161

Нарихира, когда он был в чине тюдзё, во времена, когда Нидзё-но кисай-но мия[437] еще не служила императору, а была просто девицей из благородного рода, навещал ее, и вот как-то послал он ей пучок морских водорослей хидзики и приписал:

Омохи араба

Мугура-но ядо-ни

Нэ мо синаму

Хидзикимоно-ни ва

Содэ-во сицуцу мо

Если бы ты меня любила,

То в заросшем плющом жилище

Легли бы вместе

И подстилкой нам

Были бы наши рукава[438]

так сложить соизволил. Ответ же забыли люди.

И вот, когда Кисай-но мия стала супругой императора, отправилась она в храм Охарано. Сопровождать ее собралось много вельмож и придворных. Был среди них и тюдзё. Он держался там, где было потемнее, около кареты. Было это после того, как в храме многие совершили жертвоприношения. Из задней части кареты она пожаловала в подарок тюдзё одеяние. Принимая дар, тюдзё:

Охохара я

Осихо-но яма мо

Кэфу косо ва

Ками ё-но кото-во

Омохиидзурамэ

Храм Охара

И гора Осихо

Сегодня

Времена богов,

Верно, вспоминают[439]

тайно от всех произнес. Вспомнила она о прежних временах, и занятно ей это показалось.

Загрузка...