Возмездие в Равнике. Книга 1

ГЛАВА XIII: За горами

Венсер шел по пустыне.

Шив, думал он про себя, вглядываясь слезящимися от жара глазами сквозь марево перегретого воздуха. Он протер ладонями лицо и моргнул, осматривая, прищурившись блеклый, засушливый пейзаж. Надо бы поостеречься василисков.

Поднялся ветер, оросив его волосы горячим песком. Венсер вяло отряхнул их, вспомнив слова Лилианы на Мирродине.

«Мммм. Обожаю волосы Джора. Мягкие, как жопа горностая!» Она засмеялась, откинувшись на своем камне, словно на троне. Венсер тогда был зомби, поднятым из мертвых в недрах Мирродина-известного-тогда-как-Новая-Фирексия одним из эгоистичных заклинаний некромантши.

Венсер задумчиво примял собственные волосы, и решил, что на ощупь они были похожи на… волосы. Он не мог припомнить, чтобы кто-нибудь когда-либо касался его головы и пожал плечами. В великом плане всего сущего это не имело никакого значения.

Изобретатель шагнул вперед и очутился на краю оазиса. Он стоял перед небольшим озером с черной, стоячей водой, отражающим резкие лучи яркого солнца. Вдали Венсер увидел гряду низких гор, отбрасывавших перед собой тонкую полосу тени. Он взглянул на воду и, почувствовав головокружение, опустился на колени, наблюдая за тем, как потоки горячего пара устремлялись к сероватой дымке горизонта.

Он вспомнил кое-что из своих мыслей, сразу после того, как он обнаружил в себе искру мироходца, как только все Бреши были, наконец, закрыты. Все расходились кто, куда… возвращались домой, или отправлялись в новые экспедиции. Он чувствовал себя сильным, полным надежд.

Это будет славная жизнь.

- Это будет славная жизнь. – Ухмыльнулся Венсер, цитируя себя вслух горячей черной воде, и рассмеялся.

Земля содрогнулась, сквозь оазис волной прошла дрожь. Вода закружилась, вспенилась, и застыла – Венсер теперь смотрел на фреску. Он присмотрелся внимательнее. Это было изображение Элспет.

Она стояла в храме. Позади нее был изображен громадный сатир, падающий с небес. Перед ней вилась дорога, ведущая к дереву, под которым в ожидании сидел человек. Сам храм был большим и богато украшенным символами смерти. В одной руке Элспет держала маску, в другой сжимала оружие – клинок, пронзающий ее собственное сердце. Лицо на фреске было обращено вверх, с выражением изнеможения и боли. Весь ее образ, выгравированный в камне, был таким свежим и точным, словно Элспет сама стояла перед Венсером во плоти.

Венсер нахмурился. Похоже, она не смогла найти тот мир и покой, которого так отчаянно искала. Очевидно, моя жертва ничего не изменила. Кос все еще сражался с Фирексийцами, когда Венсер обнаружил его, и теперь все указывало на то, что Элспет просто ушла от мук ее собственного мира, к мукам на Мирродине, а потом к страданиям в каком-то другом мире.

Проклятье. Человек может в буквальном смысле отдать свое сердце, и это все равно ничего не будет значить.

- Это будет славная жизнь, - произнес Венсер еще раз и засмеялся. Фреска осыпалась.

Две дюны за оазисом вздыбились, и песок осыпался с них, пока Венсер не обнаружил перед собой пару громадных, зеленых глаз. Изобретатель посмотрел вверх и понял, что уже наступила ночь. Он поежился, замечая, сколь прекрасными были лиловые звезды на фоне чернеющего неба.

Изобретатель вновь перевел взор на пустыню, встретившись взглядом с огромными драконьими глазами в песке.

- Болас, давно не виделись, - сказал он. – Зачем ты мне это показал? Голос в ответ ему раздался отовсюду, и ниоткуда.

- Маленький изобретатель. Я хочу, чтобы ты вытащил свою задницу из Равники и метнулся в Терос.

