В субботу рабби остался голодным

Глава XXIX

В маленьком городке не бывает секретов. Секрет там — это не то, о чем никто не знает, а то, о чем не говорят открыто. В четверг, когда окружной прокурор наконец встретился с представителями прессы, всем уже было известно, что со смертью Хирша связана какая-то тайна. Однако во время пресс-конференции прокурор мало что прояснил в этом вопросе. Несмотря на все попытки журналистов что-то у него выведать, он признал лишь, что в поле зрения полиции Барнардс-Кроссинга попала информация, позволяющая предположить, что смерть Айзека Хирша наступила не в результате несчастного случая.

— Вы хотите сказать, что это было самоубийство?

— Это, безусловно, одна из возможных причин.

— А может, вы имеете в виду, что его могли убить? — предположил другой репортер.

— Мы не исключаем и такой возможности.

— Вы не можете сказать, каков характер информации, которая привлекла ваше внимание?

— Думаю, это пока не в интересах следствия.

— Айзек Хирш одно время имел отношение к Манхэттенскому проекту. Есть ли какая-то связь между его смертью и его участием в работе над созданием атомной бомбы?

— Мы не исключаем такой возможности.

— Не можете ли вы сказать, какие шаги собираетесь предпринять?

— Расследование в настоящее время проводится в основном полицией Барнардс-Кроссинга при участии детективов штата.

— Связались ли вы с федеральным правительством — собственно говоря, если это убийство, — не странно ли расследовать такое дело силами полиции маленького городка?

— Мы полностью доверяем шефу Лэнигану, и поскольку он хорошо знает жителей города, мы считаем его самым подходящим человеком для этого этапа расследования. Разумеется, через нашу службу он сможет иметь доступ к любым средствам, имеющимся в распоряжении штата или федерального правительства, если это понадобится.

— Вы собираетесь эксгумировать тело Айзека Хирша?

— Это не исключено.

И это было все. На все остальные вопросы прокурор отвечал: «Я пока воздержусь от ответа».

Лейтенант Эбан Дженнингс — высокий, худой человек с редкими седеющими волосами — постоянно вытирал сложенным носовым платком слезящиеся голубые глаза, а когда он говорил, кадык на его тощей шее ходил ходуном.

— Я заходил к вдове, как ты велел. Знаешь, Хью, это действительно что-то!

— Это ты о чем?

— Ну, такая высокая… и вообще красотка: огненно-рыжие волосы, белая кожа, а грудь — как две серебряных чаши…

— Очень поэтично.

— Да ладно, просто классная фигурка, с такой симпатичной круглой попкой, что прямо руки чешутся шлепнуть…

— Ах ты, козел.

— Я тебе только рассказываю, как она меня ошарашила, — укоризненно сказал Дженнингс. — Я вот подумал: такая женщина, уж точно не больше тридцати — тридцати пяти, и замужем за каким-то недомерком, который ей в отцы годится. Да еще лысый, пузатый, алкаш и еврей к тому же. Зачем было такой женщине выходить за такого типа? Ну ладно, может, жизнь у нее была не сахар, и ей хотелось кого-то, чтоб прилично с ней обращался. Но это же, черт побери, не могло продолжаться вечно! Через какое-то время должна же она была перестать испытывать благодарность и оглядеться вокруг — а вокруг полно мужиков, готовых за ней приударить.

— Ты что, слышал какие-то слухи, сплетни?

— Не-е-т, но я вообще-то по-настоящему и не расспрашивал. Я только у вдовы спросил, не было ли в тот день чего-нибудь необычного. Писем каких-нибудь, странных звонков, визитов… Ничего такого она не помнит, но случайно упомянула этого молодого викария, как его там… Питера Доджа из церкви святого Андрея. Сказала, что он собирался в тот вечер зайти к Хиршу.

— Преподобный Питер Додж? — Лэнигана внезапно осенило. — Слушай, точно. В тот раз, когда он пришел пожаловаться на какой-то скандал в кафе «У Билла», он говорил, что он из Саут-Бенда. А она ведь тоже оттуда!

— Да? Тогда слушай сюда. После того, как она мне это сказала, я решил: а что, если он действительно заходил в тот вечер? Может быть, Хирш ему что-то такое говорил, что может нам пригодиться? И я пошел туда, где этот Додж живет — к Милли Олифант. Ну, как обычно, — для полноты картины. А он уехал!

— Как уехал?

— Не навсегда. Милли сказала: Додж собрал чемодан и полетел в Алабаму. Он возглавляет какую-то группу священников, которые едут туда участвовать в пикете. А теперь обрати внимание: группа эта должна выехать только через несколько дней. Я это узнал от доктора Старджиса, приходского священника, — он его начальник. Он сказал, что Додж решил вылететь немного раньше, чтобы уладить там всякие административные вопросы.

— Питер Додж. Священник…

— Ну, тут мы с тобой расходимся, Хью. Ты не можешь себе представить священника в связке с женщиной, а как по мне — они такие же мужики, как и все. Мне все равно — католик он, англиканец или раввин. Появляется приличная баба — и он уже делает стойку. А этот парнишка, Додж, — он же вообще в своем деле новичок. До этого, я слыхал, он был профессиональным футболистом. Он рослый, это должно привлекать высокую женщину. И он молодой — ее возраста. И не женат. Да еще уехал из города.

— Намекаешь, что он сбежал?

— Я говорю только: надо смотреть фактам в лицо, Хью. Эта группа, с которой он связан, планирует выезжать только через пару дней. Он собирался ехать вместе со всеми, а вместо этого вдруг взял и уехал раньше.

— Так что ты всем этим хочешь сказать?

— Разве не странно, что он слинял сразу после того, как в «Икзэминере» появилась эта статейка? Та, в которой намекалось на новые обстоятельства в связи со смертью Хирша?