся магистр Михаэль. — Я смотрел, но так и не разобрался. Понял только, что рождена она была магом, а вот куда Сила исчезла — непонятно.

— Родомира погибла, когда Веренее было три. На почве психологической травмы Сила вполне могла пропасть. Но… Не похоже…

— Не похоже, — согласился магистр, — но и на обряд очищения или отъема Силы не похоже.

— Да, ты прав. Но я все-таки предположу, что на лицо очень чистый отъем Силы без деформации энергетических потоков и искажения ауры. Вообще без каких-либо последствий.

— Это невозможно! Любое вмешательство в энергетическое тело человека всегда оставляет след. Исключений нет!

— Это не совсем так, Михаэль, — задумчиво протянул мэтр. — Но… Однажды я наблюдал нечто подобное — отъем Силы без каких-либо последствий… Но это невозможно… Нет, невозможно, их всех уничтожили…Да и откуда им здесь взяться… И… и…

— Что? — магистр Михаэль даже подался вперед прислушиваясь к невнятному бормотанию мэтра.

— Пожри меня дракон! — Вскричал мэтр Влас и магистр отшатнулся от него. — Как я мог упустить из виду Веренею? Алфихар внушал доверие, а мне тогда было не до детей — свою шкуру спасал.

Мэтр замолчал, все также задумчиво глядя на водную гладь, а магистр нервно тряс головой, размышляя над тем, что Власа не зря называют чудаком.

— Ладно, пора возвращаться в Адрастерион, — спустя несколько минут предложил мэтр, — а то сейчас эльфы набегут, скандалить будут…, — при этих словах лицо Власа скривилось, а затем он серьезно продолжил, — Василике о неудаче я сам скажу. Я кое-что придумал, надеюсь ее это утешит…

И маги исчезли.

— Вся проблема и состоит в том, что ты девочка, Лика, — голос магистра Михаэля был печален. — Будь ты мальчиком — никаких вопросов вообще бы не возникло, Влас был бы в своем праве, забирая тебя к себе в дом. А так, увы…

— Но, неужели нет мага-женщины, специалиста по стихиям? — я едва не плакала, хотя очень хотелось.

— Нету, Василика, — мэтр Влас был раздражен и рассержен обстоятельствами, но, увы, ничего не мог поделать.

— Совсем нет? — я злобно посмотрела на мэтра. Ну не может быть, что совсем нет женщины-стихийника!

— Дела всегда обстояли так, — начал терпеливо объяснять магистр, — что магов-женщин было значительно меньше, чем мужчин. А уж после войны… Сама понимаешь — женщины и дети пострадали больше всего.

— Где, по-твоему, стихийник может полностью раскрыть свои таланты, Василика? — перехватил эстафету мэтр. Я не понимающе посмотрела не него. — Это прежде всего военная служба. И дела складываются именно так, что все возможные наставницы носят военную форму. А казарма не лучшее место для ребенка.

— Но ведь…

— Нет, Лика, это и затевать не стоит…

— Но ведь…

— Это еще неприличнее, чем наставник-мужчина, Василика. Ни одни Суд Герцогства не будет на твоей стороне, если начнется тяжба. А она обязательно будет — уж больно серьезно настроен твой отчим. И бросать военную карьеру ради ученика никто из молодых стихийниц не будет. Да и не успели мы вырастить женщин-магистров, одни только мастера, а они редко берут учеников.

— Но… это не справедливо… — я начала хлюпать носом. Отчего-то стало трудно дышать и заболело в груди.

— Тише, тише, Лика, — магистр обнял меня, волна целительной магии покатилась по телу. Устроившись удобнее в объятьях мага, я расплакалась окончательно. — Поплачь, Лика, станет легче.

— Не все так безнадежно! — голос мэтра Власа был полон оптимизма. — Нужно немного подождать…

— Ше-ше-шесть лет! — задыхаясь прошептала я.

— Четыре, только четыре года! В Академию принимают с четырнадцати лет. Будь вы постарше на пару лет, можно было бы надавить на ректора, и вас бы приняли так. Но вам только десять — ничего не выйдет.

— А почему берут только с четырнадцати? — немного поплакав, мне стало легче и появился интерес к новой информации об МагАкадемии.

