Закат Железного города

Глава 9. Стая

След беглеца привёл нас в низинный город.

Лабиринты заваленных проходов остались позади. Как и их новые обитатели.

Полуразрушенный тоннель встретил нас горой обломков, по которой мы спустились на перрон заброшенной станции. Несмотря на то, что мы продолжали двигаться аккуратно, усталость всё же сказывалась на внимании. Да и не предусмотришь всего вдвоём, не закроешь все направления.

Изменённый появился неожиданно.

Когда в окулярах работающего прибора ночного виденья я увидел оплывшую харю, которая следила за нами из-за прилавка разбитого магазинчика (одного из многих на станции) я не стал стрелять.

Для начала обозначил противника Борзу:

— Десять часов, из-за прилавка за нами смотрит, кажется один.

Волк осмотрел указанное направление, но не на секунду не задержал своё внимание на обозначенной точке. При этом я был уверен, что всё что нужно он увидел:

Непохож на изменённого. Они никогда так себя не вели. Всегда ломятся нахрапом.

Я тоже не стал подавать виду до поры до времени:

— Попомни мои слова, по-настоящему мы прикурим, когда эти уроды оружием пользоваться начнут. Мозги-то в бошках человеческие. Но оплывшую, лысую харю уж я-то от человеческой ещё в состоянии отличить.

Через секунду пришло предостережение:

На четыре часа ещё один. Скрылся за насыпью.

Оскалившись, я прошипел:

— Окружают упырьки. Как пить дать окружают.

Волк был со мной согласен:

Нападут, как только смогут максимально сократить дистанцию для рывка. Приближаться к магазинам нельзя.

Я кивнул:

— Ага, вот только следы ботинок беглеца уходят прямиком туда, куда нам совсем не нужно. Предлагаю, отбить хвост, а потом продолжить охоту.

На том и порешили.

Для изменённых резкая смена направления нашего движения и рывок на другую сторону тоннеля, стал полной неожиданностью. Мы успели добежать до края перрона и спрыгнуть на рельсы, прежде чем над станцией повис мерзкий клёкот.

Гонка началась.

В группе загонщиков оказалось немного особей. Но все они как одна демонстрировали новую, совершенно иную по сравнению с остальными изменёнными тактику.

Они охотились, и делали это — стаей.

Достигнув противоположного перрона первым, Волк присел на корточки и подставил сложенные замком кисти. Наступив на них, я буквально взлетел на перрон и оказавшись на твёрдой поверхности вытянул туда товарища.

Здесь, мы приняли бой.

Тройка тварей попыталась сблизиться с нами, но добежала лишь одна. Железный штырь из трофейного оружия Борза, прибил одного из нападающих к земле, убив сразу наповал. Второго удалось отогнать с помощью пневматической винтовки.

Как минимум три из пяти выпущенных шаров угодили в его тело, заставили завизжать и уйти в бок, чтобы затем показать нам голую, грязную задницу скрываясь за завалами.

Изменённый отпраздновал труса.

А вот последний, не попав под прицельный огонь, едва не достал снайпера. Подпрыгнул, оттолкнувшись всеми четырьмя конечностями и взмахом странной, шишковатой лапы, самую малость не достал до ног Борза.

Чеченец убил его броском тесака и отступая упал на пятую точку.

К этому моменту опустевший магазин моей винтовки был заменён на полный и снова зазвучали едва слышные щелчки выстрелов.

Голосящий на соседнем перроне ублюдок, получил от меня прицельный выстрел в голову и забился на грязной плитке станции. Клёкот оборвался, но успел призвать его товарок к месту охоты.

Всё закончилось через минуту.

«Трус» подраненный моими выстрелами забрался на наш перрон где-то дальше по тоннелю и попытался атаковать с фланга пока мы отбивались от второй волны выскользнувших из внутренних помещений станции изменённых.

Эти, последние, уже не походили на стаю охотников. Рвались напрямки, двигались на ногах и выглядели гораздо привычней чем устроившие на нас охоту. Пятеро из семи погибли, перебегая рельсы. Ещё двое попытались забраться на перрон, но не в силах совершить такой же прыжок какой сделал один из охотников, погибли под ударами тесака Борза.

Хитрый подранок почти достал меня, но выдал себя звуком и получив несколько шаров в деформированную мутациями башку упал зубастой рожей в грязь, где и издох.

Убедившись в том, что никто более не спешит нами полакомиться, Волк вытер тесак и убрал в ножны:

Мне нужно вынуть из них стержни! Я пустой!

Перезарядив винтовку, я осмотрелся и сказал:

— У меня последний магазин. Нужно набивать шарами. Давай вниз, я прикрою, но нужно торопиться, сам понимаешь. Шум нам не друг.

Снайпер управился на ходу, перебегая парамагнитные рельсы вытащил из убитых застрявшие в их телах снаряды. Один раз даже выстрелил, добивая еле шевелящуюся тварь и под моим присмотром поднялся на противоположную сторону улицы.

Держу направление, давай.

Спрыгнув на рельсы, я повторил его маршрут. За тем лишь исключением, что мне собирать — было нечего.

