Записки с того света (Посмертные записки Браза Кубаса) 1974

Глава LI МОЯ!

«Моя!» — подумал я, передавая ее следующему партнеру, и в продолжение вечера мысль эта все глубже всверливалась в мой мозг. Именно всверливалась, как бурав, что, кстати, гораздо действеннее, чем, скажем, удары молота.

— Моя! — говорил я себе, стоя у дверей своего дома и собираясь войти.

Тут судьба, или случай, или что бы там ни было, решив, по-видимому, дать пищу моему собственническому инстинкту, устремила мой взор на какой-то круглый желтый предмет, блестевший у меня под ногами. Это была золотая монета достоинством в полдублона.

— Моя! — повторил я, смеясь, и сунул монету в карман.

В ту ночь я забыл о монете; вспомнив о ней, однако, на следующий день, я почувствовал угрызения совести. Тайный голос вопрошал меня, какого черта я считаю своим золотой, которого не получил по наследству и не заработал, а просто нашел на улице. Монета принадлежала не мне, а тому, кто ее потерял, будь он беден или богат. А вдруг он беден? Вдруг это какой-нибудь рабочий, которому теперь не на что кормить жену и детей? Но даже если он богат, монета все равно не моя, и ее надо вернуть. Сделать это лучше всего, объявив о находке в полицию. Я написал письмо начальнику полицейского управления и послал ему золотой, прося разыскать потерявшего и вернуть ему деньги.

Я отправил письмо и спокойно, можно сказать радостно, позавтракал. Совесть моя, закружившись накануне в вальсе, запыхалась и чуть-чуть не задохнулась. Возврат золотого оказался окном, отворенным в тесном помещении нравственных обязательств. В окно хлынул поток свежего воздуха, и бедная дама облегченно вздохнула. Проветривайте совесть — вот все, что я могу вам сказать. Впрочем, я совершил благородный поступок, свидетельствовавший о справедливости и душевной деликатности. Об этом говорила мне моя дама, сурово и вместе с тем ласково; говорила, опершись о подоконник отворенного окна.

«Ты молодец, Браз Кубас, ты поступил прекрасно. Этот воздух не просто чист: он благоухает ароматом райских садов. Хочешь посмотреть на свой поступок, Браз Кубас?»

Добрая дама поднесла к моим глазам зеркало, и я увидел в нем четкое отражение вчерашней золотой монеты. Но что это? Блестящий желтый кружок стал двоиться, троиться, вот их уже десять, двадцать, нет — пятьдесят; я видел проценты, выгоду, которую должен был принести мне в жизни и после смерти мой благородный поступок. Меня укачивали сладостные волны самодовольства, я любовался своим великодушием, любовался собой, мне казалось, что я добр, а может быть, даже велик. Благодаря одной-единственной монетке! Что значит немножко больше повальсировать накануне.

Так я, Браз Кубас, сделал открытие — я открыл закон взаимодействия окон; я установил, что во имя сохранения нравственного равновесия следует, затворив одно окно, немедленно растворить другое, ибо наша совесть нуждается в непрестанном проветривании. Да ты не слушаешь меня, читатель; тебе хочется чего-нибудь попроще и позанятнее, эдакий необыкновенный, таинственный предмет. Таинственный предмет? Получай таинственный предмет.