Warhammer 40 000: Навстречу апокалипсису

Глава 11. Потакание чувствам.

Владыка Калледон, прошу прощения за все то что будет написано, но мне не удается побороть в своем разуме сомнения, которые вызваны вашей текущей линией поведения. В течение долгих лет я имел честь самолично наблюдать за тем, как вы изменяли себя и всех нас в соответствии с истинными заповедями Деус Механикус. Однако, в последнее время я вижу четкий перекос в сторону машины уже в вашей собственной сути.

Избавляясь от природной осторожности и сильно повысив допустимые риски, вы кажется перешли на холодный расчёт во всех сферах бытия. Восторг, который вызывают результаты вашей деятельности, не отменяет того факта что вы будто лишились искренности, а также значительной доли того что называют эмпатией и обаянием, во всяком случае в общении со всеми кроме нас. Отчасти я боюсь того что вы неискренне и с нами.

Заметив это эмпирически, я позволил себе провести тщательное исследование истории ваших медицинских обследований за последние шестьдесят лет. Выводы неутешительные, с каждым годом ваш живой разум деградирует в связи с уменьшением нагрузки на него и избавлением от оригинальной нервной системы. При личном общении вы утверждали, что по-прежнему испытываете весь спектр эмоций, но боюсь результаты исследования означают что большая часть ваших эмоций на данный момент также симулируется при помощи когитаторов. Ваши «чувства» являются ничем иным, как пустым использованием вычислительных мощностей и самообманом, на основе число логических выводов.

Необходимо немедленно принять меры по восстановлению вашего мозга, но большая часть успеха в этом непростом деле зависит от вас. Верните его в работу и нещадно тренируйте при соблюдении всех соответствующих медицинских процедур. Напоминаю вам что вы не просто логис культа, но его дух. Ваше превращение в машину грозит деградацией идеалов самого культа и возможно потерей благословения со стороны Деус Механикус.

– Доклад архимагоса Альмарека (отправка отложена до окончания боевых действий (960.М41)).

Впрочем, не о чем и думать. До последнего все должно выглядеть так будто это не засада и потому логично будет оставить стандартный набор оружия. Потому, когда ксеносы начали приближаться я не шелохнулся, находясь под прикрытием пустотного щита и продолжая раздавать указания. Лишь когда враг приблизился на минимальное допустимое расстояние, я выхватил свой силовой меч, а затем извлек из кобуры плазменный пистолет. Оба орудия войны были моими давними спутниками на поле боя и не предвещали врагу ничего хорошего.

Активировав личный ограждающий амулет, я посмотрел прямо сквозь линзы шлема архонта. После чего слуги надели на меня боевой шлем, а также закрепили на панцирные доспехи все необходимое оборудование и впрыскиватели антидотов.

Когда первый инкуб полностью уверенный в верности своего движения прошел сквозь пустотный щит, то в его грудь тут же ударил сгусток плазмы, поваливший безжалостного противника на металлический пол моего открытого всем ветрам штаба.

– Вы ничто перед мощью Деус Механикус, – воскликнул я, направляя свой клинок прямо на архонта.

– Император направляет мою руку, – громогласно произнес Лайзатар и открыл шквальный огонь в направлении приближающихся противников из автопушки, заранее активировав силовой кулак.

Мы легко обломали наконечник копья, которое наш противник направил в мое сердце, но вскоре друкари начали массово проходить сквозь пустотный щит. Затем, град смертоносных кристаллических осколков обрушился на моих слуг и телохранителей, все из которых сегодня были сервиторами. Никто из кабалитов несмел стрелять в меня, и они не особо надеялись пробить броню терминатора, потому вскоре мы с капитаном остались вдвоем в окружении тел поверженных охранников.

Архонт Авлит из кабала Ядовитых языков гордо направилась прямо ко мне, когда многие из её придворных начали окружать Лайзатара. Еще пара секунд и силовое поле моего клинка столкнулось с полем меча противницы породив ослепительную вспышку, а левая рука едва успела уйти от удара парализующим хлыстом.

– Не сопротивляйся жалкое животное и твоя туша останется достаточно целой чтобы принести чуть больше удовольствия достойной публике! – прошипела архонт, после чего я выстрелом заставил её сместиться на пол шага вправо и коротким уколом почти пробил случайный сегмент брони.

– Какая жалость что на тебя наложены подобные ограничения, ведь мне будет достаточно того чтобы ты дышала, когда я одержу победу. Все остальное мы сможем восстановить, пусть и не в столь омерзительном виде.

