Война плащей

Глава 19. Месть

Возвращение командиров вновь заставило мятежников воспрянуть духом и прорвать смыкающуюся вокруг Прита осаду. Далеко не все, кто вернулся из казематов Лонда, сумел сохранить себя прежним. Рэджинальд Хольт сложил с себя полномочия адмирала, а его место занял Дункан Грин. Совершивший невероятную в столь короткий срок карьеру штурман разрывался между своими новыми обязанностями и попытками вытащить друга из той ямы отчаяния, в которую тот угодил.

Капитан не просто отказался от почетного звания, но и полностью отошел от руководства мятежом. Отныне его часто можно было заметить с бутылкой того или иного крепкого напитка. В боях он участвовал как рядовой пехотинец и словно нарочно искал смерти. Однако судьба раз за разом показывала ему, что имеет на него иные планы.

Артур Кэмбел вел себя строго противоположно. С холодной и суровой расчетливостью он собирал любые сведения о местонахождении инквизитора и Оуэна Корда. Собрав вокруг себя преданных ему бывших сторонников по сопротивлению, он сформировал из них новые диверсионные отряды. Его люди вселяли ужас в сердца жителей прибрежных земель Ортоса. Вопреки указаниям Уильяма, бывший дипломат, служивший прежде для всех образцом благородства и гуманизма, больше никого не щадил.

Попасть в плен одной из его диверсионных групп боялись абсолютно все. Любой — от рядового пехотинца воинства серых плащей до его генералов — предпочел бы лучше броситься на собственный меч, чем быть подвергнутыми нечеловеческим пыткам. Артур больше не улыбался. Озлобленный, он с особой жестокостью убивал всех, кто стоял у него на пути.

Положение южного фронта оставалось неизменным. Сварн и Ричард успешно удерживали южные герцогства под своим контролем, а выстроенный утларгом рубеж обороны выдерживал все попытки Ортоса нарушить границу. Чтобы инвентаризировать захваченный ресурс и обеспечить надлежащее снабжение армии, в Кадис из Корквила прибыл Родрик Грей. Ричард Уайтхол в своем письме Кэру сообщил, что интендант полностью оправился от того периода жизни, когда ему приходилось играть роль отшельника.

Сварну успешно удавалось удерживать в этом регионе значительные силы Ортоса. Пробиться в лесные герцогства не получалось, но и позволить церковникам отвести часть армии, чтобы усилить северный фронт, он не собирался.

Валиса осчастливила Агния, сообщив о своей беременности. Радостная новость на время заставила Агния позабыть о тех амбициях, что он питал в отношении должности воеводы утларгов. Рыжеволосый воин даже прекратил свои постоянные препирательства со Сварном, уступив тому право верховенства над их народом.

Опасаясь за здоровье Валисы, он заставил ее покинуть передовую и отправиться в безопасный Монтпик. Даже по взгляду утларга было заметно, как сильно изменило его ожидание предстоящего события. Всегда находящийся в первых рядах, громящий врагов своим тяжелым молотом, он теперь стал больше заботиться о собственной жизни.

Во время общих собраний за столом Прита Итану было приятно наблюдать за тем, как сильно преобразился Уильям Олридж. Из шокированного своим назначением инквизитора он постепенно превращался в истинного правителя. Ему ловко удавалось найти общий язык как с северным баронами, так и с утларгами. Будучи истощенными до предела, обе стороны противостояния старались избегать серьезных сражений. За последние три месяца Кэр мог припомнить новости лишь о трех или четырех мелких стычках.

Итан выпросил у Уильяма небольшой отпуск, чтобы вместе с Сирин отправиться в Корквил. Мистер Олридж согласился, но лишь при условии, что они подготовят подробный отчет о том, как обстоят дела у Кларка Кормака.

Ведя небольшой корабль по водной глади Внутреннего моря, Кэр вспоминал свое детство. Когда-то пределом его мечтаний было стать капитаном грузового судна. Теперь же эта мечта казалась абсолютной пустышкой. Хотя он не исключал возможности того, что, когда все это закончится, он займется именно этим делом.

