Вепсы. Очерки культуры и истории

ПЕРВАЯ ВСЕОБЩАЯ ПЕРЕПИСЬ НАСЕЛЕНИЯ О ВЕПСАХ

Впервые наиболее полные данные о численности вепсов даёт Всеобщая перепись населения Российской империи 1897 г. В ней «народность» определялась по родному языку, что снижало точность данных по национальному составу населения империи, поскольку обрусевшие «инородцы» в составе своих народов не учитывались. Всего лиц с чудским языком оказалось 25820 чел. Они заселяли пограничные уезды: Петрозаводский (7262 чел.) и Яодейнопольский (9167 чел.) Олонецкой губернии; Тихвинский (7136 чел.) и Белозерский (2011 чел.) уезды Новгородской губернии. Постоянными жителями городов являлись 24 чел., из них 11 - Санкт-Петербурга, в Петрозаводске лиц с родным чудским языком не оказалось. По половозрастной структуре вепсы в 1897 г. практически ничем не отличались от соседнего русского и карельского населения. У них регистрируется высокий удельный вес детских возрастов и молодежи (0-19 лет) по сравнению с пожилыми (60 лет и старше), что свидетельствует о прогрессивном типе их демографического развития. Доля детей и молодежи у вепсов оказалась даже немного выше (47,9%), чем в целом по губерниям (46,5%), а доля стариков, наоборот, меньше (8,1% по сравнению с 8,б%). Соотношение между женщинами и мужчинами по возрастным группам также не отличалось от общегубернских показателей[18].

Практически все вепсы являлись крестьянами, к другим сословиям относились 22 человека: 7 потомственных дворян, 3 почётных гражданина, 5 лиц духовного звания и 7 мещан. Как показывали материалы переписи, вепсы входили в XX в. с немалым демографическим потенциалом. По уровню грамотности вепсы в Олонецкой губернии уступали местному русскому населению (13,7 и 22%). Разница создавалась за счет почти полной неграмотности вепсских женщин. Среди вепсских женщин грамотных оказалось лишь 2,5% - в три раза меньше, чем у русских крестьянок. Иначе было у мужчин. Доля грамотных у прионежских вепсов (в Шелтозерско-Бережной волости) даже превышала их долю у русских по губернии (35,5 и 34,9%). За пределами волости доля грамотных среди вепсских мужчин составляла всего 19 %. Ситуация с грамотностью в Новгородской губернии выглядела иной. Среди русских крестьян она была немного ниже, чем в Олонецкой губернии, - 20%, причем у мужчин она составляла 33,5%, у женщин - 7,9%. Вепсы здесь значительно отставали по грамотности от русского населения: у мужчин грамотных оказалось 14,5%, у женщин - только 1,6%

На различия по уровню грамотности между прионежскими и остальными вепсами сказалось раннее открытие школ в Шелтозерско-Бережной волости. Вепсские поселения волости (Рыбрека, Шокша и Шелтозеро) являлись пионерами в распространении образования среди крестьян Олонецкой губернии. Здесь в 1805 г. открываются первые церковно-приходские училища для мальчиков. Их открытие подтверждает сведения об относительной зажиточности местного населения, поскольку родители учеников должны были платить школьный налог. Общее распространение в стране школьного образования в крестьянской среде началось значительно позднее - после принятия в 1864 г. решения о народных училищах. В других местах расселения вепсов школы появились намного позже.

Распространению грамотности среди прионежских вепсов способствовало отходничество. Как писали современники, книга была не редкостью в вепсской: семье: «Возвращаясь осенью домой, такой промышленник приносил всегда в числе прочих гостинцев домашним и книжку своему сынишке-ученику». Интересны наблюдения Н. Подвысоцкого об обучении вепсских детей в Тихвинском уезде Новгородской губернии, записанные в 1899 г. Он отмечает, что первый год их учат на кайванском наречии, а со второго года - уже на русском языке, для чего учителю приходится более или менее знать как кайванский, так и русский языки. Как и Э. Лённрот, Н. Подвысоцкий подчеркивает необходимость создания письменности для вепсов, отмечая, что «никакой кайванской азбуки до сих пор не существует, и все попытки создать русско-кайванский словарь, а также хоть какую-нибудь грамматику или азбуку безуспешны. А об этом следует подумать серьезно, так как тихвинские кайваны вымирающая народность, и стыдно будет, если эта народность, живя так близко от столицы, исчезнет, не оставив после себя никаких письменных памятников. Составить же кайванскую азбуку, а также грамматику и русско-кайванский словарь вовсе не так трудно, зная русский и кайванский языки».

