Змея за терновым троном - читать бесплатно онлайн полную версию книги автора Мари Конва (Глава 25 Маскарад теней) #26

Глава 25 Маскарад теней

Пышный зал украшают сотни композиций из цветов и листьев. По одну сторону стоит длинный стол, накрытый расписной скатертью. На нём расставлены блюда со всевозможными яствами, что даже бабочке негде сесть. По другую на небольшой сцене играют на флейтах две праздно одетые девушки-фэйри. Они сменяют друг друга, изображая перед собравшимися завораживающий музыкальный диалог. Их пышные слои юбок надуваются от кружения, а колокольчики на рогах звенят в такт музыке.

Чувствую себя пришельцем, заброшенным на планету с непривычной гравитацией. Волшебные существа в разноцветных нарядах щебечут и попивают вино. На ком-то надеты маски звериных форм, на ком-то — лишь их собственные. Если не знать контекста, то можно решить, что я попала на костюмированную вечеринку свингеров, а не во дворец к фэйри, где у каждого припрятано оружие за поясом или парочка ядовитых фраз за изгибом красивых губ.

Зал имеет длинную прямоугольную форму, а куполообразный стеклянный потолок открывает вид на тёмное небо. Россыпи звёзд светят столь ослепительно, что, кажется, вот-вот истлеют и потухнут на глазах. Отсутствие огней человеческих городов и смога раскрывает небосвод совсем иным образом. Он обманчиво даёт надежду, что, протяни руку, — сорвёшь одно из светил, как спелый персик, положишь в карман, а наутро улов обратится в сияющую пыль. Жаль, но никто из присутствующих не любуется нарисованной Вселенной картиной. Должно быть, она привычна для них до тошноты.

Солнце давно село, поэтому жар улицы спал, однако в помещении по-прежнему душно. Я периодически бесполезно обмахиваюсь ладонями и дую на лоб. Сквозь открытые безоконные рамы поникает еле уловимый ветер, чьё присутствие заметно лишь по колыханию пальм и папоротников, растущих прямо из облагороженного мраморного пола. Болотного цвета вьюн с мелкими белыми цветами разросся по колоннам и стенам до самого верха. Растение пронизывает всё вокруг, точно капиллярная сеть.

По всему периметру то здесь, то там стоят напольные ажурные светильники с мозаичными вставками. С потолка на длинных, цвета меди, цепях, свисают люстры с вытянутыми плафонами из стекла синих и зелёных оттенков. Внутри каждого — десятки светлячков. Они гораздо крупнее тех, что обитают у меня дома, и даже с достаточно большого расстояния не укроется их отчаянное трепыхание. Мне становится жаль бедолаг, но я не вправе судить чужие обычаи и культуру.

Я стою на балконе, облокотившись о перила, откуда отлично видно собравшихся. Моя спина почёсывается под платьем, вынуждая вертеться. Помогает. Изо всех сил я стараюсь держать осанку прямо. Удаётся с трудом. Никто из гостей не танцует. Кто-то удостаивает меня мимолётного взгляда и сразу же возвращается к светской беседе. Некоторые откровенно пялятся, словно я только что выросла из-под земли. Но большинству нет никакого делал до полукровки.

Между гостями снуют полуголые девицы с подносами, а гости заливаются смехом и горячительными напитками. В воздухе клубится пряный и приторный дым из кальянной, где вместо шланга закреплены металлические маски. Думаг. Тошнота подступает к горлу, когда вижу, как парочка фэйри вдыхает пары смеси. Один из них закатывает глаза и качается в экстазе. Пары думага опасны, поэтому я предпочитаю держаться от него подальше. Наложниц не видно.

Неужели Рута передумала?

Несколько часов я убила на обдумывание свалившейся на меня информации. Братья-близнецы возомнили себя самыми хитрыми и решили разыграть спектакль. Что ж, вышло недурно. А сколько стараний! Признание Тео в умении открывать Тропы сбило меня с толку, и именно это увело с верной дороги. Не думаю, что он поделился бы секретом, не будь загнан в ловушку. Возникает три вопроса.

Первый: только ли Тео имеет такой дар или Кайден тоже?

Второй: кто ещё знает об их розыгрыше?

