Всё прекрасно. Всё чудесно

Глава 35

Нарцисса гуляла с Роуз в саду, пока Гермиона пыталась привести себя в порядок. Ребенок забирал так много времени, что Грейнджер терялась в днях. Нет, ей не хотелось выглядеть привлекательно или ещё как-то. Она просто хотела выглядеть собой, но разве это возможно, когда ты следишь за ребенком в течение 24 часов семь дней в неделю? Определённо, нет.

Роуз не давала спать по ночам, не давала уснуть на пару минут и днём. В один прекрасный момент она даже начала Гермиону доставать. Девушка была готова завыть от боли и разочарования. Она представляла себе всё совершенно по-другому. Но разве что-то она могла уже изменить? Нет.

Ей было хорошо, когда Драко был рядом. Он мог ненадолго забрать Роуз. Господи, они так мило выглядели, что на их фоне я превращалась в блеклую и уставшую моль. Так, Грейнджер, пока у тебя есть время, приведи себя в порядок. Как-никак приближаются летние каникулы у Драко и теперь ты должна выглядеть всегда прекрасно. Правильно? Рядом с ним же невозможно выглядеть ужасно. Иначе каждый человек рядом проходящий будет смотреть на вас с ужасом и не понимать, как такой красавец выбрал такое… Чудовище.

Она поднялась с кровати и поправила платье. Нарцисса предоставила ей одежду, так как точного размера она не знала, а выехать из Мэнора она не могла из-за Роуз.

Подошла к зеркалу. Придирчиво посмотрела на свои кудрявые волосы, которые так быстро выросли. Поправила слегка растекшуюся тушь. И стерла излишки красной помады с уголка губ. Такой же красной, как любовь.

В отражении зеркала она увидела Сыча. Её удивило, что Рон решил написать ей спустя столько месяцев молчания. Она оглянулась. Сова присела на спинку стула и в ожидании начала чистить перья. Грейнджер шагнула в её сторону и, схватив со стола печенье, протянула существу. Сыч довольно взмахнул крыльями и принялся уплетать угощение, пока Гермиона отвязала пергамент.

Присела на край кровати и принялась читать.

Ей показалось, что кто-то очень сильно ударил её в голову. Взгляд словно парализовало. Она видела только предпоследние строки. Сердце пропустило удар, замерло и продолжило свое движение в ускоренном темпе. По телу пролетели едва заметные мурашки. Господи, она ведь сейчас с Роуз.

Грейнджер вскочила на ноги слишком быстро. Так же мгновенно вылетела из комнаты и, спотыкаясь, спустилась вниз по лестнице. Толкнула дверь. Все её действия сопровождались шумом в ушах и биением сердца. Никаких мыслей. Только злость. И страх.

Она прибежала к Нарциссе слишком быстро. Грейнджер не знала, как странно она выглядела, но женщина смотрела на неё с растерянностью и ужасом в глазах.

— Уберите свои руки от моей дочери, — отчеканила Гермиона, выхватив малышку из рук миссис Малфой. Прижала как можно ближе к груди и слегка прикачала, пока девочка не проснулась. Не переживай, солнышко, мама рядом. Тебя никто не тронет. Пока мама рядом, никто не сделает тебе больно.

— Гермиона, — начала было Нарцисса, опираясь на скамью и вставая на ноги. Ветер мазнул щеку Грейнджер, когда она сделала шаг назад. Подальше от Нарциссы. Больше никогда. Они не притронутся к ней. Как и Малфой.

Ты была такой дурой, Грейнджер. Даже его родители были против того, чтобы Роуз родилась. А ты довольная видела, как они вешали лапшу тебя на уши. Радостно впитывала всю ту фальш, в которой они, казалось бы, соревновались.

— Не приближайтесь, миссис Малфой, — холодно произнесла Грейнджер и развернулась быстрее, чем женщина успела шагнуть за ней. Она могла бы разбудить дочь своими словами или интонацией, но, когда ты хочешь защитить свою кровь, ты должен идти на необдуманные поступки.

Она быстро закрыла дверь комнаты Малфоя и наложила на неё несколько запирающих заклинаний. Ей хотелось кричать. От злости. От разочарования. От обиды. От слишком затянувшейся лжи. Но это было бы опрометчиво с её стороны — кричать, когда на руках спящий ребенок.

Дрожащими руками она опустила малышку в кроватку и осмотрелась. В комнате лично её вещей было слишком мало. Но она твёрдо решила, что не останется здесь. Как только Драко придёт, она узнает у него всё, что хочет и уйдет. Она не будет в силах больше смотреть на него с такой собачьей любовью и преданностью в глазах, что была раньше. Больше не попадётся на его уловки типа бесконечной любви.