— Это связано с возрастными изменения в ауре и теле мага и окончательным формированием магических способностей. Так что этот вариант не прокатит. Вы ведь еще не девушки, у вас нет месячных?

От такого вопроса, до сих пор тихо сидевшая Эми, поперхнулась воздухом и закашлялась. Я впала в ступор. Вот слышала бы сейчас его мисс Маринэ — она бы в обморок упала от такого вопроса! Затем, как будто что-то щелкнуло в голове, появилась идея и я с надеждой посмотрела на мэтра:

— А школа при Академии?

В ответ маги только переглянулись и синхронно опустили глаза.

— Нет, Лика, — магистр крепче обнял меня, — это тоже не вариант. Никто не будет рисковать репутацией столько нужного и важного для королевства института, как школы для магически одаренных. Это тебе не Академия, с которой и королеве трудно тягаться. Школам нужно заручиться поддержкой и доверием населения всего королевства, а не горстки магов. Никто из директоров школ не будет рисковать, ради одного мага, хоть и очень талантливого.

— Ну ладно, — я глубоко вздохнула, принимая поражение. — Ну хорошо. А через два года, когда у меня начнутся месячные, вы сможете надавить на ректора Академии, что бы меня приняли?

Магистр Михаэль при моих словах окаменел и кажется даже перестал дышать. Мэтр Влас взъерошил волосы, отчего стал походит на растрепанного воробья, и глупо уставился на меня, часто хлопая глазами. Заразительная улыбка медленно расплывалась по лицу, я тоже стала улыбаться.

— Понимаешь, — чуть смущенно начал мэтр, — к тому времени у нас уже может и не быть рычагов давления на ректора. Нам бы вообще его сместить, но Сигмант хитер и изворотлив и всегда выходит сухим из воды… Не могу обещать, что этот план сработает, но я постараюсь что-нибудь придумать. А пока ты и Эмирьяра, если не передумала, останетесь здесь. Ну а в год вашего четырнадцатилетия я лично сопровожу вас в МагАкадемию.

— Эми, — я выбралась из объятий уже пришедшего в себя магистра и подошла к подруге.

— Я хочу остаться здесь с Ликой, а затем в месте с ней поступить в Академию.

— Эми, не глупи. Ты упускаешь такой шанс…

— Я все понимаю, но не хочу оставлять тебя одну. Мы ведь подруги и я должна поддерживать тебя.

Я благодарно обняла ее, но все-таки понять не смогла. Отказать от наставника и остаться в ненавистной школе. Я бы не смогла так.

— Ну что же, с вами все понятно, — мэрт Влас опять взъерошил волосы и, прищурившись, посмотрел на нас. — Я рад Эмирьяра, что ты решила остаться в школе. В вдвоем вам будет легче, чем по одиночке. Не печалься о чужой утраченной возможности, Василика, это дело неблагодарное. И насколько я помню магистр Аарона весьма суровая женщина и Эмирьяре пришлось бы у нее ой как несладко. Ведь так, Михаэль?

— Да, — кивнул тот головой, — но один из лучших некромантов Адрастериона. Учиться у такого наставника — большая честь.

Я тяжело вздохнула и крепче обняла Эми.

— Но на четыре года не хочу упускать вас из вида. Михаэль, я попрошу пристроить наблюдателем моего человека. Я переведу к вам Алека, он отличный парень, в случае чего поможет обязательно. Введи его в курс дела сам, мне уж недосуг будет.

Магистр согласно кивнул головой.

— Раз мы все выяснили, разрешите откланяться, юные леди, — мэтр поклонился нам, пожал руку магистру Михаэлю, — надеюсь, скоро свидимся.

— До скорой встречи, мэрт Влас, — мы синхронно присели в прощальном книксене. Мэрт Влас исчез в облачке телепорта.

— У нас еще есть сорок пять минут, — магистр посмотрел на часы, — позанимаемся?

— Если честно, у меня сейчас нет ни желания, ни настроения и я ничего не соображаю, — честно призналась в своих ощущениях. — Может просто расскажете что-нибудь интересное?

— Что, например?

— Как там мама?