Третий и самый важный: ради чего вся ложь?

Я пытаюсь найти ответы, но всё сводится к неподкреплённым домыслам и новым загадкам. В сложившейся ситуации куда выгоднее стать тем, кто знает, чем тем, кто думает, что знает. Лишь бы в итоге самой не оказаться не в той команде.

Кто-то хватает меня сзади. Я слегка вскрикиваю и оборачиваюсь.

— А тебя и правда легко напугать, — хихикает Шай.

— Ха-ха. Умереть со смеху, — бурчу и неловко разглаживаю подол со звёздами.

Принцесса нарядилась в золотисто-бежевое платье с соблазнительным вырезом от бедра до голых ступней. Металлическая маска из тонких цепочек прикрывает лицо и спускается к оголённой шее. Подведённые глаза ярко выделяются на оливковой коже, игриво следя за моей реакцией. Она двигается так плавно, точно природа вдохнула в её изгибы грацию.

— Не сердись, а то заведу в лабиринт и… — она не договаривает и изображает руками когтистые лапы.

— Всё, хватит! Вычеркнем этот постыдный эпизод из нашего прошлого.

— Так и быть.

— Кайден… — я запинаюсь, чуть не сказав иное имя. — Кайден говорил с тобой?

— Нет. Он пока не появлялся. — Шай упирается спиной в перила балкона и потягивается как кошка. — Не вижу радости на твоём личике.

— Был бы повод. — Не хочу заострять на волнующих меня вопросах внимание и увожу разговор: — Впервые вижу бал, где никто не танцует.

— Подожди, когда концентрация алкоголя и думага дойдёт до максимальной.

Задумчиво вожу взглядом по залу.

— Я думала, что фэйри брезгуют думагом. В торговых кварталах зависимых среди них я не видела.

— Всё верно. На нас он действует одурманивающе, но никакого привыкания не вызывает. Как и вреда. Для большинства это или бизнес, или развлечение. Я предпочитаю держать своё сознание кристально чистым, да и захоти, королевской семье это запрещено. — Она пожимает плечами и со скукой произносит: — Безопасность.

— К слову о безопасности, — вспоминаю я. — И где же твой кавалер? Украдут же тебя.

— Прихорашивается, — надувает губы Шай. — Да и танцы совсем не по мне.

— Если это не клинки.

— О, да, — она растягивает губы в блаженной улыбке. — Что насчёт тебя? Приставал уже кто-нибудь?

Смахиваю волосы с плеча и выпрямляю осанку с наигранным самолюбием.

— Как видишь, еле отбиваюсь от настойчивых ухажёров. Ты только представь! Один и них кружит меня по залу, а в это время гости сворачивают головы от удивления. Искры разлетаются во все стороны… — Лицо фэйри кривится всё сильнее с каждым оборотом моего воображения. — И вот мы покупаем замок с идеальной лужайкой, заводим пса и учим его приносить газету. — Я наигранно комично спрашиваю: — У вас тут есть газеты? Можно научить разносить пса сплетни…

Принцесса смеётся и отмахивает рукой.

— Остановись.

— Прошу меня простить, — вклинивается в наш девичий трёп знакомый голос, и мы синхронно разворачиваемся. — Дорогая сестрица, могу я украсть у тебя моё сердце?

Зейльфейн приобнимает Шай за талию, и та прижимается к нему в привычной манере.

Он сияет, как россыпь звёзд. Его голый торс и плечи покрывает блестящая пыльца, которая так и норовит осыпаться при каждом взмахе его рук. Единственный атрибут одежды — коричневые брюки-шаровары, расслабленно свисающие на бёдрах. Я откровенно пялюсь, понимая, что ошибалась на его счёт.

Это вовсе не гламур.

— Ты — фея.

— Да, как и отец, — говорит он так, словно я сморозила очевидное. — Так могу я…

— Фэй, ты не против? — улыбается Шай одной из тех улыбок, которым прощается многое.

— Конечно, — отвечаю с блеском в глазах и наклоняюсь к её уху, чтобы только она могла услышать: — Замок с идеальной лужайкой ближе, чем кажется.

Фэйри прыскает от смеха и по-дружески толкает меня бедром.

