Закат Железного города

Глава 7. Соседи

— Руби трос!

Мой рык в гарнитуре рации захлебнулся помехами, но вышел на удивление разборчивым. Мысли в голове уже смешивались, мешая нормально соображать.

Над нами, там, где приоткрытая створка выходила на этаж, граничащий с поверхностью, мелькали фиолетовые вспышки. Попадая в шахту, они отбрасывали блики и темп этих вспышек нарастал ежесекундно.

Борз всё понял правильно. Тесак врезался в металлический трос, чтобы через мгновенье под брызги расплавленного металла и снопы искр его рассечь.

Лифт полетел вниз.

Когда металлическая основа ушла из-под подошвы, я не удивился. Конструкция была явно тяжелее моего тела и неслась вниз куда быстрее чем я.

Нам повезло, что падать пришлось недолго.

Проскочив два этажа с диким превышением скорости, металлопластиковая коробка поймала стоп от сработавшей у ней под брюхом гравитационной подушки. Мы попали в область действия гравитационной аномалии, от перепада давления у меня заложило уши, а затем я осознал себя лежащим на остановившемся лифте.

Похоже, мы упёрлись в аварийный стопор.

Как всегда молчаливый Борз, придя в себя раньше меня, рыча от прилагаемых усилий подтащил меня к открытому люку. Я помогал ему как мог, но голова разрывалась от многочисленных хаотичных сигналов ИИ, а тело всё больше становилось ватным.

Так и свалились в лифт забитый трупами, двумя безвольными, еле шевелящимися — мешками.

Я слышал, как Волк что-то мычит, явно находясь в полубессознательном состоянии, но я сам каким-то чудом сохранил способность к действию. Достав из ножен клинок, кое-как, совершенно не надеясь на успех, втиснул его между створками и сумел их отжать.

Последние силы ушли на то, чтобы выползти на предлифтовую площадку и вытянуть туда Борза.

А затем, грянул Импульс.

В этот раз удар по рассудку был нокаутирующим. Понятия не имею от чего так вышло, может быть, стены здания и толща обломков по своим экранирующим свойствам сильно уступали переборкам низинного города? Но факт оставался фактом, от боли я вырубился и пришёл себя лишь некоторое время спустя, наблюдая воочию перезагрузку интерфейса.

Напарник лежал рядом, лицом вниз. Комплекс визуального наблюдения на его голове съехал в сторону и упёрся в пол. Но в восстановившемся групповом интерфейсе я видел, что несмотря на потерю сознания, его пульс находится в норме.

Прислушавшись к себе, я понял, что меня подташнивает, но я явно не тороплюсь умереть или откусить от Чеченца руки. Слава богу — обошлось, мы не попали под прямое воздействие Импульса и не превратились в проклятых тварей.

Перекатившись на живот, я опёрся руками о пол и перевёл себя в сидячее положение. Уже сидя на коленях, наконец осмотрелся и понял, что задерживаться тут не стоит.

Странная паутина оплетала всё видимые с моего положения стены. Предлифтовая площадка разделялась на два коридора, и правый походил на нору, до того плотно неведомый ткач облепил её стены.

Паутина не выглядела старой, а в округлый проход вполне мог поместиться человек на четвереньках. От осознания того какая жесть может оттуда вылезти руки сами собой попытались тиснуть винтовку… но оружия не было.

Кажется, винтовка осталась на крыше лифта.

Вытащив из кобуры пистолет, я снял его с предохранителя и встав на ноги тихонько пихнул Борза ногой. Немой снайпер что-то промычал и зашевелился, в то время как я глаз не сводил с жуткой паучьей норы и удерживал опасное место под прицелом.

Над головой топали. Шумоизоляция в здании была хорошая, но даже она не могла скрыть активности изменённых этажом выше. Казалось бы, стоило радоваться, что у нас тут тихо…

Но я знал, что у всего есть причины. И если изменённых тут нет, может их всех кто-то съел?

