Записки музыковеда

Глава 8. Вундеркинды

В этой главе речь пойдет о вундеркиндах и одном из лучших в истории их воспитателей.

Чудо природы

В 1979 году моя двоюродная сестра позвала меня с собой на концерт класса Анны Павловны Кантор, у которой ее дочь училась в гнесинской школе-десятилетке. «Получишь большое удовольствие», — сказала она. Я в этом и не сомневался, ведь Средняя специальная музыкальная школа для одаренных детей при институте им. Гнесиных — учебное заведение очень серьезное, попасть туда весьма трудно, а ученики всегда играют замечательно.

Я действительно получал ожидаемое удовольствие от прекрасной игры детей. Хорошо выступила и племянница Юля. Я уже было подумал, что именно с целью похвастаться дочерью Лена и пригласила меня. Но вот объявили: «Женя Кисин».

Вышел мальчик лет 7–8, с кудрявыми волосами, спускавшимися по плечам. Легко, как птичка порхая по клавиатуре рояля, он заиграл виртуознейшие этюды Листа и Шопена, с которыми хорошо подготовленные взрослые музыканты справляются не без труда. Публика была потрясена. Я видел, как сидевший на два ряда впереди меня профессор Т.Д.Гутман едва сдерживал слезы. Так впервые в жизни я увидел настоящего вундеркинда.

Евгений Кисин в дальнейшем сделал великолепную карьеру. В 10 лет впервые выступил с оркестром, исполнив 20-й концерт Моцарта. Год спустя дал свой первый сольный концерт. В 1984 году (в 12 лет) исполнил 1 и 2 концерты Шопена для фортепиано с оркестром в Большом зале Московской консерватории. В 1985 году Евгений Кисин впервые выехал с концертами за рубеж, в 1987 (в 16 лет) дебютировал в Западной Европе на Берлинском фестивале и выступил с Гербертом фон Караяном на Новогоднем концерте Берлинского филармонического оркестра, исполнив 1-й концерт Чайковского.

Сейчас 50-летний Кисин — один из заметнейших пианистов современности.

Из музыкантов, и сегодня выступающих на концертной эстраде, примечательна фигура немецкой скрипачки Анне-Софии Муттер. В 10 лет она дебютировала с оркестром Тюбингенского университета. В возрасте 13 лет Муттер была освобождена от посещения школы, когда Караян пригласил её выступать вместе с Берлинским филармоническим оркестром. Замечу в скобках, что для Германии это неслыханно, освобождение от школы, которая в этой стране является «священной коровой», можно получить лишь по болезни.

А.С.Муттер и Герберт фон Караян

В 1977 году 14-летняя Муттер участвовала в знаменитом Зальцбургском фестивале (честь, которой удостаиваются лишь лучшие музыканты). В возрасте 15 лет Муттер сделала первые записи, концерты Моцарта, совместно с Караяном и филармоническим оркестром.

В 16 лет ее наградили почётным членством (honorary fellow) Королевской музыкальной академии в Лондоне. Сейчас Анне-София Муттер не только одна из лучших скрипачек нашего времени, но и самая востребованная и высокооплачиваемая из всех коллег.

Но так происходит отнюдь не всегда, хотя чаще всего вундеркинды становятся выдающимися музыкантами. Феномен вундеркинда, правда, проявляется в самых разных интеллектуальных сферах деятельности: математике, физике, иностранных языках, энциклопедических знаниях и так далее. Но я предпочитаю говорить о музыке, потому что только здесь предмет мне хорошо знаком.

Классическим, всем известным, примером вундеркинда служит Моцарт. Отец начал учить музыке маленького Вольфганга в два года. Когда ему было около трёх лет, он садился за инструмент и мог подолгу развлекаться подбором созвучий. Кроме того, он запоминал отдельные места музыкальных пьес, которые слышал, и мог проиграть их на клавесине. Уже в пять лет он сочинял маленькие пьесы, которые отец записывал на бумаге. В январе 1762 года (Моцарту неполных 6 лет) его отец Леопольд предпринял со своими детьми (сестра Вольфганга Наннерль также с 7 лет блестяще играла на клавесине) первую пробную концертную поездку в Мюнхен. Осенью этого же года семья посетила Вену. Дети восхитили эрцгерцогиню Марию Антуанетту, будущую королеву Франции.