Кларк встретил своих друзей с распростертыми объятиями. Искусный мастер оказался талантлив во всем. Стараниями его семьи, руководящей восстановлением города после штурма, тот преобразился до неузнаваемости. Кэру потребовалось провести всего несколько часов в столице своего родного герцогства, чтобы понять, насколько ее народ любит и уважает своего наместника. Вряд ли кто-то из их общих товарищей подошел бы на эту должность лучше плотника.

Изменился судостроитель и внешне. Кларк состриг свои длинные седые волосы, а в одежде стал отдавать предпочтение всевозможным оттенкам черного. Повязка на глазу придавала ему суровости, которая легко нивелировалась обаятельной и доброй улыбкой.

Отобедав в герцогском дворце, Итан и Сирин направились в сторону поместья семьи Кэрилов. Желтый покров усыпанного подсолнухами поля заставил Кэра погрузиться в воспоминания о тех временах, когда все было в разы проще. Чудесный мираж развеяла мысль о страшном сне, посетившем аурлийца в недрах города отступников.

Лишившееся ухода фамильное гнездо сильно поросло травой. Еще за обедом Кларк предложил Итану позаботиться о восстановлении его имения, но тот отказался, посчитав, что обязан заняться этим собственноручно. Разумеется, когда война наконец подойдет к концу.

Желание увидеть родной дом было не единственной причиной, по которой Итан попросил об отпуске. Данное лейтенанту Питеру Колгрейну обещание висело на душе аурлийца тяжким грузом, от которого он мечтал наконец избавиться. На следующий день после прибытия в Корквил Кэр оседлал лошадь и отправился на север. Уже к полудню он прибыл в деревню, в которой чуть больше двадцати лет назад на свет появился его друг. Староста поселка подсказал, как найти нужный дом.

Аурлиец едва сдержался, чтобы не выйти из себя, когда в ответ на трагическое известие родичи Питера проявили полное безразличие. Сидя с ними за одним столом, он не мог понять, почему его друг так сильно о них беспокоился. Это были неприятные, невежественные, резкие в своих изречениях и крайне самодовольные люди. Итан даже подумал, что они не заслуживают оставшегося от мистера Колгрейна наследства, но в последний момент все же выложил толстый кошель на стол.

Только оценив по звонкому звуку тяжесть упавшей сумы, Колгрейны оживились и впервые помянули своего кормильца добрым словом. Здесь были все деньги, что успели скопиться из жалования Питера, полученного за экспедицию. Кэр добавил и от себя, но сейчас уже откровенно жалел об этом. Лишь воспитание и природное презрение к скряжничеству остановило его от желания отсыпать часть злотых обратно прямо на глазах семейства Колгрейнов.

В свое поместье Итан вернулся, будучи глубоко разочарованным в людях. Между тем, дни, проведенные в Корквиле, стали лучшими из тех, что Кэр проживал в последние пару лет. Они с Сирин наконец смогли уделить время только друг другу. Сидя по вечерам у камина, они мечтали о днях, когда закончится война.

Между тем, никакой уверенности в том, что после этого они обретут заслуженный покой, не было. Где-то там, за бесконечными водами Внешнего моря, далеко на западе, сейчас набирал силу враг, подобного которому мир еще не видел. Враг, на фоне которого Ортос казался простым деревенским хулиганом.

Кэр искренне надеялся, что империи удалось сдержать вторжение. Иногда аурлиец даже представлял, что консул Клетис уже разобрался с этой угрозой и миру больше не угрожает опасность. Однако жизнь научила Итана Кэрила быть пессимистом, и в столь счастливое разрешение ситуации он не верил.

Гуляя по городу, аурлиец с иронией отмечал, что многие жители рефлекторно называют свое герцогство Корд, несмотря на то, что правлению этой династии пришел конец. Набравшись сил, Итан и Сирин покинули Корквил. Подняв паруса, они пересекли Внутренее море, направляясь на восток.

В Прите их уже ждал мистер Кэмбел, находящийся в крайне нервном состоянии. Его охота на инквизитора долго не приносила плодов, но в этот раз он, кажется, нащупал что-то стоящее. До этого Карл Грифитс лишь раз оказывался в зоне их видимости, но подоспевшее ему на выручку подкрепление лишило мятежников возможности отомстить. К настоящему времени в рядах воинства серых плащей Артура Кэмбела называли исключительно кровавым палачом.