Оживление национальных движений в связи с революционными событиями 1905-1907 гг. оказало влияние и на культурную жизнь края. Среди местного учительства под влиянием ссыльных стали распространяться просветительские идеи. Земства при назначении учителей в карельские и чудские школы придерживались правила об обязательном владении ими языками этих народов. В с. Рыбрека в учительской русской семье вырос П. Успенский, автор будущего первого «Русско-чудского словаря».

Словарь составлен на кириллице и включает 320 слов, расположенных по темам с грамматическими пояснениями и даже небольшим материалом для чтения на вепсском языке. При составлении словаря П. Успенский не ставил цель распространения письменности среди вепсов. Он писал, что лишь стремился помочь ... «тем учителям и учительницам, которые, вступая в чудскую школу, не знакомы с наречием учащихся», поскольку, будучи сам учителем в карельской школе, знал из практики, «как облегчается труд учителя при условии знания им местного языка». Работу над словарем П. Успенский закончил в 1908 г., но издан он был только в 1913 г. в Санкт-Петербурге.

Особое влияние на карелов и вепсов оказало зарождение национально-освободительного движения в северной Карелии, которое было тесно связано с финским национальным движением. В подготовленной его активистами в 1905 г. петиции к I Государственной думе наряду с общедемократическими требованиями впервые открыто поднимались вопросы о необходимости содействия этническому развитию инородцев, их языков. В обращении содержались требования о переходе ко всеобщему начальному образованию, о преподавании в школах и проведении богослужений на местных языках, об обеспечении доступа «достаточного числа лиц из низших школ с инородческим языком в русские учительские семинарии», о желательности знания местных языков чиновниками, о проведении богослужения на местном языке. Судя по информации о том, что в 1911 г. вепсский крестьянин Г. Елькин из с. Ярославичи написал пьесу на вепсском языке «На сплавной реке», которая, вероятно, являлась переводом на вепсский язык одноимённой пьесы финского писателя Теуво Паккала о борьбе финских рабочих за свои права, идеи о офиальном равенстве достигали весьма отдаленных вепсских деревень. Сообщалось, что состоялось несколько её представлений, но по политическим мотивам постановки были запрещены.

Мало известен такой факт, что в ноябре 1917 г. один из двух депутатов, избранных от Олонецкой губернии во Всероссийское учредительное собрание, которому после революции предстояло решать судьбу России, был вепс из с. Озера Винницкой волости - Андрей Федорович Матвеев (25.08.1892 - 30.03.1985). По сообщению его дочери И.А. Дубровиной, Андрей Федорович родился в многодетной крестьянской семье и до семи лет говорил только на вепсском языке (рис. 35). В с. Винницы он окончил двухклассное училище и сумел подготовиться к поступлению в открывшуюся в 1903 г. в Петрозаводске учительскую семинарию, набрав самый высокий бал среди первых трех абитуриентов, которым полагалась стипендия. Это и открыло ему возможность получить образование, поскольку семья не смогла бы содержать сына в Петрозаводске.

В 1911 г., после окончания учительской семинарии в Петрозаводске, он работал учителем в с. Угмойла Сямозерской волости. С сентября 1915 г. по февраль 1917 г. был рядовым гвардейского Измайловского полка сначала в Петрограде, затем на фронте. В Учредительное собрание А.Ф. Матвеев выдвигался от партии эсеров. После разгона большевиками в январе 1918 г. Учредительного собрания, А.Ф. Матвеев в 1930-е гг. неоднократно подвергался репрессиям.

О ВЕПССКОМ КУПЕЧЕСТВЕ

В Олонецкой губернии оно сформировалось в основном из местных крестьян - подрядчиков, нанимавших у себя на родине артели каменотёсов для работы в Санкт-Петербурге. Купеческая династия Пименовых, основателем которой являлся Марк Пименович Пименов (1797-1865), почти столетие была самой влиятельной семьей в Олонецкой губернии.

