Война плащей

Глава 11. Золото пустыни

Вопреки предположению Томаса Мура, мятежники не были так уж сильно подавлены вынужденным отступлением. В полях им пришлось оставить множество тел своих собратьев, но и армия Ортоса понесла не меньшие потери. Артур Кэмбел прикладывал все усилия, чтобы успокоить товарищей. Во-первых, им удалось сохранить основные силы своего воинства. Во-вторых, на случай поражения у сопротивления имелся запасной план действий. Пускай мятежникам не удалось одержать верх в прямом столкновении, им еще было чем удивить сторонников серых плащей.

К сожалению, в бою при Холандских полях сложил голову барон Свон. Его старший сын занял почетное место во главе воинства севера. Младший же погрузил тело отца в телегу, чтобы доставить в Монтпик, дабы предать его останки достойному захоронению в семейном склепе.

Белозар закусил губу от обиды, когда увидел, что армия церковников остановила свое преследование. Пустись они за ними в погоню, и в горах их ждало бы немало заранее заготовленных сюрпризов.

— Как это произошло!? Мы ведь доминировали на том фланге! — спросил доктор Рокуэл, отыскав в толпе офицеров «Отчаяния».

— Кажется, мы все же недооценили эффект, что оказалась способна произвести та девчонка, — процедил мистер Норрингтон.

— Я видел, как она остановила бегущих. Победа была почти у нас в руках, — выругался Кэр.

— Что? Идея расправиться с этой крестьянкой уже не звучит столь мерзко? — усмехнулся Джонатан Норрингтон, посмотрев на Уильяма.

— Убей мы ее, и то воодушевление, что она даровала, быстро сменит гнев, который едва ли менее опасен. Верховный магистр все просчитал. Она устроит его и как символ, и как жертва, — резонно отметил Уильям.

— Ладно, отложим наши разногласия. Мы знали, что Ортос — непростой противник. Значит, действуем по запасному плану? — примирительно сказал Белозар.

На случай поражения в открытом бою запасным планом было разделить войска и, избегая серьезных столкновений, наносить армии Ортоса множество небольших, но болезненных уколов. Северяне и древние должны были оставаться у Прита, создавая видимость большой концентрации войск, а моряки тем временем отправились бы бороздить водную гладь Внутреннего моря, неся угрозу всему побережью.

Как только Сварн оказался в зоне досягаемости способностей Гаеллы, та передала приказ о начале вторжения в южные степи. Древний не подвел и немедля повел свои войска в атаку. Герцогство Гранад уже было готово к этому, и армия сторонников Ортоса встречала их на плато Сигвара.

Как и планировалось, Сварн ввязался в сражение. Силы сторон были примерно равны, а победа непредсказуема. Часть сил герцогства Корд пересекла Внутренее море и высадилась на пустынном побережье. Подоспевшие к середине сражения моряки зашли в тыл неприятелю и, окружив его, не дали и шанса на бегство. Победа оказалась куда крупнее, чем мятежники могли ожидать даже в своих самых сокровенных мечтах.

Спустя всего месяц с момента поражения при полях Холанда восставшие смогли взять свой первый реванш. Герцог Гранада быстро понял, что шансов выбраться из этой мясорубки у него нет, и объявил о капитуляции. Получив в свои руки столь высокопоставленного пленника, мятежники почувствовали себя увереннее. Эта победа была крайне необходима воинам объединенной армии. Чтобы поднять боевой дух солдат, герцога привязали к лошади и провезли через ряды ликующих победителей. Когда новость о взятии плато Сигвара достигла ушей северян, те пировали так, что у расположившейся неподалеку армии Ортоса не осталось сомнений в том, что в Прите засела целая орда еретиков.

Ликование оказалось недолгим. Дождавшись обещанного усиления, Томас Мур разделил армию и взял Прит в осаду. Для доктора Рокуэла и баронов Шовбура наступили тяжелые времена. Они пытались выиграть как можно больше времени для своих союзников на юге, но, когда в городе закончился не только провиант, но и заменившие его в какой-то момент лошади, были вынуждены сдать город, скрывшись среди скал благодаря тайной системе подземных ходов.