- Это же сон, верно? - сказал Венсер. Гигантские изумрудные глаза отражали его бледное тело, как в кривом зеркале, слегка вытянутым и изогнутым на фоне эбонитовых зрачков дракона.

- Как и прочие твои надежды на жизнь, да.

Венсер был уверен, что расслышал издевку в монотонном ответе Боласа. Но, как и многое другое… это было не важно.

- Следующий. – Гидеон Жура, переодетый клириком Ар-Аланом, проявлял крайнюю дисциплинированность, положив на стол перо и сложив руки перед лицом. Ему хотелось что-то сломать, но он сдерживался. Бывший наемник, обернувшийся мироходящим человеком церкви, Гидеон был по своей натуре солдатом, следовавшим (как бы то ни было) страстно праведному, и в чем-то эксцентричному моральному компасу. Переминаясь в неудобном кресле, Гидеон в любой момент ожидал очередной спазм в мышцах спины. Десятилетия сражений начинали напоминать мироходцу о себе, и в данный момент, все о чем мог думать Гидеон, было то, какого дьявола Лейтенант Рид притащила ему столь кошмарное кресло… и что за очередной кретин решит пополнить ряды служителей Ордена Гелиуда.

Гидеон дислоцировался в Равнике уже довольно долгое время. Его последнее крупное задание состояло в расследовании Очищающего Пламени Регаты… задание, которое пошло не совсем по плану, из-за вовлеченности огненной мироходицы Чандры. Не стоит и говорить, что наниматель Гидеона был весьма расстроен уничтожением одного из своих основных храмов и бегством Чандры. Правда состояла в том, что Гидеон сам отпустил ее. Более того, Гидеон отправился за огненной колдуньей на Зендикар, где она, по всей видимости, наткнулась на еще одну магическую реликвию невероятной силы. Девчонка как магнит притягивала артефакты… и неприятности. Гидеон улыбнулся за сомкнутыми ладонями, и его головная боль слегка отступила.

Его улыбка поблекла, когда воспоминания о Чандре растворились в мыслях об Эльдрази. Космических титанах, перевернувших Зендикар вверх дном, а теперь, вероятно, уже выпущенных в мультивселенную. Гидеон рассчитывал найти в Равнике союзников, мироходцев, готовых вновь подавить Эльдрази… но вместо этого, он увяз в очередном политическом хаосе, столь присущем этому урбанистическому миру.

Потом наниматель Гидеона связался с ним, запретив покидать Равнику, пока не решится «проблема с Джейсом». И вот он сидит здесь, переодетый в клирика, набирающих рекрутов в Орден.

- Следующий. – Рявкнул Гидеон, не поднимая головы с ладоней.

- Прошу прощения, почтенный Ар-Алан. – Раздался сиплый голос лейтенанта Рид прямо перед ним. – У нас возникли некоторые проблемы в сдерживании этого добровольца. Он так рвется служить Ордену Гелиуда, что бросился без очереди, и нам пришлось унять несколько потасовок.

Гидеон стиснул зубы, чтобы сдержаться от язвительного ответа лейтенанту, которая с первого дня его пребывания в Короне Независимости, официального учреждения безгильдийных граждан Равники, вела себя крайне услужливо и почтительно. Как кадровый военный, Гидеон чувствовал малейшую непокорность, и Рид обильно источала ее. Она меня терпеть не может. Клянусь, она бы услужливо перерезала мне ночью горло, если бы ни была столь привержена белой стороне. Ярость Гидеона уступила злорадству, и он тихо усмехнулся. Рид напоминала ему его самого, и он вынужден был признать, что ему она нравилась, несмотря на раздражающе мягкие способы, которыми она пыталась подорвать его. Лейтенант Рид обладала твердой верой, и Гидеон всегда ценил это качество, даже в своих недругах.

Взъерошенный старик рухнул на колени перед столом.

- Что он делает… - поднял бровь Гидеон.

