Возмездие в Равнике. Книга 1

ГЛАВА XII: Самооценка

Выходные пошли изобретателю на пользу – по крайней мере, внешне.

Смотрясь в ростовое зеркало у Беатрикс, Венсер заметил, что набрал около пяти фунтов (вероятно, из-за всего того жира эксклюзивной глубокой прожарки блюд Гильдии Шмаззгордиос, и тем не менее, это прогресс), и ему даже показалось, что он выглядит не таким бледным, как обычно. Урза… это что, оттенок загара на лице? Пялясь так долго на свое отражение, Венсер почувствовал себя странно, и быстро отвернулся, набросив на зеркало свою накидку. Затем он толчком открыл дверь в ванную и направился на кухню Беатрикс.

Его приветствовал запах жареных яиц моа и слегка подгоревшего хлеба – тот же завтрак, которым он наслаждался каждое утро последние пять дней. Венсер улыбнулся про себя.

Беатрикс развернулась, как только услышала его шаги по кухонному кафелю. Ее высоковольтная белоснежная улыбка была на месте. – Доброе утро, лежебока! – Выпалила она, помахивая лопаткой и разбрызгивая повсюду кипящее масло. Венсер уклонился от брызг и провел рукой по волосам. Он ухмыльнулся Иззетской волшебнице, заметив, как криво был повязан фартук поверх ее снаряжения. Беатрикс заметила его взгляд и слегка покраснела, отвернувшись чтобы перевернуть яйца на плите – хотя они уже были вдвое прожареннее, чем нужно.

Венсер скользнул на стул за кухонным столом. Его накрыло странное ощущение дежавю, как только он сел… и почувствовал, словно тень какого-то крылатого существа легла на его сердце. Что ж, я был здесь уже почти неделю… события начинают повторяться, решил он.

- Так-с, еда готова! – Беатрикс подпрыгнула и швырнула тарелку перед своим стулом, затем попыталась более изящно положить такую же перед Венсером. Яйцо соскользнуло и с влажным шлепком плюхнулось на гладкую деревянную поверхность стола. Беатрикс ахнула в ужасе и прикусила губу, наклоняясь к яйцу.

- Не переживай, - сказал Венсер, останавливая ее руку. Он поднял пальцами этот пережаренный кошмар и, не мешкая, сунул его себе в рот. – Вкуснотища, - сказал он с набитым белком ртом, настолько хрустящим, что ему казалось, его десны будут изрезаны в кровь. Беатрикс снова покраснела и отвела глаза в сторону.

Через пару секунд, пинты, наполненные апельсиновым соком, гулко ударились о стол рядом с их тарелками. Венсер с болью проглотил яичную шрапнель, и живо потянулся к напитку. Его горло было благодарно свежему соку, прохладной волной хлынувшему по его исцарапанным стенкам.

- Такс, - говорила Беатрикс. – Все было классно, но у меня с миллион сообщений по работе от Рала. Я уже растратила почти все время на этой неделе… правда, растратила не без удовольствия, - добавила она, чуть тише. Венсер отпил еще соку.

Миллион сообщений от Рала. Венсер поймал себя на желании маниакально ухмыльнуться в свою кружку.

- Мне явно придется там сегодня появиться, - сказала Беатрикс таким тоном, словно это был конец света. Она апатично ткнула вилку в свой завтрак, механически разжевывая яичницу.

- Это намек, чтобы я проваливал, верно? - сказал Венсер. Он уверенно кивнул, отламывая себе кусок обугленного хлеба. Ему было любопытно, скольких людей убила Лилиана с того времени, как он ушел.

- Нет, нет, я не это хотела сказать… не обязательно… - Беатрикс потупила взгляд и прикрыла румянец долгими глотками апельсинового сока.

На шее Венсера пара волос встала дыбом.

