В субботу рабби остался голодным

Глава XXXIII

— Ну что, докопались? — спросил Лэниган. — Теперь точно знаете, как она это сделала? Чего б вам тут не подождать, пока мы не выбьем из нее признание? Мы вам дадим копию протокола, повесите ее в рамочке у себя в офисе.

Но Бим не поддался на провокацию.

— Послушайте, шеф, я должен выполнять свою работу — точно так же, как и вы. Не мое это дело — распутывать преступления. Я просто провожу кое-какое расследование и подаю отчет в главный офис компании. Вчера я с ними говорил, и они решили, что тут достаточно вопросов, чтобы пока придержать выплату страховки вдове. Если окажется, что она виновна, она все равно не сможет получить эти деньги. А поскольку других претендентов нет, вся эта сумма может перейти в казну государства. Конечно, если вы вычислите кого-то другого, мы будем рады выплатить ей страховку.

— А если не вычислим, ваша компания будет зубами держаться за свои права, и пусть вдова подает иск, если хочет получить свои деньги? И в этом случае — да поможет ей Бог, потому что вы накопаете кучу всяких скандальных слухов и пикантных сплетен, так что даже если она выиграет, то больше не сможет жить в этом городе.

— Нет, Хью, — сказал Дженнингс. — Они просто пригрозят ей этим и предложат соглашение — по десять центов за доллар.

— Это нормальный деловой подход, — сказал Бим.

— А теперь, я думаю, вы отправитесь в Саут-Бенд — будете вынюхивать там?

— Копы всегда косо смотрят на частных сыщиков, — философски заметил Бим. — А на страховые компании вообще все косо смотрят. Перед присяжными мы будем выглядеть этакими злыми волчищами, особенно если тут замешана приятной внешности дама. Но я пришел не воевать с вами, ребята. Я пришел только сказать, что меня отзывают, и попрощаться.

— Очень хорошо, до свиданья. — И Лэниган проводил Бима мрачным взглядом.

— Ну, что думаешь? — спросил Дженнингс.

— Я думаю, что он и собственную мать заложит, если решит, что это поможет компании.

— Хорошенькое дело. Вдове практически нужно доказать, что она этого не делала.

— Вот именно. И, пожалуй, единственный для нее выход — это чтобы мы доказали, что это сделал кто-то другой. А у нас как раз ни черта нет.

— Ну, я-то ставлю на Питера Доджа. По-моему, странно, что он слинял сразу после этой заметки в «Карусели» Фреда Стала. Его хозяйка уверена, что он собирался уезжать только в конце недели.

— Это может быть совпадение. Я бы очень удивился, если бы узнал, что он читает раздел Стала.

— Ты думаешь? А почему тогда с тех пор о нем ничего не слышно?

— Вполне возможно, что он там так увлекся этими гражданскими правами и беготней по митингам, что полиция не смогла его пока найти. Кроме того, тамошняя полиция вряд ли станет расшибаться в лепешку, чтобы найти для нас какого-то агитатора с Севера. У них, наверное, столько дел с разгоном пикетов, что им некогда заниматься обычной работой.

— Такого парня, как Додж, — продолжал размышлять Дженнингс, — такого здоровенного, высокого красавчика вряд ли так уж трудно засечь.

— Ты, Эбан, по какой-то причине всегда стараешься навесить на церковников какую-нибудь скандальную историю. Но факт остается фактом: у нас на этого Доджа нет ни черта.

— Кроме того, что у него была возможность. Он ведь ходит этой дорогой каждый вечер примерно в это самое время. Он знаком с миссис Хирш черт знает с каких пор, а она — красивая женщина. Он холост, и он ее ровесник. Знаешь, Хью, с вами, католиками, проблема в том, что ваши священники так вам заморочили голову, что вы и представить себе не можете, что церковник способен сделать какую-нибудь пакость.

— Ладно, ладно. Я же не говорил, что исключаю этот вариант. Но я пока до него не добрался, и все, что мне остается, — это ждать, пока его не найдет алабамская полиция. Когда он нам попадет в руки, тогда можно будет его потрясти и вывернуть наизнанку, чтобы посмотреть, чем он дышит, а до тех пор мне что — сидеть тут и плевать в потолок?

— Есть еще этот Марвин Браун.

— У нас по-настоящему на него ничего нет.

— Кроме того, что он не проявил готовности к сотрудничеству и всячески вилял, когда я его допрашивал.

— Да…

— И у него нет алиби, и он отказался сказать рабби, почему ушел из храма раньше остальных…

— Это все так, но с этим я не могу пойти к окружному прокурору.

— Ладно, а как насчет Горальского?

— Вот он-то меня сейчас и интересует.

— С чего бы это? У тебя на него не больше, чем на Брауна.

