ЗАБЫТОЕ И ПРОЙДЕННОЕ МИМО (короткие рассказы и микроновеллы)

ПРОБУЖДЕНИЕ

- Вот. Шедевр нашей коллекции.

Мистер Фарнхэм произнес это гордым голосом и отступил в сторону, давая мне возможность хорошенько разглядеть экспонат. Я обошел постамент кругом. Маленький англичанин пристально наблюдал за мной сквозь круглые очки.

- Ну, как? – не утерпев, спросил он.

- Что?

- Как что! Шедевр! Разве вы не чувствуете себя сопричастным великой тайне?

Я задумался. Через несколько минут, в течение которых я продолжал свой путь, я пришел к выводу, что сопричастным себя не чувствую. Тогда я остановился и посмотрел на шедевр очень внимательно.

- Это что – чучело?

Мистер Фарнхэм возмущенно запыхтел, протирая очки большим клетчатым платком.

- Извините, господин… э-э…

- Иванов, - подсказал я. Не хватало еще, чтобы англичанин узнал мое настоящее имя – Карамазов. После этого он наверняка рассказывал бы в кругу семьи, что вся Россия населена персонажами романов Достоевского.

- Извините, господин Иванофф. Но это же не просто чучело! Это ТО САМОЕ чучело.

На последних словах мистер Фарнхэм торжественно возвысил голос. Я понял, что лучше будет сделать скорбно-задумчивое лицо. Надеюсь, у меня получилось.

- То самое чучело… - я покачал головой со значением.

Если честно, я не понимал ни черта. Случайное знакомство в ливерпульском пабе, потом вежливый, типично английский разговор за пинтой темного. О погоде и ни о чем. Но этот маленький англичанин впился в меня как клещ. Оказалось, что он владеет небольшим музеем. «Собрание редкостей, знаете ли», - выразился мистер Фарнхэм. Узнав о том, что я из России, он пришел в неописуемый восторг и заявил, что я просто обязан осмотреть коллекцию. Вероятно, темного было выпито слишком много, иначе с чего бы я вдруг согласился?

И вот сейчас я стоял перед непонятной грудой на постаменте и напряженно думал.

- Мистер Фарнхэм… - вежливо начал я, прикидывая, как бы поскорее удрать.

- Джозеф! Зовите меня Джозеф, - с энтузиазмом воскликнул он, тесня меня все ближе к чучелу.

- Хорошо, Джозеф. Вам не кажется, что уже слишком поздно? Может быть, я приду завтра, и вы мне все хорошенько расскажете?

- Господин Иванофф…

- Влад, - мрачно сказал я, мысленно махнув на все рукой, - просто Влад.

- Вы не понимаете, Влад! Каких трудов мне стоило раздобыть это… боже мой, каких трудов! Эти грязные рыбацкие поселки на побережье, этот проклятый Инсмут. Этот Мискатоникский университет с его напыщенными болванами в профессорских мантиях… Словно до сих пор идет девятнадцатый век!

Мне пришлось исколесить все окрестности, у меня безнадежно сломался джип, который я взял в аренду в Потуксете.

В этом я не сомневался. Отчего-то, глядя на Джозефа, верилось что он, если потребуется, сможет довести до ручки любое творение фирмы «Дженерал Моторс».

- А потом я нашел одного старика, который и согласился провести меня на отмель, где под слоем ила я нашел ступени, ведущие в огромную пещеру. И там мы с братом нашли ЕГО!

Мистер Фарнхэм замолчал, переводя дыхание. В этот момент эль снова ударил мне в голову, и я решительным шагом направился к чучелу. Протянул руку и подергал кожистый отросток на голове. Или на том месте, где должна была находиться голова.

- Влад! – горестно возопил сзади англичанин. – Боже мой! Относитесь к НЕМУ с уважением!

- Зачем? – спросил я.

- Э-э… То есть как – зачем? – ошарашенно переспросил он.