На следующий день магистр Михаэль закатил нам лекцию с практическими занятиями по чистке и штопке различных тканей на весь день, отпросив нас со всех занятий. Уж не знаю, что предложил (или чем угрожал, что вероятнее) директрисе Ильде и что ждет нас после ухода магистра, но нас действительно отпустили со всех уроков и даже ни разу не побеспокоили. Только мисс Маринэ приходила несколько раз напомнить об необходимости пообедать и поужинать.

Магистр Михаэль для занятия приволок различного тряпья от банального хлопка и льна до великолепных эльфийских кружев и инарской шерсти, на которых мы и тренировались. Разложив куски тканей на скамейке, магистр начал рассказывать о способах производства того или иного вида материала, скручивании нитей, от переплетения которых в итоге и будет зависеть то, как нужно будет изменить структуру чистящего заклинания. Я почувствовала, что нахожусь на уроке домоводства — еще никто так подробно, я бы сказала с фанатизмом, не рассказывал о такой банальной вещи как ткань. Но было очень интересно, особенно когда рассматривали переплетение нитей под увеличительным кристаллом.

— Вот посмотрите как переплетаются нити в этом батистовом платке, — вещал магистр. — Батист отличается редким переплетением нитей из тончайшей крученой пряжи, получаемых из длинноволокнистых сортов хлопка. Используется для пошива постельного белья, ночных сорочек и нижних рубах. Такая ткань характеризуется низкой износостойкостью, а посему к чистке таких тканей предъявляют особые условия. Лика, покажи-ка нам структуру чистящего заклинания.

Положив увеличительный кристалл рядом с обсуждаемым платком, сосредоточилась на заклинании. Структура классического чистящего заклинания была простой и подходила для чистки любых тканей и любых типов загрязнений, будь то пятно от шоколада или чернильная клякса. Однако вместе с грязью исчезали и частицы самой ткани, отчего она начинала истончаться и появлялись дыры. Модификации заклинания, которым мы сейчас изучали, позволяли обойти этот недостаток, сохраняя переплетения нитей в полной целостности.

— Так, стоп! Давайте зарисуем структуру этого заклинания, — скомандовал магистр, когда я начала заполнять каркас магией. — Давай я подержу это, — магистр перехватил контроль над заклинанием, а я схватилась за карандаш.

Конспекты по магическим урокам я вела в своей Книге. По двум причинам. Вопервых, это давало гарантию, что никто не заберет источник магических знаний, ибо кроме меня никто не мог даже подойти к Книге. Она каким-то образом чувствовала, что ей угрожает опасность и начинала излучать черный ореол, который все боялись. Даже Эми, которой я сама разрешила брать Книгу, и к которой эта самая Книга относилась благосклонно, никогда не брала ее в руки сама, а смотрела и читала вместе со мной. Ну, а во-вторых, я подумала, что раз в Книге одни только сложные заклинания и сейчас она мне ничем помочь не может, то внесу-ка я в нее информацию о началах магии. Мало ли как будет складываться судьба у следующих владельцев, а информация, даже самая простая и на первый взгляд ненужная, может и пригодиться. По крайней мере лишним это точно не будет.

Эми кстати тоже использовала свою «Книгу рецептов», которую завела, когда жила у Марьяны в Еловых Шишках. В Книге Эми пока не было заклинаний, но было полно рецептов различных зелий, высушенных и приклеенных к страницам листиков, травинок и цветов с подробнейшим описанием свойств и перечнем зелий, в которых они использовались. Были также рисунки грибов и животных, обитавших в лесах Княжеств. Такой сильной защиты, как у моей Книги, эмина Книга не имела, но имелись чары ведьмы, которых все опасались также сильно, как и магических.

Зарисовав структуру чистящего заклинания, а также структуру переплетений нитей батиста и кратко законспектировав информацию по этой ткани, я посмотрела на философствующего магистра. Эми, заглянув в мои записи, начала лихорадочно дополнять свои. А я все смотрела на магистра, силясь сформулировать вопрос, который только что пришел мне в голову. Вот все же как неудобно, когда не знаешь то, о чем хочешь спросить! Магистр не любил праздной болтовни во время занятий, но я все же решилась:

— Магистр Михаэль, а можно вопрос не по теме?

— Валяй.