В ответ на последние слова Авлит зарычала и нанесла удар хлыстом, маскирующий выпад меча. Клинок я отбил мощным ударом руки, которая сжимала пистолет. Точнее я позволил перегрузить защищавшее меня поле и прожечь пластину, закрывавшую мне кисть, но благодаря этому смог разрубить хлыст и кончиком меча прочертить опасную рану на запястье врага. После этого я сделал несколько шагов назад, убирая плазменный пистолет, который больше не мог нормально использовать обожжённой рукой.

Время пришло, а благодаря шлему я мог не скрывать своей ухмылки в тот момент, когда вокруг засияли вспышки, обозначающие телепортацию на поле боя всей истребительной группы Караула смерти и нескольких десятков высококлассных боевых сервиторов прибывших вместе с ними.

– Надеюсь ты не подумал будто прибытие кучки мон-кей спасет тебя? – прошипела архонт, после чего кабалиты не показав и секундного замешательства вступили в бой.

Стоило признать друкари были яростными бойцами и использовали в качестве оружия чрезвычайно древние и продвинутые технологии, но противостоявшие им космодесантники и сервиторы ничуть не уступали ксеносам в решительности. Битва обещала быть отчаянной, во всяком случае до того момента, когда подоспеют мои подкрепления.

Наконец, перед тем как вернуть большую часть внимания к противостоянию с архонтом, я успел рассмотреть Лайзатара. Окруженный ксеносами он уже лишился автопушки и крушил противников силовым кулаком, буквально разбрасывая врагов, еще не успевших найти слабое место в древней терминаторской броне.

Что касается моей схватки с архонотом… отражая удары друг друга в драке внезапно оказавшихся однорукими воинов, мы ни на секунду не спускали глаз с того, кто стоял напротив. Пару раз ко мне пытались подкрасться кабалиты, но встроенные авгуры позволяли мне разрубать их не глядя. Однажды на архонта обрушилась очередь из болтера, от которой она с трудом, но ушла. Сразу после чего на стрелявшего космодесантника набросились десятки воинов друкари.

– Неплохо мон-кей. Происходящее здесь становится по-настоящему интересным, – прошипела моя противница прямо перед очередным броском.

– Плохая идея, – сказал я и с удовлетворением увидел как архонт услышав это на секунду замешкалась, а когда я начал двигаться и вовсе отступила, – даже такой уловки достаточно чтобы вырвать тебя из нашего танца? Видимо ты то как раз оказалась плоха.

– Я лично выпотрошу твою тушу, – озлобленная колкостью Авлит снова бросилась в атаку.

На этот раз это было куда большей ошибкой, но я не стал её об этом предупреждать. Позволив руке архонта с мечом пролететь мимо, мне удалось прижать её конечность к себе здоровой рукой и зафиксировать. Авлит вовсе не растерялась и чудом удерживая в поврежденной руке кинжал, она практически обняла меня, но лишь для того чтобы вонзить его в спину.

Легко пробив панцирь и отравив ближайшие участки кожи, клинок отскочил от бронированного позвоночника и выскользнул из руки предводительницы друкари. Это позволило мне нанести серию коротких ударов по её шлему, пусть и пришлось использовать свою собственную обожженную руку.

Первый, сокрушительный удар сдвинул шлем на креплениях и позволил мне рассчитать более правильный угол для следующего.

Второй, вырвал большую часть креплений.

Третий, наконец позволил сорвать шлем с головы друкари, расцарапав её лицо замками. Кроме того, это позволило мне увидеть длинный и раздвоенный язык архонта.

Не давая рыжеволосой эльдарке и секунды чтобы опомниться, я немедленно ударил шлемом в лицо противницы. Но этого оказалось недостаточно чтобы дезориентировать Авлит и я почувствовал, что она пытается любой ценой вывернуть кисть так чтобы ударить меня своим мечом. В ответ на это пришлось отпустить и тут же оттолкнуть яростную воительницу.

– Слишком крепкая голова для предводителя кабалов, видимо внутри неё ничего нет, – раздраженно заметил я.

– Ложь, а вот твою суть я разгадала. Ты не животное, но омерзительное порождение ваших примитивных гемункулов, – с дикой, кровавой улыбкой и непонятным торжеством в голосе объявила она.

– Ошибаешься, я превосхожу самих ваших мясников, – холодно сообщил я, после чего атаковал.

Яростный град ударов заставлял архонта отступать снова и снова, пока она не оказалась в опасной близости от Лайзатара. Космодесантник отреагировал мгновенно и мощным ударом отбросил её в сторону, ломая далеко не только доспехи. Прежде чем он бросился за ней, я рванул в открывшийся проход и велел сервиторам под видом боя закрыть пространство за мной и вокруг меня.

