Земля ванов

Глава 6

Первое что я сделал на неожиданной для себя должности это явил «яблочное чудо» народу. Взял дикую яблоню недалеко от деревни, влил в неё немного силы и получил на выходе сотню яблок и небольшую мигрень.

Яблоки тут же разобрали. Хватило не всем. Учитывая, как бедны и голодны были ваны то неудивительно. К счастью, у меня в мешке было три сотни яблок, я организовал выдачу в длинном доме вождя.

Вывалил на большой стол целую гору в две сотни яблок и подпускал ванов по одному, чтобы брали каждый одно яблоко. Это их норма на сегодня.

Уж как они были благодарны мне, словами не передать. Когда ты едва сводишь концы с концами даже обычные яблоки это благодать.

А Мона тем временем говорила со знакомыми и распускала через них правильные слухи. О том как я одолел вождя в «честном» бою, о том, как я легко являю такие чудеса по десять штук на дню, о том, как запросто смогу накормить всех голодных, стоит мне пожелать. И так далее, и тому подобное.

Сарафанное радио здесь работает как следует, уже через час вся деревня знала обо мне всё. Наевшись яблок, жители приходили ко мне на присягу. Воины становились на одно колено. Все остальные на два. Каждый из двух сотен жителей произнёс мне клятву верности. Включая жреца и старых воинов что были друзьями Умбы.

— Нужно принести благодарственные жертвы! — Громко говорил Розмысл жрец. — Зарежем пять… нет, десять лягухов.

Лягухи здесь тоже были, пару десятков я видел. Эти невысокие и зелёные, но вполне разумные создания были здесь рабами. И они прекрасно поняли смысл слов жреца.

— Никаких жертв. — Отрезал я, чем вызвал всеобщее удивление. — Если вы из-за таких мелких чудес желаете пустить под нож десять лягухов, то через месяц их совсем не останется.

Жрец и окружающие некоторое время чесали репы и думали. Мои аргументы до них дошли. Мол эти чудеса ерундовые, не надо по такому жалкому поводу резать по десятке рабов.

— О великий Чародей, не прогневайся на нас. — Лебезил жрец. — Но всё же хоть одну жертву, а принести надобно.

По глазам я понял, что мою позицию он полностью принимает, но против традиций и их мистической логики идти нельзя. Хотя бы одна жертва должна быть.

И я нехотя согласился. Всё повторилось в точности, как и было в прошлый раз. Ещё одна несчастная лягушка издохла на колу, а лбы всех присутствующих мазали кровью. Затем все вернулись в длинный дом.

— В честь нового вождя, пир! — Кричали воины.

— Пир! — Поддержали их жители.

— Пир! — Кричала Айрис у меня над ухом так что его слегка заложило.

Пойти против и этой традиции было нельзя. Пришлось объявить пир, на который были приглашены все жители. Хотя обычно приглашали только мужчин.

Основным блюдом, конечно, были яблоки, весь оставшийся запас которых был на большом столе. Все запасы пива и какого-то жуткого местного самогона были распечатаны и оказались на столе.

Помимо яблок была и свинина, несколько куриц, дикие утки, супы, лепёшки, чаще всего из кукурузной муки, ягодные морсы с мёдом, жареные насекомые (фу какая гадость!) и некоторые другие блюда чьё содержимое я затрудняюсь опознать, потому и не пробовал.

Всё-таки ваны нищие, но не настолько как я полагал. Они жили совсем капельку лучше, чем мне показалось изначально. Совсем капельку… ведь только теперь я мог рассмотреть их более внимательно и поразить тому насколько некоторые из них худые…

Жрали от пуза, пили все вместе до дна, горланили странные и вульгарные песни, даже били в барабаны и стучали по столу кулаками в ритм.

Римляне и назвали бы их варварами, а мне показалось что есть в этом древнем празднике есть что-то приятное и душевное.

Когда уже стемнело и яства стали заканчиваться я сходил к ближайшей яблоне и добыл с неё штук пятьдесят яблок чем вызвал ещё больше восторга у пьяной толпы чем днём.

— Яблоки довольно вкусны если их запечь. — Шепнул я на ухо Айрис. Та поняла меня правильно и пошла на кухню организовывать.

Вернувшись в деревню, она вела себя с местными естественно и спокойно, как и они себя с ней. Никто её проклятой не обзывал и не шарахался в сторону, по крайней мере при мне.