- Джозеф, вы привели меня сюда, заставили водить шаманский хоровод вокруг пьедестала с каким-то чучелом, а теперь требуете уважительного отношения к этому кожаному мешку? Да кто это такой?

Тут я подпрыгнул от неожиданности, потому что скрипнула дверь, и в зале раздался громкий дребезжащий голос:

- Это Он, тот, кто правил Землей задолго до появления человека. Древние называют его Старшим Братом.

Глубоко под волнами океана, в мертвом городе, Он ждет своего часа, чтобы восстать и повергнуть наш мир в хаос и пламя…

- Вообще-то, ваши сведения относительно географического положения безнадежно устарели, - я рассматривал высокого сутулого старика, лысина которого ослепительно блестела под светом ламп, - теперь Он, как вы его называете, уже не спит в своем городе. Отмаялся, бедолага.

- Да! – старик гневно стукнул в пол тростью. Эхо гулко отозвалось в зале. – А все потому, что двое жалких шарлатанов нашли Его и едва не дали ему возможности проснуться!

- И повергнуть мир в хаос и пламя? Скажите, пожалуйста, какая досада! – я закурил и помахал ладонью, разгоняя дым. Кондиционера в зале, похоже, не было и в помине.

- Я прошу меня не перебивать! – у сутулого старика оказался вполне сносный бас. Он посверкал на меня выцветшими глазами и продолжил. – Если бы не вы, Фарнхэм, и не ваш чертов брат, Великий Ктулху до сих пор спал бы, никем не потревоженный…

- Ктулху? – я поперхнулся дымом. – Вы сказали – Ктулху?

- Великий Ктулху, - мягко поправил меня Джозеф.

- Тот самый? Про которого писал Говард Лавкрафт?

Оба моих собеседника разом передернулись от отвращения. Это меня порадовало - хоть в чем-то они были солидарны.

- Жалкий писака! – снова загремел старик. – Бездарный граммофон!

- Графоман, - вежливо поправил я. Старик затрясся от возмущения и замахал тростью. Фарнхэм деликатно взял меня под локоть.

- Видите ли, Влад, - полушепотом объяснял он, пока Мистер Лысина у дверей исходил пеной, - это своего рода тоже наша достопримечательность. Первый смотритель музея. Его зовут Ричард-Лесли Альтман, и он… как бы выразиться помягче…

- Съехал с катушек! - брякнул я во весь голос. Джозеф замахал на меня руками. К счастью, Ричард, или Лесли Альтман меня не услышал, продолжая упражняться в яростном бормотании.

- Понимаете, с ним и раньше-то было невозможно нормально общаться, а это чучело его совсем доконало. Однако надо отдать должное, Ричард действительно большой знаток всего, что связано с тайными культами.

- Погодите, Джозеф, - я перебил его и вгляделся в чучело. Теперь я явственно видел щупальца, болтающиеся вокруг обтянутого иссохшей кожей черепа, и что-то жабоподобное в присевшей на корточки фигуре, - так это и впрямь Ктулху?

- Ну конечно! – владелец музея воздел руки к потолку. – Естественно, это Великий Ктулху! В моем музее нет ни единой подделки.

- Но, если верить источникам…

- Лавкрафту! – презрительно фыркнул немного успокоившийся Альтман.

- Да хоть сумасшедшему Аль-Хазреду! – рявкнул на него я, и старикан оторопело заморгал глазами, открывая и закрывая рот. – Если верить источникам, то Ктулху – невероятной высоты, ему даже океан по колено…

Для большей убедительности я зачем-то попытался показать высоту Ктулху руками. Получилось что-то около двух с половиной метров. Мистер Фарнхэм вздохнул и пожал плечами.