Когда он явился в комнату, Грейнджер была уже собрана. Рядом с её ногой стоял чемодан с её малыми пожитками, на руках была Роуз. Она нервно поправляла лёгкое весеннее пальто, когда услышала хлопок. Он выглядел довольно таки спокойно и улыбался. Но тут же эта улыбка погасла, когда он увидел Гермиону во всеоружии. Хах, как мило, значит, Нарцисса ничего ему не сказала.

— Что происходит? — он сделал шаг в её сторону, но Грейнджер, поправив малышку на руках, освободила ладонь и остановила его. Малфой послушно замер. Его взгляд не останавливался ни на чём. Цеплял край чемодана, её внешний вид, Роуз и множество различных мелочей.

— Малфой, я всё знаю. О Нарциссе, — холодно произносит она, старательно вздёрнув подбородок вверх. Ей было сложно говорить всё это. — И я хочу знать правду. И это я должна спрашивать, что происходит.

— Что ты знаешь? — немного спокойнее спрашивает он, пряча ладони в карманах брюк. Нет, Грейнджер, ты определённо ошиблась. Он никогда не снимает своих масок, чтобы скрыть свою трусость. Его глаза не казались ей больше глубже, чем океан, и красивее, чем весь мир. Её трясло. Она не могла поверить, что прошла через столько разных проблем, родила ребёнка раньше срока из-за нервов, а теперь оказывается, что всё шло по плану.

— Я знаю, что Нарцисса просила Уизли подливать мне Амортенцию в сок и еду, — она старалась говорить как можно ровнее. Она боялась его и в то же время была способна разорвать его. И только Роуз удерживала её.

— Ты про это… — как-то облегчённо произнёс он и коснулся пальцами шеи, слегка наклонив голову вбок. — Это не мое предложение. Она сама решила сделать это, после того, как…

Он замолчал. А Грейнджер — напряглась. Что ещё я не знаю? О чём ты ещё молчишь, подлый урод и трус? Что ещё я не имела права знать, но узнала и узнаю? Ну же, продолжай.

— Что? О чём вы ещё мне лгали? — взорвалась она. Сердце бешено стучало в груди. Она осторожно поправила Роуз на своих руках и постаралась успокоиться. Да, ребенок на руках действенный способ, чтобы успокоить себя.

Он молчал. Казалось, что прошла целая вечность перед тем, как он решил продолжить говорить.

— Отец украл моё пророчество. Они всё знали о твоей беременности. До того, как узнал я, — его голос дрогнул. Только сейчас она с решительностью посмотрела на Малфоя. Юноша стоял подле окна и старался не смотреть на неё. Значит, знали. Из пророчества. Ясно.

— И что же там было, раз они не потребовали избавиться от Роуз? — её голос срывался. Она говорила то тихо, то громко. Она была на грани. Была готова положить малышку и броситься на Малфоя. Самостоятельно направить на него палочку и своими губами произнести непростительное. Её заметно трясло. Она не могла просто стоять и не двигаться.

— И явиться Она, что Предателя возлюбит. И соединятся они, чтобы породить того, кто изменит мир. И звёзды погаснут на небе, а на Земле воцарит хаос, что не видали люди. И не найдется того, кто сможет остановить его, — произнёс он и замолчал. Каждый из них погрузился в свои мысли.

Значит, вот как. Вот, почему Люциус не хотел, чтобы Гермиона избавилась от ребенка. Вот, почему Драко был так обходителен. Единственное, что не давало ей покоя — почему Нарцисса требовала от Уизли совершить то, что он уже совершил.

— Я хотел тебе сказать, клянусь, — громко произнёс Малфой, разворачиваясь в сторону Грейнджер. Он закрыл лицо руками. Казалось, он тоже на пределе. Ещё чуть-чуть и сорвется. И только единственный человек, который находился в этой комнате, не давал им такой возможности.

Она сделала шаг назад. Поудобнее взяла Роуз в своих руках. Последний раз взглянула на Малфоя и отвернулась в сторону двери. Хватит. Я достаточно услышала от тебя, Малфой. От твоей семейки только одни проблемы. Как ты раньше это не поняла? Если хочешь сделать мир мрачнее — обратись к Малфоям. Если хочешь превратить свою жизнь в дерьмо — позови Малфоев. Если хочешь, чтобы тебе растоптали сердце — обратись к Драко Малфою.

— Я не собираюсь оставаться больше в этом доме, — выдохнула она, коснувшись пальцами холодного металла ручки двери. — Если вздумаешь искать меня — я не побоюсь использовать палочку.

Дверь с таким знакомым звуком скрипнула и отворилась. Она не хотела, чтобы он прикасался к ней. Чтобы говорил с ней. Это всё, Малфой. Конец. Доигрался, мальчик.