И вообще Айрис и Мона на пиру сидели справа и слева от меня. Только потом я краем уха услышал, что их именуют моими жёнами.

А чему удивляться? Обе сами напрашивались. Что хотели то и получили.

Чем больше пил на этом пиру, тем больше слипались глаза. Уже и не помню, как ел печёные яблоки и как расхваливал их перед всеми. Потом поднимал новые здравницы, декламировал стихи и слушал местные нескладные пародии на них.

А потом пир закончился и меня увели уже в мои покои. Увели холопки, аж три штуки, их держал при себе Умба, теперь они мои. Они должны были помыть мне ноги, забрать вещи на стирку и уложить спать. Мона отослала их с вещами, а мыться нам было недосуг.

Втроём, я и две мои жены, завалились на шкуры и… уснули… на большее нас уже не хватило.

Утром я проснулся далеко за полдень, по крайней мере так мне сказали наручные часы. Я настроил их на местное время, ну как настроил… более или менее, на глаз.

Первое что я увидел это Мону готовящую на огне в котелке Айрис какое-то угощение. Она помешивала варево деревянной ложкой и делала это так легко и естественно словно она давно моя жена и живёт в этом длинном доме много лет.

Заметив, что я проснулся она улыбнулась и полезла ко мне с поцелуями. Я с бодуна «пах как ван» и потому мне было предложено освежить запах рта кружкой каких-то ароматных трав. И вправду помогло, больше не воняло.

Отзавтракал я нажористым супом с курицей, зелёным луком и варёным зерном. Здесь такая пища считалась очень богатой.

— Мой дорогой. — Обратилась ко мне Мона за столом. Честно мне было приятно это слышать.

— Да дорогая. — Ответил я тем же, чем взывал улыбку.

— Вонючка Умба желает забрать свой топор. Это всё о чём он просит нового вождя.

— Какой топор?

— А вон на стене висит.

На стене и вправду висел большой топор. Только каменный. Таким много не навоюешь. Скорее разобьёшь, чем разрубишь пару голов, а дальше он или затупится, или скорее сломается. Мусор, короче говоря.

— Пусть забирает.

— Это лучший топор в деревне.

— Им можно дерево срубить?

— Эм… нет…

— На кой чёрт он тогда? Им даже в зубах не поковыряешь. Скажи холопке чтобы отдала ему топор. На этом всё, остальные его вещи мои.

— Всё так, вождь. А как же наказание?

— За то, что творил зло и плохо правил? — Она кивнула мне. — Пусть придёт завтра вечером, я скажу ему чем он займётся. Нужно придумать какой тяжкой работой его нагрузить.

— Может просто изгонишь его?

— Он пойдёт в другую деревню. — Покачал я головой.

— Не пойдёт. Изгоя нигде не примут. Тем более бывшего вождя. Изгнать его было бы справедливо, он многим тут нагадил.

— Нет, пока он останется здесь.

— Слушаюсь мой муж.

— Кстати об этом… вы теперь мои жёны?

— Да, мы теперь твои жёны. А что? Ты брал нас, мы свободные женщины, мы были невинны. Теперь мы твои.

В невинность остроухой я верил, а вот рогатая давно её потеряла. Тем не менее это никак не умаляло её в моих глазах. Они помогали мне, я им. И теперь от них не откажусь.

— А если приданое хорошее дать? — Спросил я просто для штуки.

— Ты хочешь нас выгнать? — У Моны поднялась одна бровь. Конечно, она не верила в то, что её прогонят ни на одно мгновение.

— Нет. Ты моя жена… вы обе. На том и порешим.

Этот ответ её полностью устроил. Больше эта тема не поднималась. В этом примитивном обществе такие вещи утроены весьма просто и в то же время серьёзно. Взял свободную? Женись. Лучше по-хорошему…

— А что холопки? — Осведомился я о трёх рогатых девах, что нам служили.

— Я одну отпустила. Она была моей подругой. Утром дала ей свободу от твоего имени при всём честном народе и немного еды и такни на обмен.

Одна моя бровь поднялась. Не то чтобы я был сильно обеспокоен, но самоуправство без внимания оставлять нельзя.

— Не смотри так Максим, я теперь работаю за неё. Она готовила и стирала, я умею это гораздо лучше, всё сделаю.

— А как же твоё ремесло, точнее ремёсла?

— А ты можешь железо просто из земли достать? Как яблоки с дерева? Правда можешь? — Загорелись её глаза в большой надежде.

