Второе пришествие в гневе

ГЛАВА I СОВЕРШЕННО СЕКРЕТНОЕ ЗАДАНИЕ

Летом 1945 года небольшой тихоокеанский остров Тиниан превратился в самую крупную авиабазу в мире. Сотни тяжелых бомбардировщиков B-29 ежедневно вылетали оттуда на бомбежку японских островов. День и ночь на авиабазе кипела жизнь. Бомбардировщики взлетали и садились, кружились над островом, заправлялись горючим, подвешивали бомбы, ремонтировались…

В стороне от обычной суеты авиабазы, изолированный от всех, стоял одинокий серебристый B-29, выбранный для выполнения специального задания. Тщательно подготовленный экипаж этого бомбардировщика, названного «Энола Гей», готовился сбросить на японцев особую бомбу, которая, как все посвященные надеялись, могла закончить четырехлетнюю войну с Японией. Но для этого атомную бомбу нужно было доставить на Тиниан из самого центра пустыни в штате Невада.

В десятке тысяч миль от острова Тиниан колонна тяжелых армейских грузовиков, сопровождаемая вооруженной до зубов охраной, выехала из Лос-Аламоса на аэродром Альбукирке, где три тяжелых транспортных самолета DC-3 ожидали этот драгоценный груз. Погрузив на борт инженеров, агентов службы безопасности и саму бомбу, самолеты взлетели, взяв курс на юго-запад, и вскоре совершили посадку на калифорнийской авиабазе Гамильтон-филд.

Теперь все компоненты нового страшного оружия Находились прямо в сердце штата Калифорния, породив главный ключевой вопрос: как бомбу доставить на Тиниан: по воздуху или морем?

Конечно, более желательным был бы путь по воздуху, позволивший сэкономить массу времени. Однако, ученые и конструкторы, разработавшие это ужасное оружие, не могли дать окончательного ответа на вопрос: при каких обстоятельствах бомба может самопроизвольно сработать? Они считали, что теоретически это возможно при сильном ударе. Испытать же на практике все эти возможности, что заняло бы еще несколько недель, уже не было времени. Поэтому существовало сильное опасение, что если бы самолет с бомбой на борту по какой-то причине разбился на взлете, то город Сан-Франциско мог исчезнуть с карты Соединенных Штатов Америки.

В четырнадцати милях восточнее авиабазы Гамильтон-филд и всего в двадцати милях северо-восточнее знаменитого оперного театра Сан-Франциско находилась военно-морская верфь на острове Мар. В течение двух месяцев там после удара камикадзе у Окинавы ремонтировался тяжелый крейсер «Индианаполис». Руководитель «Манхэттенского проекта» генерал Лесли Гровс и контр-адмирал Уильям Парнелл приняли решение, что именно этот корабль, находившийся в строю уже шестнадцать лет, должен будет доставить на остров Тиниан атомную бомбу.

Командир крейсера был срочно вызван в Сан-Франциско к адмиралу Парнеллу, где в присутствии капитана 1 ранга Уильяма Пэрсонса, который должен был собрать бомбу на борту «Энолы Гей» на ее пути к Хиросиме, получил в принципе очень простой приказ: доставить специальный груз как можно быстрее на Тиниан. Командиру крейсера было указано, что доверенный ему груз был гораздо ценнее жизни их корабля и его экипажа. Если, подчеркнул адмирал, их потопят по пути и уцелеет всего лишь одна спасательная шлюпка, то в нее должен быть помещен груз. Что это за груз, закончил адмирал, ни самому командиру корабля, ни, тем более, никому из его подчиненных знать было не положено.

Удивленный и встревоженный командир крейсера отправился обратно на свой корабль, еще не зная, что присутствовал при подписании смертного приговора своему кораблю, восьмистам восьмидесяти морякам его экипажа, а в конечном итоге — и ему самому.

15 июля 1945 года тяжелый крейсер «Индианаполис», бывший флагманский корабль американского 5-го флота на Тихом океане, бросил якорь в бухте Сан-Франциско у военно-морской верфи Хантер-Пойнтс. В воскресенье, около полудня, «бомба» была доставлена на борт. (Это были «внутренние» компоненты нового оружия. Корпус бомбы был уже на Тиниане). Металлический цилиндр или «Свинцовое ведро», как его называли, весивший около ста килограмм и содержавший смертоносный уран, был доставлен в салон командира, где его охраняли армейские офицеры из Лос-Аламоса.

Второй компонент груза — пятиметровый деревянный ящик, в котором находился детонатор «бомбы» или «Пушка», как его называли, был доставлен в самолетный ангар крейсера, где его охраняли морские пехотинцы. Кроме охраны никто не имел права даже приближаться к «ведру» или к «пушке».

На следующее утро, в понедельник, 16 июля 1945 года, в 05:30 страшный взрыв, сопровождаемый слепящей вспышкой, прогремел над пустыней штата Нью-Мексико, подняв в небо зловещий гриб дыма и пыли.

Как бы получив сигнал, в 08:00 «Индианаполис» поднял якорь, прошел под Золотыми воротами и взял курс в открытое море. Всего через две недели 73 % из находившихся на его борту членов экипажа будут мертвы.

Всемогущему Року было угодно, чтобы этот корабль стал жертвой самой страшной катастрофы в истории американского флота.