- В смысле, можешь остаться, если хочешь, - продолжала Беатрикс. Она нацепила свою игривую мину и улыбнулась ему в лицо, встретившись с серыми глазами Венсера своими, электро- синими. – Мне нравится, когда ты рядом, Люк.

Венсер снова провел рукой по волосам. Этого в плане не было. Беатрикс было примерно… двадцать? Или сколько там это было в эквиваленте Равники. Разве гильдейские маги ее возраста не должны были веселиться и прожигать жизнь днями напролет? И я, конечно, не обращал на это внимания, когда оставался с ней, убеждал себя Венсер. Я просто старый зануда Венсер, способный лишь разочаровывать всех и каждого. Так, если это была правда, тогда почему Беатрикс так на него смотрит?

Фирексийский хер. Венсер сделал долгий глоток сока.

Когда он поставил кружку на стол, он чувствовал себя совершенно спокойным. – Беатрикс, - наконец, произнес он. – Мне, вроде как, нравится жить одному.

Беатрикс выглядела растерянной. – Но ты не живешь один. Рал сказал, что у тебя есть Оржовская соседка по комнате.

Венсер почувствовал, как раскаленное пламя ярости вспыхнуло в его груди. Его лицо не изменилось. – Так… ты обсуждала меня… со своим боссом? – Венсер приподнял бровь на Иззетшу, Беатрикс виновато отвела взгляд, но это была его единственная реакция. – Мне нравится уединение, знаешь ли.

Беатрикс кивнула. – Извини, - пробормотала она. Венсер встал, чувствуя сильное головокружение. Он никогда прежде не видел мага Иззет настолько опустошенного и разряженного. Он протянул руку и коснулся ее плеча. Она подняла взгляд, ее яркие голубые глаза светились открытостью, искренностью, и доверчивостью. И надеждой.

- Слушай, Беатрикс. Жить с моей… соседкой, это, в сущности, жить одному. Оржовцы – самые мертвые из всех живых в мире, верно? – Венсер был рад увидеть, как она хихикает. – Я все еще привыкаю к этой… Азориусовской, знаешь… работе. Я не социальное насекомое, как наши… другие друзья. В хорошем смысле слова. Последние несколько дней были великолепны. Просто это… не мое. В этих словах есть какой-нибудь смысл? Видимо, нет, и даже если так… ты не против, если мы расстанемся в хороших отношениях?

Пока Беатрикс обдумывала его слова, Венсер воспользовался тишиной, чтобы запомнить ее лицо. Ямочку под ее левой щекой. Родинку над правым глазом. Длину ее темных ресниц.

- Все нормально, Люк. Береги себя, ладно? – Беатрикс протянула руку и коротко сжала его ладонь.

- Спасибо, - сказал Венсер, вынимая свою ладонь из ее. Он наклонился к ней. – Если я чем- то обидел…

- Нет, ты был идеальным джентльменом, - со вздохом сказала Беатрикс. – Хотя, честно говоря, пару ночей я желала, чтобы ты им не был…

Венсер поднял голову и взглянул на нее. – Знаешь, как это бывает с механизмами, - сказал он, с грустной улыбкой. – Ты можешь заставить их двигаться, но это не значит, что они живые.

Беатрикс уныло улыбнулась и кивнула. – Ладно, вали, - сказала она с усмешкой и махнула рукой. Венсер так и сделал.

Но спустя полчаса, когда он оделся, собрал свои вещи, и уже стоял на улице перед домом Беатрикс, он взглянул в ее окно и заметил, что Иззетша все еще сидела там, где он ее оставил, перед своим остывшим завтраком.

Нефарокс закричал.

- Черт тебя дери, Болас, это был мой любимый коготь! – Повелитель демонов извивался в агонии на дыбе из колючей проволоки, где-то в глубинах Гриксиса, мира Алары.

- Ты прямо король театра, - укоризненно произнес Никол Болас. – У тебя еще осталось семь.

- Стой, стой! – Завопил Нефарокс, когда Болас снова поднял раскаленные щипцы.

