Пальцы Коннора дернулись, он приходил в себя. Затылок болел от удара. Левая рука была тяжелой, словно его все время щипали за одну точку. Он с трудом дышал, грудь сдавливало, ребра были в синяках. Но он выжил.
Глаза его приоткрылись. Сияние над головой казалось резким, слепило, голова болела. Коннор посмотрел на грудь. Крови не было. Но черная рваная дыра виднелась в его футболке, где прошла пуля. Он не знал, как выжил. Ткань эта могла остановить небольшие пули, но не снаряды ружья.
Коннор сел, скривился от боли. Звякнуло в кармане на груди стекло. Он вытащил обломки телефона, пуля осталась в экране. Он чуть не рассмеялся. Его спасла не только ткань, но и телефон, что часть удара взял на себя. Обломки объединял только чехол.
Убрав сломанный телефон, Коннор посмотрел на руку. Тонкая струйка крови текла из раны от первой пули, но ткань смогла защитить его от более серьезной раны. Он осторожно пошевелил рукой, проверяя ее подвижность.
- Halkan imoow.
Коннор поднял взгляд. Туман в голове тут же исчез, он услышал голос. Пираты. Он слышал шаги их босых ног по палубе наверху.
Коннор поднялся на ноги. Никто не спустился, чтобы посмотреть на него. Коннор рискнул выглянуть, подошел к началу лестницы. Пират стоял над Кали, быстро говоря на его родном языке. Кали ответил. Пират кивнул, обрадовавшись.
- I soo raac, - сказал он, поднимаясь по лестнице выше, маня Кали за собой.
Коннор смотрел, как Кали послушно идет за пиратом, он сжал ладони в кулаки. Это из-за него «Орхидея» попала в когти пиратам. Но он знал, что девочки и остальные были в безопасности в убежище. А потом Коннор вспомнил слова Брэда: «Убежище эффективно, когда все попали внутрь».
Но его там не было. Коннор был в ужасе.
Другой пират появился в коридоре. Он тащил к камбузу две канистры бензина. Коннор отошел от лестницы, молясь, что его не заметят. А потом он услышал больше шагов в коридоре.
И они направлялись в его сторону.