Известен исторический анекдот, связанный с этим концертом. Якобы, когда Вольфганг играл с детьми Марии Терезии, маленькими эрцгерцогинями, он поскользнулся на натёртом полу и упал, а Мария Антуанетта помогла ему подняться. Вольфганг будто бы подскочил к ней и сказал:

«Вы славная, я хочу на вас жениться, когда вырасту».

Мог ли он предвидеть ее трагическую судьбу?

Чтобы дети могли появляться во дворце в более красивой одежде, чем та, которая у них была, императрица Мария Терезия подарила Моцартам два костюма — для Вольфганга и его сестры.

Портрет шестилетнего Вольфганга в костюме, подаренном императрицей. Художник (предположительно) Пьетро Антонио Лоренцони, 1763 год

Десятилетним композитор написал свою первую духовную ораторию «Долг первой заповеди». В 1771 году в Милане была поставлена опера 15-летнего Моцарта «Митридат, царь Понтийский», которая исполняется и сейчас. В возрасте 10 лет Моцарт создал Первый концерт для фортепиано с оркестром. А свою первую симфонию сочинил еще раньше, в 8 лет.

В одной из своих заметок я уже описывал случай, произошедший с 15-летним Вольфгангом в Италии. Тогда он, один раз услышав, нота в ноту записал по памяти «Miserere» Грегорио Аллегри, которое Папа римский запретил копировать под угрозой отлучения от церкви.

За свои 35 лет жизни Моцарт создал такое количество сочинений, которое с лихвой хватит на несколько гораздо более долго живущих композиторов. В связи с этим ходит такая байка:

В трактире к Моцарту подошел какой-то молодой человек и сказал, что хочет написать симфонию и просит по этому поводу советов маэстро. Моцарт ответил: «Почему бы вам не начать с чего-нибудь более простого, например, с песни?» — «Но ведь вы уже в 8 лет написали симфонию». «Да, — сказал Моцарт, — но я не спрашивал ни у кого совета».

Вот как определяет понятие «вундеркинд» (по-немецки «чудо-ребенок») современная наука: это ребенок, который признан образовательной системой значительно превосходящим уровень интеллектуального развития других детей своего возраста.

Мне кажется, что, по крайней мере в отношении музыки, этого определения мало. Я бы сформулировал так: это ребенок, который уже в детском возрасте достигает уровня взрослых подготовленных профессионалов.

По оценкам ученых, настоящие вундеркинды встречаются один на три миллиона человек.

Можно при этом с уверенностью сказать, что быть вундеркиндом — совсем не обязательное условие для того, чтобы стать выдающимся музыкантом. Есть тому множество примеров.

Отец Бетховена хотел сделать из своего сына второго Моцарта и стал рано обучать его игре на клавесине и скрипке. При этом Иоганном Бетховеном руководили чисто корыстные мотивы: он был страшным пьяницей и скандалистом, вечно в долгах, и таким образом пытался поправить свое материальное положение. В 1778 году в Кёльне состоялось первое выступление 8-летнего Людвига. Однако чудо-ребёнком Бетховен не хотел стать и не стал. Он развивался постепенно, получал хорошее общее и, в первую очередь, музыкальное образование, учась у лучших музыкантов: Неефе, Сальери, Гайдна. Первую свою симфонию Бетховен создал в возрасте 30 лет, и это не помешало ему стать величайшим симфонистом всех времен.