Оказавшись в царстве гор, мятежники по-прежнему старались избегать крупных сражений, ведя партизанскую войну. Северяне всеми силами заманивали Томаса Мура как можно глубже в горы. Баланс потерь был не в пользу сил Ортоса, но сливающиеся с камнем серые плащи упорно продвигались вперед и через два месяца с момента битвы на плато Сигвара заняли позиции у Норфхола.

На южном фронте удача хоть и улыбалась мятежникам, но делала это крайне медлительно и неохотно. Сломленные пленением своего герцога жители Гранада не смогли оказать серьезного сопротивления. Проиграв ряд малозначительных сражений, воинство южан скрылось за крепкими стенами своей столицы.

Не привыкшие к суровому пустынному климату утларги нуждались в отдыхе, но Сварн позволил им перевести дух только тогда, когда крепость была взята в осаду. Ситуация осложнилась тем, что уже после выставления кордонов неизвестным лазутчикам удалось отравить большинство близлежащих колодцев. Утларги не могли позволить себе потерять такой значимый в пустыне ресурс, как вода. Вокруг каждого оазиса была выставлена усиленная охрана с обязательным присутствием не менее двух офицеров.

Итану выпало нести свою вахту около одного из самых удаленных от столицы колодцев вместе с Ричардом Уайтхолом. Двое выпускников морской академии Корквила прятались от беспощадного солнца в небольшом доме, сложенном из песчаного камня. Кэр был рад, что его напарником оказался именно Ричард. Лейтенант Уайтхол так же, как и Итан, потерял свою семью в результате отданного инквизитором приказа.

Радости в этом никакой не было, но по крайней мере Ричард не излучал того сострадания, что в последнее время возникало на лице любого из товарищей Кэра. Оба кордца предпочитали не затрагивать в диалоге случившуюся трагедию и в своей скорби понимали друг друга как никто другой.

Более того, история семьи Уайтхолов выглядела даже немного трагичнее, чем участь Кэрилов. Ричард стал первым выходцем из своего рода, кто сменил желтый плащ купца на зеленый моряка. Итан был лично знаком с его родителями и знал, как те были горды достижениями своего сына, когда тот смог поступить в морскую академию Корквила. Тогда никто не мог предугадать, что величайшая радость приведет к подобной трагедии.

В ходе периодически завязывающегося диалога Итан не мог не отметить тех изменений, что произошли в его сокурснике за последние годы. Еще в академии Ричард славился своей нетерпимостью к аборигенам, населяющим острова Внутреннего моря. Будущий лейтенант флагмана экспедиции считал их низшей формой жизни, не заслуживающей права на существование.

Теперь же аурлиец явно пересмотрел свои взгляды на данный вопрос. Став комендантом острова Хольта, он подошел к своей задаче с привычной для него долей ответственности. Преобразования, произошедшие в Ричарде, оказались настолько сильны, что он даже взял в жены дикарку, а населяющее остров племя стал считать своей семьей. Аурлиец приложил немало усилий, чтобы научить аборигенов всему, что знал сам. За время его короткого правления остров сильно изменился, а большинство дикарей в разной степени освоили язык аурлийцев.

— Радует, что Кадис не спешит выступать на помощь своему союзнику, — голос Ричарда вывел Итана из состояния глубокой задумчивости, вызванной анализом произошедших в собеседнике изменений.

— Уверен, что они будут тянуть до последнего. Кадис и Гранад можно назвать союзниками только с большой натяжкой, но ты знаешь об этом не хуже меня, — улыбнулся Кэр.

— Просто терпеть не могу тишину и безделье. Да, думаю, Кадис не верит в полный успех мятежа, но будет рад, если мы ослабим его стародавнего соседа и конкурента, — негромко рассмеялся лейтенант Уайтхол.

Раздавшийся за стенами их скромной обители свист возвестил о появлении гостей, что в нынешние времена в этих краях стало большой редкостью.

— Кажется, боги приняли твою жалобу к рассмотрению, — ухмыльнулся Итан, поднимаясь и забирая со стола лежащий на нем меч.