- Полагаю, он целует Ваши ноги, сир, - участливо произнесла лейтенант Рид, не шелохнувшись, чтобы остановить добровольца. Вдали у входа в кабинет, несколько молодых добровольцев захихикали, тыча пальцами из коридора. Старик рыдал и терся головой о сапоги Гидеона под столом. Всхлипывания прерывались выкриками «сир!» и «пожалуйста» и «Ваше богоподобие».

- Поднимись, если желаешь войти в Орден, - спокойно произнес Гидеон, его низкий голос разнесся по залу. Остальные будущие рекруты Гелиуда затихли и нервно замялись в очереди. – Никто здесь не кланяется никому, кроме старшего по званию офицера. Ты не входишь в наши ряды, поэтому тебе не нужно… и у тебя нет права… на подобное поведение. – Всхлипы прекратились.

Из-за стола Гидеона выпрыгнула голова. Движение было столь неожиданным и внезапным, что Гидеон, профессиональный боец и ветеран всевозможных жутких побоищ, отпрянул назад в своем кресле, опрокинув графин с медовухой.

- Привет от старых штиблет, КЛИРИК Арлан! – Старик широко улыбался Гидеону из-за стола кривой, помятой ухмылкой, его грязные, сальные волосы торчали во всех направлениях. Рид щелкнула пальцами смотрителю, чтобы тот вытер пролитую медовуху. Гидеон взглянул на добровольца перед собой и беззвучно пробормотал праведное проклятие в адрес Никол Боласа.

Гидеон прокашлялся. – Встань. Твое имя?

- Дамир, Ваше богоподобие. Оно произносится, как дама, знаете, как расфуфыренная баба, и мир, как один из тех мелких механических пташек с большими бошками, милахи такие…

- Довольно. – Гидеон моргнул, глубокие морщины рассекли его лоб, когда до него дошли слова Дамира. Старик стоял в позе, которую можно было лишь охарактеризовать, как карикатурная пародия на стойку «смирно».

Отведя пытливый взгляд от Дамира, Гидеон жестом подозвал лейтенанта Рид.

- Сир? – Лейтенант с готовностью шагнула вперед.

- Рид, мне показалось, я заметил, как у кого-то в очереди блеснул нож. Сходи, проверь.

- Сир, мы уже обыскали каждый дюйм каждого из них на наличие оружия.

- Значит, обыщите еще раз, лейтенант. – Гидеон улыбнулся молодой офицерше. В ответ она холодно кивнула и спешно удалилась. Когда лейтенант дошла до дальней стены зала, Гидеон снова повернулся к стоящему перед ним старику.

- Дамир, - пониженным голосом произнес Гидеон, - где ты видел механическую птицу?

- Разрешите доложить, сир Клирик, сир?

- Дамир, я лишь задал тебе вопрос. Тебе не нужно… не важно. Да, Дамир. Докладывай. И говори тихо, это приказ.

- Ну, я маленько колдовал, сир, и в одной из дыр появилась эта птаха. Она посмотрела на меня и повернула голову вот так… - Дамир склонил голову набок и скосил глаза. - …И мне стало любопытно, я же таких раньше не видел, так что я спросил ее по-дружески, типа, «эй, птаха, как тебя звать, а?» и эта штуковина издала какой-то писклявый скрип, но в голове я услышал слово мир, вот и все! Фигасе, да? Никто из этих отбросов мне не верит, конечно. – Дамир с досадой махнул рукой в сторону очереди добровольцев.

- Ну, конечно, - сказал Гидеон. – Поздравляю, Дамир. Ты теперь официально принят в Безгильдийное Ополчение Ордена Гелиуда.

Лилиана взглянула на предмет в руке.

- Вот же дерьмо! – Она метнула обрывок плаща о стену комнаты Венсера, наблюдая, как тот лениво и бессильно сполз на пол.

Квартира изобретателя была пуста. В ней не просто не было его личных вещей – которых и так было ничтожно мало – в квартире не было его духа. А это означало, что он перешел в какой-то другой мир.

