Знакомьтесь, мистер Блэк

Часть

На самих занятиях пока ничего сложного не было: к примеру, не разобраться в астрономии довольно сложно, особенно если у тебя и у большей части родни весьма специфические имена, и ты еще в раннем детстве выяснял по старинным атласам и глобусу звездного неба, где находится то или иное небесное светило. На истории магии самым трудным было не заснуть, а записывать что-либо я даже не собирался: у меня имелись папины конспекты, и, послушав профессора Биннса на паре занятий, я убедился, что он ни единым словом не отходит от собственных лекций многолетней давности. Так зачем время терять, если можно занять его чем-то более полезным?

Гербология мне понравилась: прежде мне не доводилось возиться с волшебными растениями (мама-то разводила самые обычные розы, разве что немного зачаровывала их ради ускоренного роста и пышных цветов необычных оттенков). Да и преподавательница, профессор Спраут, была во всех отношениях приятной дамой.

С чарами тоже проблем не возникало, тем более, что профессор Флитвик всегда был рад помочь и растолковать, если у кого-то что-то не получалось. То же было и с трансфигурацией: профессор МакГонаггал оказалась весьма строга, но лишить кого-то заслуженных баллов не могла. Разумеется, начинали с самых азов: не то что магглорожденные, а и выросшие с волшебниками полукровные не умели ровным счетом ничего. (Впрочем, дедушка предупреждал, что мне будет скучно, во всяком случае, на первых курсах, и я не удивлялся и не стремился блистать — выскочек никто не любит.)

Правда, вскоре я подметил, кто еще из однокурсников притворяется, будто впервые взял в руки волшебную палочку и не способен превратить спичку в иголку. Во-первых, разумеется, это был Малфой: я в жизни бы не поверил, чтобы родители и дедушка (который достаточно тесно общался с моим, и, уверен, они разделяли взгляды на воспитание наследников) ничему его не обучили. Затем - мои соседи по спальне: Нотт абсолютно машинально действовал палочкой, зажигая или гася свет, поправляя балдахин, очищая одежду или подзывая к себе учебник из чемодана. Забини — тот вообще любил развлекаться, жонглируя в воздухе несколькими предметами или заставляя пару подсвечников плясать на подоконнике что-то зажигательное, вроде бы латиноамериканское. После этого поверить в его неспособность сотворить на уроке простейшие чары как-то не верилось.

С девочками я общался меньше, но и то замечал, что те же Паркинсон, Данбар, Буллстроуд, Гринграсс явно не испытывают затруднений на занятиях.

А вот чистокровнейший Рон Уизли, увы, совершал промах за промахом, хотя, возможно, дело было в его неисправной палочке. Магглорожденная же Грейнджер делала большие успехи, и видно было, что она горы своротит, лишь бы оказаться лучшей на курсе!

Что касается знакомств, то я опять-таки не торопился и не намеревался набрасываться на окружающих с криком «давай дружить!». Сперва нужно было присмотреться, понять, кто чем дышит, а потом уже наводить мосты.

Так, я замечал, что Малфой совершает определенные движения в мою сторону, но пока наше общение не заходило дальше просьбы уточнить домашнее задание или дать переписать пропущенное в конспекте место. Нотт, как я уже говорил, был крайне молчалив и держал значительную дистанцию, а вот Забини уже на третий день с удовольствием травил байки о своей жизни до школы.

Я был наслышан от бабушки о его матушке: красавица-креолка уже успела сменить семь мужей (все они как-то скоропостижно умирали, оставляя ей немалое наследство) и явно не собиралась останавливаться на достигнутом. Судя по тому, что прозвище Черная вдова не отпугивало от нее мужчин, Забини вполне мог обзавестись еще десятком отчимов к своему совершеннолетию... и распрощаться с ними.

Колдография матери стояла у него на тумбочке: с нее улыбалась женщина в самом деле необычной красоты, и, очевидно, «Черной вдовой» ее назвали не только из-за череды покойных мужей. Мадам Забини была пышноволосой брюнеткой со смугло-оливковой кожей, и оставалось только гадать, кто мог оказаться среди ее далеких предков.

-Это проклятие, - совершенно серьезно заявил Забини, когда я очень осторожно спросил у него об очередном отчиме — как-то к слову пришлось. - Вот увидишь, скоро и этот сыграет в ящик!

-Проклятие? - неожиданно оживился Нотт, хотя вроде бы не прислушивался к разговору. - Родовое?