Пименов родился в семье вепсского крестьянина в с. Шокша. Работал приказчиком у односельчанина Павла Варапайкина, который занимался «каменными подрядами» в Санкт-Петербурге и Петрозаводске. М.П. Пименов унаследовал дело и капиталы П. Варапайкина и стал известен в Санкт-Петербурге как очень успешный предприниматель. Он единственный, кто взялся с артелью вепсских мастеров в 1841 г. по приказу Николая I возвести Аничков мост в Санкт-Петербурге «в одно лето» и справился с подрядом. С успешным завершением постройки Аничкова моста М.П. Пименов стал одним из ведущих подрядчиков России. При его активном участии были возведены крупнейшие фортификационные объекты в Кронштадте: комплекс «Князь Меншиков», форт «Павел Первый», доки канала Петра Первого, батареи форта «Кроншлот». На стройках, как свидетельствуют документы, работали его земляки - опытные камнеобработчики из вепсского Прионежья. По условиям контракта к работе одновременно привлекалось не менее 400 «камнетёсцев».

Заслуги М.П. Пименова, благотворителя и общественного деятеля, были отмечены всеми высшими наградами, какие в то время мог получить представитель купеческого сословия в России. М.П. Пименов стал первым петрозаводчанином, которому в 1849 г. указом Сената было присвоено звание потомственного почетного гражданина, и единственным в истории края предпринимателем, удостоенным звания коммерции советника. Помимо трех золотых медалей «За усердие» он был награжден орденами Св. Анны 3-й степени и Св. Станислава 2-й степени.

М.П. Пименов прославился и как самый щедрый благотворитель в крае. При его участии и на его средства в Петрозаводске был основан первый в крае детский приют, построены: богадельня, капитальный мост через р. Лососинку, шесть церквей: каменная Преображенская церковь с колокольней в Ионо-Яшозерском монастыре, церкви в селах - Семчезеро и Данилове, церкви при приюте и богадельне в г. Петрозаводске. Он внёс половину необходимых средств на строительство каменной Крестовоздвиженской церкви на Зарецком кладбище г. Петрозаводска, каменный храм во имя Николая Чудотворца в с. Шокша (Рис. 37). По некоторым данным, на благотворительные цели М.П. Пименов истратил более четверти миллиона рублей. Это огромная по тем временам сумма, равная нескольким крупным купеческим состояниям.

Представители династии Пименовых вошли в историю губернии как видные общественные деятели, четверо из них избирались головами г. Петрозаводска. М.П. Пименов являлся городским головой с 1853 по 1854 г. Его племянник и продолжатель дела Ефим Георгиевич в 1867 г. был избран первым председателем Олонецкой губернской земской управы и занимал эту должность до своей смерти в 1873 г., а с 1870 по 1873 г. являлся одновременно и городской головой Петрозаводска. В 1891-1892 гг. пост городского головы занимал Косьма Николаевич Пименов - племянник Ефима Георгиевича. Сын Ефима Георгиевича - Георгий Ефимович Пименов - несколько раз избирался городским головой и возглавлял городскую думу в период с 1901 по 1917 г., в общей сложности 12 лет (Рис. 37).

Высоких наград за свою благотворительную и общественную деятельность были удостоены и другие члены семьи Пименовых - Е. Г. Пименов, его жена Анна Николаевна, их сын Георгий Ефимович.

Общественной деятельностью в Олонецкой губернии занимался вепсский купец И.С. Селиверстов, выходец из с. Шелтозера. С 1887 по 1891 г. занимал пост головы г. Петрозаводска. Также являлся известным благотворителем.