- Да? – Древний Дракон остановился, уставившись на повелителя демонов одним громадным зеленым глазом.

- Ладно, ладно, если я кое-что тебе расскажу, ты отпустишь меня? – тяжело дыша, проговорил Нефарокс.

- Если это будет что-то полезное, то да. – Ответил Болас.

Нефарокс закатил глаза. – Ладно. Вот, что я знаю: Перед тем, как исчезнуть из Доминарии, она тщательно расследовала феномен призраков. Она проводила эксперименты, нанимала демонов для опытов, даже пыталась вернуть каких-то персонажей… Думаю, я слышал от Крозиса такие имена, как «Ткач» или «Фреялис».

- И, какая, по-твоему, была цель этих ее экспериментов и расследований…?

- Кажется, она хотела раскрыть секрет создания призрачной инфраструктуры.

Кос вышел из стены кабинета Тажика, и сел в ожидании. Его воспоминания о человеческой физике были все еще сильны. Он использовал все свое воображение, чтобы пройти сквозь стену, и теперь не мог себе представить, как левитировать. Призрак старика прислонился к гладким камням ДомаСолнца, штаба Борос, где он провел большую часть своей смертной жизни. Он расслабленно окунулся в тень огромного шкафа с документами, и постарался не заснуть.

Агрус Кос, бывший воджек, а нынче большая шишка и призрачный следователь, был вымотан. И пьян.

Кабинет Клинка Легиона был безупречен и, на скромный взгляд Коса, слишком уж нярядным, как для военного. Уставший призрак с презрением рассматривал позолоченные вазы на столе Тажика.

- Можитпоэтому… его тянет к Таисии, - промямлил Кос сам себе. – Пытается пребратькрукам… всеэти богатые Оржовские безделушки…

Дверь во внешний холл щелкнула, и Кос собрался. Банкет Красной Луны должен был только что завершиться, и легион либо отправлялся на отбой, либо в город на поиски неприятностей. Кос стоически уставился на дверь в кабинет Тажика. Он был здесь лишь для того, чтобы выяснить одну вещь, и знал, что легионер должен был зайти в кабинет, чтобы включить ночную сигнализацию. Звук неровных, тяжелых шагов приближался. Кос насчитал двух человек, судя по их ритму.

- Интиресссссснинько. Поздновато для офицерских совещаний. – Кос по привычке вынул огневой жезл. Конечно, это была призрачная модель, которая лишь оглушала, а не испепеляла цель. Но ему все равно было спокойнее от того, что дверь была под прицелом.

Обитая золотом дверь, скрипнув, отперлась, и Кос увидел знакомые огни коридоров ДомаСолнца, отражавшиеся от безукоризненно начищенного доспеха. Сексуальный силуэт Тажика, Клинка Легиона оттолкнул дверь и ввалился в свой собственный кабинет. Его шею обвивали руки юного солдата или солдатки.

Кос ухмыльнулся и зевнул. Ага, поздновато для офицерских совещаний.

- Ты что-то слышал? – произнесла компаньонка Тажика, высунув голову из-за плеча легионера, всматриваясь во мрак кабинета.

Ебать Сзадека в ухо… Кос потряс головой в тени. Если это не Венслов Младшая.

- Я ничего не слышал. Ты просто нервничаешь, - сказал Тажик, успокаивающе гладя длинный каштановый хвост волос Младшей. Длинноногая воздушная стражница нахмурилась и протолкнулась мимо Тажика в темный кабинет.

- Нет. Я уверена, что что-то слышала, - сказала она. Тажик пожал плечами и коснулся небольшого, дорогого светильника у двери. Тот вспыхнул ярким оранжевым светом. – Я чувствовала чье-то присутствие, - настаивала Младшая.