Дипломату удалось выудить сведения о том, что, желая защитить свои ключевые фигуры, Ортос приказал Карлу Грифитсу отходить на юго-восток. Итан совершенно точно не хотел знать, как именно данная информация получена и что в итоге произошло с человеком, ее разгласившим.

Мистер Кэмбел уговорил Уильяма выделить ему всего три корабля из тех, что сейчас стояли у причала сожженного Норфэнда. Того самого поселения, которое в прошлом году едва не стало смертельной ловушкой для армии Томаса Мура. Город сгорел до основания, но северяне всегда отличались трудолюбием и уже приступили к его реинкарнации. На месте пепелища, подобно мистическому фениксу, восставал новый город.

Буквально выбив у лидера мятежников разрешение, Артур направился к Кэру, желая сделать его капитаном одного из кораблей. Опытному дипломату не пришлось долго уговаривать аурлийца. У того и без его доводов было достаточно оснований, чтобы отомстить Грифитсу. Хор из голосов его семьи, адмирала Хариса, многих моряков с «Последнего шанса», Гаеллы и Джеро взывали к справедливости.

Остальных мистеру Кэмбелу убедить не удалось. Лишь капитан Хольт согласился, не задавая лишних вопросов. Его Артур нашел пьяным, в объятьях двух девушек из тех, что сопровождали армию и работали во благо острова Велии. Итан не осуждал его, понимая, что каждый скорбит по-своему. Возможно, к отряду могли пожелать присоединиться Дункан и Ингрид, но они сейчас выполняли разведывательную миссию, а медлить Артур не желал. В последний момент их направляющуюся на север группу нагнал Га-либ, мечтающий лично познакомиться со знаменитым инквизитором.

Сирин постаралась отговорить Кэра от столь опасной затеи, вполне способной оказаться очередной западней. Слишком ярки были воспоминания о днях, проведенных в заточении, чтобы вновь бросаться прямиком в осиное гнездо. Не было никаких гарантий, что допрашиваемый не соврал. Он вполне мог оказаться церковным фанатиком, готовым пожертвовать собственной жизнью ради того, чтобы сыграть отведенную ему роль. Итан остался глух к ее мольбам. Он просто не мог оставить свою семью без отмщения.

Три корабля покинули Норфэнд и взяли курс на восток. Обогнув континент вдоль побережья Внешнего моря, они сменили направление, и теперь их паруса раздувал попутный северный ветер. Держась на безопасном расстоянии от земли, они надеялись до последнего оставаться вне поля зрения жителей прибрежных деревень. Согласно расчетам капитана Хольта, они уже должны были пересечь линию реки Трикс. Дождавшись ночи, корабли начали приближение к восточному побережью Аурлии.

Обогнув пик Крастора, они бросили якорь в бухте, сокрытой от любопытных глаз густым лесом. Несколько шлюпок были спущены на воду, а их весла крайне нежно и бесшумно принялись зачерпывать верхние слои морской воды. Ступив на твердую землю, десант разбил небольшой лагерь и в глубь континента выдвинулся, лишь когда начало светать.

Если верить сведениям пленника, инквизитор должен был находиться в деревне Бларгоу, расположенной немного западнее места высадки. Если бы отряд отправился вниз, то уперся в один из рукавов реки Трикс. Высокие горы за ней практически доставали до облаков. Эта каменная стена защищала Ортос от прямого нападения с севера. Главная цель мятежников в этот момент была так близка и одновременно так недосягаема.

Оставив сотню матросов сторожить корабли, Артур повел две другие в сторону Баргоу. По пути им встретилась еще одна деревушка, отсутствующая на устаревших картах, которыми располагали мятежники. Не больше десятка домов, тем не менее оказавшихся серьезным препятствием, навсегда изменившим отношение Итана к своим товарищам. Обойти ее и остаться незамеченным отряду не удалось.