— Ш-ш-ш!

Я изображаю ключ, закрываю рот на замок и выбрасываю его за спину. Шай кокетливо склоняется в реверансе и уходит под руку с Зельфом, оставив меня одну. Они проходят сквозь расступающихся гостей и удаляются в сад.

Моё одиночество длится недолго. Замечаю внизу в толпе одного из братьев. Тео или Кайден? Судя по развязной походке и лёгкой сутулости, ответ напрашивается сам собой — Тео. Я срываюсь вниз, чтобы догнать засранца, пока тот не затерялся в хаотично сменяющихся ликах. Протискиваюсь сквозь разодетых дам, тараторя извинения. Только начинает казаться, что принц потерян, как его чёрная рогатая голова мелькает вдалеке. Тео непринуждённо болтает в кругу юных дев и ищет кого-то в толпе. Ловлю его взгляд, и мы одновременно замираем. Голоса и музыка сливаются в неразборчивую массу, вынуждая всё вокруг уйти за границу моего восприятия.

Внезапно я ощущаю толчок в бок. Откровенно одетая фэйри с ужасом роняет поднос, и тот летит вниз. Стекло вдребезги бьётся, разливая красную жидкость. Гости расступаются, презрительно отмахиваясь. Служанка охает и хватается за порозовевшие щёки.

— Простите, я вас не заметила! Простите! Сейчас приберу.

Испуганная девушка ползает по влажному полу, пытаясь собрать осколки.

— Всё хорошо. Давайте вам помогу.

Подбираю подол платья и присаживаюсь. Внутри всё сжимается от вида багровой лужи. Дрожащей рукой я тянусь к отколотой ножке бокала, но чужая ладонь хватает меня за запястье и останавливает.

— Поранишься.

Тео, стоя на одном колене, снимает пиджак и обматывает им свою ладонь. Он забирает у несчастной поднос и аккуратно складывает на него осколки. Я поднимаю голову и вижу, как гости откровенно пялятся на нас и перешёптываются. Мне становится некомфортно в этом до смеха киношном моменте, но я стараюсь не подавать виду. Когда принц заканчивает, то отдаёт мокрую от вина верхнюю одежду служанке и с теплотой улыбается ей.

— Такое может случиться с каждым. Ступай на кухню и пригласи других закончить уборку, а сама возьми перерыв и умойся. Возвращайся, как будешь готова.

— С-с-спасибо, Ваше Высочество.

Девушка несколько раз кланяется и уходит, ссутулив плечи. Я же осматриваю с подозрением новоиспечённого джентльмена. А не ошиблась ли я?

Кайден?

— На красоту смотришь? — Принц словно слышит мои мысли и вздёргивает бровь. — Есть разговор, полукровка. Идём.

Тео. Бесспорно, Тео.

Придётся поработать над умением их распознавать. Ведь сейчас различия между братьями кажутся более очевидными, и я злюсь, что не поймала их раньше.

Гости расступаются перед нами, и мы проходим по живому коридору до неприметной двери за полотном из бархатной ткани с бахромой. Тускло освещённый холл без души наполнен ароматом жжёного мёда и липы. Свечи, подвешенные в подсвечниках, создают причудливые тени на стенах. Перед нами раскидывается фреска с изображением льва, сражающегося с быком. Принц останавливается подле рисунка и произносит:

— Однажды один фэйри сказал, что в одиночестве кроется сила. Знаешь, где он сейчас? Гниёт вдали ото всех, кто его любил, потому что ошибался. — Он проводит пальцами по фреске и натянуто улыбается. — Я так и не научился быть один, но и с кем-то тоже. Иронично, правда?

Я переминаюсь с ноги на ногу и спрашиваю, чтобы не оттягивать неминуемое:

— Мы поцеловались.

— А ты не ходишь вокруг да около.

Пожимаю плечами.

— Думала, ты тоже.

— Да, обычно так оно и есть. Вино делает меня… сентиментальным. — Он прижимается лопатками к изображению на стене, заслонив быка, и ослабляет ворот рубашки. — Никогда не встречал таких, как ты.

— Моря Посейдона! — Смешок вырывается из моей груди. — И это работает? Девушки ведутся?

