Зыбкое равновесие

Глава 5

Жизнь в этой реальности приятная. По крайней мере в России, и уж точно в Кракове. Фишка в том, что Имперская столица прекрасна и индивидуальна. Роскошный, удобный и красивый город, которым стал Краков уже после прихода России, в сравнениях не нуждается. Он сам по себе эталон и образец для остального мира. Мне очень понравилось, что он устроен без извечного русского — сделаем как у них и даже лучше. Ну, там, сделаем русский Версаль, построим русский Хофбург, будет как в Шарлоттенбурге… Все делалось изначально без оглядки на остальной мир, но с привлечением лучших в мире специалистов. В результате Дворец Вавель, он же Царский Дворец своеобразен, но удобен, комфортабелен и непреступен куда больше всех остальных мировых дворцов. А загородная резиденция монарха Луга, построенная в пойменных лугах на берегу Вислы, и вовсе шедевр архитектурной, садовой, инженерной и магической мысли. Которую не прочь повторить, к примеру, во Франции, но увы, повторялка слабовата. Плюс неплохой климат.

И, даже если это вышло случайно, решение разместить столицу в Кракове, было гениальным. Это сразу сделало наиболее говнистую, в моей реальности, часть имперского населения Российской Империи, ярыми фанатами этой самой Российской Империи. Потому что поляки, по какой то извращенной логике, считали, что это не Россия их захватила, и уничтожила почти всю польскую аристократию. А Польша захватила Россию, и в этой связи перенесла столицу. И обсуждалось это всерьез, на уровне того что вековая мечта — Польша от моря до моря, исполнилась. С моим опытом двадцать первого века, я не мог отделаться от подозрения, что в имперской канцелярии работают креативные ребята.

Так что гулял я по Кракову с удовольствием. Чистые улицы, сытое, довольное население. Будки городовых, готовых не только пресекать, но и помочь, если чо. Спокойная, удобная жизнь.

Правда, это имело для меня и неприятную сторону. Казимеж — еврейский район на северо-востоке города, давно перестал быть еврейским. Ну, как в России нулевых, в Марьиной роще, в Москве, где расположена главная российская синагога. Там давно живут обычные люди, а вовсе не евреи. Так и здесь. Просто зажиточный район. Достаточно отдаленный от разгульных заведений вокруг Ратушной площади. Поэтому появление здесь праздного аристократа окружающим несколько непонятно. И даже переодевание мало что исправит. Любой чужой здесь сразу заметен. Так что сделав круг по району, и примерно определившись с местом на берегу Вислы, где нужно будет тщательно осмотреться, я оттуда убрался. Рассчитывая провести вдумчивое исследование ночью. Чем я и занимался три ночи подряд. Старательно скрывая свое отсутствие от отца и прислуги. Для этого я применил эльфийское заклинание невидимости. И перемещался на своих двоих, в основном бегом.

Первая ночь ничего не принесла. То есть в одной из стен подвала доходного дома явно виделась золотая захоронка. Но, судя по всему, оно того не стоило. Денег там было максимум с пару десятков золотых. Очень приличные деньги. Но не для моих целей и задач. На следующую ночь явообще ничего не нашел. Но, уже под утро, сообразил, что новая городская застройка на пепелище сместила сам квартал немного к югу. И смотреть нужно еще северней и прямо у реки. И почти сразу, следующей ночью, я наткнулся на большую засветку. Евреи — они умные. Они все предусмотрели. Просто подумать, что вырежут целый квартал, и некому будет потом прейти за спрятанным, им не приходило в голову.

Погреб, а точнее отдельный подвал расположен метрах в ста от стен подворья ростовщика. И вел туда подземный ход, с выходом из этого подвала в другой подвал, уже совсем даже сторожки на берегу реки. Сторожка не заброшена, но и не используется. У властей не дошли руки, или какие то планы. А мне — и вовсе отлично. Сначала проник в сторожку. Долго искал, и приводил в рабочее состояние лаз в подвал. Огромный камень в фундаменте на шарнире. Не зная — фиг догадаешься. Зажег магический фонарь. Они продаются в любой лавке. Светят непрерывно с неделю. За небольшие деньги там же можно зарядить. И, по даже не обвалившемуся ходу, дошел до сокровищницы. С входом пришлось повозиться. Механизмы заржавели. Плюс две ловушки. С проваливающимся на вертикально стоящие копья полом. И с бьющим стрелой в бок арбалетом. Впрочем, тоже заржавевшими. А потом я плюнул и силовым кулаком просто выбил нафиг дверь.