Хорошо. Держишь оружие при себе. Следуешь инстинктам. Твоя мать бы тобой гордилась… Кос наблюдал за настороженным взглядом Младшей, за тем, как одаренная наездница на Рухах игнорировала знаки внимания самого Тажика. Он изумленно следил за каждым движением ее тела терпеливыми глазами цвета сырой земли.

Венслов Младшая положила руки на бедра и сжала губы, не обнаружив ничего необычного в кабинете Тажика. Маскировочное заклинание Коса полностью слило его с тенью шкафа для документов, поэтому она смотрела прямо сквозь него. Старый воджек усмехнулся про себя. Этим юнцам еще столькому предстоит научиться.

Тажик подошел к Младшей и положил руки на ее набедренные доспехи, склонившись, чтобы коснуться губами ее щеки.

Юная воздушная наездница подняла руку, останавливая его. – Йохан говорил мне, никогда не доверять комнатам, выглядящим заслуживающими доверия, - сказала она.

Тажик замер. Его лицо заметно помрачнело, и Кос даже почувствовал прилив сочувствия к командующему. – Я думаю о Йохане каждый день после столкновения с Враской, - сказал Тажик, понизив тон, - но давай не будем сейчас говорить о нем…

Венслов Младшая кивнула. Она принялась отстегивать доспех с той же скоростью, как ее мать раньше метала гранаты. Кос почувствовал, как сжимается его сердце. Он скучал по Венслов Старшей, как по напарнице, как по другу, и как по человеку, от присутствия которого казалось, что жизнь не была столь безнадежной.

Нагрудник и перчатка звонко ударились об пол. Кожа Младшей казалось бледной, цвета слоновой кости, в тусклом свете кабинета Тажика. Командующий протянул руку и снял шлем с головы Младшей. Каскад рыжих волос опустился на ее угловатые плечи.

Юная небесная наездница повернулась на месте, демонстрируя полуобнаженное тело старшему по званию офицеру. Тажик оценивающие осмотрел ее. Его пальцы скользнули по ее бледным плечам, а губы коснулись лба девушки.

- Прошу прощения, Легионер, - сказал Кос, материализуясь из тени.

- Господь всемогущий! – Выкрикнул Тажик, отпрыгнув назад. Кос с огромным удовольствием наблюдал за испуганным выражением лица Тажика, но, надо отдать должное командующему, в считанные мгновения он пришел в себя и выхватил кинжал. Венслов Младшая развернулась на звук голоса Коса, в ее руке блеснул клинок. Кос поморщился, заметив, сколь торчащими выглядели маленькие груди Младшей в тусклом свете ламп. Старый воджек поднял руку и отвел глаза, стараясь говорить «трезвым голосом».

- Младшая, это я, Кос. Ты не возражаешь, если, эмм…

- Дядя Кос?! – Взвизгнула Венслов Младшая, роняя меч и прикрывая руками обнаженную грудь. – Во имя Разии… какого гоблиснского хуя ты тут делаешь! – Юная небесная всадница гневно сверлила Коса яростным взглядом, насколько он видел, выглядывая сквозь пальцы. Тажик выглядел шокированным приступом гнева Младшей, от чего Кос усмехнулся снова.

Матерится как внебрачный ребенок торговца. Ее мать бы не одобрила этого, но я ею горжусь.

- Простите, что не вовремя, - сказал Кос. Младшая сорвала со стены один из плащей Тажика и рывком прикрыла им наготу. Для небесной всадницы было весьма дерзко трогать одежду командующего без его на то разрешения, и поэтому, Кос понял, что это было не первое их свидание.

- Ебала я твои извинения, - бурчала Младшая. Она скрестила руки на груди и хмуро уставилась на него. Теперь спокойная, обаятельная улыбка Тажика вернулась на место, и он тоже усмехнулся, убирая кинжал в ножны. С грацией ягуара Тажик выдвинул свое кресло, и указал Младшей располагаться в нем поудобнее. Затем, Клинок Легиона улыбнулся Косу.

- Старший Следователь. Чем мы обязаны за столь приятный сюрприз?