Покинув укрытие, офицеры вышли на улицу, подставляя лица злым лучам солнца. Горячий воздух тут же обволок их тела, заставляя мечтать о том, чтобы как можно скорее вернуться в дом. Щурясь, Кэр разглядел на горизонте небольшой караван, состоящий всего из четырех телег.

Лейтенант Уайтхол приказал двум десяткам находящихся под их командованием стражников быть начеку. Путники в этих местах стали большой редкостью, и под личиной странников вполне мог скрываться неприятель. Итан немного успокоился, разглядев среди людей, ведущих караван, женщин, детей и стариков. Когда колеса телег замерли у поста мятежников, Кэр распорядился досмотреть содержимое поклажи купцов. Управляющий головной телегой старик, кряхтя, покинул свой транспорт и, согнувшись в подобострастном поклоне, зашаркал в его сторону.

— Куда направляетесь? — опередил Итана с вопросом оказавшийся рядом Ричард.

— Везем фрукты в герцогство Корд, мой господин! — Хозяин каравана указал дрожащей старческой рукой на идущий к западу тракт.

— Вы разве не слышали, что идет война? — продолжал допрос кордец.

— Я хожу по этому тракту с тех пор, как пережил свое двенадцатое лето в этой пустыне. Это мой заработок, и без него моя семья не протянет до следующего сезона. Мои фрукты так же свежи, как и прежде, а война, к счастью, никак не влияет на желание людей отведать вкусной пищи, — доброжелательно улыбнулся старик.

Солдаты Итана заставили южан покинуть телеги, и, будучи не вовлеченным в диалог, лейтенант смог позволить себе их осмотреть. Девять человек, большинство из которых были женщинами различного возраста. Всего двое крепких мужчин и один юноша. Одежды всех участников каравана были покрыты толстым слоем пустынной пыли.

— Наша лавка расположена вблизи восточных ворот Корквила. Вы могли ее видеть, — сказал старец, безошибочно определивший в Итане кордца, отвлекая того от изучения своей семьи.

— Вполне возможно, — слукавил Кэр, щурясь от бьющего в глаза песка, поднятого не встретившим на своем пути преград ветром.

Пополнением продовольственных запасов фамильного гнезда Кэрилов всегда занимался верный слуга Альберт, и лейтенант никогда не утруждал себя походами на городские рынки.

— Что в телегах? — крикнул ведущим досмотр стражникам Ричард.

— В основном фрукты. Есть один мешок со специями, — раздался ответ спрыгнувшего на землю воина.

— Будет ли нам дозволено наполнить наши бурдюки свежей водой? — спросил старик с надеждой в голосе.

— Думаю, мы не вправе отказать путнику в желании смочить горло после долгой дороги, — дружелюбно ответил Ричард.

— Передайте свои фляги нашим людям, они позаботятся, чтобы те оказались заполнены до самого края. — На фоне вежливости своего товарища Итан казался грубияном, но Уильям наказал оберегать колодцы как самую важную драгоценность, и аурлиец не хотел подвести своего короля и друга.

На секунду Кэру показалось, что на лице старика промелькнуло разочарование, но тот быстро взял себя в руки и, склонившись в вежливом поклоне, крикнул своим родственникам передать бурдюки страже. От зоркого взгляда Итана не ускользнуло, что на лице самого юного из торговцев появилась растерянность. Интуиция предпринимала слабые попытки подсказать аурлийцу, что здесь что-то не так.

Часть его воинов уже склонилась над колодцем, поднимая наполненные прохладной водой емкости. Стук ведра о каменные стены колодца был без преувеличения самым приятным звуком из тех, что можно было услышать в этих землях. Солнечный свет вперемешку с парящей пылью мешал Кэру долго смотреть на стоящего перед ним старика. Казалось, что оказавшаяся за его спиной семья не проявляет абсолютно никаких эмоций. Лишь один из караванщиков, дожидаясь долгожданной влаги, уселся прямо на дороге и, достав небольшую флейту, заиграл монотонную мелодию. Подул сильный ветер, и старик пошатнулся, в последний момент ухватившись за плечо Ричарда.

— Простите мне мои старые кости, совсем не держат в последнее время, — обаятельно старчески улыбнулся караванщик.

