Всё прекрасно. Всё чудесно

Глава 20

Гермиона чувствовала себя довольно прекрасно в тот вечер. За неделю до каникул начались контрольные, к которым она была готова достаточно хорошо. Сейчас же она корпела над эссе по Зельеварению для Гарри. Без неё он справиться не мог. Слава Богу, что Малфой её не напрягает домашним заданием. В общей гостиной было достаточно тихо, чтобы заниматься эссе. Все то и дело, что готовились к предстоящим контрольным, ведь знали, что могут не написать их даже на «Удовлетворительно».

Когда Грейнджер дописывала половину задания Гарри, юноша подошёл к ней. Слегка замялся, пока девушка дописывала последнее слово перед точкой.

— Гермиона, — тихо спросил он, когда она оторвалась от пергамента и посмотрела на него.

— Что? — так же тихо ответила она, улыбнувшись.

— Можешь помочь ещё одному человеку?

Гермиона слегка нахмурилась, не понимая, о ком он говорит. И только тогда Поттер отошёл в сторону. За его спиной стоял Рон. Он был слегка подавлен и чувствовал себя неловко. Они с ним не общались так долго, что Гермиона даже начала скучать за рыжим.

Уизли неловко почесал затылок, смотря куда-то в сторону, и шагнул в её сторону.

— Прости меня, — прошептал он, когда Гермиона встала из-за стола. Она видела, как ему было сложно всё это время. Ведь она была его другом, а он так долго обижался на неё.

Грейнджер неловко подошла к Рону чуть ближе и обняла его. Конечно, она простила его, ещё очень давно. Ведь он ничего не знает и не мог знать. Поэтому она тут же быстро отпрянула от него, чтобы не касаться слегка выпуклым животом к нему.

Рон облегчённо улыбнулся и внутри Гермионы всё потеплело. Наконец-то всё закончилось. Золотая Троица вновь вместе, она чувствует себя превосходно и все идет на лад. Всё становится чудесно. И прекрасно.

Когда со всеми эссе было покончено, Грейнджер наконец-то смогла отправиться в спальню, чтобы выспаться и быть бодрой завтра. В последнее время её стала напрягать эта суматоха. И она сильно уставала.

Не принимая в этот вечер душ, девушка скинула с себя форму, натянула пижаму и с облегчением нырнула под одеяло. Под ним она чувствовала себя защищенной. Как в объятиях Малфоя. Грейнджер мечтательно опустила руку к своему животу и слегка погладила кожу. У него это получается нежнее. Может это ей так кажется? В последнее время они с Малфоем стали много времени проводить вместе. Ей нравилось, как он её внимательно слушает, хоть иногда и уходит в свои мысли ненадолго. Она знала, что ему сейчас тоже нелегко. Ведь он понимает, что в Мэноре может произойти всё что угодно. Она тоже переживала, что всё пойдет не по плану и её хотят заманить в ловушку. Так, мысли, прочь, мне завтра на первый урок. Завтра ведь контрольная. Спокойно перевернулась на бок и, всё также положив ладонь на живот, девушка начала медленно засыпать.

Она проснулась ночью от странной режущей боли внизу живота. Сон настойчиво не хотел уходить, но этот дискомфорт не давал ей покоя. Голова слегка кружилась, но Грейнджер смахивала всё на сон. Нашарив на прикроватном столике свою палочку, девушка прошептала «Люмос» и посветила под одеяло. На белоснежной простыни были небольшие пятна крови. Что-то не так. Что-то с ребенком. Что-то случилось. Господи, но она ведь не готова.

Придерживая себя за живот, словно это могло спасти её от боли, девушка прикусила губу, чтобы не застонать, и постаралась подняться на ноги. Но тут же рухнула на колени. Было слишком больно, чтобы двигаться. Она судорожно сжимала край верха пижамы, зажмуривалась и пыталась не заплакать. Ей казалось, что её несколько раз проткнули ножом и повторяли это действие из раза в раз, углубляли лезвие всё глубже и глубже. Она была готова закричать от боли, но тогда она разбудит сестёр Патил.

Кое-как передвигаясь на коленях, девушка подползла к кровати Джинни. Коснулась её руки в попытке разбудить, но, по итогу, рука соскользнула и она слегка царапнула ногтями кожу подруги. Господи, я сейчас умру. Почему так больно? Почему столько крови? Почему так трудно двигаться?

— Гермиона? — услышала она обеспокоенный и сонный голос подруги. Джинни быстро вскочила на ноги и приблизилась к девушке. Грейнджер продолжала сжимать палочку в руке, луч которой освещал только её лицо. Господи, прикончите меня, я сойду с ума.

— Зови, — тихо начала говорить Грейнджер и снова закусила губу, так как волна боли вновь накрыла её тело. Она дышала тяжело и прерывисто. Ей было слишком жарко и тяжело. Свободной рукой она придерживала живот, словно боялась, что сейчас может упасть на него и навредить ребенку. Ощущала липкую и вязкую кровь на своих руках. И молилась. Молилась о том, чтобы с крохой всё было в порядке.

— Помфри, — выдавила из себя девушка, едва не вскрикнув от новой боли. Она скоро может потерять сознание. Или сойти с ума. Господи, почему же так больно?

— Малфой! — услышал юноша сквозь пелену сна голос Забини. Нет, нет, не сейчас, когда ему сниться именно Грейнджер в своём новом платье, которое она вот-вот снимет. Юноша застонал и перевернулся на другую сторону. Полог его кровати резко отодвинулся, а настойчивая рука Забини стала тормошить его в попытке разбудить.