Борз наконец очнулся, резко сел, будто проснулся от пережитого во сне кошмара и поправив комплекс визуального наблюдения, окинул меня взглядом:

Живы?

Я кивнул:

— В очередной раз свезло. Не достанешь мою винтовку? Кажется, я оставил её на крыше лифта.

Поднимаясь на ноги, Волк приметил и оружие, направленное в один из коридорчиков и мою напряжённую позу.

Что это за пасть шайтана?

Я пожал плечами:

— Похоже на паучий дом, но проверять я не полезу, ну на хер.

Напарник исчез из поля зрения, но вскоре вернулся с моей винтовкой. Только сейчас я понял, что его рюкзак пуст, с хабаром мы обломались.

— Из магазина не удалось вынести ППК?

Волк покачал головой:

Нет. Сложил стопками, но в рюкзак поместить не успел, слишком быстро всё завертелось.

Я хмыкнул:

— Да и хрен бы с ним. Как выбираться будем?

Волк, отирая плечом противоположную от меня стену, выглянул в дальний коридор и ответил:

Не знаю. Связь с «мухой» во время импульса накрылась. Теперь где-то валяется дезактивированная, но где именно, сейчас не понять.

Чуть сместившись, я присел на колено у стены и махнул рукой в сторону лифта:

— Наверх тоже без вариантов. Слышишь, как топчут и орут? Нам либо тут сидеть пока не угомоняться, либо искать другой маршрут. Иных вариантов не вижу.

Переведя дух и дождавшись окончательной перезагрузки биотических блоков, мы ускользнули в левый коридор. Здесь паутины было меньше и выглядела она не так жутко, как справа.

Первый этаж высотки, был полон песка и пыли. Мрачные гроздья липкой паутины, свисающие тут и там были забиты пылью под завязку и напоминали коконы. Каждый раз проходя мимо таких «сосулек» я опасался, что внутри может скрываться хищное и мерзкое нечто. Но проверять свои опасения, естественно, не спешил.

Поиск выхода затянулся. Лестница наверх была укрыта завалом, все окна по периметру этажа разбиты и заблокированы многотонным слоем обломков, а внутренние помещения несмотря на трещины и разбитую отделку, не радовали нас отнорками и дырами способными вывести наружу.

Просторный холл встретил запустением и знакомой картиной повсеместных разрушений.

Убедившись, что угрозы отсутствуют, я сказал:

— Вариантов нет, нужно ждать.

Волк со мной не согласился:

А как же те комнаты что полностью опутаны паутиной? Мы их не проверяли.

Я взглянул на напарника:

— А у тебя есть такое желание?

Борз не ответил. Молча обошёл стойку и пройдя дальше, сбросил свой рюкзак прямо в песок. Через секунду чеченец уже сидел на кожаном диване, который был так сильно обсыпан пылью, что изначально я даже не понял, на что именно уселся и вытянул ноги Борз.

Весь внешний вид снайпера как бы говорил «да похер» пока потревоженные его посадкой струи песка и дымные протуберанцы пыли оседали у ног.

Устало улыбнувшись, я «упал» напротив.

— Я недавно закинулся тоником, так что, если есть желание — спи, я подежурю первым. Ждать придётся долго.

Борз не стал спорить, в такие моменты не до понтов и ужимок. Просто кивнул и свернулся калачиком на диване поджав ноги. Тесак так и остался лежать в его руке. Только сейчас я понял, что мой друг ужасно устал.

У меня, энергичного и полного сил после приёма препарата, оказалось полно времени чтобы осмотреться.

Единственный выход из холла было легко контролировать. Если оттуда кто-то появиться он может укрыться за стойкой, но её пластик с лёгкостью прошьют пули моего пистолета, так что особой проблемы, я в этом не видел.

Когда-то здесь наверняка было красиво. Высокий потолок, массивные люстры, современный интерьер…

Сейчас по мою левую руку поселилась сплошная гора обломков и бетонной пыли, из которой торчат стёкла и арматура. Окинув разбитые плиты взглядом, я углядел там часть искорёженной рамы от стеклянных дверей, некогда прикрывающих вход в массивное здание.