Напротив, Георг Фридрих Гендель в возрасте четырех лет самостоятельно научился играть на клавесине. Но отец его, цирюльник — хирург и добропорядочный немецкий бюргер, наметил для Генделя карьеру юриста и всячески противился его тяготению к музыке, так как придерживался мнения, что музыкант — не серьёзная профессия. Протесты отца не возымели должного действия на Георга Фридриха. Он приходил по ночам, когда члены семьи спали, на чердак, где стоял клавесин. Однако Гендель, как и Бетховен, не стал вундеркиндом. А ему предлагали, как бы мы сейчас сказали, спонсорскую поддержку обратившие на юного музыканта внимание знатные и богатые люди, в том числе курфюрст Бранденбургский и будущий король Фридрих I. Эту помощь отец Георга Фридриха упорно отвергал.

В 1914 году газета «Санкт-Петербургские ведомости» писала:

В Петербурге выступил в концерте в качестве дирижера 8-летний итальянец Вилли Ферреро. Он дирижировал оркестром гр. Шереметева. Без партитуры, вооруженный лишь маленькой палочкой, этот 8-летний мальчик передавал тончайшие нюансы симфонии. Ученые психиатры в недоумении перед этим чудом. Итальянские профессора и психиатры признали Вилли Ферреро феноменальным ребенком с ненормально развитой для его возраста психикой, чем и объясняются его исключительные музыкальные способности. Он легко усваивает труднейшие произведения таких композиторов, как Бетховен, Берлиоз, Вагнер, Гуно, Григ и т. д.

Ферреро произвёл исключительное впечатление на царскую семью, так что Николай II, как сообщала «Нью-Йорк Таймс», наградил его золотыми часами с жемчугом и бриллиантами. В то же время выступления Ферреро вызывали ожесточённые споры художественного, психологического, воспитательного характера; в частности, в России среди тех, кто выступал против эксплуатации таланта юного дирижёра и требовал бережного обращения с ним, были музыканты Александр Зилоти, Александр Глазунов, Леопольд Ауэр, психолог В. М. Бехтерев.

Сын артистов цирка, Ферреро начал дирижировать в раннем детстве, ещё не зная нот и не умея читать. В детстве он много гастролировал в разных странах Европы. Повзрослев, Ферреро поступил в Венскую академию музыки и окончил её в 1924 г. Уже сформировавшийся зрелый музыкант, Ферреро выступал как симфонический и оперный дирижёр и был весьма заметен в мировой музыкальной жизни. Однако в ряд величайших дирижеров, таких как его современники Караян, Тосканини, Фуртвенглер, Мравинский (никто из них не был вундеркиндом) Вилли Ферреро не встал.

Еще более показательна судьба Бориса (Буси) Гольдштейна. Ученики Столярского были сплошь юные таланты, в их числе сам Ойстрах, матери которого учитель сказал «у вас обыкновенный гениальный ребенок». Но Буся был среди них самым ярким. Имя Буси Гольдштейна было синонимом вундеркинда.

После четырех лет занятий у Столярского семья Гольдштейнов переезжает в Москву, где Буся поступает в Особую детскую группу при Московской консерватории (позднее Центральная музыкальная школа), в класс профессора А.И. Ямпольского. В Москве семья жила в одной тесной комнате в коммунальной квартире. Мать Буси постоянно хлопотала о расширении жилплощади: юному гению были нужны условия для занятий. Композитор и музыковед С.Волков описывает поход матери Гольдштейна к моссоветовскому чиновнику:

— А почему, собственно, я должен вам дать вторую комнату?!

— Я родила Бусю Гольдштейна. А кого родила ваша мама?…

В 1933 году в 11-летнем возрасте Гольдштейн принял участие в I Всесоюзном Конкурсе скрипачей. Хотя из-за юного возраста он играл вне конкурса, но играл настолько ярко, что ему присвоили специальную премию (5000 рублей). На заключительном концерте победителей присутствовали Сталин, Молотов, Киров. После концерта вождь пригласил Бусю к себе в ложу, сказал, что он играл лучше всех и даже объяснил, почему. При этом между Сталиным и Бусей произошел диалог, который приводит тот же С.Волков:

— Ну, Буся, теперь ты стал капиталистом и, наверное, настолько зазнаешься, что не захочешь меня пригласить в гости.