Пустота и кусок синей ткани сказали Лилиане все, что ей было нужно. Иногда, если мироходцы торопились, или были не внимательны, или чем-то отвечены в момент перехода в Сплошную Бесконечность… они могли оставить после себя туфлю или прядь волос, или лоскут одежды, отрезанный эфирным порталом, закрывшимся за их спиной. Было очевидно, что Венсер неожиданно принял решение уйти, но это решение было, тем не менее, хорошо продумано и взвешено. Возможно, он что-то задумал, но это явно не была симуляция. В комнате было прибрано и чисто; прикольная механическая зубная щетка изобретателя с заводными часиками на верхушке исчезла. Лилиана часто фантазировала о том, что из этой щетки могла выйти очень, очень забавная игрушка, но ей так и не выпало случая стащить ее незаметно от соседа. Она помрачнела, понимая, что теперь ей никогда уже не доведется испытать свою теорию… может, ей попросить Рала, чтобы он соорудил ей похожую?..

Да, все личные вещи Венсера пропали. А лоскут плаща на полу был от того самого плаща, что Лилиана ему подарила.

Некромантша прижала пальцы левой руки к виску и медленно выдохнула. Ее мысли устремились к Боласу. Либо он будет невероятно взбешен тем, что она умудрилась потерять их собственного конструктора, либо… учитывая его беспочвенные обвинения в том, что Венсер лишь отвлекал ее – великий дракон будет доволен тем, что изобретатель исчез с горизонта.

- И теперь у него будут все основания заставить меня работать с Теззеретом, - сказала Лилиана, отвращение стекало с ее языка, она закатила глаза и представила себе попытку завершить миссию в компании этого психопата с железной рукой. Последний раз, когда она столкнулась с этим эфириумномозглым, они едва не убили друг друга. У него был практически неограниченный доступ ко всякого рода артефактным реликвиям, а одним из Правил Жизни Лилианы гласило, Не работать с идиотами, которые А) постоянно хотят тебе навредить и Б) обладают естественным преимуществом, в случае, если дело дойдет до дуэли.

С полдюжины разнообразных сценариев сотрудничества с Теззеретом пронеслось в ее голове, и некромантша поперхнулась. – Через мой труп, - сказала Лилиана, и тут же скривилась от собственных слов.

Приняв решение, Лилиана вызвала русалку, которой она поручила шпионить за Венсером. – Постарайся присматривать за домом лучше, чем ты следила за изобретателем, - холодно сказала она. – Или я скручу тебя в узел и отошлю Сзадеку. – Привидение моргнуло своими пустыми глазницами, и низко поклонилась. Лилиана коротко кивнула, и призрак растворился в воздухе.

- Души такие ленивые в последнее время. – Лилиана проворчала про себя, хлопнув дверью в апартаменты Венсера, и направившись наверх, к себе.

Лилиана не была ментальным магом и никогда не стремилась развить свои навыки в этом направлении, но на протяжении своей долгой эгоистичной жизни, она научилась паре полезных фокусов у синеяйцевых умников.

Лилиана была цербером, но она могла притвориться ищейкой в случае необходимости.

Каллист даже не старался скрыть свою неприязнь к Кровавой Баронессе, так же, как Биггс и Мурдок, но радушная хозяйка словно развеяла их отвращение и презрение чем-то похожим на радость.

- Я не только получаю удовольствие от своей работы, но и горжусь ею, поэтому мнение других меня лишь забавляет, - сказала Лурдес Визкопа, отвечая на мысли Каллиста, словно читая их – это был не первый раз, когда она проделывала подобное с момента их «знакомства».

Каллист кивнул. – Просто проводи нас к двери.