Воспитанный в почтении к старшим кордец не позволил себе его оттолкнуть. Наполненный ужасом крик заставил Кэра повернуть голову в сторону колодца. Один из набирающих воду стражников упал на землю, схватившись за ногу. Недоумение лейтенанта быстро развеялось, когда он увидел поднимающуюся из-за его тела змею. Стоявший ближе всех воин выхватил меч и одним ударом снес ее голову.

Итан повернулся обратно, но не обнаружил старика там, где тому было положено находиться. Вместо этого аурлиец увидел замерший взгляд Ричарда. Поток песка заставил Кэра опустить глаза, а когда он смог поднять их вновь, лейтенант Уайтхол уже стоял на коленях. На землю рядом с ним упало несколько капель свежей крови. От былой медлительности появившегося из-за спины кордца старика не осталось и следа. Лейтенант едва успел сделать шаг назад, заставив кинжал замереть в дюйме от своего лица.

Обнажив клинок, аурлиец увидел, как безопасные при первом взгляде караванщики легко расправляются с его оставшимися сторожить телеги людьми. Первой мыслью Итана было, что его отряду не повезло нарваться на рыцарей святого Ролана, но нападавшие не носили масок, а устав ордена строжайше запрещал своим адептам открывать лица миру.

Кэр сделал выпад, но старик ловко парировал его кинжалом. За секунду до столкновения короткий клинок разложился на три лезвия, захватив меч аурлийца в тиски и едва не вырвав его из рук Итана. Стражники уже бежали к телегам, чтобы покарать убийц своих товарищей, заставляя караванщиков обратиться в бегство. Лейтенант бросил быстрый взгляд на Ричарда. Лицо моряка было пугающе бледным. Он несколько раз пытался подняться, но безуспешно.

Аурлийца переполняла злоба. Рядом с ним умирал его друг, а он не мог одолеть какого-то старика. Его воины добрались до телег, но странники уже были метрах в тридцати от своего транспорта. Разорвав дистанцию, старик наградил своего оппонента улыбкой и медленно лег на землю.

— Назад! — крикнул слишком поздно осознавший, что происходит, Итан, но своих людей спасти не успел.

Прогремевший взрыв разорвал телеги в щепки, превратив их в смертоносное орудие. Сильнейший поток ветра сбил Кэра с ног, заставив его повалиться на песок. Голова разрывалась от боли, а уши наполнил непрекращающийся звон. Порошок, который стражник принял за специи, на самом деле, должно быть, оказался невероятно редким, но и столь же опасным порохом.

Лежа на земле, Итан видел перед собой Ричарда. Лейтенант «Последнего шанса» больше не предпринимал попыток подняться. Лишь изредка можно было заметить, как тот моргает, подавая признаки жизни. Над телом Кэра возникла фигура старика.

— Мне жаль твоих людей, кордец, — произнес караванщик, опускаясь рядом с ним на колено.

Итан хотел ответить хоть что-то, но смесь крови и песка, образовавшаяся в его гортани, не позволила ему этого сделать.

— Пустыня не желает вашего присутствия. Вы здесь чужие, и вам никогда не понять ее законов.

Взгляд аурлийца упал на кинжал одолевшего его старца. Набалдашник рукояти содержал изображение сокола. Кэр наверняка рассмеялся бы, если бы был в состоянии это сделать. Подобные кинжалы из саггитового сплава уже не первый раз вмешивались в его судьбу.

— Скитальцы… — смог сложить пересохшими губами одно-единственное слово лейтенант.

— Единственные, кто имеет право называться истинными жителями песков, — печально улыбнулся старик.

Его люди тем временем выливали в колодец склянки с вязкой жидкостью зеленоватого оттенка.

— Не переживай, змеи моего сына подарят тебе быструю смерть. Его зовут Сахир. Это на случай, если тебе важно знать имя человека, которому суждено лишить тебя жизни, — без тени злобы в голосе произнес старик.

Поднявшись, он громко свистнул и тут же исчез из поля зрения лейтенанта. Шли секунды, но ничего не происходило. Наконец ушей аурлийца достигла знакомая мелодия флейты. Итан буквально слышал, как брюхо змеи шуршит по песку, образуя неглубокую колею. Его взгляд снова упал на лежащего неподалеку Ричарда. Кэр прикрыл глаза, полностью сосредоточившись на едва слышном звуке приближающейся смерти, пытаясь отделить его от исходящей из флейты мелодии.