Как ему удается сохранять зубы такими белыми? Это неестественно. Кос понял, что, прищурившись, пялится на командующего, и прокашлялся. – У меня есть вопрос, Легионер. Могу ли я…?

- У тебя есть разрешение на любые вопросы, Кос. Ты же знаешь.

- Ты знаешь, где сейчас Пушок? – Кос почувствовал поток адреналина, ударившего ему в кровь, когда он произнес это имя, и ему понравилось это ощущение. Теперь ему не нужно было претворяться трезвым.

Тажик осторожно моргнул. Его мрачный взор упал на огневой жезл в руках Коса. Затем командующий положил руку на плечо Венслов Младшей. – Регина, тебе пора идти.

- Думаю, мне стоит остаться, - сказала Младшая, переведя гневный взгляд с Коса на Тажика.

Командующий спокойно завел руки за спину. – Солдат, вольно. Приказываю тебе вернуться в гарнизон, - произнес Тажик, заметно похолодевшим тоном. У Венслов Младшей отвисла челюсть.

Она встала, ростом почти с командующего, и непокорно подняла подбородок. – Поверить не могу, что это…

- И прими наряд вне очереди по очистке стойбища Рухов с утра.

- Таж…

- Два наряда.

- Ты…

- Три наряда. Что-то еще, солдат? – Тажик разочарованно взглянул на Младшую. Косу было бы ее жаль, но все это было слишком забавно. Плюс, она сама напрашивалась несоблюдением субординации.

Младшая, наконец, закрыла рот. Она коротко, напряженно салютовала. Но поступая так, она демонстративно сбросила с тела плащ, по сути, ткнув обнаженной грудью Тажику в лицо. Щеки командующего потемнели, он сжал губы и перевел все внимание на Коса. Венслов Младшая вышла из кабинета, как королева, все еще в накидке Тажика, звеня доспехами в руке. Она хлопнула дверью чуть громче, чем полагалось. Когда звук ее шагов стих вдали, оба мужчины выдохнули.

- Ничего, что она ушла вот так? Твой плащ весьма узнаваем, - сказал Кос.

Тажик пожал плечами. – Я никогда не понимал, зачем солдаты так яро скрывают свои любовные связи.

Кос поднял брови. – Да ты романтик.

Тажик улыбнулся и вопросительно взглянул на Коса. – А ты нет, инспектор?

Переулок привел к фасаду дома 111 по улице Стерлинг, и Венсера накрыло странное чувство, как только он коснулся дверной ручки; произнес опознавательные слова. Ощущение уравновешенности, покоя, словно сделало его разум восприимчивым и чувствительным ко всему знакомому вокруг него. Сетки с глицинией, будто бы кивнули ему, когда он отпер дверь; запах новых ковров и окрашенного дерева, едва ли не затягивали его в дом. Даже враждебные четыре ворона, выкаркивающих ругательства, теперь казались старыми друзьями, приветствовавшими его дома. Он перешагнул порог здания и запер за собой дверь.

- Господин Венсер! – Искренний голос Дверника вызвал улыбку на лице изобретателя. Он взглянул на неутомимого гомункула, несущего свою вахту над входной дверью.

- Я вернулся, - просто сказал Венсер. Дверник радостно кивнул, растянувшись в острозубой, слюнявой улыбке.

- Кофе? – сказал гомункул, и это слово озадачило Венсера – что-то в его тоне, сжатость. Дверник только что намекнул… он что, пошутил?... Венсер смерил взглядом сторожа. Дверник выглядел таким же естественным, услужливым и искренним, как всегда, моргая своим единственным громадным глазом цвета океана.

Изобретатель пожал плечами. – Да, кофе будет в самый раз.

В считанные секунды гомункул сварил горячий напиток, и бурлящий аромат кофе еще больше усилил чувство стабильности. Венсер нахмурился – это было странное, чуждое ощущение. Даже когда он вернулся в Урборг после всех похождений с Джойрой… главным его чувством, когда он ступил на болотистую почву своей родины, было разочарование.

