Записки Летчицы

Чтоб одолеть пространство и простор

18 августа 1936 года. В Баку впервые празднуется День воздушного флота. Электропоезда увозят тысячи и тысячи бакинцев к Забратскому аэродрому.

Мы с Олей Сосановой выбираемся из переполненного вагона электрички.

— еще легко отделались, – говорит Оля, озабоченно осматривая свое платье, тщательно выглаженное накануне. – Ну и давка!

Оля – работница завода имени Парижской Коммуны. В последнее время я подружилась с этой вечелой курносой девушкой. Она – тоже летчик-инструктор и парашютистка, и так де, как и я, влюблена в авиацию.

Поле аэродрома запружено пестрой нарядной толпой. А мы с Олей чувствуем себя хозяйками праздника: ведь и нам предстоит сегодня показать свое искусство.

Как буря, налетает Саша Костыгов:

— Где вы пропадаете? Ну-ка, – быстро по машинам!

— Чего торопиться? – Поддразнивает его Оля. А сама глаз не может отвести от Саши…

Голос диктора мощно звучит над аэродромом:

Сейчас вы увидите затяжные прыжки с парашютом. Прыгают летчики-парашютисты Константин Быковский и Александр Казарин.

Над полем кружат два маленьких самолета. Наши старые, добрые, неприхотливые «У-2», машины, незаменимые для аэроклубов. (Теперь их называют «По-2», в память их конструктора Николая Николаевича Поликарпова). Вот от самолетов отделились два комочка. Секунда. Вторая… Пятая… Всегда захватывает дух, когда смотришь с земли на затяжной прыжок… Откроют они, наконец, парашюты? Сколько можно падать в пространстве?

Я любила сильные ощущения. Увлекалась верховой ездой и ездой на мотоцикле, заплывала далеко в море, летала на самолете. Но ни с чем не сравним затяжной прыжок, когда падаешь камнем с огромной высоты, и земля стремительно несется тебе навстречу.

Прошло не менее двенадцати секунд прежде чем Быковский и Казарин раскрыли свои парашюты. В напряженной тишине сверху донеслись, почти одновременно, два гулких хлопка. И тотчас – гром рукоплесканий над аэродромом.

В тот день я несколько раз поднималась в воздух. Участвовала в групповых полетах и групповом прыжке. И вот радио объявляет затяжной прыжок инструктора Зулейхи Сеидмамедовой…

На высоте две тысячи метров покидаю самолет. Сразу чувствую: высота великовата. Считаю вслух: семь… восемь… девять. Скорость падения увеличивается. Тяжело дышать. Двенадцать… Четырнадцать… Продолжаю считать, не слыша собственного голоса. Двадцать один… Двадцать шесть… Двадцать восемь! Выдергиваю кольцо. Парашют раскрывается, натянулись стропы. Ух, как бьется сердце! С трудом перевожу дыхание.

Опускаюсь, сидя на лямках подвесной системы, и вижу: к месту моего приземления бегут фоторепортеры и кинооператор.

Это – мой сорок седьмой прыжок…

Идут годы, и вот уде не за горами государственные экзамены в институте. Что же будет дальше? – спрашиваю себя. Работа инженера на нефтяных промыслах – да, это по-прежнему привлекает меня. Но – надо признаться самой себе честно – сердце мое давно уде принадлежит авиации. Конечно, можно и в будущем совмещать основную работу с деятельностью летчика-общественного инструктора. И все же…

Дальние перелеты советских летчиков, как и раньше, поражали мое воображение. Знаменитый перелет в июле 1936 года Валерия Чкалова, Георгия Байдукова и штурмана Александра Белякова, покрывших 9374 километра без посадки по маршруту Москва – Николаевск-на-Амуре. А через год – героический прыжок этой же отважной тройки из Москвы в Портленд (США) через Северный полюс. Месяцев позже – в июле 1937 года – новый мировой триумф советской авиации: перелет М.Громова, А.Юмашева и С.Данилина по маршруту Москва – Северный полюс – Сан Джасинто (Америка). Десять тысяч километров без посадки, 62 часа в воздухе…

Названия и цифры дальних маршрутов звучали для меня как музыка. Никогда я не могла уйти от зова открытых воздушных пространств.

«Чтоб одолеть пространство и простор»… От любительской авиации я взяла все что можно. Я налетала около 700 часов. Освоила слепые, ночные и групповые полеты, фигуры высшего пилотажа – боевые развороты, глубокие виражи, штопор, бреющий полет. Я стала командиром звена и за три года инструкторской работы подготовила 75 летчиков и 80 парашютистов. Бакинский аэроклуб был отличной школой. Теперь оставалось сделать решительный шаг к авиации профессиональной.

И я послала заявление в Военно-воздушную ордена Ленина академию им. Н.Е.Жуковского.