- Ай-ай-ай, перескакивание от одного дела к другому – признак низкого сословия. – Баронесса семенила по своему невероятно длинному коридору со скоростью улитки, и Каллист начинал нервничать. Биггс суетился, а Мурдок выглядел так, словно был готов ее прибить. Каллист понимал чувства своих товарищей. У призрачного убийцы не было желудка, чтобы его могло вырвать, но если бы он у него был, он бы сейчас блевал фонтаном. В клетках в периферийном поле зрения Каллиста содержались ужасы, от которых бы расплакался любой быстрый клинок, а у самого закаленного юстициара начались бы ночные кошмары.

- Дверь, - механически повторил Каллист. Ему нужно было увести отсюда команду как можно скорее.

Баронесса надула губки. – Леди Таисия не предупреждала меня, что вы будете столь жуткими занудами. – Они, наконец, достигли железных засовов в северном конце коридора. Баронесса скользнула костлявой рукой в безупречно белый рукав своей шелковой мантии и вынула кольцо с ключами. Невооруженному глазу ключи показались бы кривыми и погнутыми, вырезанными из костей.

Человеческих, отметил Каллист.

Лурдес поднесла монокль к левому глазу и всмотрелась в связку ключей. Каллист знал из описания Таисии, что, если смотреть на них сквозь правильный фильтр, ключи представали в своей истинной форме – искусно выточенные священные реликвии (и все же, вырезанные из человеческих костей) древней истории Оржов.

- Единственная причина, по которой я терплю существование баронессы, это уверенность, что ключи хранятся в надежном месте и не попадут в руки Обзедата. Лурдес ненавидит Обзедат так же сильно, как и я, что до ее мотивов… я о них понятия не имею. – Таисия отмела опасения Мурдока на предмет доверия известной садистке, возможной некрофилке и контрабандистке внутренних органов и частей тела в их миссии.

- Ты мертв и твоя работа - убивать живых, но я доверяю тебе, - сказала Верховная Посланница со скучающим безразличием в голосе, поставив точку в их разговоре.

У Каллиста было больше уверенности в оценке Таисии до того, как он встретил Кровавую Баронессу Визкопы лично. Теперь он желал, чтобы их миссия также включала в себя ее устранение, но Таисия совершенно ясно запретила убивать садистку.

- Если с баронессой что-то случиться, Обзедат все поймет, - сказала она без лишних объяснений.

При жизни, Каллист терпеть не мог непроницаемую туманность Оржовских заданий. После смерти он к своему удивлению обнаружил, что отсутствие телесной оболочки никак не облегчает уровень раздражения от работы на Синдикат.

Неизменным оставался и профессионализм Каллиста. Костяной ключ щелкнул в глубине железной двери, и из коридора за ней просочилась удушливая тишина.

- С богом, наемнички. Я почти надеюсь, что Совет одержит верх… я была бы не прочь заиметь вас троих смотрителями для моих милашек в клетках. Особенно тебя, с твоим героическим стоицизмом! – Лурдес Визкопская провела загнутым ногтем по призрачной челюсти Каллиста.

Каллист скользнул мимо нее, не проронив ни слова, благодарный тому, что уже не мог чувствовать прикосновений. Профессионал. Вопрос был лишь в порядке действий. После того, как они уничтожат Обзедат, они смогут вернуться и разобраться с Кровавой Баронессой.

Сделаем это, жестом указал он Биггсу и Мурдоку. Коридор был окутан непроглядной тьмой, но далеко впереди мрак переходил в клубы серого тумана, пол и стены пульсировали, словно потревоженная гладь воды.

Уверен, что не хочешь сначала сходить на свиданку с баронессой? Знаком отозвался Биггс, подчеркивая свои слова частыми толкающими жестами.

Должен признать, у вас будут красивые дети, подключился Мурдок.

Да пошли вы оба, знаком ответил Каллист, качая головой. Таисии лучше было бы не шутить с ее частью сделки.

Все трое наемных убийц растворились в потустороннем тумане.