— Не могу. Сейчас не могу. — Обломал я её, она аж погрустнела.

— Корзины плести и верёвки делать я не хочу, пусть кто другой этим занимается. А как будет железо так ты меня из кузницы силком не вытащишь.

— А где Айрис?

— На охоту пошла. Ловушки вокруг деревни ставит. Хоть в одну из десятка, а что-нибудь попадётся, будет сытный ужин. Она тем всю жизнь занималась.

— Ладно, тогда мне пора перенимать дела прежнего вождя. — Сказал я. — Нужно понять, чем он занимался.

— Чем занимался? Дай-ка подумать… пил с друзьями, бил холопок… домогался молоденьких…

— А если серьёзно?

— А если серьёзно, то ты отвечаешь за эту деревню. Судишь людей, решаешь споры, следишь чтобы все работали и платили подати. Тренируешь воинов, хотя с кем тут воевать? Следишь за домом. Охотишься, старый Умба любил охоту, хотя куда ему до нашей Айрис… Ещё нужно чтобы кто-то из твоих воинов следил за морским берегом. Это требование асов… один воин всегда сидит на скале и вглядывается в голубое море. До моря идти два дня, каждую неделю воин меняется. Нужно дать ему еды. Не забывай об этом.

— И давно к вам приплывали корабли?

— Очень давно… при наших бабушках. Но следить за морем мы должны.

— Почему?

— Не знаю, но они требуют… проклятые асы.

— Кстати об асах… — Начал я.

— Не надо, Максим, забудь о них. Знаю, что у тебя на уме, но не надо им сопротивляться. Это бесполезно, только погубишь себя. Как погубили себя многие хорошие мужи. Наши матери росли без отцов из-за этого, и я никому не желаю такой судьбы.

— Значит не отец научил тебя кузнечному делу?

— Это был отец Айрис, Далгас.

— А почему не её?

— Не успел. Она была маленькая, а я куда старше и росла сильной. Вот мой отец и уболтал его. Тогда они оба ещё были живы. Я не хочу об этом больше…

Прошлое вспоминать она не любила. Много плохого у них тут приключилось. Я решил не наседать. Рано ли поздно сами всё расскажут, а пока… нужно потренировать свои способности, и проверить что ещё я могу.

Как только Айрис вернулась мы пошли с ней в лес вдвоём. Проверить мои силы, хотя она восприняла это как призыв потрахаться. Так что тренировка моя началась на полчаса позже, и я об этом не жалею.

Я подошёл к совершенно обычному дереву и применил к нему свою силу. Никаких плодов не появилось, зато листья выросли громадные и очень насыщенного зелёного цвета…

— Они несъедобные. — Сказала мне остроухая.

Следующей жертвой моего эксперимента стало хмельное дерево. Небольших зелёных шишечек на нём выросло несколько сотен, так что Айрис ещё с полчаса собирала их в свой мешок. Из них она собиралась варить какой-то там успокаивающий чай.

— Максим, приложи силу вот здесь. — Указала она на какой-то зелёный кустик. Я в них не разбираюсь, горожанин же.

Я сделал как она просила. Визуально не произошло абсолютно ничего. Зато, когда она схватила этот кустик обеими руками из земли выскочила здоровенная насыщенного оранжевого цвета морковь…

— Ого! — Изумилась она и положила трофей себе в мешок.

После этого она ещё пару раз просила меня использовать мои силы. Я «взращивал» ей всякие целебные и не очень травки. Некоторые из них помогали от болей в животе или ещё где-нибудь, а другие просто делали суп вкуснее.

В конце концов мой ресурс стал подходить к концу, и я снова побледнел и ослаб. Тогда мы и пошли домой. А время было уже к обеду.

Мона держала огромную морковь двумя руками и думала о чём-то своём. О чём только ей известно, но вскоре морковка была вымыта и покрошена в суп.

Мы отобедали втроём. За небольшим столом в глубине длинного дома.

Пожалуй, этот дом не очень уютен на вкус жителя моего времени. Ввиду его огромных размеров зимой здесь будет холодно. Большая печь не отопит такого огромного помещения. Да и весь дым от неё идёт внутрь дома…

Комнат здесь как таковых нет, есть только перегородки из ткани. Из мебели сундуки и лавки у стены, да стулья и длинные лавки в большом зале у стола. Кровати тоже нет, сон здесь предполагается на куче соломы внутри большого тюфяка, да на глиняном полу укрывшись шкурами.