Ну что сказать? Этот могучий ум нужно скрывать. А то убьют из зависти. Два огромных сундука. До краев полных золотыми монетами. На отдельной широкой полке стоит масляный светильник, и стопка амбарных книг. Видимо — реестр вкладчиков. Можно быть уверенным, что погибших. Иначе бы искали. Еще одна дверь, видимо на подворье ростовщика. Ход завален. Каждый сундук нужно нести как минимум вдвоем. Но видно, что расчет на четверых. Я, без применения магии, едва приподнял. Куда уж сдвинуть с места. Да и не собирался. Просто пытался оценить объем. Постоял, зачерпнул пригоршню золотых, сунул в карман. Отец мне выдает золотой в неделю на карманные расходы. Вполне хватает. С учетом того, что рядовой имперской армии питается в день на пять копеек. И весьма неплохо питается. А сто копеек — это серебряный гривенник. А десять гривенников — это уже золотой. Так что передо мной годовой бюджет небольшого государства.

Аккуратно, не оставляя следов, вылез в сторожку. Странное место. Хорошо, полиция гоняет из столицы нищих. И весьма сурово. Но пустующая будка у реки — вполне подходит, что бы уединится парочке, к примеру. А тут — тишина. Хотя — прохладно. Может летом здесь очередь. А сейчас, в темноте место и вовсе выглядит зловещим. Поодаль заброшенная пристань с пакгаузами. С другой стороны будка городового, метрах в двухстах, и ярко освещенная улица. Решил не особо заморачиваться. А вскинулся и побежал домой.

Заклинание невидимости что я на себя накинул, это забавно. Наблюдать людей, услышавших мой топот, смешно. Наверное, эти легкомысленные смешки меня и подвели.

Недалеко от дома меня вдруг рвануло и потащило в сторону подворотни, что между домом Грибовых, и домом Талицких. Прямо напротив моего дома. А потом я понял, что тащит меня магией. Точнее, заклинанием магический захват, из списка боевых заклинаний местных высших магов. Тут-то рефлексы эльфа включилась самостоятельно. Резким движением рук, я как бы перехватил магические жгуты, что тянулись ко мне. И как за веревки их рванул на себя. Не особо соизмеряя силы. И влепил в стену подворотни человеком, что меня перехватывал. Начисто выбив из него дух. Активировав полную эльфийскую защиту, как броней закрывающую меня от почти любого воздействия, я подошел, и перевернул его на спину. И чуть не обделался.

Передо мной без сознания лежал Император и Самодержец Всероссийский, Краковский, Московский, Будапештский, Венский, Киевский, Владимирский, Новгородский и пр и пр. Александр Алексеевич Романов. Мой тезка. В мундире Преображенского полка, но без погон, и головного убора. Я зачем то сходил в подворотню и убедился, что там не валяется фуражка. А потом встрепенулся и бросил на него диагностику, а потом и то самое аварийное исцеление. А вслед и сон. Не хватало еще, чтоб он меня узнал. Будет мне потом и частная жизнь, да и вообще… Поломал я надёжу — государя не сильно. Пара вывихов, сотрясение, перелом ключицы. Исцеление сработало. Его недостаток в том, что использует ресурсы организма. И если все плохо, то лечение может убить. Но царю гарантирован всего лишь зверский голод. Еще раз продиагностировал, все нормально. Прикрутил срок сна до пяти минут. Затащил в подворотню. Да и убежал. Благо рядом. В своей комнате залез в постель, и теперь решил подумать.

Интересно, что он здесь делал? Понятно, что услышав мой топот, он кинул захват как сеть. Ну, я и попался. Но вот что ему здесь было нужно? Хихикнул, подумав, что он проникал в спальню к Ленке Грибовой. Насколько я помню, унизительного лизоблюдства, когда дочерей подкладывали монархам, в Империи нет. Да и её отец не стал бы так стелиться. И вообще — это мудацкие мысли школьника, не иначе. Потом пришла нехорошая мысль. Про Краковского Маньяка. Поежился. Если это так, то страшно представить что ждет Рассеюшку. Но я, то есть школьник, с императором общался. И насколько я смог понять, Император совершенно вменяемый, адекватный чел, весьма себе на уме, но оно и понятно. Веселый, улыбчивый, и совершенно не подходящий под статус маньяка. Для себя решил, что скорее всего, устав от бессилия полиции, император решил сам поохотиться на Краковского Душегуба. Интересно, что он теперь решит? Вот проснется, и что? Гадом буду, он подумает, что упустил злодея. И теперь маньяка будут искать маги. Размышляя о том, чем мне это грозит, я и уснул. Разбуженный, как я и просил в семь утра. Что бы позавтракать с отцом.