Венсер почесал нос. Терос казался ему неприятно резким, что было странно, учитывая то, что он вырос на болоте, и только что вернулся из самого грязного мира мультивселенной. Терос пах головокружительной смесью перезрелых трав, паленого мяса, и запекшейся крови на раскаленном металле. Восточный бриз донес букет цветочных ароматов, ударивший ему в нос сладостью, затем, когда ветер сменился, его накрыл едкий запах дыма. Небеса казались низкими, тяжелыми и властными. Изобретатель ощущал их близость, подобно физическому гнету.

Если Элспет действительно была здесь, и Болас не просто в очередной раз дернул свою цепь, Венсер не был уверен, что ему нравилась перспектива остаться в этом мире. Но, возможно, он сможет привыкнуть к нему, как в свое время он смирился со знаком охотника Лорда Виндгрейса и различными формами унижения от Лилианы.

Опустившись на колени в высокой золотистой траве, Венсер раскрыл свою сумку. Он взял с собой лишь самое необходимое: немного еды, свой журнал, самописец, две самодельные магические бомбы, и свою зубную щетку.

- Вот, именно это я и искала! – Рявкнул голос за его спиной.

Венсер отскочил влево и развернулся, едва не обоссавшись от неожиданности. – Что ты… - Он замер от шока и определенной степени ужаса, узнав свою соседку, присевшую на корточки, чтобы покопаться в его вещах. Бледная кисть Лилианы метнулась, словно змея в броске в сумку Венсера, ее тонкие пальцы отбросили в сторону круасан и самописец, и через мгновение она уверенным жестом вынула наружу его зубную щетку.

- Я одолжу ее, - объявила она, встав, смерив его злобным взором, и сунув артефакт в черный кожаный лиф. Она сложила руки на груди и с ухмылкой уставилась на него из-под тяжелого капюшона темного плаща, покрывавшего ее голову и стекавшего по плечам к лодыжкам. Венсер почувствовал, как участился его пульс.

- Что ты здесь делаешь? - прямо спросил он, нервно проведя рукой по волосам. Лилиана фыркнула. Она щелчком сбила кузнечика с руки и глубоко вздохнула.

- Я и впрямь думала, что мы были друзьями, Венсер. А ты просто взял и бросил меня.

Венсер убедился, что помнит несколько быстрых защитных заклинаний, прежде чем продолжить. – Я не уверен, кто я тебе, Лиль, у тебя ведь куча других друзей. – Он многозначительно поднял бровь.

Лилиана рассмеялась. – О, так это все из-за Рала?

Венсер пожал плечами. – Не знаю, ты сама как думаешь?

- Хорошо. В следующий раз я запру дверь, ладно? Согласна, это был неловкий момент. – Лилиана стряхнула капюшон. – Уф, не припомню, чтоб на Теросе было так жарко в последний раз, когда я здесь была. – Она собрала волосы в небрежный пучок на макушке и принялась обмахиваться свободной ладонью, ожидая ответа Венсера. Тот просто таращился на нее. Спустя несколько мгновений тишины, на ее лице уже явно отражалось раздражение.

- Что? – ворчливо спросила некромантша, переминаясь под его пристальным взглядом.

- Зачем ты здесь, Лиль?

Она попыталась скорчить виноватую гримасу, что едва не вызвало у изобретателя приступ хохота. – Чтобы извиниться! И я только что извинилась. Теперь пошли домой, и вернемся к работе, да?

Венсер смерил ее подозрительным взглядом. – Домой. В Равнику.

- Да, я так и сказала. Давай вернемся в Равнику и закончим наши дела. – В широко распахнутых глазах Лилианы пылал призыв, губы раскрылись в нежной улыбке. Она явно не знала, что ошибается – или нет? Венсер отвернулся от нее и покачал головой.

- Назад я не вернусь. Мне нужно кое-что сделать здесь. – Он двинулся к своей сумке и принялся раскладывать всякие предметы по карманам, взглянув вверх в тот момент, как напускная нежность Лилианы растворилась в истинной хмурости. На этот раз Венсер не удержался от смеха, и он не без удовлетворения наблюдал, как гневный взгляд его соседки застыл в опасном прищуре.