Мы успели уйти до того, как привлечённые шумом изменённые подтянулись к месту «охоты». Углубляясь во внутренние улочки станции Волк потерял цепочку следов, но направление старых чётко указывало, что беглец свернул именно сюда.

Причём сделал это, под носом у стаи продвинутых изменённых.

Недавний импульс принёс на своём хвосте новые информационные файлы и обновления, но их установка требовала, как минимум один полноценный сеанс отдыха. Поэтому собственное любопытство, нет-нет проскакивающее в сознании, я постарался задвинуть подальше.

На исходе часа пришло сообщение от Волка:

Взгляни.

Борз был прав, тут было на что посмотреть. Потолок узкой улочки, на которой мы оказались, пересекала трещина, из которой в своё время просыпалось немало бетонной крошки и пыли. Эта широкая, кривая линия на полу была разрублена точно по центру тропой со следами ботинок. Причём следами разными, что было хорошо видно по её краям.

— Ты прав, мы близко. Нужно сосредоточится и особо не торопиться.

Разойдясь в разные стороны, мы крадучись ушли в темноту. До войны на этой улице был жилой корпус для отдыха рабочих смен. Но все его кубрики были разграблены. Не осталось ничего, даже химические, аварийные лампы поскручивали.

Кому нужно столько бытовой аппаратуры и тех же матрасов?

Община явно была где-то рядом и точно так же, как в нашей, её население тащило из ближайших помещений всё, что там было приколочено. Причём если нам повезло с транспортным узлом и многочисленными складами, то у товарищей Евгена под рукой ничего подобного не было.

Не зря мне в глаза сразу бросилась скудность их экипировки.

Вижу противника. Замри.

Мой прибор ночного виденья уступал комплексу визуального наблюдения Борза. Поэтому спрятавшись за одной из опорных колон улицы, я отдал наблюдение на откуп Волку.

— Что там брат?

Хорошо замаскированные «глаза». Работающая видеокамера стоит. Уверен, нас уже заметили.

— Камеру где попало ставить не будут. Можно уходить. Мы нашли общину. Дальнейший риск уже не к чему.

Согласен. За поворотом сектор из трёх идущих параллельно улиц. Наш беглец где-то там. Неплохое место. Узкие коридоры легко оборонять и блокировать.

— Сольём информацию Голливуду, а тот пусть сам решает, что с ней делать.

Почему не напрямую Кардиналу?

— Потому что Голли в доску свой. Не стоит его обходить и он ответит взаимностью.

На том и порешили.

Выйдя обратно на станцию, пришлось заложить крюк. Оставленные нами трупы были уже облюбованы тоннельной нечестью.

Жизнь на острие бритвы научила нас двигаться в этом аду. Избегать лишних драк и смотреть под ноги. Не шуметь и экономить БК. Используя магазинчики на станции как естественные укрытия, мы очень быстро, выверенными перебежками, покинули опасную зону.

Плазморез инструмент не из лёгких.

Волк сдался через семь километров. Оно и понятно, такую дурынду на спине переть не каждый сможет.

Решив отдохнуть и перекинуть плазморез мне на плечи, мы скрылись от чужих глаз в одном из вскрытых ангаров.

Склад не был разграблен, просто его вертикальные ворота выломало треснувшей потолочной балкой чьи иззубренные края нависали теперь над проходом.

Нам пришлось переползать на другую сторону под вывернутой жестянкой металлических ворот поочередно, на свой страх и риск. И конечно же «хлебное» место не пустовало.

Странный изменённый, покрытый слизью и пузатый дремал в темноте. Внутри его организма во всю бурлили какие-то жуткие процессы, а в брюхе, чья натянутая кожа была полупрозрачной, что-то без конца двигалось.

К сожалению, убрать его совсем без проблем не вышло.

Рассредоточившись среди стеллажей, мы заняли позиции и как только Волк встал на страховку с парализатором в руках — я выстрелил. Шарик продырявил оплывшую башку, сидящую на покатых плечах без какого-либо намёка на шею. Второй — без проблем попал туда же.

Но реакция твари было неоднозначной и даже самую малость шокирующей.

Сидящий на жирной жопе толстяк неуклюже поднялся несмотря на пробитую башку, и издавая целое сонмище отвратных, булькающих и пердящих звуков, бросился от нас в противоположную сторону. Но лишь затем, чтобы пробежав пяток метров с размаху врезаться в бетонную стену.

Ублюдок лопнул на наших глазах и осел на пол. Детектор химического анализа, встроенный в военную маску Борза, выдал многократное превышение смертельной дозы целого ряда летучих соединений.

Не будь мы в масках, то зловоние, что вырвалось из раздутого газами тела, стало бы последим что мы вдохнули в этой жизни.

Так как зрелище было уникальным, явно представляющим интерес с научной точки зрения, пришлось наблюдать всё от начала и до конца. Тварь не просто «самоубилась» она ещё и самопереварилась прямо там, у стены.

То, что из неё выплеснулось было настолько едким, что через несколько минут от водянистой плоти остались жалкие ошмётки.

Происходящее мы не обсуждали. Молча смотрели, рассевшись кто где. А когда записывать стало нечего, всё так же дружно отвернулись. Лишь Волк единожды нарушил молчание:

Остался последний рывок, поспи.

А я — не стал спорить.