Сперва они действительно планировали сделать крюк, чтобы не потревожить местных жителей. Единственными, кого видел Итан впереди, были пара отбившихся от стада овец. Он не сразу сообразил в своей голове, что необходимость кормить армию в первую очередь отразилась на самих крестьянах и две этих несчастных головы скота были единственным, что у них оставалось. Лежавший на земле прикрытый высокой травой пастух увидел отряд раньше.

Вскочив, он очень быстро побежал в сторону своего дома. Кинжал Артура вошел в спину чуть выше пояса. Крестьянина слегка развернуло, и он упал на землю. Дипломат добрался до него первым. Пастух оказался совсем юношей. На вид ему вряд ли исполнилось четырнадцать лет. Юноша еще дышал и раскрыл рот, чтобы молить о пощаде. Лезвие кинжала мистера Кэмбела перерезало ему горло прежде, чем Кэр успел его остановить.

В порыве эмоций Итан сильно толкнул Артура двумя руками в грудь. Дипломат рефлекторно сделал несколько шагов назад и, подняв голову, посмотрел за спину Кэра. Аурлиец невольно повернулся, чтобы проследить за его взглядом. В сторону деревни бежал еще один пастух, очевидно, ставший свидетелем трагической судьбы своего товарища.

— Убейте их всех. Мы не можем рисковать, — скомандовал Артур, и сердце Итана похолодело от ужаса.

Кэр попытался ему возразить, но среди воинов большинство людей подчинялись исключительно мистеру Кэмбелу. Бывший лейтенант вцепился в воротник проходящего мимо капитана Хольта в надежде, что хоть тот сможет вразумить спятившего на почве жажды мести дипломата, но Рэджинальд казался безразличен к судьбе местных жителей. К Га-либу обращаться не имело никакого смысла. Его богиня сегодня должна была получить свой скромный дар.

— Войны не выигрывают состраданием, мистер Кэрил, — негромко сказал Артур, следуя за своими людьми, уже отправляющимися исполнять его приказ.

— Я буду вынужден сообщить об этом Уильяму, когда мы вернемся, — процедил сквозь зубы Кэр.

— Это твой долг. Я не буду тебя осуждать, — без капли эмоций в голосе ответил мистер Кэмбел, не оборачиваясь.

В деревню Итан не пошел. Он даже не знал ее названия, но навсегда запечатлел в своей памяти. Сделавший свое дело без лишнего шума отряд вернулся к исполнению первоначальной задачи.

Уже совсем скоро на горизонте показалось поселение, носящее имя святого Бларгоу. На вид эта деревня тоже оказалась совсем небольшой, особенно по меркам столь плодородных земель. Стен и ворот не было. Местные жители забыли, в каком поколении последний раз видели боевые действия у своих домов. Над ратушей развевался флаг Ортоса, свидетельствующий о присутствии в поселении высокопоставленных гостей.

— Не будем нападать, пока не убедимся, что они здесь. — По данным Артура, тут должны были находиться не только инквизитор, но и два оставшихся судьи Лонда.

— Инквизитор точно здесь. Я чувствую окружающую его ауру. Этот человек видел много смертей, — негромко проговорил Га-либ.

— У нас достаточно людей, чтобы окружить деревню. Пусть сегодня никто из них не уйдет от наших клинков, — сказал Хольт, и Артур подозвал своих десятников, чтобы отдать соответствующие распоряжения.

Карл Грифитс проводил время в привычной ему полуденной молитве. Стоя на коленях, он никогда не просил за себя. Инквизитор был человеком умным и прекрасно осознавал, что за все совершенные им деяния его никогда не подпустят даже к подножию врат царства Творца. Годами он молился и просил Создателя лишь позаботиться о тех, кого он считает своими праведными последователями.

Инквизитор нахмурил брови, когда ему пришлось прервать молитву. За стенами скромной деревенской часовни слышался какой-то шум. Через минуту у Карла Грифитса уже не оставалось сомнений в том, что это звук столкновения стали со сталью. Медленно поднявшись с колен, он закатал свой рукав, обнажая закрепленное на кисти оружие ордена святого Ролана.