За завтраком папахен попенял что я забросил тренировки. Я все понимаю, Саша, но экзамены закончились две недели назад, придется восстанавливать форму, а это не дело. Ну не говорить же ему, что я влегкую уделал ночью одного из сильнейших перцев Империи!

Отец, несмотря на кажущийся рассеянный образ жизни, на самом деле далеко не бездельник. Он, три раза в неделю, ведет боевую подготовку у Кавалергардов. И еще занимается с магами в магической академии. И в Корпусе. Так что возразить мне особо нечего. И я заверил, что с понедельника — непременно!

А после, совсем как в приличных семьях, разбежались по делам. Отец в академию, а потом я пообедаю на ипподроме с офицерами, не жди меня Саша. А я пошел искать организованную преступность.

Поскольку Империя — богатое государство, то и мафия у неё солидная. Изучая прессу, я хмыкал, замечая некие намеки. Если я правильно понял, все как у взрослых. Игры, наркотики, уличная проституция и прочий криминал. То, что потом конвертируются в легальный бизнес, на который никто не подумает. Хотя пресса всячески намекает. Но я решил не заморачиваться, а просто пошел на Рыночную площадь.

После неспешного изучения обстановки, я разглядел две бригады карманников, что слаженно бомбили заезжих купцов и покупателей. Подумав, выбрал исполнителя пошустрее. И в самый момент молниеносного движения руки к карману не бедного, но неуклюжего мужичка, я перехватил руку.

— Петя! Не узнал брата Колю? — я за руку оттащил офигевшего карманника от ничего не понявшего мужика. Заодно хлопнул карманника по левому предплечью, и на мостовую выпала опасная бритва. — Не дергайся, разговор есть. Просто разговор.

Передо мной стоял парень лет двадцати, невысокий, опрятно одетый. И очень — очень взвинченный. Я максимально доброжелательно улыбнулся, и достал золотой.

— Вот тебе за беспокойство, и дай сигнал, чтоб не вмешивались. — ко мне, с двух сторон улицы, приближались четверо, вполне зверского вида.

— Чего барин изволит? — карманник подуспокоился, но отмашки давать не стал. Да и понятно. Я не сыскной, слишком дорого одет. Не конкурент. Если я правильно понимаю, от меня за версту разит аристократом. А они здесь, в отличие от моей реальности, с уголовниками не очень контактируют. Непонятно.

— Я изволю сейчас, поговорить с вашим главным. Видишь ресторацию? — я кивнул головой в сторону расставленных на улице столов — я буду сидеть там. Час. Есть дело. Если устроишь встречу, получишь еще четыре таких же. — Я кивнул на руку, в которой он зажимал золотой.

Отпустил его, развернулся, и, раздвинув подошедших бандюганов, пошел к в открытой веранде. Заказал кофе и коньяк. Попросил газеты, не обращая внимания на что то обсуждающих уголовников.

Бригадир подошел минут через двадцать. Сел напротив, и сказал:

— Вы меня искали?

— Не то чтоб искал, — я отложил «Краковский Вестник» — просто не очень ориентируюсь в ваших делах.

Мужчина средних лет, битый и тертый. Готов ударить меня ножом, что держит в правой руке, спрятав его в рукав.

— Что вам нужно, господин хороший?

— Мне нужно, что бы ты нашел главного в Кракове преступника. И передал ему следующее. Александр Орлов просит встречи. Немедленно. А еще мне нужно, что бы ты знал, что если о том, что я общаюсь с карманниками, кто-то узнает, я тебя убью. Ты понял задачу? Ты лично передашь вашему главному то, что я тебе сказал. И никак иначе.

Он помолчал, а потом сказал:

— У меня к Гюнтеру хода нет. Только к его помощнику.

— Найди способ поговорить с глазу на глаз. Поверь, после этого он тебя повысит. Да и я тебе денег подкину. В общем, слушай сюда. Я сейчас буду пару часов гулять здесь и вокруг, заниматься своими делами. Пусть он меня найдет. Нам нужно переговорить, и это важнее ему, чем мне. Вот тебе деньги. Сладится — получишь столько же. Иди.