Тео мрачнеет и делает ленивый шаг мне навстречу. Я нервно сглатываю и инстинктивно отступаю.

— Обычно мне не требуется вести с ними беседы. — Он склоняет голову, рассматривая меня. — Наличие коронованного отца открывает многие двери и поднимает любые юбки.

— Ты ведь понимаешь, как мерзко это звучит?

Гул из зала становится ощутимо слышнее. Принц продолжает неспешно идти вперёд, вынуждая меня пятиться.

— Правда не всегда сладка. — Его глаза бродят по моему телу, и я чувствую себя голой. — Тебе не нужна корона и дворец. Ты не покупаешься на богатство и власть. Говоришь, что думаешь, даже когда следует промолчать. Дерзишь и споришь. Кому-то всё это покажется неуважительным и безрассудным, но я в этом вижу свободу, которой недостаёт мне. Старо как мир: нас часто притягивает то, что мы не имеем сами.

Моя спина касается двери, откуда мы вышли, и лёгкая паника сковывает тело холодными прутьями в клетку. Я озираюсь в поисках пути к отступлению, и это только веселит Тео. Он подходит вплотную ко мне и располагает руки по бокам от моей головы. Медленно и без резких движений.

— Ближе к делу, — наигранно зевая, говорю я. — Начинаю засыпать.

Тео усмехается моей слабой попытке казаться невозмутимой.

— Если бы я поцеловал тебя сейчас, ты бы ответила?

Вопрос кажется простым, но на доли секунды вводит в ступор. Принц внимательно отслеживает каждое мимическое движение на моём лице, и мне приходится приложить усилия, чтобы не сломать маску напускного безразличия.

— Нет, — произношу твёрдо, и в комнате становится на одного лжеца больше.

Он щурится, будто не верит ни единому слову.

Теряю навык.

— Мы можем, — его взгляд опускается на мои губы, — проверить.

Пытаюсь сбить сердечный ритм и удержать сбивчивое дыхание в узде, но выходит из ряда вон плохо. Я скрещиваю руки, чтобы создать межу нами хоть какую-то преграду, и спастись. Локти еле вклиниваются между моей и его грудью.

— Послушай, большую часть времени ты провёл при дворце, где каждая девушка готова на всё, лишь бы прикоснуться к роскоши и титулу. И тут появляюсь я, всячески руша твои представления о противоположенном поле. — Чувствую, как загоняю шипы Тео прямо под кожу, но не могу остановиться. — Это не я такая особенная, а ты привык к жизни по шаблону.

Его губы плотно сжимаются, а ноздри раздуваются. Он с шумом вдыхает воздух и резко отшатывается, будто от огня.

— Лучше бы ты дала мне пощёчину.

Я трещу по швам, но заставляю себя расправить плечи.

— Ты и я — проигранная партия ещё до начала игры. Расклад, который невозможен и… Работа прежде всего.

В последнем есть доля правды. Не могу позволить себе сблизиться с тем, кто лгал мне первого дня знакомства. Сознание должно оставаться незамутнённым. И пока мы не проясним всё окончательно, нам стоит держать дистанцию. Не то, чтобы я планировала что-то после…

Тео закатывает глаза и манерно кланяется.

— Мне жаль, если своим поступком я подорвал твой профессионализм. Мешать личную жизнь с работой было… и впрямь ошибкой. Признаю свою вину. — Его речь становится отрешённой. — Ты оказалась рядом в тот момент, когда я был оголён и нуждался в ком-то… Прошу прощения за это, а теперь… — Он наклоняется к моему уху и холодно шипит: — Кыш!

До меня не сразу доходит, чего он хочет. Тео не ждёт озарения и твёрдо отодвигает меня в сторону, придерживая за локоть. После чего открывает дверь и входит в душный зал. Ворвавшийся шум оглушает и перекрывает мой собственный сумбур в голове. Холод пробирается от кончиков пальцев до позвоночника. Тело начинает дрожать, и я обхватываю себя, чтобы сдержать это.

— Соберись. Не надо устраивать драму, — шепчу себе как мантру. — Ты на работе. Работай!