— Я бы с большой радостью пригласил вас к себе, — ответствовал находчивый вундеркинд, — но мы живем в тесной квартире, и вас негде будет посадить

На другой же день Бусе и его семье была предоставлена квартира в новом доме в центре Москвы. Двумя годами позднее 13-летний Борис Гольдштейн вошёл в пятёрку лауреатов первого Конкурса им. Венявского (Варшава) и Конкурса им. Изаи (Брюссель).

На фотографии 11-летний Буся запечатлен вместе с великим Яшей Хейфецем, который как раз тогда посетил СССР и пришел в восторг от игры юного музыканта.

Сам Хейфец тоже был известным вундеркиндом. Он начал учиться игре на скрипке в трёхлетнем возрасте. В возрасте пяти лет и десяти месяцев впервые принял участие в публичном концерте. В девять лет поступил в Санкт-Петербургскую консерваторию, в класс знаменитого Леопольда Ауэра. В возрасте двенадцати лет Хейфец исполнял концерты П.И. Чайковского, Г.Эрнста, М.Бруха, виртуозные пьесы Паганини, Сарасате, Крейслера.

Начало мировой славе Хейфеца положили концерты в 1912 году в Берлине, где десятилетний Хейфец выступал с Берлинским филармоническим оркестром под управлением Василия Сафонова и Артура Никиша. Имя Хейфеца неизменно называют в числе величайших скрипачей ХХ века. А что же Гольдштейн?

Его карьера сложилась удачно, он с успехом выступал на концертных площадках мира. Но среди величайших скрипачей прошлого века, таких как Д.Ойстрах, Л.Коган, тот же Я.Хейфец или И.Менухин — мы имени Буси не найдем.

В чем же тут причина? Я не раз размышлял над этим и пришел к такому выводу. Бывает, что вундеркинд исчерпывает свой потенциал уже в детстве. Он не всегда понимает, что быть юным и быть взрослым исполнителем — разные вещи, разная степень ответственности. К восприятию публикой вундеркинда почти всегда примешивается восхищение и умиление. Ему легко прощают те промахи и огрехи, которые взрослому исполнителю не простят. В результате такой вундеркинд «теряет бдительность», останавливается в своем развитии. Так бывает далеко не всегда, но случается. Таково мое мнение, не знаю, прав ли я.

А случается, что вундеркинды и вовсе меняют свой профиль.

Тем, кто смотрел знаменитую александровскую кинокомедию «Волга-Волга», наверняка запомнился такой эпизод. Унесенные ветром ноты «Песни о Волге», сочиненной письмоносицей Стрелкой, находит юный музыкант. И вот он, сидя за роялем в присутствии автора, виртуозно исполняет парафраз на тему этой песни. «Твоя музыка — моя обработка». Эту фразу юного пианиста помнят все.

Но далеко не все знают, кто этот вундеркинд.

Это тот же человек через 30 лет: виртуоз-баянист Анатолий Шалаев (слева) вместе с Николаем Крыловым сопровождает концерт Людмиды Зыкиной.

В 1934 г. 9-летний вундеркинд поступил в Центральную музыкальную школу при Московской консерватории, в класс профессора А.Б.Гольденвейзера. Он участвовал в концертах на лучших концертных площадках, делал большие успехи. Но в какой-то момент решил, что фортепиано — не его инструмент, и быстро выучился играть на баяне. Во всяком случае с 1941 года он уже баянист концертной бригады, обслуживавшей госпитали и передовые линии фронта. С 1963 — бессменный аккомпаниатор Л.Зыкиной. Одновременно Шалаев — дирижер и композитор: им написано большое количество обработок, вариаций и фантазий для одного и двух баянов.

Интересное и немного загадочное это явление — вундеркинд.

"Школа имени мене"

17 ноября 2021 года исполнилось 150 лет со дня рождения Петра Столярского. Эта фигура представляет большой интерес в двух отношениях.

