Зеркала миров

Немного позже

Спустя три дня.

В кабинете Зимина проходила очень важная, деловая встреча.

Начальник Станции перехода, вкупе с научным «вдохновителем сверх оригинальной идеи полета в точку Х», были настроены весьма оптимистично, чего нельзя было сказать о приглашенном.

— И вы хотите, чтобы я отправил свой собственный корабль прямиком в эту чертову задницу? — не слишком вежливо отреагировал на вдохновенную речь Зимина, Роднеро Келлендж, капитан звездолета «Бриз». На счету его экипажа рисковый полет с подобными «идейными энтузиастами» был далеко не первым, но прежние маршруты все ж таки укладывались в привычные схемы и понятные правила.

— Вселенная анизотропна. — с неподражаемой уверенностью гордо сообщил ему Андрикаварс таким тоном, будто в этом была его личная заслуга. — Возьмите любую ее часть. Какую угодно. Какой-нибудь удаленный квадрат периферии. И всюду вы увидите, что свойства пространства там, в космических глубинах уже иные. Они меняются…

Он заметил скептический взгляд собеседника и тут же добавил. — слегка… меняются. И не только свойства! Прошу обратить внимание, что физические константы тоже могут быть несколько… видоизмененными.

И Джейкоб небрежно щелкнул в воздухе пальцами. — Это уже установленный факт, который давно признан в научном мире. И что дальше? Что из этого? Мы же не прекращаем исследования в Дальнем космосе. Не отказываемся от изучения иных галактик, от полетов к иным рубежам Вселенной.

Он говорил со всем вдохновением на которое был способен, но очевидно собеседника это не утешило.

— Место, в которое вы направите звездолет, на всех картах отмечено красным, как чрезвычайно опасная зона. — резко произнес Роднеро.

— Не опасная, — тактично поправил его Андрикаварс. — Не опасная, а всего лишь малоизученная.

— Полет не займет много времени. Наши исследователи проведут измерения некоторых данных. — подтвердил Зимин. — Оценят первоначальные расчеты и теоретические выкладки. Заодно проверят работу кое-какой аппаратуры. Так, по мелочи. Обычная рутина.

Он пожал плечами и улыбнулся капитану. Тепло. Искренне. По-дружески.

Наступила тишина. Одно долгое мгновенье Роднеро молча смотрел в честные глаза Нуара.

— Проверить аппаратуру? — прищурился он не отводя от собеседника взгляд. — Там где ни один прибор не работает?

— Это уникальная аппаратура, — вмешался Андрикаварс. — А согласно новой теории вероятности эта область пространства не представляет опасности для исследователей. Она всего лишь мало изучена.

— Охотно верю. — кивнул соглашаясь Роднеро и поднялся с кресла. — Не знаю, в какие игры вы тут играете, господа исследователи, да и не хочу знать. Поищите другого идиота. Я не настолько безумен, чтобы лезть в этот адский котел.

— Двадцать тысяч байлов. — четко проговорил Зимин.

— Да ну? — насмешливо отозвался Роднеро поворачиваясь к выходу.

— Сразу. И столько же по возвращении. —продолжил Нуар.

— Я и сам люблю шутки. — капитан резко развернулся, вновь усаживаясь в кресло. — Но, мне вот что интересно. С чего вы решили, что звездолет, который отправится прямиком в эту задницу, сможет возвратиться?

— Он вернется. — со спокойной уверенностью проговорил Зимин. — Я это знаю. И более того. Я настолько уверен в безопасности полета, что отправлюсь туда, вместе с вами.

— Тогда еще один вопрос. — Роднеро по-прежнему пристально смотрел на Зимина. — Если вы уверены в безопасности, и в благополучном возвращении, то к чему вся эта суета…

Он усмехнулся и продолжил. — И зачем вам я? Любой капитан будет только рад предложить саои услуги по доставке вас в это… гмм, «райское местечко».

— А на всякий случай, — пояснил Зимин. — Всегда полезно иметь лишний козырь в рукаве.

— Значит двадцать тысяч, сразу, — задумчиво протянул Роднеро.

К столу приблизилась небольшая тележка робота-секретаря. Металлический манипулятор достал из вмонтированного внутри панели, крохотного сейфа, золотистый критал и положил перед капитаном. Келлендж легко коснулся его пальцем и на боковом табло высветилось изумрудным, число 20.000.

Роднеро небрежно покрутил в руке критал и опустил его в карман куртки.

— Где договор? — несколько отстраненно поинтересовался он.

— У меня только два вопроса. — с обратился Андрикаварс к Зимину, как только дверь за капитаном захлопнулась. — Откуда взялись такие деньжищи и с какого перепугу ты вдруг решил принять участие в полете?

— Просто поверил в твою идею, — напарник задумчиво разглядывал модель крошечного звездолета в руке.

— Оставь свои отговорки для публики, — отмахнулся Андрикаварс. — Мне нужно знать, что происходит.

— Точка Х, — не отвечая на его вопрос и по-прежнему разглядывая модель, медленно произнес Зимин. — Место в котором, как утверждает новая теория вероятности, время и пространство меняются местами…

— Что за бред, — проворчал Джейкоб. — Я этого не говорил. Всего лишь предположил об изменении законов природы.

Он сделал паузу и веско добавил. — Некоторых законов.

Мертвые, которые живы.

Несмотря на то, что защита, хоть и отложенная на время все ж таки требовала подготовки, Мари не смогла заставить себя вновь сесть за диплом.