Я закрываю переживания в коробку и кидаю их в ту огромную кучу, что уже скопилась внутри меня. Затем расправляю плечи, встряхиваюсь и выхожу в гущу событий. Принца поблизости не видно. Оно и к лучшему. Мне нужно найти Руту.

Снова поднимаюсь наверх и несколько раз откашливаюсь. Взрослый мужчина с лютней сменил скрипачек. Его босые ноги притоптывают задорной мелодии, уходящей временами в протяжные тревожные аккорды. Музыка становится тягучей, мажущей. Мужчина хаотично дёргает головой и закатывает глаза. Я отвожу взгляд и осматриваю зал, что покрыт пеленой тумана. Гости, как под гипнозом, двигаются в пьянящем танце. С высоты картина напоминает клубок гремучих змей, отчего я внутренне ёжусь. Одна фэйри запрокидывает голову на плечо парня, обнимающего её сзади, и звонко смеётся. Звук разлетается по залу, поднимая волну смеха, которая, как цунами, накрывает всех. Мне не по себе от происходящего. Тела всё ближе и теснее к друг другу. Движения плавные и ленивые. Их рты приоткрыты в блаженных улыбках, а веки подрагивают, словно в экстазе.

Что происходит?

Я нахожу кальянную и вижу, что там никого нет. Маски эирдримеров валяются на подушках, а из отверстий клубится дым.

Моря Посейдона!

Думаг!

Дым изливается огромными клубами, стелется по полу и поднимается выше.

Что делать?

Шай поблизости нет, как и Зельфейна. А братья? Где хоть кто-то из них?

Зевс всех дери!

Мой кашель усиливается. Сознание мутнеет. Будто тяжёлая ладонь легла на грудь и давит, давит, давит. Ищу опору и нахожу. Высокий светильник кренится и с грохотом падает. Я даже не вздрагиваю. Разбитые плафоны выпускают множество светящихся светлячков. Они мечутся, но не улетают от своей клетки.

Поднимаю часть подола и прикрываю им рот, чтобы меньше вдыхать пары. Глаза ищут выход и не находят. Будто нарушен сигнал передачи в головном мозге. Я вижу что-то, но не понимаю, что именно. Интерьер знаком.

Где я? Как нелепо.

Я начинаю хихикать. Почему я дышу через платье? Должно быть, все видят мою задранную юбку. Смех истерично вырывается из груди и царапает горло. Слёзы текут по щекам. Смахиваю их и гляжу на ладони. Капли алые, как закат. Я с шумом вдыхаю воздух и сжимаю-разжимаю кулаки. Цвет исчезает, и я вновь заливаюсь смехом. Как же хочу остановиться и не хочу одновременно. Опускаюсь на пол, чувствуя себя сломанной. Пальцы пытаются разодрать шею и губы, заставив замолчать. Боль. Я её не чувствую. Хохот нарастает, и уже не понять, где мой, а где — гостей. Веки опускаются. Падаю или взлетаю? Всё кажется таким незначительным.

— Твердила же, что это слишком! — Знакомый голос врывается ко мне из общего потока. Он то отдаляется, то приближается. — Леди Фэй?

Кто такая эта «леди Фэй»? Заливаюсь смехом пуще прежнего.

— Ладушки, возможно, я и правда переборщила с концентратом. — Раздаётся шлепок. — Ау! Бить-то зачем? Эта задница под защитой короны.

— Не слушаешься.

Раздаётся фырканье.

— За это король меня и любит, мамочка.

— Просила же, не зови меня так!

Голос твёрдый, но нежный. Как облака или воздушная вата. Не отказалась бы я сейчас от кусочка. Да и отчего нет? Раз я в парке аттракционов, то могу позволить. Только карусель мне эта не нравится…

— Чего она так лыбится? Пугает.

— Ш-ш-ш! Держи крепче, а то ударится!

— Тяжёлая. Будто мешок с мукой тащу, как когда-то дома.

— Окажешься там, если не сделаешь, что велено.

— Вряд ли прутья вонючей решётки можно назвать домом.

Кружит и кружит. Когда уже моя остановка?

Слезть хочу. Укачало на этой качели!

— Ох!

— Вот же брыкается!

— Держи!

— Да, держу! Держу!

Я спрыгиваю с карусели и падаю.