Исцарапанную мраморную плитку с затейливым рисунком стало видно лишь тогда, когда я специально поелозил по полу подошвой своего ботинка. А из мебели что была расставлена здесь дабы люди могли отдыхать в спокойной обстановке за неспешными разговорами, по большей части была уничтожена. Уцелели лишь два узких кожаных диваны и стойка, да и то лишь потому, что находились в самой дальней части холла.

Несколько сотен квадратных метров сплошного разрушения.

Сняв маску химической защиты, я поморщился, воздух был пыльным и вонючим. Но несмотря на это, я оставил её болтаться на шее. Следовало хоть немного отдохнуть и дать высохнуть поту, что скопился на моём лице и внутри маски.

Повернувшись к единственному входу, я набил опустевший магазин винтовки металлическими шариками и уселся есть. Готовое к стрельбе оружие было под рукой, и я не видел смысла проводить многочасовой дозор в стопроцентном напряжении. Если что-то мелькнёт на краю зрения, ИскИн сам заострит на движении моё внимание, а пока — стоило пополнить силы.

Заранее запасённая еда отдавала порошковой смесью. Процент натуральных продуктов в синтезированном пайке был столь низок, что еда начинала терять вкус и форму. Мясо разваливалось не вдоль волокон, а поперёк, чем выдавало своё искусственное происхождение.

Долго на такой пище община не проживёт. Проблемы с желудочно-кишечным трактом самое меньшее что ждёт нас в будущем.

После быстрого перекуса и восполнения жидкости в организме я принялся думать. Это дело вообще очень полезно, если не желаешь склеить ласты раньше времени.

Анализируя собственное поведение, я вдруг понял, что допускаю серьёзную ошибку. Ошибку, которую до меня допускали миллионы людей чья работа и жизнь была сопряжена с опасностью.

Я перестаю бояться.

Сижу себе на грязном, утопающем в бетонной пыли кожаном диване. Жру, пью и даже не думаю, что мне в башку может прилететь металлический штырь, которыми не так давно разбрасывались незнакомцы.

Я старый схоронился бы за диваном или стойкой, нашёл бы мёртвую зону и сидел там, поджидая незваных гостей. Ел бы не сводя глаз с прохода, чтобы не дай бог не подвести своего товарища.

Но я так не сделал и теперь за мной серьёзный косяк, который я не планировал оправдывать усталостью или стрессом. Все оправдания остались в той, старой и беспроблемной жизни.

Здесь — тебя оправдывают только дела.

Подхватив винтовку, я снялся с места. Сместился к единственному выходу, выглянул из-за стойки в пустующий проход и не обнаружив опасности — схоронился.

Бетонный обломок стал моим укрытием. Пыль и камни периной. А затхлый кислый воздух химической маски достойным наказанием за минуты слабости.

Я мог обойтись без лишних неудобств, но мне казалось, что я всё делаю правильно. Не самая удобная точка не позволит мне уснуть, чуть затуплю — сразу затечёт тело. Приходилось частенько двигаться за обломком. То на одно колено, то на второе встану, перетеку на корточки, поднимусь-пройдусь, загляну в коридор.

Минуты складывались в часы и тянулись медленно-медленно, но я знал, что подобный расклад оправдан. Слишком тепло в костюме, слишком легко провалиться в кожаный диван и забыться после приёма пищи.

Уютно, желанно… и смертельно опасно.

Борз проспал четыре часа и встал чётко по будильнику. Стоило ему прийти в себя, как я занял его место и провалился в сон. Тоник закончил своё действие часа три назад, и всё это время я нёс свой дозор ни разу не сомкнув слипающихся глаз.

Родные могли бы мной гордиться.

Сон вышел беспокойным.

Спал буквально в пол глаза, ворочался на неудобном диванчике, но кое-как подремать всё же удалось.