Друкари распласталась у моих ног израненная, но живая. Такой она и должна была оставаться, ну почти. Опустившись на одно колено, я извлек из нагрудного кармана нужные химикаты и сделал несколько инъекций которые создадут иллюзию смерти, даже у подобного существа. После чего схватил противницу за руку и поднял рядом с собой, демонстрируя свою победу и «гибель» вражеского командира.

Друкари это не понравилось, потому они предприняли последнюю мощную атаку, которую прервали только подоспевшие на помощь войска культа. С неба падали сотни скитариев-десантников на гравишутах и стоило им вступить в бой, как окружающее пространство начали покрывать трупы друкари.

Стоя в окружении уничтоженных сервиторов, павших космодесантников и истребленных кабалитов я только бережно опустил «тело» архонта в место, из которого оно очень скоро должно было исчезнуть и направился к трем выжившим космодесантникам.

– Поздравляю вас с победой. Не думал, что вам под силу одолеть архонта в поединке, но приятно знать, что я ошибался, – сообщил припавший на одно колено из-за повреждений брони Лайзатар.

– Вы мне помогли. Благодарю вас и сожалею обо всех погибших здесь космодесантниках. Если бы не прибытие проклятых друкари, то они могли бы продолжить сражаться против бездушных машин пришедших с севера, – сказал я, отдавая себя во власть медицинских сервиторов и генеторов уже круживших вокруг и готовящихся позаботиться о моем израненном и отравленном теле.

– Истинная правда, но их долг перед Императором был исполнен в полной мере. Кроме того, победа здесь еще не означает победы на земле или в космосе. Битва ведь все еще продолжается.

– В таком случае мы должны немедленно переместиться в более подходящий штаб. Все это временное оборудование меня больше не устраивает.

Космодесантник согласился и вскоре выжившие вместе с телами павших космодесантников отправились в одну из ближайших крепостей. Большая часть поверхности планеты выглядела неизменно, но поля недавних битв были усыпаны телами налетчиков друкари и защитников планет. Более того к стенам нового штаба нам пришлось прорываться через отряды противников и без серьезных потерь обошлось только благодаря встречному удару из крепости.

К этому моменту на поверхности сражение быстро подходила к концу. Друкари на планете были преимущественно разгромлены и началась долгая зачистка. При этом многие из налетчиков попавших в глубины храмов культа, были схвачены и отправлены в темницы или переданы генеторам для немедленного исследования.

От друкари можно было ожидать чего угодно и нехватку знаний нельзя было терпеть. Необходимо было как можно скорее подстроить системы храмов под новых ксеносов и не дать пленникам сбежать или погибнуть, но это была работа для разумов рядовых собратьев.

Потому все мое внимание было перенесено в космическое пространство. Однако, к сожалению, там тоже уже мало на что можно было повлиять. Флотоводцы обеих сторон действовали грамотно и после того как флот друкари потерял преимущество и начал нести тяжелые потери, они собрали все силы для прорыва и естественно вырвались. Конечно теперь они бежали прочь из системы. Догнать нам их было не по силам и только легкие корабли следовали за побитым противником по следу из обломков в надежде понять куда именно они уходят.

Победа! Триумф Священной цепи был несомненен. Да, в боях погиб один из крайне ценных крейсеров и восемнадцать эскортных кораблей, но враг был разгромлен и посрамлен. Один из самых опасных противников попал в нашу ловушку и вынужден был отгрызть себе лапу чтобы сбежать!

На планете начался праздник, а через считанные недели уже прибыли корабли с новыми рабочими и материалами для восстановления городов. Все это время Лайзатар оставался на месте прикованный к планете повреждениями своего корабля. Теперь он лишь терпеливо ждал прибытия своего инквизитора и пытался найти тело архонта, а я в это самое время шел в глубины тюремного блока, расположенного на моем нынешнем флагмане. Архимагос Альмарек четко ступал рядом и готовился обратиться ко мне.

– Владыка Калледон, вы ознакомились с моим докладом?

– Конечно… я понимаю почему вы встревожены. Прогнозы действительно пугающие, но обещаю, что в самое ближайшее время изменю подход к обработке информации. Точнее уже изменил, но медикаментами начну пользоваться не раньше завтрашнего утра.

– Благодарю вас и прошу прощения если мой доклад показался вам излишне пространным.

– Не стоит извинений! Нам в отличии от большинства врагов доступны концепции дружбы, верности и братства. Для меня большая радость понимать, что вы считаете меня другом, ведь я разделяю эту позицию в вашем отношении.

– Вы только что симулировали эти эмоции? – в шутку спросил архимагос.

– А вы?

– Ох, кажется мы дошли до камеры нашей пленницы. Было бы неэффективно продолжать разговор на предыдущую тему, но вы пока вспоминайте какого это быть живым человеком.