-Вроде того. Оно замысловатое, но суть такая: будь у матери одни девчонки, жила бы она спокойно с одним мужем. А если родился наследник, то всё, мужчин в семье больше быть не должно! - развел он руками. - А других детей нету, кстати, потому что мать не хочет проклятие дальше передавать, это по женской линии идет... Второго сына точно уже не будет, а дочкам зачем такое счастье?

-То есть, если ты вдруг умрешь, твоя матушка сможет спокойно жить с новым супругом? - с интересом спросил Нотт, и Забини поперхнулся.

-Знаешь, с такой стороны я это не рассматривал!

-Я почему спрашиваю, - тот сел поближе, - у нас в семье похожее. Но по мужской линии. Один наследник. Всегда один. Если первой рождается девочка, то семья живет спокойно, но если уже есть мальчик, то...

Я вспомнил, что у него нет матери, но благоразумно придержал язык. Они с Забини заговорили о семейных проклятиях — я с интересом слушал и запоминал, решив, что надо будет почитать об этом поподробнее, а то неизвестно, не выдумали ли мои однокурсники половину сказанного!

-А у вас в семье есть какое-нибудь проклятие? - спросил вдруг меня Забини.

-Не уверен, - честно ответил я. - У нас только родовое безумие, но, думаю, это из-за близкородственных браков.

-Ты вроде нормальный, - покосился он на меня и уточнил справедливости ради: - С виду.

-А оно не всегда и не у всех проявляется, - успокоил я. - Но если уж полыхнет, то...

-Верно, - сказал Нотт. - Десять лет назад. Да?

-Если ты о моем дяде, то да, верно, - сказал я. - Но подробностей я не знаю.

-Н-да... - протянул Забини и вдруг оживился: - А что это мы всё о грустном? Давайте лучше о девчонках!

-А что — девчонки? - не понял Нотт.

-Он имеет в виду, - пояснил я, - что раз мы приехали в школу не ради учебы, а ради знакомств... что вы на меня так уставились? Вы что, в самом деле программу трансфигурации за первый курс не знаете, а не притворяетесь?

-Э... да нет. Я просто думал, что хорошо прикидываюсь, - ухмыльнулся Забини.

-У нас почти все прикидываются, не считая нескольких полукровок и Крэбба с Гойлом, - хмыкнул Нотт. - Да и те больше от лени ошибаются. Так что с девчонками-то?

-Так знакомиться надо! - Забини потянулся было постучать его по лбу, но тот отстранился. - С одной, с другой, как раз к окончанию школы разберешься, какая тебе по нраву! Вон, Малфой уже с Паркинсон гуляет...

-Это она с ним гуляет, - поправил я. - А он будет ее поощрять, потому что она отгонит от него прочих кандидаток. А потом... прости, любимая, так получилось!

-В смысле? - не понял он.

-Блэк имеет в виду, что у Малфоев есть договоренность с Гринграссами, - пояснил Нотт. - Не о старшей дочери, о младшей. Ты вряд ли об этом слышал, а наши старшие общаются достаточно близко, так что...

-Понял, - Забини почесал в затылке, поставив черные кудри дыбом. - То есть на старших курсах бедняжка Панси останется одна, и ее можно будет утешить, учтем! Ну ладно, а тебе кто по нраву?

Нотт молча пожал плечами.

-С тобой все ясно, - вздохнул тот. - Так... Данбар еще с распределения виснет на Блэке, и кто же мне остается?

-Разве она на мне виснет? - удивился я. Мы с этой девочкой и парой слов, по-моему, за неделю не перебросились.

-Еще один... - Забини вскочил и схватился за голову, делая вид, будто рвет на себе волосы. - Вы так вымрете, точно вам говорю! Послушайте опытного сердцееда... Что вы хихикаете?

-Нет-нет, ничего, - заверил Нотт. - Просто вспоминаю, сколько тебе лет.

-Надо думать, первую даму сердца ты покорил, стукнув в песочнице совочком? - предположил я, не подумав, как это может быть воспринято. Вдруг они никогда не играли в песочнице с другими детьми? Надо лучше следить за своими словами, вот что...

-Нет, я засунул ей в панамку краба, - мечтательно ответил Забини. - Это было прекрасно! И не сбивайте меня с мысли! О чем бишь я? Ах да... есть ведь еще другие факультеты, на нашем свет клином не сошелся. Взять вон близняшек Патил — хороши ведь, а? Браун, Боунс, Аббот, да много еще...