Во-первых, Петр Соломонович Столярский был одним из величайших педагогов столетия. Прославленный французский скрипач Жак Тибо, например, говорил:

«Его педагогика — то, чем должно гордиться мировое искусство».

Примерно то же говорили многие другие авторитетные музыканты. Чтобы понять их правоту, не надо быть музыкантом, достаточно просто перечислить лишь некоторых из самых выдающихся его «детей» — учеников: Натан Мильштейн, Михаил Фихтенгольц, Самуил Фурер, Елизавета Гилельс, Борис Гольдштейн, Альберт Марков, конечно же, Давид Ойстрах.

Педагогика Столярского определила развитие скрипичного исполнительства всего ХХ века: вот «внуки» Петра Соломоновича только по линии одного его «сына» — Давида Ойстраха: Виктор Пикайзен, Эдуард Грач, Игорь Ойстрах, Семен Снитковский, Роза Файн, Ольга Пархоменко, Олег Крыса, Олег Каган, Михаил Секлер, Валерий Климов, Лиана Исакадзе, Гидон Кремер…И этот славный ряд далеко не исчерпан.

А сам Петр Соломонович был сыном скромного деревенского музыканта. Ему не довелось получить достаточно высокого общего образования. Он никогда не был выдающимся исполнителем. Но педагогом был от Бога.

Во-вторых, Столярский не без труда писал по-русски, так и не освоил в совершенстве русскую речь. Шутили даже, что следует издать русско-столярский разговорник.

Его оговорки, курьезные фразы становились «притчами во языцех», передавались из уст в уста, обрастали легендами. Кое-что я слышал непосредственно от его учеников или тех, кто с ними общался. Иное подчерпнуто из книг и статей. Все это я нахожу очень милым и забавным, ничуть не принижающим личность Столярского, поэтому с удовольствием поделюсь малой частью этих курьезов с коллегами по АТ.

Пожалуй, самой популярной стала его фраза, которую я вынес в заголовок: «школа имени мене». Так он называл первую в мире детскую музыкальную школу-интернат для особо одаренных детей, которая еще при его жизни получила название «Школа имени профессора Столярского».

Очень популярной была и остается фраза Столярского, которую он сказал матери Давида Ойстраха: «Ваш мальчик обыкновенный гениальный ребенок». Ойстрах был, действительно, лучшим учеником Столярского всех времен. Недаром он увековечен в известной одесской песенке:

А Додик Ойстрах, шоб он был здоров,

Его же вся Италия боится,

А звук евойной скрипки был таков,

Шо вся Одесса-мама им гордится.

Когда Столярский отправлялся с многочисленными учениками для выступлений в разные города Союза, говорил, что «везет вагон талантов».

После одного из успешных выступлений своих питомцев в столице он сказал секретарю:

Дай телеграмму в Одессу, что школа прошла с большим фуражем

(имел в виду — фурором).

Выступая в Одессе с отчетом о поездке, он заметил:

После такого успеха школа будет иметь большой символ к работе,

подразумевая, что успех станет стимулом к дальнейшей работе.

А также:

Нас наградили за нашу работу, но мы не должны забывать то место, из которого вышли.

(Смысл высказывания: мы теперь вознаграждены, но не нужно самобольщаться, надо продолжать совершенствоваться в нашей школе).

Очень образно, но одновременно курьезно, он высказывался во время уроков. Вот часть того, что запомнили его ученики:

Не спеши, не веди смычок так быстро. Представь себе, что это твоя зарплата. Ты должен не сразу ее израсходовать, а распределить на длительное время.

Что такое воробей? Это соловей, который не выучил свои трели.

Кого ты хочешь перегнать? Играть на скрипке — это не прыгать на лошади. Покажи мне красивую музыку.

Ты играешь так, как будто твой живот набит дынями

(в смысле: тяжело и напыщенно).

Не надо думать, что слово «скрипка» происходит от слова «скрип».

