Всё прекрасно. Всё чудесно

Глава 17

И в этот момент в голове Малфоя что-то взорвалось. С бешеным звуком заглушило его уши. И лёгкой волной уничтожило все его мысли.

Второй шаг был за ним. Медленно коснулся шеи губами. Слегка прикусил нежную кожу. Услышал, как она с шумом втянула в себя воздух, который вокруг них превратился в кисель. И разум отказывался работать.

Опустил руку к её блузке. Коснулся верхней пуговицы. С лёгкостью расстегнул первую, вторую и третью. Коснулся её кожи под ключицей. Тяжело дышал, ощущая своё же обжигающее дыхание на руке.

Она тоже старалась как можно аккуратнее расстегнуть его рубашку. Но дрожащие руки заставляли её делать это дергаными движениями. Малфой не торопил. Ему было плевать, сколько времени уйдет на это дело. Она была рядом и это было главное.

Он опустил руку ниже, легко провел пальцем по гладкой коже ложбинки.

— Изменения, полагаю? — выдохнул он ей в шею и улыбнулся.

— Да, — с придыханием ответила она, запустив пальцы в его волосы.

Драко медленно просунул ладонь между тканью и грудью, почувствовал маленький и слегка набухший сосок подушечками пальцев.

С силой дернув руками в разные стороны, Грейнджер разорвала на нем рубашку. Некоторые пуговицы с характерным звуком отлетели на пол. Так не терпиться, да? А представь, какого мне.

Пока он продолжил медленно расстегивать её блузку, девушка провела пальцами по его груди и плавно опустила руку на живот. От её прикосновений он ощутил, как что-то разрывает его изнутри. Ломает ребра. Рвет мышцы. Сносит крышу.

Он даже не понял, когда успел отстраниться, найти её губы и впиться с них. Он кусал, подминал мягкую плоть своими, касался языком её языка. А в голове было только одно. Грейнджер. И с каждым движением слово повторялось. Отдавалось в его голове, словно отбойный молоток.

Толкнул её в сторону стены и прижался всем телом. Грейнджер слегка поднялась на носочки, чтобы лучше доставать его губы. Могла бы и просто попросить.

— Погоди, — отрывисто произнёс он, сунув руку в карман и нащупав древко палочки. Быстро вытащил её и отшвырнул в сторону. Пожалуй, сейчас можно не беспокоиться о безопасности. Сюда никто не зайдет и никто не помешает.

Рывком он слегка приподнял её и девушка успела сомкнуть ноги вокруг его таза. Придерживал её сначала за бёдра, но руки как-то самостоятельно переместились под юбку. Грейнджер слегка выгнулась, словно желала ощутить его ещё ближе. Дай, прошу, дай мне больше.

Она сбивчиво дышит, яростно прикусывая его нижнюю губу и время от времени сглатывает. Отрывается на несколько секунд от уст Малфоя и жадно глотает ртом воздух. В эти моменты он особенно чётко улавливал запах яблок. Запах Грейнджер.

Она руками отдергивает ворот рубашки, стягивает ненужную одежду до локтей юноши, и прикасается горячими ладонями его плеч.

Теперь, когда она была в расстегнутой рубашке он не смог не проскользнуть сильными руками по теплой бархатистой коже Грейнджер, которая слегка дрожала от его прикосновений. Выгибалась навстречу его касаниям, отвечала колмики поцелуями его горячих губ. Проводила пальцами по его слегка худощавому предплечью, касаясь выступающих вен. Он слегка простонал, почувствовав, как её ноготки впились в плечо, и, скорее всего, на их месте появляются красные отметины. Ему нравилось это. В ту ночь Грейнджер так же царапала его плечи и спину. Они неприятно жгли и в то же время — возбуждали его ещё больше.

Он больше не мог терпеть. Он ждал шесть лет до их первой ночной встречи. А здесь прошёл только месяц, который казался ему вечностью.

Малфой не мог оторваться от неё. Касался спины Грейнджер, совсем легонечко, словно боялся причинить ей вред, надавливал подушечками пальцев на её кожу. Будто хотел попасть в неё.

— А можно ли нам? — прошептал он, касаясь уже её шеи. Возбуждение возбуждением, но надо думать и о третьем присутствующем здесь.

— Д-да, — сбивчиво прошептала Грейнджер, отклоняя голову слегка в сторону и открывая Малфою больший обзор её шеи для его невесомых поцелуев. Совсем легко коснулся губами её подбородка.

— Но здесь же совершенно неудобно, — с улыбкой потянул Драко, прикусив нежную кожу шеи Грейнджер.

— И что ты предлагаешь? — тяжело дыша произнесла девушка.

— Остановиться, — шепотом произнёс юноша и последний раз коснулся её шеи губами, из-за чего из уст Грейнджер вырвался легкий стон.

Она еле устояла на ногах, когда Малфой поставил её на пол. Юноша опустился на холодный пол, чтобы слегка унять дрожь в ногах. Искусанные губы растянулись в улыбке, когда он видел, как девушка неловко прислонилась к стене.

— Чего такой счастливый? — с сарказмом спросила Грейнджер, поправляя юбку. Она была явно недовольна таким поворотом событий.

— Просто наконец-то ты почувствовала то, что происходило со мной, когда я хотел тебя поцеловать в больничном крыле.

Она взглянула на него ещё раз, отрываясь от очищения от грязи подола юбки. Все же в Выручай-комнате было слишком грязно.