Когда Борз пихнул меня в плечо, мне показалось, что я только-только закрыл глаза, но внутренние ощущения были обманчивы. На часах в интерфейсе прошло три часа — сорок семь минут.

Вставай, у нас гости.

Снайпер сунул мне в руки временно позаимствованную винтовку и только в этот момент я понял, что встал не по будильнику, а значит, побудка была бедовой.

Приходить в себя пришлось экстренно. Не дожидаясь, пока я раздуплюсь, Борз сместился к стойке и замер за ней напряжённой тенью. Через несколько секунд я оказался рядом с ним. С рюкзаком на плечах и подготовленной к бою винтовкой.

Выглянув из-за укрытия, я не увидел ничего странного и нырнул обратно. Смежный с холлом коридор был пуст.

— На что обратить внимание?

Ответ Волка не заставил себя ждать:

Слушай…

В первые мгновенья я не услышал ничего кроме стука собственного сердца и дыхания внутри маски. Но затем… отдалённый скрежет доказал правоту напарника.

На этом этаже — мы не одни.

Ещё через пару секунд скрип повторился, и мне показалось что я догадываюсь что послужило его источником. Кажется, кто-то вскрывал толстую металлическую преграду плазменной дугой.

Я бы на такое не решился. Шуметь подобным образом это верный шанс привлечь к себе внимание изменённых.

Хотя, с другой стороны, если на этаже пусто, кто услышит этот скрип через толщу стен?

— Проверим?

Борз кивнул и нырнул в коридор, я юркнул туда же — следом.

Скрежет больше не повторялся, но встроенный в химическую маску Борза детектор химического анализа, вывел в интерфейс сводку аналитики, и она подтверждала мои догадки.

В воздухе появились примеси, свойственные продуктам горения. А попросту говоря — дым.

Миновав коридор и ряд уже топтаных нами помещений, мы не заметили никаких новых следов. Лишь те, которые оставили сами. Аккуратно завернули к лифту. Заполонившие его трупы лежали нетронутыми, и никто из лифтовой шахты на этаж не проникал.

Переглянувшись, мы, не сговариваясь, повернулись к затянутому паутиной проходу.

Я туда не полезу. А ты?

Терпеть не могу пауков, особенно если они размером с лошадь. Но Борз явно не был настолько брезглив как я. Даже если паутина его страшила так же, как и меня — вида он не подал.

Когда чеченец на полном серьёзе полез в огромное овальное отверстие, я подумал, что он сошёл с ума. Пришлось, шипя сквозь зубы и матерясь, двигаться следом.

От отвратных касаний паутины нас спасла плазменная дуга на тесаке Борза. По началу он попробовал расчистить проход голым металлом, но острый клинок быстро стал походить на полноценную порцию сладкой ваты и волей не волей, снайперу пришлось активировать своё оружие.

Огненные огоньки споро разбежались в стороны и выели целый клок окружающей нас мерзости. Несколько взмахов полностью очистили проход, и Волк погасил клинок.

В кромешной темноте, его свет мог нас выдать.

Шагая по щиколотку в паутине, мы прошли насквозь два помещения, прежде чем наткнулись на следы чужаков.

Кто-то попал на этаж другим, неизвестным нам путём.

Выжженная не нами паутина и следы в пыли говорили сами за себя. Увидев их, мы почти сразу услышали шум из смежного коридора. А подобравшись ещё ближе, стали свидетелями разговора:

— …маешь, они могли выжить?

Мне не удалось расслышать всей фразы, и я сместился ближе к выходу из широкого зала. Здесь лежала вывернутая с корнем металлическая решётка, но я не успел зацепиться за этот факт мыслями, так-как всё моё внимание было поглощено подслушиванием.

— Даже лучшие из нас не защищены от гнева божьего. Жадность Балабола и Ферзя потащила их в этот магазин, а жадность наказуема.

Разговаривающие были от нас прямо за стенкой. Через трещины в перегородке их голоса доносились вполне себе внятно, но приглушённые масками химической защиты, не давали понимания о возрасте говоривших.