В это же самое время, когда «Индианаполис» выходил в открытое море, капитан 3 ранга японского флота Мошицура Хасимото, провожаемый звуками военно-морского оркестра, приказал отдать швартовы, и его подводная лодка «Джи-58» мягко отошла от стенки военно-морской базы в Куре. Ровно через четырнадцать дней этой лодке будет суждено уничтожить тяжелый крейсер «Индианаполис».

Капитан 1 ранга Чарльз Батлер Маквей III, сын бывшего командующего Азиатским флотом США, как бы самой судьбой предназначался для занятия высших служебных должностей в военно-морском флоте. Поступив в Военно-морское училище в Аннаполисе по рекомендации самого президента Вильсона, Маквей закончил его в 1919 году, и в течение последующих лет продвигался по службе, возможно, не так быстро, как хотелось, но с достаточной стабильностью. Маквей служил на всех типах боевых кораблей: от танкеров до линкоров, работал в министерстве ВМС в Вашингтоне и был адъютантом командующего Азиатским флотом на Филиппинах.

До назначения командиром «Индианаполиса» Маквей был старшим офицеров (старпомом) на крейсера «Кливленд», где за бой 5 марта 1943 года был награжден «Серебряной Звездой». В ноябре 1944 года Маквей стал командиром «Индианаполиса». Ему было тогда сорок шесть лет.

Получив приказ адмирала Парнелла как можно быстрее доставить «груз» на Тиниан, Маквей полным ходом вел крейсер, который шел без эскорта, через пустынные воды Тихого океана. Правда, в первый день похода крутая встречная волна не давала возможности развить скорость более двадцати восьми узлов, но во вторник и среду острый форштевень «Индианаполиса» вспарывал сине-зеленые тихоокеанские воды со скоростью двадцать девять узлов. Утром четвертого дня похода корабль и его секретный груз прибыли на Гавайские острова, где капитан 1 ранга Маквей выяснил, что они побили рекорд скорости на переходе от маяка Фараллон на выходе из Сан-Франциско до мыса Брильянтовый на подходе к Перл-Харбору. Старый рекорд, установленный в 1932 году, составлял 75,4 часа и принадлежал легкому крейсеру «Омаха». «Индианаполис» покрыл это расстояние за 74,5 часа.

Через шесть часов после прибытия в Перл-Харбор, «Индианаполис», пополнив запас топлива, снова вышел в море.

Следующие три тысячи триста миль крейсер прошел со скоростью двадцать четыре узла, и через педелю, 26 июля 1945 года, достиг Тиниана, став на якорь в полумиле от берега.

Большое начальство, представлявшее все виды вооруженных сил, прибыло на борт «Индианаполиса», наблюдая за тем, как «ведро» и «пушку» осторожно перегрузили на специальную баржу, подошедшую к борту тяжелого крейсера.

Сдав «груз», Маквей получил новый приказ из штаба главнокомандующего Тихоокеанским флотом адмирала Нимица.

При выходе из Сан-Франциско «Индианаполис» взял на борт много пассажиров. Некоторые из них сошли на берег в Перл-Харборе, другие — на Тиниане, а оставшиеся — главным образом офицеры штаба 5-го флота — должны были высадиться на Гуаме, острове, находившемся южнее Тиниана. Прибыв на Гуам и высадив там последних пассажиров, капитан 1 ранга Маквей получил инструкцию от командира местной военно-морской базы следовать через Филиппинское море к острову Лейте. Прибыв в залив Лейте, Маквей должен был доложить об этом командующему 95-м оперативным соединением вице-адмиралу Джессу Олдендорфу и поступить в его распоряжение. Однако, прежде чем направиться на север и войти в состав армады адмирала Олдендорфа, «Индианаполис» должен был пройти в заливе Лейте цикл интенсивных учений и тренировок, поскольку 25 % его экипажа составляли новобранцы, не имевшие никакого опыта. Тем более, что наличие большого количества пассажиров на борту мешало проведению плановых учений на переходе.

Прибыв в залив Лейте, Маквей должен был доложить об этом заместителю адмирала Олдендорфа в этом районе и своему непосредственному начальнику контр-адмиралу Линду Маккормику, командующему оперативной группой 95.7. Адмирал Маккормик, держа свой двухзвездный флаг на линкоре «Айдахо», находился в это время в заливе Лейте.

Копии этих приказов были направлены семи различным командующим: командиру военно-морской базы на Тиниане, командиру военно-морской базы на Гуаме, командующему военно-морским районом марианских островов вице-адмиралу Джорджу Маррею, адмиралам Нимицу и Спрюэнсу, вице-адмиралу Олдендорфу и, наконец, контр-адмиралу Маккормику.

Когда «Индианаполис», закончив выгрузку компонентов атомной бомбы, оставил Тиниан, направившись на юг к Гуаму, копия приказал относительно его дальнейших действий была получена в радиорубке линейного корабля «Айдахо», стоявшего на якоре в заливе Лейте. Радисты флагманского корабля допустили ошибку при расшифровке адреса этой радиограммы, решив почему-то, что она адресована оперативной группе 75.8, а не 95.7, как было на самом деле, а потому текст радиограммы вообще расшифровывать не стали. А поскольку радиограмма имела гриф «Для служебного пользования», а не «Секретно» или «Сов. Секретно», никто не затребовал у радистов «Айдахо» подтверждения ее получения.

Через несколько дней эта глупая халатность имела самые трагические последствия для моряков «Индианаполиса».

Соединение, в состав которого должен был вступить крейсер, ничего не знало о его предстоящем прибытии.