- Дверник, не принесешь ли еще из погреба бутылочку вина? Нам нужно это отметить.

- Какое вино желает Господин? – Спросил Дверник с усмешкой в глазу.

- На твой выбор, - сказал Венсер. Гомункул исчез, быстро семеня короткими ногами вниз по лестнице в погреб.

Венсер прислушался к каким-либо звуком от своей соседки. Он представил, что она в любой момент могла спуститься со своего этажа, распекая его за то, где он шатался и браня за какие-нибудь надуманные прегрешения, которые он натворил за время отпуска.

Возможно, он разбил сердце Беатрикс, а Лилиана, вероятно, переспала с Ралом, но это было не важно. Венсер был дома, и это было отличное чувство.

Показался Дверник с увесистой бутылью, и Венсер откупорил ее легкомысленно и неумело – стол был густо усыпан обрывками фольги и пробковой крошкой к тому времени, как он справился.

- Джор ворочается в гробу, - пробормотал себе под нос Венсер, язвительно ухмыляясь, вспоминая о временах, когда ему приходилось наблюдать за тем, как клирик с идеальной галантностью и точностью наливал вино Лилиане. – Ах, думаю, он не мертв, стало быть, он… ворочается в лучах Мирродинского солнца, где мы его и оставили! Короче, он бы ворочался, если бы увидел нас сейчас, - сказал сам себе Венсер, все еще улыбаясь. Дверник достал три бокала, улыбаясь изобретателю, хотя и не представляя, ни кто был этот Джор, ни во имя Преисподней, о чем вообще говорил Господин.

Венсер разлил кроваво-красное вино по трем бокалам и поднял тост.

- За возвращение, - сказал он. Гомункул цокнул своим бокалом о бокал хозяина, и они, с блаженными улыбками на лицах, отведали старого вина.

- А Лиль… в смысле, Лилиана… дома? – спросил Дверника Венсер. Гомункул кивнул.

- Госпожа сегодня еще не покидала здание, Господин.

- О, хорошо. Я отнесу ей вина.

- Да, Господин. – Дверник поклонился, прежде чем запрыгнуть обратно на свой пост.

Венсер поднял свой бокал снова. – Спасибо, Дверник. Рад был повидаться. Приятно вернуться домой. – С этими словами изобретатель направился вверх по лестнице.

- Лиль… - Венсер провернул дверную ручку и отпер дверь во владения его соседки по зданию, надеясь выслушать ее мнение о вине, которое он принес, чтобы выпить с ней.

Венсер моргнул. Кажется, Лилиана, наконец, воспользовалась своей чрезмерно роскошной кроватью. Также казалось, что она, словно, свисала с ее балдахина. На ней не было никакой одежды. А позади нее, стоя, также, в чем мать родила, был…

- Эй. Ты, должно быть, Венсер. Я Рал. – Обнаженный маг поднял руку в приветствии, его лоб украшала потускневшая татуировка дракона. В другой руке он держал… какой-то штангенциркуль.

Соседка Венсера повернула голову в своей подвешенной позе над матрасом.

- Убирайся! – Ядовито прошипела ему Лилиана. Иззетский маг поднял руку и шлепнул ее по бедру металлическим прибором.

- Успокойся. Вы, ребята, двери не запираете? – Небрежно обратился к ней Рал. – Он не виноват.

Лилиана проигнорировала слова Рала и сощурила глаза, глядя, на Венсера. – Что ты здесь делаешь?

- Как бы избито это не звучало, я как раз собирался уходить, - сказал Венсер.

- Отлично, - огрызнулась Лилиана.

- Похоже на то, - сказал Рал.

Венсер запер за собой дверь. Он не собирался ею хлопать, но звук эхом отражался от стен коридора еще несколько секунд.