- Дело в том, Влад, что в процессе таксидермии мы пользуемся продвинутыми методами. Сублимация, обезвоживание тканей, уплотнение ультразвуком… Вы не представляете, как мне пришлось вывозить Его из Инсмута! Ни один танкер не вмещал тело целиком, так что мне пришлось арендовать целый сухогруз. И я понял, что, увы – не смогу позволить себе роскошь построить для Великого Ктулху отдельный зал, чтобы выставить его в полный рост. Возникла необходимость прибегнуть к услугам специалистов. На наше счастье, Он оказался практически лишен внутреннего скелета.

- Святотатец! – прошипел Ричард Альтман, яростно жуя губами.

- Пошел вон, старый мерзавец, - с чувством собственного достоинства отозвался Джозеф.

Старейший экспонат музея окончательно потерял дар речи.

- Неплохо же вы его уплотнили, - одобрительно сказал я, прикидывая, что рост чучела никак не превышает обычного человеческого. Почувствовав, что я доволен, мистер Фарнхэм снова расцвел.

- О, вы оценили, Влад? Зато теперь на сэкономленном месте я планирую выставить еще целый ряд чудесных экспонатов.

- Например, Йог-Сотота или Шуб-Ниггурат. В натуральную величину, - печально сказал я.

- Вы шутник, Влад, – заулыбался маленький англичанин, суетливо потирая руки, - но все же, что вы теперь скажете?

Он в тревожном нетерпении глядел на меня.

- Великолепно! – воодушевленно сказал я, изумленно поднимая брови. – Вы меня просто потрясли, мистер Фарнхэм… то есть, Джозеф! Это истинная жемчужина коллекции! Однако…

- Что? – нетерпеливо отозвался Фарнхэм.

- Не возникает ли трудностей с хранением экспоната? Понимаете, что я хочу сказать – туристы, например, или температурные условия. А может быть, фанатичные последователи?

- Нет, что вы, - успокоил меня владелец музея, - ничего такого! Кроме того, вы первый, кто видит Его… во всей красе. Правда, конечно же, приходится соблюдать абсолютную сухость и влагонепроницаемость зала, иначе процесс сублимации может пойти вспять. И тогда последствия труднопредсказуемы.

- Вот именно – труднопредсказуемы! Если Он проснется, весь наш мир ожидает гибель! – в разговор опять ввязался Альтман. Старый от-большого-ума-знаток-культов начинал изрядно действовать мне на нервы, поэтому я подошел к нему вплотную.

- Позвольте полюбопытствовать, мистер Альтман, - я указал на трость, с которой он не расставался.

- Что…? – недоуменно переспросил Ричард-Лесли, но проследил за моим взглядом и успокоился. – Но это очень дорогая мне память.

- Я ненадолго, - успокоил его я и подкинул трость в руке. Неплохой вес. Мистер Альтман не успел удивиться еще раз, когда медный набалдашник опустился ему на лысину. Судя по громкому хрусту, старика теперь можно было смело перевести из основной коллекции в запасники музея. Я обернулся. Мистер Фарнхэм с открытым ртом пятился к противоположной стене. Я заметил там кнопку сигнализации и не стал рисковать. Джозеф зачарованно уставился в дуло пистолета, который я достал из кармана.

- Ничего личного и спасибо за пиво, мистер Фарнхэм, – подмигнул я ему и спустил курок.

Несколько минут я провозился, разыскивая пожарный кран. Потом укрепил шланг над чучелом и открыл вентиль. Из брандспойта хлынула струя воды, и сухая чешуйчатая кожа разом зашипела, начиная поблескивать в электрическом свете. Пройдет совсем немного времени, и Ктулху проснется. Я был уверен в этом, поэтому еще раз проверил бумажник. Билет туриста на космодром Канаверал был на месте. Конечно, это стоило кучу денег, но чего теперь мелочиться? Если выбирать между экологической катастрофой на этой грязной планете и пламенем, то я, пожалуй, склонялся ко второму. Ктулху проснется и доведет дело до конца. Старательно испепелит весь мир. Характер у него мерзкий, так что сомневаться в тщательности работы не приходится.

Земле кранты.

Но Международную Космическую Станцию еще никто не отменял.