-Учитывай то, что мы редко с ними пересекаемся, - напомнил Нотт, - в основном с Гриффиндором. А гриффиндорки вряд ли будут рады нашему вниманию, равно как и гриффиндорцы не оценят покушения на их законную добычу.

-Ты зануда, - сказал ему Забини и рухнул на кровать, заложив руки за голову. - Но ты, как ни больно мне это признавать, совершенно прав. Ну что ж, даже если отмести Гриффиндор, все равно прекрасных цветков в школе столько, что знай, собирай, а на будущий год их станет еще больше!

-Ты еще на второкурсниц посмотри, - посоветовал я.

-Ты понял тему, Блэк! - Забини приподнялся и посмотрел на меня. - Полгода туда, полгода сюда, какая разница? Ха! Так, а кто у нас на втором, хм-м-м...

Нотт только вздохнул и снова взялся за книгу, а я последовал его примеру. Правда, я не столько читал, сколько размышлял.

Действительно, гриффиндорцы нас сторонились, а если не сторонились, то непременно случался конфликт. Странное дело: до распределения, в поезде я мирно общался и с Поттером, и даже с Уизли, но на следующий день будто какой-то рычажок повернули, и они сделали вид, будто мы не знакомы.

Поттер, правда, хотя бы кивал, когда я с ним здоровался, а Уизли просто не представлял, куда ему деваться. Полагаю, услышав мою фамилию, он многое вспомнил из родительских рассказов (уж о моем дяде они точно слышали!), и теперь не знал, как быть.

Самое смешное, что я ему помог, пусть даже в сущей малости — не дал опозориться перед Грейнджер с этой его злосчастной крысой... Наверно, Уизли истолковал этот мой поступок, как проявление крайнего коварства и желания сделать его должником на веки вечные. Во всяком случае, что-то такое мерещилось мне в выражении его лица... Но, быть может, я просто сочиняю.

А что станет с Поттером, когда он узнает, что мой дядя — его крестный отец, я даже представлять не желал.

Почему я уверен, что он об этом не знал? Да очень просто: у Поттера все эмоции на виду, и, услышь он от кого-то имя Сириуса Блэка, не смог бы не вспомнить обо мне, а там и явился бы с расспросами. Но, судя по всему, от этой информации его тщательно ограждали, а я намерен был выжидать и наблюдать...

*

В пятницу на зельеварении — оно у нас проходило как раз с Гриффиндором, - состоялся настоящий спектакль.

Кабинет профессора Снейпа находился, разумеется, в подземелье, и здесь было холодно — понятно, когда кипят котлы, в обычном классе будет слишком жарко.

Во время переклички профессор остановился, дойдя до фамилии Гарри.

-О, да, - негромко произнёс он. - Гарри Поттер. Наша новая знаменитость.

Кое-кто из наших захихикал, правда, когда профессор начал приветственную речь, воцарилась полная тишина. Мы-то знали, чего ожидать, старшекурсники нас просветили, а вот гриффиндорцы явно были под впечатлением.

Говорил он, должен сказать, красиво и с явной любовью к своему предмету, а окончив речь, неожиданно произнес:

-Поттер! Что получится, если я смешаю измельчённый корень асфоделя с настойкой полыни?

Тот покосился на соседей, но те подсказать не могли. Только Грейнджер изо всех сил тянула руку.

-Я не знаю, сэр, - ответил Гарри.

-Ну что ж... Очевидно, известность - это далеко не всё. Но давайте попробуем ещё раз, Поттер. Если я попрошу вас принести мне безоаровый камень, где вы будете его искать?

Сомневаюсь, что Гарри когда-либо слышал о нем, а уж гримасы моих соседей, давящихся от беззвучного смеха, явно ничем не могли помочь.

-Я не знаю, сэр, - признался он.

-Похоже, вам и в голову не пришло почитать учебники, прежде чем приехать в школу, так, Поттер?

Тот промолчал.

-Хорошо, Поттер, а в чём разница между волчьей отравой и клобуком монаха?

Грейнджер по-прежнему тянула руку к потолку, даже привстав от усердия.

-Я не знаю, - тихо произнёс Гарри. - Но мне кажется, что Гермиона это точно знает, почему бы вам не спросить её? Она сказала, что выучила все учебники...

Теперь захихикали громче, а я переглянулся с Забини и понял, что сейчас грянет. С чувством юмора у нашего декана были большие проблемы, это все знали.

-Сядьте! - рявкнул он на Грейнджер, а потом повернулся к нам. Я, как нарочно, в этот момент улыбнулся, увидев обиженную физиономию гриффиндорки. - Мистер Блэк!