Вскочив в последний момент и выхватив оставшийся при нем кинжал, Итан увидел, как прямо на него смотрит раскрытая пасть змеи. Тварь совершила бросок, заставив Кэра рефлекторно прикрыться рукой. Клыки впились в ладонь, но плотный материал подаренной демоном перчатки выдержал. Голова змеи вернулась в исходное положение, а в ее взгляде возникло вполне человеческое недоумение.

Ко второму броску аурлиец оказался готов. Лезвие его кинжала вошло прямо в раскрытую пасть, заставив клинок выйти с другой стороны тела змеи. Отбросив тварь в сторону, Итан вскочил на ноги и огляделся по сторонам, не сразу заметив сидящего неподалеку заклинателя. Хорошей новостью было то, что никого другого поблизости также не было.

Лейтенант решительно направился в сторону своего казавшегося безоружным палача. Тот отложил флейту и спокойно поднялся на ноги. Когда между ними оставалось не больше трех метров, скиталец пустыни вскинул руку и из его рукава вылетел кинжал. Итан едва успел повернуться к нему боком, позволяя орудию пролететь мимо. Он уже собирался повернуть голову обратно, когда ассасин потянул руку на себя, заставляя натянуться едва заметный трос. Аурлиец ощутил сильную боль в районе правой лопатки. Повинующийся воле своего хозяина, кинжал вернулся прямиком в спину его противника.

Заклинатель змей намеревался вновь потянуть за трос, но Кэр вовремя перехватил его рукой и, дернув со всей силы, заставил оппонента повалиться лицом в песок. Скиталец быстро поднялся вновь, все еще сохраняя на лице безмятежное спокойствие. Невозмутимость врага выводила Итана из себя, заставляя поддаваться шепоту хаоса, заполнившего его голову.

Стоит признать, что в этот раз Кэр не сильно противился охватившему его душу пламени. Из второго рукава скитальца вылетел очередной кинжал, и Итан сам не успел понять, как его рука сумела перехватить летящее лезвие прямо в воздухе. Острие клинка оказалось зажатым между обтянутыми перчаткой демона пальцами. Кажется, аурлийцу удалось произвести впечатление на своего оппонента. По крайней мере, тот явно утратил свою невозмутимость.

Итан не управлял кистью своей руки, когда та метнула кинжал в сторону его владельца. Вошедший по рукоять в ногу клинок заставил заклинателя змей повалиться на землю. Противник корчился на земле, а на лице Итана возникла хищная улыбка. Упиваясь страданиями поверженного врага, Кэр на несколько секунд даже позабыл о собственной боли и истекающем кровью Ричарде. Бросив быстрый взгляд на тело кордца, аурлиец убедился, что тот без сознания. В глубине души Итан надеялся, что Уайтхол жив, но часть его была рада, что Ричард не увидит того, что он собирается сделать.

Неторопливой походкой хищника Кэр приблизился к скитальцу и пинком ноги заставил того перевернуться на спину.

— Значит, вы называете себя скитальцами? Сколько вас, и где ваш лагерь? — В глубине охваченной хаосом души Итан надеялся, что ответа сразу не получит, и допрашиваемый сделал ему этот подарок.

Рука заклинателя дернулась вперед, но клинок аурлийца пригвоздил ее к земле. Тот сжал зубы, но не издал ни единого звука.

— Попробуем еще раз, — с этими словами Итан опустился на колено и ухватился за торчащую из ноги рукоять.

Прислушавшись к воцарившейся тишине, Кэр отпустил остатки собственного сознания, предоставив грязную работу сидящему в нем демону. Его собственная рука повернула рукоять кинжала по часовой стрелке, даря свободу истошному крику, готовому вырваться из груди истязаемого.

Когда Итан закончил, в лежавшем перед ним теле было практически невозможно узнать человека. Лейтенант был полностью покрыт кровью, а от представшей его взору картины его едва не вырвало. Тьма отступила, но допрос не привел к значимому результату. Больше всего Кэра испугало понимание того, что процесс оказался для него важнее результата.