Альмарек поражал своей находчивостью и наглостью, которой он понабрался за десятилетия службы вместе со мной, но это было хорошо. Умаю, именно это позволило ему указать на известный огрех, но подойти к нему с беспокойством свойственным живому разуму. На что я, судя по выводам архимагоса был еще вчера способен весьма ограничено.

Пока я еще размышлял о причудах своего разума, архимагос уже перешел к делу.

– Владыка Калледон, нам нужно получить все возможные сведения от этой пленницы, потому постарайтесь оказать на неё хорошее впечатление и привлечь к сотрудничеству.

– Я не собираюсь изображать из себя маньяка-садиста со склонностью к некрофилии, – с отвращением произнес я, глядя на пленницу через экраны.

– В таком случае запугайте её и заставьте сотрудничать таким образом.

– Запугать архонта, прибывшего из темного города?! – с преувеличенным удивлением спросил я, после чего смирившимся голосом добавил, – ну образ маньяка-садиста, так образ маньяка-садиста. Еще бы я был способен его поддерживать...

Войдя в камеру, я решительно направился к Авлит. У той уже было достаточно сил, чтобы даже находясь в жестком металлическом саркофаге повернуть голову в моем направлении. При этом во взгляде друкари было мало человеческого, в самом худшем смысле этого слова.

– Здравствуй Авлит Мирэль, – сказал я и движения мои идеально скопировали приветственный поклон арлекина.

– Мон-кей, да как ты смеешь…

Она замолчала, когда я поднял руку, видимо ожидала удара, но я не доставил ей подобного удовольствия. Раскрыв ладонь, я лишь показал связку небольших ноктилитовых амулетов. Ахонт посмотрела на них с отвращением. Видимо уже знала, что на неё как на урожденного псайкера они подействуют губительно, как бы она ни отказывалась от своих сил.

– Животного во мне немного. Сама же это недавно сказала.

– Больше чем в любом из рабов кабала.

– Но меньше чем в любом из его воинов и предводителей, – сострил я в ответ, лишь для того чтобы услышать шипение.

– Ох, ну хватит! Ты же не змея, несмотря на модифицированный язык. Я просто хочу дать тебе два выбора касательно твоей будущей судьбы. Один из них будет печален для тебя, другой убьет, но только если ты очень везучая.

– Жестокая шутка, – холодно ответила друкари.

– Нет, вся жестокость впереди. Судя по твоему поведению, ты хочешь не сотрудничать, а просишь или даже умоляешь чтобы я бросил тебя в цепях к ногам архонта Темных осколков. Вот когда это случится, тогда вся возможная жестокость и проявится. Но разве ты этого хочешь?

– Откуда ты знаешь…

– Мне подсказали. В основном агенты инквизиции, но пленные тоже много говорят. Подобные тебе редко попадают на допрос, но про воинов такого не скажешь.

– Хочешь сказать, что можешь предложить что-то лучшее чем подобная участь?

– Специальное предложение, только для тебя. Помоги ослабить угрозу налетов друкари на мои владения и будешь жить, под моим тщательным присмотром и уходом.

– Заманчиво. Надеюсь смотреть ты будешь внимательно, а ухаживать нежно, как и положено зверьку, очарованному взглядом хищника?

Логика и машинный анализ подсказывали что мое добродушное поведение было воспринято как слабость или вовсе интерес и друкари решила сменить тактику. Сдержав смех, я ответил.

– О, я бы хотел видеть тебя среди своих самых близких «помощников». Поверь любого жалкого раба или кабалита я превосхожу стократ.

– Тогда наклонись ко мне и услышь столь желанный тобой ответ.

Наклонившись я дождался появления болезненного пореза на щеке, после чего выпрямился и нагло улыбнулся.

– О нет… кажется я отравлен и умираю. Хотя… нет, просто показалось.

– Я должна была попытаться…

Злость на секунду снова вспыхнула в глазах архонта, но на этот раз уже быстро сменилась отчаянием.

– Хорошо машина, я сделаю то чего ты хочешь.

– Отлично! Теперь о втором выборе! Ты можешь дальше бесноваться в неволе, но мы скоро погрузимся в варп и от него тебя будет отделять лишь тонкая оболочка поля Геллера. С другой стороны, если ты поклянешься никогда не называть меня и любого, кто мне служит оскорбительными словами, то я выпущу тебя из оков, а по камере развешаю те амулеты, которые позволят тебе меньше опасаться сущностей варпа.

– Лучше сдохнуть.

– Понял, к этому разговору вернемся после первого варп перехода. Впрочем, я буду приходить каждый день. Милосердный, что поделать. Потому привыкай к моему обществу, исполняй все что от тебя потребуется и быть может мы еще сделаем из тебя человека, – чуть улыбаясь в ответ на град проклятий, я покинул камеру.