— Ну, что? Что? — нервно произнёс Малфой, приоткрывая один глаз. Но тут же закрыл лицо рукой, пытаясь оградиться от света Люмоса, что струился из кончика волшебной палочки друга.

— Поднимай свою задницу. Беда пришла, откуда не звали, — нервно произнёс Блейз, пока Малфой пытался привыкнуть к свету.

— О чём ты? — всё ещё не до конца понимая, спросил юноша.

— Поттер пришёл. Вызвал Патронус, разбудил всех в нашей спальне. Сообщил, что ждёт тебя возле входа. Как можно скорее.

Малфой простонал. Чёртов очкарик! Какого лешего его принесло? Неужели не спиться, после дня, когда он не подкалывал Малфоя? Смешно.

Юноша с трудом поднялся на ноги и слегка пошатнулся от резкого подъема. Голова немного закружилась, а в глазах потемнело. Рукой нашёл на стуле мантию и накинул поверх пижамы. Плевать, в каком виде он сейчас идет к Поттеру. Лишь бы побыстрее от него отделаться и спокойно лечь досыпать под одеялом. И с мыслями о Грейнджер в голове.

Очкарик ждал его прямо рядом с портретом. Когда Малфой только немного приоткрыл дверь, Поттер налетел на него, но не прикасался. Драко показалось, что он выглядел слегка странно. Бледный, весь мокрый, а на его руках была кровь.

— Ты кого-то убил и решил, что я помогу тебе спрятать тело? — зевнув и прикрыв рукой рот, спросил юноша.

— Гермиона, — это всё, что произнёс Поттер. И сон Малфоя сняло, как рукой. Что? Что с Грейнджер? Что произошло, Поттер? Ты и будешь продолжать молчать, или как? Он хотел заорать в лицо очкастому все эти вопросы, но, по итогу, стоял и сжимал его халат на плечах.

— Я отнёс её в больничное крыло. Профессор МакГонагалл уже вызвала твоего врача.

Малфой отпустил юношу и стремительным шагом направился к выходу из подземелий. Сердце бешено стучало где-то в глотке. Что? Что произошло, Грейнджер? Почему у Поттера руки в крови? Если он тебя тронул, я его убью. Ничего. Ничего, я скоро буду рядом. Всё образуется. Ты держись, Грейнджер, и не вздумай там умирать без меня. Если ты пойдешь в руки Смерти, я пойду за тобой.

Поттер шёл сзади него. Малфою было плевать на этот факт, главное, чтобы с ними было всё в порядке. Что ты могла сделать с собой, Грейнджер? Что у тебя в голове вновь стукнуло, что ты оказалась в больничном крыле?

Его начинало мутить от волнения. Руки слегка дрожали, поэтому он решил сжать их в кулаки, чтобы не дать повода для смеха Поттеру. А если что-то случиться с ребёнком? Как она это переживёт? А как он сможет жить от осознания того факта, что даже не почувствовал, что что-то пошло не так? Должно же быть что-то в его мозгах, отвечающее за эту функцию. Или она отключилась, как и его мозг, после осознания того, что всё начало налаживаться?

В больничное крыло они влетели вместе с Поттером. Грейнджер лежала на том же самом месте, что и тогда, когда их положили после срыва. Рядом с ней стоял мистер Уилсон и МакГонагалл. Её тоже вытащили из постели, ведь она была в халате. Малфой подошёл ближе, чтобы увидеть девушку. Грейнджер была слишком бледной и поникшей. На её пижаме виднелись засохшие, грязно-бордового цвета пятна от крови.

— О, Драко. Доброй ночи, — произнёс медик, заметив рядом с собой юношу. Малфой ничего не ответил, лишь смотрел в глаза Грейнджер. Он словно хотел спросить её, что произошло. Но она была слишком потерянной и не смогла бы ему ответить даже взглядом.

— Мисс Грейнджер чувствует себя уже немного лучше. Это нормально в период беременности. Всё образуется и наладиться, — произнёс мистер Уилсон, похлопав Малфоя по плечу, ободряя юношу.

— Что произошло? — спросил он, скрестив руки на груди.

— Легкое кровотечение. Сейчас всё в порядке. Я дал мисс Грейнджер зелье и сейчас ей нужен отдых, — мистер Уилсон вновь улыбнулся. — Можно с тобой поговорить, Драко?

Юноша кивнул и отошёл в сторону за мистером Уилсоном. Медик слегка замялся прежде, чем начать важный, по его мнению, разговор.

— Драко, я понимаю, что мисс Грейнджер хочет остаться здесь, в Хогвартсе, до Рождественских каникул. Но я прошу тебя, отправь её в Мэнор. Я мог бы не успеть сегодня добраться в школу, а кровотечение могло пойти от чего угодно. Я ещё раз перепроверю анализы, которые я проводил. Но я уверен, что там всё соответствует.

— Вы предлагаете отправить её в Мэнор завтра же? — серьёзно спросил Малфой, взглянув на медика. Тот даже слегка растерялся от его взгляда, но собрался. Почесал пальцем переносицу от усталости и вздохнул.

— Послушай, твоя мама прекрасно поймет состояние Грейнджер. Сейчас ей нужен покой, а не беготня в школе. Ты понимаешь меня?

— Она не отправиться туда без меня. Вы не осознаете, насколько ей страшно туда ехать?

— Но ведь она выбрала вас отцом своего ребенка. Значит, она знала, на что шла.