— М-да, спасибо, — пробормотала Грейнджер, подойдя к Малфою чуть ближе. Он галантно отряхнул руки и коснулся её ног.

— У меня вся жизнь впереди, чтобы ещё заняться с тобой этим. А пока что тебе лучше поберечь себя.

Вышли они по отдельности. Грейнджер убедила его, что вечером по седьмому этажу ходят несколько завсегдатаев, которые строят какие-то уловки другим студентам или обжимаются по углам. Драко улыбнула такая обознанность Грейнджер и он решил не спорить с ней.

К тому же, Малфою нужно было идти и забирать письмо от матери. Ему не терпелось посмотреть на то, что ответил Люциус и какая была реакция у матери. Это письмо возможно всё и решит. Всю свою жизнь он боролся только с одним демоном. Сам с собой. В то время, как над ним возвышался сам Дьявол — Люциус. И сейчас, когда у Драко появилась возможность вернуть свои сломанные, отбитые и истоптанные к чертям белые крылья, он не мог отказать себе в этом.

Малфой вошёл в совятню слишком тихо. Ему даже удалось услышать разговор каких-то сплетниц из Ревенкло, которые даже здесь перетирали косточки Грейнджер.

— И ты представляешь, Малфой просто взял и ударил Уизли. Точно в нос, — восторженно произнесла девушка, что стояла спиной к Малфою. Юноша усмехнулся и подошёл к семейному филину, что был как раз рядом с девушками. Та, вторая, что была слушателем у этой сплетницы, изумленно толкнула подругу в плечо и студентка замолчала. Оглянулась. А затем, схватив подругу за руку, потянула вниз по винтовой лестнице, чтобы сбежать подальше от фигуранта сегодняшней драки.

Интересно, а в мире всегда все обсуждают других? Какой в этом смысл? Почему некоторых людей нельзя оставить в покое и не шептаться по углам о том, что он сделал вчера, сегодня, утром до обеда. Нет, конечно, то, что он обсуждает Грейнджер с Забини это совершенно другая вещь. Он ведь ищет совета. А эти стервятники просто любят строить россказни, которые распространяются по школе со скоростью света. Неужели их жизнь настолько скучна?

Протянув семейному филину небольшой крекер, который Малфой взял в Большом Зале, юноша забрал сложенный и закрепленный на тонкую лапку совы пергамент. Не теряя времени, развернул.

Он вчитывался в текст письма несколько раз. Заметил небольшую кляксу возле слова «мама». Чернила слегка растеклись на пергаменте, словно на них попала капля воды. Значит, всё не так уж и распрекрасно, как ты пишешь, мама.

Несмотря на то, что родители одобрили беременность Грейнджер, ему было не по себе. Что-то не так. Всё совершенно не так. И сомневаюсь, что мама просто так плакала.

Она знала прекрасно, как я отношусь к Грейнджер. И в прошлом письме Нарцисса прочитала именно то, что я хотел передать. Совершенно ясно, что она не давала Люциусу это письмо. Она бы не ослушалась сына. Тогда что? Почему ты плакала? Что произошло в Мэноре за несколько дней?

Люциус Малфой чувствовал себя просто прекрасно. В гостиной играли его любимые тирольские напевы и он даже моментами постукивал носками лакированных туфель по паркету в такт музыке. Ведь как удержаться от минутной слабости, если вокруг никого нет, а всё, что происходит в Мэноре, идёт по плану?

Он поправил пуговицу на фраке. Очистил заостренный лацкан от едва заметного пятна. Вновь поправил галстук и повернулся к зеркалу. Как всегда строг и идеален.

Люциус всегда стремился быть идеальным. Прекрасным сыном, затем мужем, отцом, работником Министерства и Пожирателем Смерти. У него за спиной были не одни ложь и предательство, а руки — по локоть в крови, но ему было плевать на это.

Разумеется, всё было в прошлом. Сейчас он был готов к будущему, которое ему преподнесла сама судьба. Он не жалел, что так давно украл пророчество сына. Ведь он всегда знал, что именно он исправит будущее своего старика-отца.

Сейчас его мир стал постепенно возвращаться к прежнему виду. Ему было плевать на Нарциссу, которая так старательно пыталась оградить Драко, сбрасывая все на его жизнь и счастье. У Пожирателей Смерти не существует своей жизни, а уж тем более счастье. Даже у бывших предшественников Тёмного Лорда.

Он с гордостью ещё раз взглянул на себя в зеркало и, захватив с собой трость, удалился из комнаты. Напоследок взмахнул палочкой и выключил те самые тирольские напевы, что начали ему надоедать. Он слишком непостоянен. Особенно сегодня.

Люциус грациозно спустился вниз из их с Нарциссой спальни и застал супругу в гостиной. Перед ней стояла фарфоровая чашечка с остывшим чаем. Нарцисса выглядела подавленно. Смотрела исключительно на пламя огня и старалась не замечать мужа.

Но разве супруга должна его волновать? Нет, совершенно точно, нет. Ведь сегодня у него такая важная встреча со своими старыми друзьями. И ничто не может омрачить этот день. День перед великим будущим.

— Ты не могла бы покинуть гостиную? — как можно спокойнее спросил Люциус у своей супруги. Женщина вздрогнула и быстро посмотрела на него. Безо всяких слов и препираний она поднялась и вышла из гостиной, оставив на столе так и не тронутый чай.

Отлично, нечего шататься здесь, когда в Мэнор возвращается былое величие, что она презирала всю жизнь.