(так он хотел добиться красивого, благородного звучания инструмента).

Вот один любопытный эпизод. Ученический коллектив записывали на пластинку. Столярского не предупредили о начале записи, он считал, что продолжается репетиция. В одном месте Петр Соломонович возмущенно закричал:

«Что ты там играешь, бехеймо (на идиш — чудовище, монстр), я сейчас брошу тебе пульт в голову!»

Когда запись дали прослушать и дошли до злополучного места, все рассмеялись, а Петр Соломонович растерялся и с удивлением сказал: «Разве это я? Я такого не говорил».

И был в этом искренне уверен — сказанное сгоряча, в состоянии аффекта, не отражало сути его отношения к ребятам, которых он очень любил.

Уже живя в Москве и выступая в Наркомате просвещения, Столярский чуть было не поплатился за одну свою фразу. Он следующим образом выразил свою благодарность партии и правительству за открытие школы:

Для меня вышло счастье, что удалось создать чудесную музыкальную школу для детей в Одессе, да еще накормить голодных детей. Поэтому разрешите мне поблагодарить товарища Сталина и всю его шишку!

(имелись в виду соратники).

Столярского не только не тронули, но вождь даже распорядился подарить ему автомобиль. Однажды на вопрос «что дала вам советская власть?» Столярский ответил: «эмку».

Столярский обрастал в Одессе легендами, как корабль ракушками.

Один из его учеников, М. Гольдштейн, издал книгу об учителе. Приведу такой фрагмент:

Один из взрослых учеников Столярского был арестован. Пришел к Петру Соломоновичу следователь и попросил вспомнить, не имел ли ученик связей с немцами. В то время немцы воспринимались в качестве фашистов.

Столярский сказал: «Да, я знаю, что он связан с немцами, могу даже назвать, с кем». Следователь взял записную книжку и приготовился записать. «Например, он имел связи с Брамсом, Шубертом, Шуманом, Бахом». Следователь все записал, поблагодарил и ушел. Столярский даже не подумал о том, что сказал чепуху. Потом он мне сказал: «Пусть они сами разберутся, это их хлеб».

Этот эпизод кажется крайне маловероятным: в 37-ом с органами не шутили. Это, скорее всего, легенда. Но ведь верно Вересаев говорил о том, что легенды тоже отражают суть людей.

Интересно замечание М. Гольдштейна о том, что «Столярский говорил спонтанно, не задумываясь над сочетанием слов». Отсюда и множество курьезов. Например, Петр Соломонович ценил ректора консерватории Канделя, а однажды сказал на собрании:

Берите пример с Канделя, товарищ Кандель никогда не говорит глупости, он делает их.

(Столярский хотел сказать «он делает дело», да «спонтанность» подвела).

Не утруждаясь выбором и расстановкой слов, Столярский мог сказать своему любимому ученику Д. Ойстраху:

Додик, не плутайся между ног, иди прежде!

Он имел в виду: «Не путайся под ногами, иди впереди нас».

По воспоминаниям аккомпаниатора Ойстраха Ф.Бауэр, Давид Федорович «был исключительно артистичным, необычайно точно копировал любого человека». В частности, он замечательно изображал самого Петра Соломоновича с его характерными интонациями, жестами, движениями.

Столярский, узнав об этом, упросил Ойстраха показать, как тот его копирует. После колебаний Давид Федорович согласился. Показывая, он говорил какие-то «правильные» слова из «репертуара» Петра Соломоновича. Столярский увлекся так, что принял пародию за высказывания Ойстраха и выразил полное согласие с тем, что говорил от его имени ученик.

Одному своему юному ученику Столярский однажды сказал:

Вполне сочувствую твоей простуде, но самое лучшее лекарство — взять скрипку в руки и не менее трех часов играть упражнения и этюды. Организм сразу разогреется, да и микробы подохнут от звуков скрипки.

Простодушный, но умный, талантливый и нежно влюбленный в скрипку человек!