Сострадания к противнику, способному держать меч, Кэр не испытывал. Мятежники превосходили обороняющихся количеством, но среди защитников оказалось четыре инквизитора, представлявших серьезную угрозу. С одним из них сцепился Га-либ, другого взял на себя капитан Хольт.

Стоило Артуру заметить выходящего из ратуши Оуэна, как все окружающее перестало для него существовать. К наследнику герцога Корда уже спешили двое солдат дипломата, но тот остановил их и сам вышел вперед.

— Ты так уверен, что сможешь меня одолеть? Ты стал похож на старика, Артур! — Воспитанник встретил его оскалом загнанного зверя.

Ответом ему было гробовое молчание. Учитель и ученик впервые скрестили мечи. Оуэн всегда был искусным мечником, но Артур быстро убедился, что от своих новых наставников тот перенял не только проповеди. Он действительно выглядел сильно моложе и быстрее своего названого отца. Мистер Кэмбел тяжело дышал и с трудом отбивал шквал летящих в его сторону ударов. Поймав момент передышки, он оперся на меч и склонил голову, пытаясь восстановить дыхание.

— Я помню дни, когда ты учил меня избегать самонадеянности. Какой пример ты подаешь теперь? — с этим словами Оуэн резко шагнул вперед и, замахнувшись, рубанул мечом.

Сталь рассекла воздух, оставшийся на том месте, где секунду назад был дипломат. Ловко вывернувшись, словно еще секунду назад он не боролся с одышкой, Артур отсек руку зарвавшегося юнца. Оуэн закричал от боли и упал н колени. Его кисть продолжала сжимать валяющийся на земле меч.

— Я многому тебя учил, но ты плохо слушал. — Глаза мистера Кэмбела были не теплее, чем ледники северных гор.

Подойдя к своему воспитаннику со спины, он упер острие клинка в его плечо. Отвага покинула юношу, и он затрясся не то от боли, не то от страха.

— Артур, я ошибся! Пожалуйста! Я молод и одарен, я столько всего могу сделать. Ты ведь знаешь меня. Ты вырастил меня. Ты оставил меня. Ты виноват в том, что я стал таким. Я не хочу умирать…

Мистер Кэмбел остановил его мольбы, погрузив меч глубоко в плоть.

Голова Оуэна моментально упала на грудь. Когда Артур вытащил клинок, следы крови доходили практически до рукояти. Человек, способный изменить этот мир, упал лицом в землю. Мистер Кэмбел простоял над его телом еще какое-то время, прежде чем смог вернуться в бой.

Га-либ к этому моменту пронзил копьем тело одного из инквизиторов. Проткнув его живот и приподняв над землей, он скинул противника, как надоедливую букашку. Капитан Хольт не мог похвастаться подобным успехом. Потребовалось еще четверо мятежников, чтобы им удалось загнать рыцаря ордена в угол. Даже в таком положении жизнь инквизитора смог оборвать лишь пущенный из-за спин нападавших арбалетный болт.

Заранее изучив привычки Карла Грифитса, дипломат распорядился окружить часовню еще до начала боя. Вход в храм Создателя охраняли два воина в масках. Им удалось убить дюжину мятежников, прежде чем их захлестнула волна нападавших. Мистер Кэмбел распахнул двери часовни пинком сапога. В тени у алтаря стоял человек, чье лицо скрывал капюшон.

— Живым, — громко и четко произнес Артур одно-единственное слово.

Карл Грифитс оценил злую иронию судьбы и, повернувшись к входу, широко улыбнулся. Воины бросились вперед, и четверо из них оказались моментально разрезаны заранее натянутыми лесками. Инквизитор закусил губу от обиды. Он надеялся, что в его сетях окажется рыба покрупнее рядового солдата.

Устранив ловушку, мятежники хорошенько связали высокопоставленного пленника и заткнули его рот кляпом. Капитан Хольт хотел расправиться с ним на месте, но Артур настоял на допросе с пристрастием. Уходя, мистер Кэмбел поджег деревню, чтобы стереть с лица земли любое упоминание об Оуэне Корде. Пленных тоже не пощадили. Рисковать своим возвращением домой не хотел даже Итан.