— Ты не прав, Священник поощряет инициативных. Не случись сейчас импульса, они могли получить его благословление. Такое же как у меня, за тот промышленный принтер, который я отыскал в тоннелях.

Трое, как минимум трое… не самый лучший расклад. Прижавшись к стене, я отыскал небольшую щель и заглянул в неё. Обзор был столь узким что всё что я разглядел, так это чью-то спину и пышущую жаром, банковскую ячейку со следами взлома.

Напрягая память мне удалось вспомнить, что на первом этаже этой высотки когда-то располагалось отделение имперского банка. Я давно сюда не заходил и не сразу понял, чем занимаются незнакомцы.

Да они же мародёрят банк!

Вот только один вопрос — на хрен он им сдался? Империя давно перешла на электронную валюту, в банках хранят предметы искусства, хранилища данных и прочие материальные ценности. Но на кой хер и кому они сейчас впились? Золотой цепью сыт не будешь, а алмазами не зарядишь пушку. И это, еще не говоря о разнообразных корпоративных тайнах, чьи владельцы благополучно канули в бездну, вместе со своими компаниями.

Как по мне, этажом выше лежали гораздо более ценные вещи.

— Твой дар предмет зависти очень многих. Я бы лишний раз его не поминал. Счастье тишину любит.

Один из незнакомцев в ответ на эту завуалированную угрозу повысил голос:

— А я бы на твоём месте следил за языком и брался за работу! Не ровен час, зазеваешься и упадёшь рожей на раскалённую ячейку! За работу! Ну!

Я не видел, что там происходит, но прямо у нас под носом прорывался какой-то конфликт.

— Священник не всегда будет тебе благоволить.

— Заткнись и работай, я здесь старший, ты знаешь как у нас заведено. Хочешь бросить мне вызов? Отложи оружие и посмотрим, кто из нас насытится плотью!

Дед, они из той же группы что напала на нас наверху. Если убирать их, то прямо сейчас, пока они заняты болтовнёй.

Насытиться плотью… Священник… я ни хрена не понимал из того, о чём говорят незнакомцы. Но зато наверняка знал другое. Время сейчас непростое и мало ли кто там сдуру в потёмках в кого стрельнул. Лично я не в претензии, людей итак мало, чтобы ещё и друг друга колошматить почём зря.

Бьюсь об заклад перед нами представители куда более крупной группы чем эти три человека. Убить их, означает обрезать единственную связь и возможно разжечь конфликт между нашей общиной и их группировкой.

В соседнем помещении раздался громкий звук затрещины и завязалась драка. Прервав свой молчаливый диалог, мы с Волком вновь обратились в слух. Через минуту всё было кончено. Один скулил и что-то мямлил, пытаясь выразить покорность, второй без конца просил неизвестного «Романа» успокоиться, причём ставил ударение на букву «О», а третий шумно дышал и рычал угрозы обещая «сожрать старого идиота, если он посмеет ещё хоть раз ему угрожать».

Причём как мне показалось, слово «сожрать» звучало ни фига не двусмысленно.

Проблема нашего спора — быть или не быть, убивать или не убивать, решилась сама собой. Только что доказавший своё лидерство незнакомец, не нашёл ничего лучше кроме как выйти прямо на нас.

Не знаю, чем было продиктовано его решение. Возможно, просто вспылил и хотел перевести дух подальше от объекта, вызывающего у него раздражение.

Вот только так беспечно ломиться к нам в помещение явно не стоило.

Когда очень близко прозвучали шаги, а сбоку появилась фигура, я ясно увидел отсутствие каких-либо технических средств на голове незнакомца и с облегчением подумал, что он нас в кромешной темноте не увидит.

Но дальше всё закрутилось совсем не так как я ожидал. Мне просто не хватило времени понять, что этот странный тип свободно двигается во мраке без комплекса визуального наблюдения, ПНВ и даже банального фонарика.

Брови рослого парня выгнулись дугой, и я понял, что он меня видит!

Стрелять мы начали — одновременно.