Я оставил на столике мелочь за кофе и коньяк, и не торопясь пошел искать то, что в нашей реальности называлось бы «Металлоремонт». Небольшую ремесленную лавку, занятую изготовлением и ремонтом всякой хозяйственной ерунды. Мне снова захотелось курить. Зашел в табачную лавку. Купил трубочного табака, и папиросной бумаги. Попутно рассчитался с карманником. В небольшой лавочке, в полуподвале, я объяснил крепкому мужику в кожаном фартуке, чего я хочу. Он меня выслушал. Потом попросил нарисовать. Потом полазал по разным ящикам. И попросил зайти минут через тридцать.

Через полчаса я показал ему, что за хрень он изготовил. Машинку для сворачивания сигарет.

— С вас золотой. — сказал мужик.

— Рожа не треснет? — я облизал край бумаги и провернул валик. Вытащил ровную и красивую сигарету, и прикурил от зажигалки, здесь же купленной.

— Забирайте задаром — понял, что ему попало в руки мужик.

— Точно треснет. — я выдохнул ему в лицо вкусный дым. — С каждой машинки для сворачивания сигарет, ты должен семье Орловых гривенник. Если нет, я пойду через дорогу. Он посолиднее выглядит. У него и горн во дворе.

— А вы Александр Алексеевич?

— Угадал! И понимаешь, что не дай бог, я узнаю, что ты начал их делать. Ну, так как?

— Гривенник с двух! Работа тонкая.

— Тогда ты оформляешь патент.

— Он три золотых стоит! Где я их возьму?

— Эх. Добрый я. Вот тебе три золотых. Ты оформляешь патент и с каждой машинки платишь гривенник. Как?

— Договорились, Александр Алексеевич.

— Бумаги пришлешь в дом Орловых.

Я вышел на улицу и направился в давешнюю ресторацию. Опять попросил кофе, и газет. Только уже с удовольствием курил.

Изучая газеты, с удивлением понял, что в Империи идет напряженная дискуссия о путях развития. Прямо об этом не заявлялось. Но несколько статей в разных изданиях не могли не озадачить. Часть элиты пришла к выводу, что одной магии для развития и прогресса маловато. И что в обозримом будущем использование магии достигнет естественного предела. Дескать уже почти двести лет используется магия, а ничего особо нового не появилось. Поэтому нужно развивать науку и промышленность. Чтоб не зависеть от капризов аристократии. Пусть они занимаются обороной, и всем таким. И вообще, пора уже начать строить флот, и заводить колонии. А развитие промышленности в этом очень даже поможет. Удивительно было то, что это исходило из Имперского Департамента Магии. Возглавляемого потомком князя Пожарского. Сыном его младшей дочери, князем же, но Эстерхази. Собственно, одной из главных скреп этой империи было желание местных аристо породниться с русскими магами. Что и происходило постоянно.

Вторая сторона в дискуссии утверждала, что магию только начали изучать, и там возможны грандиозные открытия, которые сделают бессмысленными многие непродуманные решения. Поэтому, давайте не суетиться, а медленно, но неуклонно осваивать то, что досталось, не сильно думая об экспансии, и каком то прорыве. Мне в этом подходе нравилось все. Хотя бы потому, что знания эльфа подсказывали, что у них магия изучается уже больше сорока тысяч лет, и до сих пор считают, что есть что поизучать. А здесь за сто лет пришли к выводу, что паровоз лучше. Противным было то, что эту позицию отстаивал, в том числе, и барон Геккерен, он же Жорж Дантес. Но даже это не делало позицию промышленников и скептиков для меня приемлемой.

Но не успел я толком задуматься, как рядом остановилась дорогая карета. Из неё вылез солидный мужчина, по виду или фабрикант, или крупный чиновник. Прошел на веранду и уселся напротив.

— Здравствуйте господин Орлов. Мне передали, что вы просили о срочной встрече. Но предупреждаю вас. Причина должна быть крайне веской. Иначе вам придется выплатить или отработать виру. Если вас не устраивают такие условия, я ухожу.

Я хмыкнул.

— Причина настолько важная, что я даже не спрашиваю, кто будет определять, насколько она веская. Целиком полагаюсь на вас. Но у меня встречное условие. Если вы не согласитесь с моим предложением, я вас убью. Не оглядывайтесь. Вся эта ваша шушера, что вы считаете охраной, мне на один раз высморкаться. Итак. Вы готовы меня выслушать?

Кажется, его проняло. Нет, он не испугался. Он поверил в серьезность моего дела, и уже внимательно ко мне присмотрелся. Похоже, он считал, что сейчас подсадит на долг юного аристократа. А оно вон как обернулось.

— Ну что же, господин Орлов. Я вас слушаю.

— Слово сказано.