Вепсы. Очерки культуры и истории

ПОД ВЛАСТЬЮ НОВГОРОДА

В последней четверти XI в. Ладога из-за переориентации главного торгового пути Восточной Европы от Волги к Днепру и Волхову (см. рис. 4) стала постепенно передавать свою роль ведущего регионального центра Новгороду. Полагают, что она уже в первой половине XII в. становится частью новгородской федерации, включавшей три ее главных центра: Новгород, Псков и Ладогу с примыкающими к ним областями. Особый статус и самостоятельность Ладоги в федерации, очевидно, сохранялся до второй четверти XIV в. О переходе Ладоги на положение рядового пригорода Новгорода Великого, по мнению исследователей, говорит сообщение в Новгородской летописи 1333 г., что Ладогу вместе с другими пригородами Новгорода передали в кормление приглашенным наемным князьям, а также исчезновение из летописи упоминаний о ладожанах и ладожском «полке», который ранее принимал участие в составе общеновгородского войска. Ладожская земля становится частью обширной Новгородской республики, простиравшейся от Северного Ледовитого океана до тверских земель. Древние вепсы начинают утрачивать свое значение как посредников в торговле с Востоком, снижается и политический статус их знати, а их владения переходят под управление новгородской администрации.

Новгородская республика, как и в свое время и ладожская федерация, с самого возникновения являлась межплеменным славяно-финским центром. В г. Новгороде каждое из племён имело своё поселение, окружённое стенами и обладавшее административной самостоятельностью. Позднее их стали называть концами. Здесь собирались сборщики дани с земель, подвластных крупным землевладельцам - боярам. Жители концов были связаны со своей правящей верхушкой узами этнического происхождения и экономической зависимостью. Славяне заселяли Славенский конец на правом берегу Волхова. На левом берегу, в Людином конце, жили кривичи, в Неревском - меря. Как показали археологические раскопки на Неревском конце, он раньше также состоял из двух посёлков. Позднее, по мере их расширения, они стали единым поселением. На левом берегу Волхова находилась Чудинцева улица, которая, возможно, являлась административным центром и поселением чудской знати.

Торговое и политическое влияние Новгорода распространялось практически на все прибалтийско-финские народы. Их представители составляли заметную часть населения Новгорода. При раскопках обнаружено много характерных для финно-угорских племен женских украшений - шумящих подвесок. Среди берестяных грамот обнаружены и грамоты на карельском языке, которые считают первыми письменами карельской речи.

Новгородская республика более трех столетий (1137-1478 гг.) сохраняла свою самостоятельность. В 1487 г. её противостояние с московскими князьями завершилось поражением сторонников независимости Новгорода и включением в состав Московского централизованного государства. Обширные владения новгородских бояр, в том числе и в Обонежье, перешли в государственную собственность, а крестьяне стали государственными крестьянами, выплачивающими налоги в казну государства.

После присоединения новгородских земель к Москве для удобства их одновременного описания они были разделены на пять частей - пятин, которые в своей основе отражали уже ранее сложившиеся историко-культурные зоны. Описание производилось в целях положения населения в тягло, т.е. определения платежей и повинностей в пользу государственой власти. Одна из них - Обонежская пятина, охватывавшая пространство вокруг Онежского озера, как уже говорилось выше, объединяла в основном земли с древневепсским населением. Этнический характер Обонежской пятины, развитие которой связано с административной областью раннего Средневековья - Онежским рядом, очевидно, стало фактором, поддерживавшим до определённого времени этнополитическое единство территории средневековых вепсов, что и предотвратило реальную возможность повторения ими исторической судьбы мери и муромы. Дальнейшее социально-экономическое развитие вепсов происходило сначала в рамках Московии, а затем и Русского централизованного государства, где система управления создавалась уже в интересах сперва княжеской, а затем и императорской власти. Безусловно, эти изменения не могли не учитывать сложившихся еще до новгородского и в новгородское время местных форм самоуправления. По имеющимся источникам, определённая самостоятельность сохранялась на уровне вепсских погостов, где хозяйствующей единицей была община при выборных должностных лицах.

Последующие события - усиление славянской крестьянской колонизации, продвигавшейся на Север по ранее освоенным вепсами водным путям, - способствовали быстрому обрусению вепсов, проживавших на крупных реках Паша, Свирь. Какая-то часть вепсов, видимо, под давлением славянского населения переселялась в глубь вепсских земель, а в «смутные времена», скорее всего, сама покидала обжитые места. Длительное существование на Севере подсечного земледелия также требовало постоянного освоения новых земель.