ОБРАЗОВАНИЕ ВЕПССКИХ КОЛОНИЙ В СИБИРИ

Очевидно, с ростом численности вепсов в местах их расселения стал ощущаться недостаток земель, пригодных для земледелия. Сказывались и ограничения свободного пользования лесами для ведения подсечного земледелия. Часть вепсов из деревень Тихвинского и Белозерского уездов Новгородской губернии в ходе столыпинской реформы (1907-1917 гг.) в 1911-1913 гг. начала переселяться в Иркутскую губернию. Вепсы обосновались в Иркутской губернии на землях Аларской степи. Первыми здесь поселись вепсы из д. Шигойла и д. Вялгозеро Тихвинского уезда Новгородской губернии (ныне Бокситогорский район Ленинградской области). Летом 1911 г. ими было основано поселение Маниловское. В 1913 г. рядом с ними на месте бывшего бурятского села Мардай поселились вепсы из Белозерского уезда Новгородской губернии (ныне Бабаевский район Вологодской области). Переселение обеих групп отразилось в данных переписи 1920 г., показавшей, что после переписи 1897 г. в этих уездах губернии численность вепсов снизилась с 9167 до 4855 чел. Причиной сокращения здесь вепсов считали их обрусение. Вепсов, основавших колонию с центром в с. Маниловское, до сих пор называют чухарями по самоназванию первых вепсских переселенцев из д. Шигойла, хотя о том, что их официальное название «вепсы», окружающее русское население знает. По информации старожилов, население каждой из групп в довоенное время росло за счёт как естественного прироста, так и вновь прибывающих. Максимальная численность каждой из них доходила до 500 чел., семейным языком общения являлся вепсский. Часть из них вернулась на родину: не все смогли привыкнуть к новой природной среде и условиям жизни.

Как и на родине, основным занятием вепсов здесь являлись земледелие и животноводство. Это надолго сохранило в быту вепсов традиционный образ жизни, а постоянное пополнение переселенцами с родины способствовало сохранению языка. Относительная этническая изолированность групп была нарушена в конце 1930-х годов. Репрессии и военные потери мужчин привели к распространению смешанных браков и, как следствие, к замене в семейном общении вепсского языка русским. Сейчас только представители старшего поколения знают вепсский язык, но их речь сохранила диалектные особенности.

Впервые официальные данные о вепсах в Иркутской области появляются по переписи 1939 г. - их там учтено 384 чел. По переписям 1959, 1970 гг. их в Иркутской области (в том числе в Усть-Ордынском Бурятском округе, по которому велась отдельная статистика) вепсов не зарегистрировано. Вепсы, по данным статистики, снова появляются в 1979 г. В Иркутской области их насчитывалось 31 чел., в том числе в Усть-Ордынском Бурятском округе - 4 чел., в 1989 г. всего в области - 19 чел.. По переписи 2002 г. в Иркутской области отмечалось 17 вепсов, среди них владеющих вепсским языком 12 чел., а в Усть-Ордынском Бурятском округе всего 4 чел, из них владеющих вепсским языком - 2 чел. По переписи 2010 г. вепсов в Иркутской области оказалось 17 чел., среди них нет владеющих вепсским языком (см. прил. табл. 3).

В 1927-1928 вепсы стали переселяться в Кемеровскую область, местом их исхода также являлся Тихвинский уезд Новгородской губернии, в то время Ефимовский район Ленинградской области. Среди причин переселения вепсов в 1920-е гг. наряду с нехваткой земли и низким плодородием почвы указывалось стремление избежать коллективизации. Они поселились в д. Шиловка в 15 км от п. Кузедеево - центра Горно-Шорского района (ныне Новокузнецкий район Кемеровской области). Переселение продолжалось до конца 1940-х гг., их численность возросла до 300 чел. До 1950-х гг. д. Шиловка являлась «этническим островом», где устойчиво сохранялись язык и культурные традиции вепсов. В годы ликвидации «неперспективных» деревень их переселили в соседнее с. Гавриловка, а после его ликвидации в с. Кузедеево. По данным переписей 1939 и 1959 г., их как вепсов в Кемеровской области не учли. В 1970 г. их зафиксировали всего 153 чел., в 1979 г.- 106 чел.,1989 г. -113 чел. По сведениям Т.В. Тырышкиной и С.В. Соколовского, в 1980-е гг. они составляли здесь заметную этническую группу. Как и у иркутских вепсов, активные процессы ассимиляции у них начались после войны. По переписи 2002 г., в Кемеровской области вепсов насчитывалось 83 чел., а число владеющих вепсским языком - 46 чел., в 2010 - 45, но владеющих вепсским языков среди них нет (см. прил. табл. 3).

Сейчас уже, очевидно, можно считать завершённой историю вепсских колоний в Сибири, но её выяснение дало возможность понять причины быстрого угасания южной группы вепсов, начало которому положила миграция вепсов в Сибирь.