-Да, сэр? - произнес я, встав.

-Вы можете ответить на последний вопрос?

-Да, сэр. Волчья отрава и клобук монаха - это одно и то же растение, также известное как аконит.

-Так... - он посмотрел на меня, немного склонив голову набок. - А что насчет предыдуших вопросов? Напомнить?

-Не нужно, сэр, - ответил я. - Из корня асфоделя и полыни приготавливают усыпляющее зелье, настолько сильное, что его называют напитком живой смерти. А безоар - это камень, который является противоядием от большинства ядов.

-Прекрасно... - протянул профессор. - Но я еще спросил, где вы будете его искать.

-Боюсь, сэр, я не знаю... - начал я, решив проверить, как много позволяется слизеринцам, увидел нехороший прищур и поспешил продолжить: - Не знаю, водятся ли в округе козы и не представляю, как выбрать именно ту, в желудке которой наверняка найдется безоар. Но, думаю, он есть в ваших запасах и, возможно, в больничном крыле...

На этот раз засмеялись громче.

Декан смерил меня долгим взглядом, потом произнес:

-Вижу, вы прочитали учебник перед началом занятий, мистер Блэк?

-Да, сэр, прочитал. Правда, боюсь, запомнил не всё.

-А с какой целью вы это сделали?

Я подумал и ответил:

-Мне было интересно, чему мы будем учиться, сэр.

-Вы еще скажите, будто вам нравятся занятия, мистер Блэк!

-Да, нравятся, сэр, - немного покривил я душой и добавил справедливости ради: - Но не все.

-И что же пришлось вам не по вкусу?

-История магии и защита от Темных искусств, сэр.

-И почему? - профессор сощурился еще сильнее, а мне стало очень интересно, зачем он устраивает этот спектакль. Но он ждал ответа, поэтому я собрался с мыслями и сказал:

-На первой слишком скучно, сэр, а на второй — чересчур весело!

Что правда, то правда, занятия у профессора Квиррелла напоминали какой-то цирк с ним самим в роли коверного. Меня, однако, не оставляло ощущение, будто с преподавателем не всё ладно, но толком присмотреться к нему не было возможности.

Класс снова захохотал: многие разделяли мое мнение.

-Тишина, - негромко произнес профессор Снейп, и воцарилось молчание. - Садитесь, мистер Блэк. Два балла Слизерину. А за ваш наглый ответ, Поттер, - штрафной балл Гриффиндору.

По сути, я отвечал ничуть не менее нагло, чем Поттер. Стало быть, правда: своим подопечным профессор Снейп позволяет намного больше, чем остальным...

Наконец нас разбили на пары — мне достался Малфой, - и мы принялись за работу. На лице моего напарника была написана вселенская тоска: судя по всему, ничего скучнее и противнее, чем варка зелья от фурункулов, он представить не мог. Действовал, однако, быстро и четко: в какой-то момент мы с ним начали подготавливать ингредиенты на скорость, и пару раз он ухитрился меня обойти...

И тут раздался вопль. Лонгботтом каким-то образом умудрился растопить котёл, тот превратился в огромную бесформенную кляксу, а зелье стекало на каменный пол.

-Идиот! Вы что, прежде чем снять котёл с огня, добавили в зелье иглы дикобраза? - рявкнул Снейп.

Тот вместо ответа сморщился и заплакал.

-Отведите его в больничное крыло, - скривившись, произнёс Снейп, обращаясь к напарнику Лонгботтома, Финнигану, а потом повернулся к Поттеру и Уизли, работавшим за соседним столом. - Вы, Поттер, почему вы не сказали ему, что нельзя добавлять в зелье иглы дикобраза? Или вы подумали, что если он ошибётся, то вы будете выглядеть лучше его? Минус балл с Гриффиндора!

-Откуда вообще взялись иглы дикобраза? - почти не открывая рта, произнес Малфой.

-Их даже поблизости не было, - подтвердил я, убавляя огонь. - Лонгботтом просто руки не очистил перед последней закладкой.

Мы переглянулись, и Малфой едва слышно прыснул со смеху. Похоже, это у нас обоих было вбито в головы намертво: не прикасаться к тем ингредиентам, что не идут в котел вместе, грязными руками. Видно, к последней порции толченых змеиных зубов примешалась крапива или прилип кусочек рогатого слизняка, вот котел и рванул!

Но интересно все-таки, почему наш декан так взъелся на Поттера? Одну из причин я знал наверняка, но ее явно было мало для подобной реакции!