ВЕПССКИЙ СВЯТОЙ АЛЕКСАНДР СВИРСКИЙ И ЕГО РОЛЬ В ХРИСТИАНИЗАЦИИ СЕВЕРНОГО КРАЯ

Известность вепсского края в конце XV - первой трети XVI в. связана с деятельностью одного из самых почитаемых святых Русской православной церкви преподобного Александра Свирского, которого народная молва считает чудянином по происхождению. Вепсское происхождение Александра Свирского признается в энциклопедических изданиях, публикуемых Русской православной церковью в просветительских целях. В житии Александра Свирского сообщается о том, что его родители Стефан и Васса жили в пределах Великого Новгорода, что ныне Олонецкая сторона «в Обонежской пятине, на реке Ояти, селении Мандера, близ Островского Введения Пречистыя Богородица монастыря». По административному делению в настоящее время Введено-Оятский монастырь находится на пограничье Лодейнопольского и Волховского районов Ленинградской области.

Александр Свирский родился 15 июня 1448 г., скончался 30 августа 1533 г. Его родина являлась этнической территорией вепсов, что также рассматривается как свидетельство его вепсского происхождения. Житие Александра Свирского было написано в 1545 г. его учеником Иродионом (Кочневым), игуменом Александро-Свирского монастыря в 1545 г. - всего за два года до канонизации (рис. 24). Как указывал Иродион, он его писал «повелением господина преосвященного Макария, митрополита всея России и по благословлению господина преосвященного Феодосия, архиепископа Новгородского и Пскова».

В предисловии жития Александра Свирского Иродион заверял, что являясь свидетелем жизни святого, он писал его по личным рассказам преподобного и его первых сподвижников. Специалистами оно признано во многом компиляцией из житий многих святых и содержит все традиционные сюжеты в соответствии с каноном житийного жанра. В то же время отдают должное начитанности Иродиона, составившего весьма интересный текст, литературные и художественные достоинства которого высоко оцениваются многими исследователями.

Канонизация Александра Свирского состоялась на Поместном соборе в 1547 г., когда одновременно канонизировали сразу 14 святых общецерковного почитания, в их числе уже получивших широкую известность в церковной среде преподобных Зосиму и Савватия Соловецких, Александра Невского и Иону митрополита Московского.

Житие Александра Свирского в отличие от житий других святых Православной церкви содержит сюжет о видении им самого Бога, явившегося к нему в образе Святой Троицы - трёх мужей в светлом одеянии. Александр Свирский получил от них повеление построить на месте видения «церковь во имя Отца и Сына и Святого Духа, единосущной Троицы» и устроить обитель. Это событие, описываемое в житии, отводит Александру Свирскому исключительное место в церковной истории. Преподобный Александр Свирский признан единственным православным святым, который удостоился такой чести. Сюжет с явлением Святой Троицы преподобному Александру Свирскому неоднократно отображен в иконографии (см. рис. 25).

В том же 1508 году на месте видения Святой Троицы был основан Свято-Троицкий Преображенский мужской монастырь и сооружена деревянная, а в 1526 г. каменная церковь во имя Святой Живоначальной Троицы.

Есть основания полагать, что идея включения сюжета о видении в житие пр. Александра Свирского Бога в образе Святой Троицы, написанного Иродионом по поручению митрополита Макария, находится в русле деятельности митрополита по возвеличиванию Русской православной церкви, которая, по его мнению, в своем развитии к моменту проведения Поместных соборов 1547-1549 гг., наконец, достигла той степени святости, что «зримо низвела Саму Троицу на Русскую землю».

В 1641 г. при строительстве Преображенского собора были обнаружены нетленными мощи пр. Александра Свирского. При их перезахоронении в 1664 г. они были переложены в серебряную, украшенную драгоценными камнями раку, пожертвованную царем Михаилом Федоровичем Романовым, а из мастерской его жены - царицы Евдокии Лукьяновны - был послан вышитый золотом покров, который, как утверждают церковные источники, вышивала лично царица (см. рис. 26).

Это рассматривалось как продолжение особой связи пр. Александра Свирского с царствующий домом, представители которого неоднократно бывали в монастыре. После посещения монастыря в 1876 г. император Александр II озаботился сооружением новой раки, поскольку старая рака изветшала. В 1878 г. на его пожертвования и собранные всем миром средства в Петербурге была изготовлена новая серебряная рака, куда и перенесли мощи пр. Александра Свирского (см. рис. 27).

Через 10 лет, уже по инициативе великого князя Владимира Александровича, сына Александра II, началась реставрация старой раки и в 1893 г. мощи преподобного снова поместили в древнюю раку, где они и размещались до разорения монастыря в 1918 г.