— Вот вы перехватили контроль над моим заклинанием. Но энерголинии не изменились и я до сих пор чувствую свое заклинание. Отчего так происходит? Я читала, что при захвате контроля создатель перестает чувствовать свое заклинание и структура меняется, адаптируется под ауру захватчика. А тут вот… Ничего не изменилось…

Мы уставились на мое заклинание в руках магистра. Даже Эми подняла голову от записей и посмотрела на мои кривые энерголинии, соединенные в каркас заклинания, и тут же опустила голову, пряча улыбку. Она до сих пор хихикала каждый раз, когда видела мои структуры, на первый взгляд слабые, кривые и хрупкие, но на проверку оказывающиеся всегда крепче ее собственных. Магистр не знал отчего это происходит, но предполагал, что это временное и пройдет, когда у меня будет больше опыта в создании различных структур.

— Понимаешь, захват захвату рознь. Это сложная тема, Лика, и давай пока не будем ее касаться.

— Хорошо, — сдалась я, но дала себе обещание написать Эрмиасу. Уж он то точно не откажет мне в небольшой магической лекции.

— Если вы закончили с зарисовкой заклинания, то давайте продолжим, — предложил магистр и мы с Эми подошли ближе к нему. — Смотрите как нужно изменить структуру для очистки батиста и схожих с ним тканей…

Урок по чистке закончился только, когда все ученицы отправились на послеобеденные занятия, а в наш закуток пришла мисс Маринэ. Некоторое время она растерянно оглядывала разложенные куски тканей, миски с источниками различных загрязнений: шоколад, масло, травяной сок, чернила, краски и еще пару десятков мисок, в которые мы макали образцы для тренировки очистительного заклинания. Отдельной кучей лежали испорченные ткани: прожженные, скрученные, с деформированными нитями. Магистр Михаэль сказал, что они нам пригодятся, когда будем изучать заклинания штопки и глажки.

Когда мисс Маринэ пришла в себя, то безапелляционно заявила, что нам нужен отдых. Магистр взглянул на девушку, которая кстати сразу смутилась и порозовела, но решительно стояла на своем. Маг не стал с ней спорить и отпустил нас, сказав, что продолжим занятие через час.

Магистр ушел, нежно улыбаясь совершенно смущенной и лепечущей что-то невразумительное учительнице. Я же, разложив шаль на пушистой травке, улеглась поудобнее и расслабилась. Эми пыталась что-то спрашивать, но я не отвечала и практически сразу уснула. Устала очень. Шутка ли, выучить больше сорока модификаций одного заклинания! А ведь день еще не закончен и через час занятие продолжится.

— Вставайте, ученицы, пора продолжать занятия, — надо мной нависло суровое лицо наставника. — Ну и сони же вы! Вставайте и продолжим.

Я сладко потянулась. Рядом завозилась Эми — она последовала моему дурному примеру и уснула рядом со мной.

— Хорошо, что вы догадались отдохнуть. Информации очень много и ее нужно запомнить. И ничто так хорошо не закрепляет изученное, как хороший и здоровый сон! — магистр поучительно поднял указательный палец вверх. — А теперь приступим к изучению заклинания по штопке тканей. Это заклинание на порядок сложнее, так как прибавлять что-то всегда труднее, чем удалять. Запомните это хорошенько!

Демонстрацию восстанавливающего ткань заклинания магистр начал с того же многострадального батистового платка. Оказывается заштопать платок можно было двумя способами. Вопервых, нарастить сожженные нити, но так мы пока делать не можем — для этого надо знать химические элементы. И, во-вторых, скопировать целый кусок платка и «приживить» его на месте дыры. С этим способом, по мнению наставника, мы должны были справиться.