Как только она погружалась в составленный ранее план работы, начинала систематизировать собранный материал и читать то, что писала ранее — сразу перед мысленным взором появлялся Фалько. Но не такой, каким она увидела его в том злополучном отеле.

А тот, который показал ей танцующую в чашечке ромашки фею, который защищал ее в сражении. Тот, который погиб, пытаясь вытащить ее из дворца.

Сила Дракона Хаоса изменила обстоятельства и Фалько остался жив. Но может быть… может быть мертвых нельзя возвратить к живым?

Что-то произошло тогда с миром Полянского, да и с ними тоже… Вопрос как ниточка тянул за собою другие, на которые никто не даст ответ. Не помогут ей ни родные, ни сотрудники станции, ни вся наука в целом.

Мари вздохнула и провела рукой по старенькому гобелену.

Мир далекого прошлого тоже хранил свои тайны. Здесь, на полотне время замерло, остановилось запечатлев всего лишь одно мгновение минувшего.

Означает ли это то, что перешагнув границу она раз за разом, вновь будет попадать в одно и то же время. Так же как и в прошлый раз, ее встретят на опушке олени, а Физис выйдя на крыльцо улыбнется и скажет. — Смелее детка. Я не кусаюсь.

Время бегущее по кругу.

Она бросила взгляд на колечко фейри. Живая искорка в синем камушке сверкала уверенно и ярко. В памяти вновь прозвучал насмешливый голос Физис.

«— Смелее детка».

Мари улыбнулась и вызвала то ощущение, которое пришло к ней в прошлый раз. Сила невидимой волны подхватила ее и Донович вступила на залитую солнечными лучами лесную опушку далекого прошлого.

Тут все было так, и не так, как раньше. Оленей поблизости не было. Только присмотревшись она заметила как скользят в лесных зарослях их силуэты, неторопливо удаляющиеся в бескрайний зеленый простор.

В небе плыли сероватые облака. Птицы немного поутихли. Неутомимый ветер сильнее прежнего ерошил растрепанные волосы.

А в паре метров от нее стояла улыбающаяся Физис собственной персоной.

— Я знала, что ты вернешься, — сразу же пояснила она. — И решила встретить, чтобы ты не направилась в тот дом, что маячит прямо перед твоими глазами.

Мари еще раз огляделась вокруг. Да, картинка изменилась. Правда пока не на много, но она стала другой.

— Привет, — улыбнулась она. — У нас есть время для разговора? Я смогу вернуться?

— Сейчас, да. — коротко пояснила Физис. — И поговорим, и возвратиться тоже успеешь. Главное — не забывай про время.

Мари растерянно взглянула на напрочь вырубившийся универсальный браслет связи.

— В прошлом, все это превращается в обычный хлам. — Физис тоже мельком посмотрела на ее устройство.

— В таких случаях надо всегда иметь механические часы — посоветовала она улыбаясь растерянной собеседнице.

— Тут все немного изменилось, — сообщила ей Мари.

— А почему бы и нет? Время не стоит на месте. Ты ушла в свой век на день, неделю, месяц. Но сколько бы не прошло там, в твоем родном мире минут или лет, ты всегда вернешься сюда почти в тот же самый момент, когда уходила.

Донович молчала. Теперь, когда Физис стояла почти рядом, а времени было катастрофически мало, она вновь не могла отыскать самые важные вопросы.

— Значит тебя назвали Мари, — с легкой насмешкой протянула Физис. — Так себе имечко.

— Меня все так называют. Но на самом деле мое имя другое. — поторопилась с объяснениями Донович.

— Без разницы, — отмахнулась собеседница. — Ну да, ладно. Что есть, то есть. Кстати, если надумаешь прийти сюда еще раз, то не вздумай зайти в тот домик, что стоит прямо перед твоим носом. Потому что там…

Она слегка запнулась и небрежно завершила фразу. — Там… мертвое время.

— Как это может быть? — удивилась Донович. — Проще сказать, что там время отсутствует.

— Может быть это и проще, — не стала спорить собеседница. — Но ты все же не заходи туда. Если зайдешь, то не сможешь возвратиться в свое время и останешься тут. Навсегда.

Она неожиданно рассмеялась. — Признаюсь, это тоже неплохой вариант. Но у тебя должен быть выбор. Например, своя жизнь и свое собственное будущее.

У Мари по спине скользнул холодок. — Но как же ты сама… ты живешь в доме? Или ты находишься вне времени, и вне этого мира?

— Глупости, — устало отмахнулась Физис. — Просто я давно умерла.

Солнце вновь скрылось за плотным облаком и вокруг все омрачилось в серые тона. Разгулявшийся ветер шумел листвою в ближайших зарослях.

— Просто… — машинально повторяя прошептала Мари.

— Да. Проще не бывает, — печально усмехнулась собеседница.

— Ты привидение? — серьёзно спросила Мари изо всех сил пытаясь разглядеть прозрачность собеседницы. Но та выглядела наоборот, очень даже живо.

Физис задумалась.

— Частично. — наконец произнесла она. — Призрак для прошлого или будущего. Трудно сказать. Ты читала про реинкарнацию? Ну там про разные воплощения. Умер, а потом передумал, но так как тело сдохло, то душа горемыки занимает другое тело, более подходящее. Или некто родился заново. И потом неожиданно вспомнил свои прежние воплощения.

Мари кивнула. — Да, я читала. Когда-то люди верили в колесо жизни, колесо сансары.

— Так, вот. Все это… чушь собачья.

Мари показалось что собеседница намеревалась произнести другой, более хлесткий эпитет.

.