Почему пр. Александр Свирский был удостоен особого почитания среди сонма северных подвижников? Его деятельность, как отмечает Православная энциклопедия, «имеет огромное значение для развития северорусского монашества». Церковь считает его духовным отцом и воспитателем многих северорусских святых и основателей новых монастырей. В истории Русской православной церкви отмечается, что на севере в XVI в. было основано монастырей больше, чем в остальных восьми епархиях Московской метрополии. Среди его учеников называют и основателей монастырей «в Острореченском погосте на Яш-озере» вепса Иону Яшезерского, в «Олонецком уезде на Сяндоме озере» олончанина Афанасия Сяндебского. Сообщается, что о жизни и подвигах семи учеников пр. Александра Свирского сведения не сохранились. Известны лишь их имена и места захоронений. Финляндская православная церковь почитает пр. Александра Свирского как одного из просветителей карелов.

С деятельностью Александра Свирского и его учеников, многих местных святых, ставших основателями знаменитых монастырей и пустынь, как полагают, началась вторичная христианизация северного края. Признание церковью повсеместного бытования в то время язычества среди чуди и лоплян позволяет считать их первопроходцами в распространении православия на Севере. То обстоятельство, что его идеологами выступили представители населения, к которым принадлежали язычники, по всей вероятности, способствовало успеху христианизации местного населения.

Несомненно, сказалась и тесная духовная дружба митрополита Макария и Александра Свирского, которая началась еще в то время, когда Макарий был архиепископом Новгородским и Пскова. В 1542 г. он стал митрополитом Московским и всея Руси. В истории Русской церкви и Русского государства роль митрополита Макария оценивается очень высоко. Современники видели «в нем человека выдающейся начитанности», сумевшего стать в истинном смысле слова Великим устроителем Русской церкви и символом духовного объединения Русской земли. По его инициативе и под его руководством начался сбор «всех чтомых» на Руси оригинальных и переводных книг, основу которых составляли жития святых, для включения их в единое собрание (Четьи минеи) с представлением в церковном календаре (с 1 сентября по 31 августа) по дням памяти святых. Работа длилась более 20 лет и завершилась в 1552 г. Великие макариевские Четьи минеи составили 12 огромных фолиантов. В. Ключевский подготовку «миней» Макарием назвал самым отважным предприятием в древнерусской письменности. При Макарии продолжилась работа над Новгородской IV летописью, началось печатание богослужебных книг.

Архимандрит Макарий (Веретенников) приводит в своих работах сведения, подтверждающие взаимосвязь митрополита Макария и Александра Свирского в духовных подвигах.

Он полагает, что она столь же существенна для них двоих, как и для общепризнанных пар в православном мире, наподобие просветителей - равноапостольных братьев Кирилла и Мефодия, благоверных страстотерпцев сыновей князя Владимира - Бориса и Глеба; валаамских подвижников Сергия и Германа; пустынножителей Соловецкого острова Зосимы и Савватия и др. Он отмечает, «что столь раннее прославление святого (Александра Свирского) и то участие, которое мы видим в этом со стороны митрополита Макария, о многом говорит». Уже упоминалось, что Макарий делал вклады в Александро-Свирский монастырь и сам освящал его после строительства.

Особые почести последовали со стороны митрополита Макария после канонизации Александра Свирского. Северо-восточный придел Покровского собора, построенного в память победы над Казанью, известного теперь больше как храм Василия Блаженного на Красной площади, был освящен в честь «нового чюдотворца Александра Сверьскаго». Освящение его было совершено в 1560 г. в присутствии царя Иоанна IV, покорителя Казанского ханства, и множества бояр, «а освящал Макарей митрополит всея Русии со всем священным собором». Победа над войсками Епанчи, предводителя Казанского ханства, пришлась на 30 августа, день памяти пр. Александру Свирскому, и предсказывалась Ивану Грозному митрополитом Макарием.

В Успенском кремлевском соборе в период между 1547 и 1555 г. была установлена икона «Образ Александра Свирского, чюдотворца с деянием». В 129 клеймах уникальной иконы воспроизведены сюжеты из жития преподобного. Высказывались предположения, что она была написана в иконописной мастерской митрополита Макария, который и сам был иконописцем. В Успенском соборе её расположили напротив раки митрополита Ионы, избранного митрополитом в год рождения Александра Свирского - в 1448.

Во всех этих деяниях митрополита Макария видна глубоко продуманная программа по прославлению пр. Александра Свирского и утверждению культа «нового чюдотворца», оказавшегося нужным именно в это время среди иноязычного населения для распространения христианства.

Митрополиту Макарию удалось реализовать свою политику по установлению культа пр. Александра Свирского, поскольку основанный им Александро-Свирский Свято-Троицкий монастырь долгое время являлся местом христианского просвещения для местного населения и стал одним из важнейших духовных центров России. С 1764 по 1788 г. при монастыре находилась резиденция олонецких и каргопольских епископов, а с 1779 по 1828 г. - духовная семинария. При монастыре имелся большой архив и библиотека. С образованием в 1828 г. самостоятельной Олонецкой епархии духовная семинария переместилась в Петрозаводск.