На словах все казалось легко — скопировать, приживить — однако на деле оказалось не все так просто. Структура копирующего заклинания оказалась очень сложной, а я еще не настолько наловчилась в сплетении структур, чтобы с первого раза правильно повторить новое заклинание. Эми повезло — она пол года занималась с наставникам именно в построении структур, и сплести это заклинание она смогла со второй попытки. Мне же потребовался час! И как всегда появился вопрос:

— Магистр, вы сказали, что для первого способа нам необходимо знать таблицу химических элементов, — магистр кивнул, внимательно слушая меня. — А для второго только копирующее заклинание. Но при копировании мы тоже ведь должны знать из чего состоит ткань! Ведь что-то из ничего нельзя получить! Да и при «вживлении» нового участка наверняка потребуются знания по химии…

— Мне нравятся твои вопросы, Лика, это значит, что ты не утратила интереса к занятию, несмотря на усталость, — начал с похвалы магистр. — Ты права и не права одновременно. Действительно что-то из ничего нельзя получить. Но! Воздух — многокомпонентный газ. Вы даже не представляете, что в нем может содержаться и чем мы дышим. Автор данного заклинания был гениален, ибо придумал как адаптировать его к такой непостоянной и изменчивой смеси газов. Именно из воздуха заклинание берет те необходимые вещества для копирования. Скопировать можно, что угодно, будь то камень, железо или ткань. Копированию не подлежит только живой организм — человек, животное, насекомое… и то, что было живым — трупы. Понятно?

Мы кивнули, а Эми решила задать следующий вопрос:

— Вы сказали, что заклинание само берет необходимые вещества из воздуха. Тогда получается, что оно … разумно? Ведь оно как-то разбирает, что конкретно нужно…

Выслушав Эми магистр улыбнулся, а затем задумался, видимо ища слова, которыми можно было бы объяснить столь сложные для нас вещи.

— Предположение о разумности заклинания не лишено логики, однако Сила, прошедшая через мага, лишена какой-либо самостоятельности. Она не мертва, но полностью подчиняется магу. Все что нам нужно хранится здесь, — маг постучал себя пальцем по лбу, — в наших мозгах. Выпущенная магом Сила уже знает, что ему нужно, и всеми силами стремится исполнить его желание. Вы берете кусок поврежденной ткани и, движимые желанием заштопать дырку, кастуете копирующее заклинание. Магия, выпущенная вами в структуру заклинания уже знает, что вам нужно, и подчиняясь схеме заклинания, берет из воздуха то, что нужно для копирования и починки ткани. Понятно?

Мы кивнули. Очень похоже на одни из законов магии — всегда нужно знать что именно хочешь намагичить.

— Однако, чтобы не ошибаться с предметом копирования, заклинание должно кастоваться непосредственно на тот предмет, который необходимо скопировать. Эми раз у тебя так хорошо получилось воссоздать структуру копирующего заклинания, ты и начинай починку этого платка.

Эми кивнула, взяла многострадальный батистовый платок, сосредоточилась, магича, и получила копию того же платка.

— Ну что же, неплохо. Осталось только вырезать заплатку и приживить ее к дырке! — магистр рассмеялся, глядя на обескураженную Эми. Отсмеявшись, маг продолжил, — Лика, теперь ты!

Да бы не повторить ошибки Эми, я решила подойти к вопросу починки платка более продуманно. Прикрыв глаза, мысленно нарисовала контур дыры на целом куске ткани, я начала плести заклинание, а закончив наложила его на мысленный контур. Надеюсь у меня получится кусочек ткани нужного размера, а не вторая дырка!

Открыла глаза — на моей руке лежал платок с прожженной дыркой, а на платке еще один кусочек ткани по форме напоминающий дырку, но чуть большего размера.

— Отличная работа, Лика, — похвалил меня наставник, — а теперь расскажи как ты этого добилась.

Я перечислила все действия.

— Совершенно правильно! Ошибка Эми заключалась в том, что она начала копировать платок полностью, когда как нам требовалось только небольшой кусочек ткани, в идеале конечно, полностью совпадающий по контуру с дырой. Но это дело практики, скоро вы наловчитесь копировать без ошибок. А сейчас главное, что заклинание вы усвоили! Перейдем к «вживлению».

Заклинание приживления очень походило на клейкие чары, которыми я пользовалась, когда приклеила юбку Найдин к креслу. Заклинание было простым, но требовалось склеивать тонкие нитки, что занимало много времени. Нужно было проявить терпение, усидчивость и внимание. Предстояла ювелирная работа!

До ужина мы с Эми и занимались штопкой тканей, которые, кстати, оказались школьными образцами. И вернуть их в школу магистру Махаэлю требовалось в первозданном виде.

Нам еще предстояло восстановить скрученные и скукожившиеся ткани, но этим магистр Михаэль пообещал заняться завтра.