— Да? А как тебе это? — Лэниган начал перечислять на пальцах. — Первое: его не было в храме. Второе: он особо заинтересован выкинуть Хирша с кладбища. Третье: он знал Хирша с давних пор — единственный из всех в городе. Четвертое: у него был еще и общий бизнес с Хиршем, и благодаря ему он обогатился. И наконец, он устроил Хирша на работу к Годдарду.

— Да, но после этого они не виделись.

— Это он так говорит.

— Миссис Хирш тоже.

— Они могли общаться по телефону или встречаться тайком, так что она ничего не знала.

— Да, но все это только сплошные «если бы да кабы»: может быть, могли бы…

— Хорошо, пусть будет только то, что нам известно. Горальский и Хирш были партнерами. Горальский выдавил Хирша и сразу после этого раскрутил свой бизнес до концерна с многомиллионным капиталом. Здесь мы имеем по крайней мере один мотив для убийства.

— Черт возьми, Хью, у тебя все задом наперед! В этих делах между Хиршем и Горальским пролетел-то не Горальский, а совсем наоборот. Это скорее у Хирша был мотив убить Горальского, а не…

— Откуда ты знаешь, какие там между ними были отношения? Вот смотри: когда-то давно у них были проблемы на почве бизнеса, так?

— Так.

— Потом, двадцать лет спустя, Хирш просит Горальского рекомендовать его на работу к Годдарду, и тот не только дает ему блестящую рекомендацию, но и практически пропихивает его туда.

— Правильно.

— А потом, после того, как Хирш туда устроился, Горальский больше не хочет его видеть. Так вот, эти три момента не стыкуются. Если был скандал, то Горальский не дал бы ему рекомендацию, а Хирш не попросил бы его об этом. Если же он дал рекомендацию и устроил его на работу, то не стал бы отказываться встречаться с ним после этого. Как по мне, так все это говорит только об одном.

— Шантаж!

— Именно. И если чуточку пошевелить мозгами, то разве не выглядит чертовски странно, что именно Хирш подставил Горальскому ножку в этом деле со слиянием?

— Вот это да! Вот тебе и причина замочить его!

Лэниган подумал.

— Нет, это вряд ли. Во-первых, за такое не убивают. А кроме того, сделка же не провалилась — пока. А поскольку Хирша собирались уволить, он уже не мог больше навредить.

— Но в том-то и дело, Хью! — Дженнингс был возбужден. — Ты же сам все время говорил: это тот тип убийства, где мотив может быть слабым!

— Да, — сказал Лэниган, — и нет никого, на кого я бы охотнее это повесил.

— А я и не знал, что ты знаком с Горальским.

— Я и не знаком.

— Тогда почему на него?

— Потому что ничто человеческое мне не чуждо. Рабби пытался меня разубедить, Элф Брэддок обещал снести мне башку, если я трону Горальского… Вот я им всем и покажу. Кроме того, если здесь все так, как мы себе представляем, то есть присутствует слабый мотив, лично мне доставит огромное удовольствие рассказать об этом рабби.

— Так задержи его.

Лэниган покачал головой.

— Какой смысл? У него алиби. Его папаша и экономка поклянутся, что он был дома весь вечер. А за то короткое время, что его там не было, отчитаются рабби с женой.

— Нам и раньше удавалось разбивать алиби, Хью. Говорю тебе — задержи его.

— Ага, на плахе же не твоя голова — моя.

В дверь просунул голову дежурный сержант: — Тут один парень, шеф, — Марвин Браун. Хочет сделать заявление.

Лэниган перелистал только что отпечатанные страницы.

— Кто ваш адвокат, мистер Браун?

— Оскар Кан из фирмы «Кан, Кан, Чарминг и Спирофски». А что?

— Я хочу быть предельно честным. Это серьезное дело. Речь идет об убийстве, и я бы хотел, чтобы все было по правилам. Я собираюсь попросить вас подписаться под этим. Перед тем как вы начали, я сказал вам об этом. Так вот, мне кажется, что неплохо бы вашему адвокату просмотреть это, прежде чем вы подпишете свои показания.

— Я не понимаю, — сказал Марвин. Он изо всех сил старался держаться бойко и непринужденно. — Вы присылаете своих ребят ко мне в контору, и они задают мне всевозможные вопросы и даже не пытаются скрыть, что они из полиции. И что я должен думать? А может, они придут снова? Может, придут ко мне домой и будут допрашивать мою жену? А может, вы следите за мной? — Он нервно засмеялся. — Наверное, это то, что вы, ребята, называете использованием психологических приемов. Вот я и решил избавить вас от лишних хлопот и пришел сам, чтобы сделать заявление. А теперь вы говорите, что мне нужен адвокат.

— Я только забочусь о защите ваших прав, мистер Браун. Все, что я хочу сказать…

В дверь постучали.

— Войдите! — крикнул Лэниган.

Сержант Уитэкер приоткрыл дверь.

— Можно вас на минутку, шеф?