Придя в себя, он тут же бросился к телу Ричарда, проклиная себя за слабоволие. Поднеся два пальца к его носу, Кэр убедился, что лейтенант Уайтхол еще дышит. Кэр перевернул его на бок и увидел, что из раны на спине, оставленной чуть выше поясницы, обильно течет кровь. Итан поднял голову. Его глаза бегали от одного тела к другому, пока наконец не опознали в одном из тел утларга. Подбежав к обожженному трупу своего подчиненного, Кэр беспардонно принялся обыскивать его поклажу.

Сердце забилось чаще, когда на поясе мертвеца отыскался мешочек с драгоценными травами. Вернувшись к Ричарду, аурлиец принялся пережевывать сухую и неприятную на вкус траву, пока не превратил ее в настоящую кашу. Получившийся бальзам он, как мог скоро, нанес на область раны, останавливая кровотечение.

Когда Кэр с трудом закинул его тело на телегу, лейтенант Уайтхол издал слабый стон. Демон покинул душу аурлийца, а вместо него вернулась вполне человеческая боль. Прежде чем пуститься в путь для поисков лекарей, способных спасти коменданта острова Хольта, Итан бросил взгляд на останки тела единственного убитого в этот день противника. Перебарывая отвращение, он собрал несколько частей плоти скитальца в небольшой мешок.

Рана на спине сильно досаждала, но Итан не был в состоянии самостоятельно ее обработать. Лениво перекатывающаяся телега несколько часов везла двух раненых аурлийцев до ставки лидеров мятежа. Кэр старался все время говорить хоть что-то, что могло помочь Ричарду Уайтхолу уцепиться за мир живых. В какой-то момент голова раненого безвольно упала на дно телеги, и Итан не знал, жив ли еще его товарищ или же отправился на встречу своей семье.

Им повезло, Гаеллу удалось отыскать достаточно быстро. Кэр настолько обессилел, что совсем забыл о пропитанном кровью мешке, оставшемся в телеге. Его первым гостем в лазарете стал Га-либ. Стоило монстру зайти в шатер, как Итан сразу заметил изменения в привычном взгляде каннибала. В нем впервые чувствовалась искренняя заинтересованность. Аурлиец быстро понял, что Га-либ все видел.

Лейтенант бросил испуганный взгляд на соседнюю койку, занятую Ричардом Уайтхолом, но тот все еще не пришел в сознание.

— Спасибо за подарок, — улыбнулся Га-либ, пододвигая табурет к кровати Итана.

— Я надеялся, что ты сможешь разобраться в том, кто на нас напал и как их найти. — Кэр старался не смотреть в проницательные глаза монстра.

— Что произошло?

— Я практически уверен, что это были скитальцы пустыни. Прикинулись безобидными караванщиками и устроили засаду, — сделал вид, что не понял вопроса Кэр.

— Мой вопрос касался того несчастного, что ты привез мне на обед, — Га-либ не отводил взгляда.

— В одной из телег были припрятаны порох и горючая смесь. Этот парень не успел отойти достаточно далеко. — Злость помогла Итану выдержать взгляд собеседника.

Он мог принять упрек в излишней жестокости от кого угодно, но только не от этого монстра. Аурлиец уже не сомневался, что Га-либ все знает. Тем не менее он вовсе не собирался произносить признание вслух.

— Спокойнее, мистер Кэрил. Я лишь хотел сказать, что в моем лице вы осуждения не найдете. В каждом из нас живет тьма, даже в госпоже Гаелле. Я рад, что вы изредка выпускаете свою, — оскалился Га-либ.

— Так ты выяснил, где находится их лагерь? — спросил Итан, когда каннибал уже стоял у двери.

— Разумеется. Король Олридж уже распорядился собрать воинов. Завтра от скитальцев пустыни останутся только воспоминания, — монстр наигранно оскорбился тому, что у аурлийца вообще мог возникнуть подобный вопрос.

Когда за спиной Га-либа захлопнулась дверь, Итан тяжело выдохнул и его затылок упал на подушку. Он не сомневался, что этот муэр сохранит его секрет, и на самом деле даже испытывал некое облегчение. Теперь он был не один.