В религиозной жизни местного населения всего северного края монастырь занимал ведущее место. Александр Свирский, как отмечает исследовательница вепсов в конце 1920-х гг. З.П. Малиновская, «является одним из наиболее чтимых святых во всем Обонежъи. Монастырь привлекал сотни богомольцев, в особенности в Троицын - день храмового праздника монастыря. В этот день в монастыре встречались большими массами русское, карельское и чухарское население».

По описанию В.Н. Майнова, в домах приоятских вепсов под «красном углом» со старинными иконами висело «всенепременно литографическое изображение раки Св. Александра Свирского, туземного покровителя». Местный русский народ на Ояти, как писал И. Хрущов в 1868 г., хотя и «мало религиозен, с истинами религии мало знаком ... оказывает непритворное уважение к памяти Александра Свирского: «память» его, 30 августа, — их праздник». Вепсские крестьяне вносили свой вклад в развитие монастыря. У населения верховьев Ояти, как пишет З.П. Малиновская, сущестовал обычай жертвовать крупный скот монастырю. В Троицын день его пригоняли те, кто в период болезней или других неудач в хозяйстве давал такое обещание пр. Александру Свирскому. Исполнив обет, жертвователи получали в монастыре благословение игумена иконой с изображением явления Святой Троицы Александру Свирскому и после общей трапезы возвращались домой.

В 1918 г. монастырь подвергся разорению. Его восстановление началось только в 1997 г.

При идентификации мощей пр. Александра Свирского при его втором обретении 30 июля 1998 г. антропологические особенности его облика как присущие местному вепсскому населению рассматривались в качестве доказательства их истинности.

В последние годы Александро-Свирский Свято-Троицкий монастырь, пережив сложнейшие времена разорения, снова становится одним из самых посещаемых на северо-западе страны (рис. 28).

Об успехах христианизации в XV-XVII вв. на вепсской земле, активно начатой Александром Свирским, свидетельствуют многочисленные деревянные храмы, которые возводилось на пожертвования крестьян. Здесь до сих пор сохранилось несколько деревянных церквей XV-XVII вв.: Георгиевская деревянная церковь в д. Юксовичи (1542 г.), церковь Рождества Богородицы в д. Лиственка (1599 г.), Богородицкая в деревне Гимрека(1695 г.), Димитрия Солунского в Щелейках (1780— 1783). Наиболее монументальной среди них является Гиморецкая церковь (рис. 29-31).

Все они являются признанными памятниками деревянного зодчества, которые чудом уцелели в вепсской глубинке.

ВЕПССКИЙ КРАЙ В ЭПОХУ ПЕТРА I

В начале XVIII в. на все стороны жизни вепсских крестьян повлияла деятельность Петра I по созданию в Олонецкой губернии военной и судостроительной промышленности, обеспечившей России победу в Великой Северной войне 1700-1721 гг. за выход к Балтийскому морю. В 1703 г. на берегу Онежского озера, вблизи территории прионежских вепсов строится Петровский железоделательный и оружейный завод, вокруг которого впоследствии вырос г. Петрозаводск. На Свири, в местах расселения средних вепсов, в урочище р. Каномы в 1702 г. началось возведение Олонецкой судостроительной верфи. До её ликвидации в 1830-х гг. на ней было построено около 450 различных, в том числе и военных, судов. Возникшее здесь поселение - современный город Лодейное Поле.

Для строительства и работы на металлургических, железоделательных и оружейных заводах, судостроительной верфи «приписывались» государственные крестьяне Олонецкой губернии. Трудовая повинность заменяла уплату ими государству подушной подати. Прионежские вепсы были приписаны к Петровским заводам, оятские - к Олонецкой судостроительной верфи. Новая столица Петербург, строительство которой по указу Петра I началось в 1712 г., дало толчок развитию в вепсском Прионежье камнеломно-камнетесного промысла.

Работа за пределами своего хозяйства втягивала вепсов Олонецкой губернии в экономическую и политическую жизнь края. Вепсы Новгородской губернии и частично Олонецкой, являлись помещичьими крестьянами и долгое время вели более замкнутый образ жизни, поэтому их быт был значительно архаичнее, чем у их северных соплеменников. Трудовые навыки, приобретённые средними и прионежскими вепсами на заводских работах, освоение плотницкого ремесла при строительстве судов впоследствии привели к массовому распространению среди них отходничества, что в свою очередь сказалось на различиях в социально-экономическом и культурном развитии вепсов разных регионов.