- Ты о чем? - процедила Лилиана, сплевывая каждый слог. Венсер пожал плечами и спешно сгреб оставшиеся вещи. Он поднялся на ноги и снова пожал плечами, глядя на нее с высоты своего роста. Ему нравилось наблюдать, как ей приходилось задирать голову, чтобы сохранить зрительный контакт.

- Просто дела, - спокойно сказал он.

- У тебя нет никаких дел, - процедила она.

- Это ты так думаешь. – Ухмыльнулся Венсер. Лилиана молча смотрела на него снизу вверх. Капля пота от теросовского солнца стекла по ее левому виску. Венсер почувствовал, как дрогнул его палец, и сунул руку в карман.

Неожиданно, Лилиана опустила глаза и облизала губы. Венсеру показалось, что она пробормотала, «Все это смердит драконом». Некромантша, нахмурив брови, злобно растоптала несколько несчастных ячменных колосьев.

- Так, что ты должен здесь сделать? – наконец, спросила она.

- Я не вполне уверен. У меня было видение.

- Почему бы тебе сначала не закончить со мной дела в Равнике, а потом ни прийти сюда? Я могла бы помочь тебе.

- Нет.

- Значит, это что-то срочное.

- Я не знаю.

- Потные яйца Боласа! – Лилиана в гневе вскинула руки. – Ладно. Куда нам идти в этом захолустном мире?

Венсер поморщился. – Нам?

- Хочешь сказать, что ты против моего участия?

- Ну, я…

- Куда? – решительно произнесла Лилиана, направляясь вперед и многозначительно озираясь по сторонам. Венсер почувствовал, как его контроль над ситуацией ускользает сквозь пальцы в сторону худшего из всех возможных сценариев.

- Лиль, я серьезно не думаю, что тебе ст…

- Ты серьезно не хочешь, чтобы я пошла с тобой? – Лилиана похотливо подмигнула ему. – Боже, боже, надо же, какой ты эгоист, Венсер. Я бы никогда не разглядела в тебе мужчину, ставящего собственные потребности выше потребностей его дамы. – Она скользнула рукой под его локоть. Венсер стиснул зубы и стряхнул ее ладонь. Лилиана зарычала и пнула его под колено, осадив его до высоты своего роста. Венсер вскрикнул, застигнутый врасплох, его левая нога согнулась, и правое колено больно ударилось о землю.

Лилиана обняла его рукой за плечи и склонилась, прильнув губами к уху, прижимаясь грудью к подбородку изобретателя.

- Ты возьмешь меня с собой. Я решаю, когда мы с тобой разойдемся. К тому же, Веня, что мне делать в Равнике одной? Без того, чтобы ты вламывался в мою комнату? – Ее дыхание было жарче лучей солнца на его шее. – В смысле, девушкам становится одиноко. И мне пришлось бы снова ползти к тому жуткому Иззетскому м…

Венсер резко развернулся, вставая. – Заткнись. – Он грубо схватил Лилиану, впившись пальцами в ее руки, отрывая ее по инерции от земли. Она ругнулась и попыталась укусить его, но Венсер лишь сильнее сжал хватку, и она взвизгнула от боли. Мир вокруг изобретателя начал сворачиваться. Так быть не должно, подумал он, но ему это было уже безразлично. Сейчас он мог думать лишь о Лилиане. Ему хотелось трясти ее, пока у нее не застучат зубы, пока она ни начнет умолять его остановиться… Но, вместо этого, он притянул ее ближе, не обращая внимания на то, как пейзаж Тероса рассекли синие полосы. Кажется, она только что плюнула в меня, думал Венсер, пока мир раскалывался вокруг них на куски. Венсер сильнее обнял руками Лилиану, и на мгновение ему показалось, что он почувствовал ее губы на своей шее. Затем, все вокруг потонуло в ослепительной белизне, и они исчезли.