Для меня всё произошедшее дальше, запомнилось в основном звуком. Потому что полноценный заряд парализатора в грудь не способствует серьёзным телодвижениям… да и не серьёзным тоже.

Реакция у того, кого звали рОманом, была впечатляющей. В то время пока я нажал на спусковой крючок пневматической винтовки, и без того удерживаемой в его направлении, он сумел вырвать из кобуры парализатор и направив на меня, произвести выстрел.

В первые мгновения мне показалось, что я умираю. Понять из чего именно в меня попали сразу не удалось. Ослеплённый вспышкой выстрела и моментально потерявший чувствительность во всём теле, я был отброшен к стене, где и замер в полулежащем положении.

Проблему с незнакомцами пришлось решать Борзу.

За спиной стрелка сверкнуло, и в следующий миг чисто срезанная голова полетела в сторону, в то время как тело упало на колени пропадая из области моего зрения. Повернуть головы, чтобы проследить за ним — я не мог. Происходящее запомнилось лишь отсутствие крови, что бывает, когда плоть буквально прожаривается на месте удара плазменной дугой.

Снайпер не стал смотреть что там со мной приключилось и немедленно ворвался в смежное помещение. Оттуда не раздалось ни единого выстрела, лишь вскрики, мат и звуки возни типичные для борьбы или драки.

Когда через пару минут оттуда вышел растрёпанный Борз я внутренне возликовал, хотя внешне всё так же валялся безвольным мешком со стекающей по подбородку слюной.

Парализатор перегрузил интерфейс, так что я не мог общаться с напарником отправляя или принимая сообщения, но этого и не требовалось. Взяв меня за грудки и приподняв, чеченец быстро пробежался пальцами свободной руки по клапанам разгрузки и выудив единственный инъектор стимулятора, всадил мне его иглу в ногу.

Через половину минуты, моё тело стало отходить.

Подвижность возвращалась тягуче медленно, но в текущих условиях я был рад всему букету негативных ощущений, что сопровождал процесс. Покалывание, дурнота, бешенный стук сердца в груди… всё это означало что я — жив.

Самоощущение жизни, расцветало в тысяче мелочей и одновременно с тем ужасало. Из головы не выходила вспышка перед лицом и потеря всех ощущений, а также мои мысли в этот момент. Ведь первым что я подумал было «всё отбегался» а вторым «хорошо, что мой убийца тоже погиб».

Сидя в грязи и постепенно восстанавливая контроль над телом, я вдруг понял, что мы занимаемся чем-то не тем.

Нам бы сохранять жизни, а не губить их.

К моменту, когда я кое-как сумел встать на ноги, Борз уже давно ушёл в смежную комнату и «пропал» там. Проковыляв вдоль стеночки к проёму и перешагнув обезглавленный труп, я стал свидетелем ещё одной смерти.

Видимо в момент нашего столкновения, на шум и вспышку пожаловал ещё один мародёр. Молодой совсем, хилый пацан, погиб на пороге комнаты. Ударом сверху вниз Борз рассёк ему грудину до самого позвоночника. Съехавшие на бок универсальные очки, что являлись слабым-гражданским аналогом комплекса визуального наблюдения, позволяли во всех подробностях разглядеть удивлённое выражение на подростковом лице и ошеломлённый взгляд остекленевших глаз.

Перешагнув ещё один труп и лежащее рядом с ним оружие, заряженное уже знакомым ржавым штырём, я оказался в сейфовой комнате. Многочисленные банковские ячейки стояли нетронутыми… все кроме одной.

Её мародёры несколько часов вскрывали плазменным резаком и судя по внешнему виду, уже были в шаге от своей цели. Но почему именно эта ячейка?

Волка в помещении не было, лишь ещё один труп с валяющимся рядом инструментом. Но труп ли…

Подойдя ближе, я понял, что ошибся. Руки у «трупа» были связаны, как и ноги, а лицо и голова разбиты. Значит у нас есть «язык» и он без сознания.

Что ж, лучше так, чем ещё один труп.