Сейчас тёплое время года, спать можно и так, но зимой продует. У меня не очень крепкий иммунитет, а лекарств здесь нет, придётся как-то утепляться и ставить кровать… как-нибудь потом.

Холопки выглядят хорошо откормленными и прилично одетыми, не чета тощим женщинам деревни. Кому из них в жизни пришлось труднее это ещё большой вопрос…

После обеда ко мне пошли первые просители. И вовсе не с судебными разбирательствами, нет… им нужно было исцеление.

Мать притащила своего ребёнка лет десяти на вид. Тот уже третий день кашлял и болел горлом. Она просила помочь.

Уж вряд ли моя сила умеет исцелять, хотя я бы и не отказался. На сегодня я свой лимит исчерпал, колдовать не смогу. Зато в моей сумке, с которой я шёл с работы, были спрятаны лекарства.

Да, я человек не с самым лучшим иммунитетом. Периодически болею, простужаюсь. Потому всегда ношу с собой всякие лекарства для горла и носа, и даже ушные капли. Здесь моя привычка пригодилась.

Я достал из волшебного мешка свою сумку и там разыскал нужное лекарство, затем подозвал пугливого мальчишку поближе и попросил открыть рот. Тот подчинился и моему взору предстало очень красное горло.

Я пшикнул туда лекарством несколько раз и велел некоторое время не пить и не есть. И приходить ко мне два раза в день чтобы я лечил его снова.

Благодарная женщина низко поклонилась и заставила так же низко поклониться своего оболтуса. Они ушли.

— А мне можешь так сделать? — Спросила Айрис.

— У тебя горло болит? — Спросил я скептически.

— Эта штука приятно пахнет. Как… я даже не знаю.

— Как вишня. Это лекарство для детей, потому оно немного сладкое и пахнет хорошо.

— Дай попробовать!

Пришлось… б***ь. Пустая трата ценного в условиях древности ресурса… зато Айрис была довольна и чмокнула меня в щёку.

Следующим пришёл уже седой ван. И проблема его тоже была со здоровьем, зуб болел…

Пришлось играть в стоматолога… и это было даже интересно. Никто из вождей таким не занимался, но лекарствовать в деревне было некому. Последняя травница перебралась из малых мхов в большие мхи год назад. Когда её стал домогаться Умба… вот козёл… а точнее ван.

Айрис напоила его какими-то травами чтобы притупить боль, а я прокипятил в её котелке плоскогубцы (остались в сумке ещё с прежнего мира), промыл их самым крепким самогоном и вырвал старому вану зуб.

Уж пришлось повозиться с ним, корень зуба сидел глубоко, куда глубже чем у нормальных людей, хотя и там бывает всякое… Рану промыли крепким алкоголем и Айрис дала ему обезболивающей травки с собой. Благодарный ван ушёл.

А вот третий из пришедших ванов увидев Айрис сразу ушёл… всё-таки есть те, кто считают её проклятой и не хотят связываться. Но остроухую это не расстроило, она привыкшая.

*Тем временем в крепости мукак*

Вожак обезьян сидел на своём троне и выслушивал последние новости. Одну из них принёс аракор, он же разумная птица способная говорить. И дивные вещи эта птица рассказала…

О том что в захолустной деревеньке ванов завёлся странный альв, способный творить всякие чародейства, да волшбу.

Говорят, он может накормить всех голодных и сделать любое дерево несущим плоды, а любое даже самое заброшенное поле богатым на урожай и полным пшеницы и кукурузы.

Обычные байки, мало ли что болтают, вот только аракор принёс с собой яблоко, одно единственное. Для яблок ещё не сезон, однако вот оно перед вожаком, самое настоящее яблоко, да ещё и огромное.

Вожак обезьян с радостью его сожрал, он вообще был чревоугодником со стажем. И был очень доволен его вкусом. Сладкое словно медовое оно было восхитительно. Такую вкуснотищу большой обезьян не ел никогда.

Вот тогда обезьян принял решение. Кто бы не создавал такие яблоки, он должен быть его рабом. Его непременно нужно захватить… а потом, наевшись сладких плодов можно и хозяевам асам сдать. Выслужиться как следует, тогда хозяева одарят его своей милостью и будет он снова молод и полон сил. Ибо в их силах исцелять смертных и недолговечных от старения…

— Найдите этого колдуна и приведите ко мне. — Скомандовал вождь обезьян и его воины, поклонившись, пошли исполнять его волю.