1000 и 1 жизнь 6

Глава 40

— Наверное, не существует вежливых способов подвести к нужной теме, — сказал Одноглазый, садясь рядом.

— Говорите как есть, я все равно не люблю эти словесные кружева, — ответил Сергей, не открывая глаз.

Магия и огонь текли в нем, наполняли жизнью, и он боролся со срывом разгона. Следовало довести все до некоего плато магического равновесия, а уже потом возвращаться домой.

— Ты очень похож на Владыку Смерти, — заявил Грег.

— Да, такое трудно сказать вежливо и издалека, — согласился Сергей, все же приоткрывая глаз.

Грег сидел на камне, на его лице, украшенном шрамами, отображались внутренняя борьба и боль.

— Если начать намекать, то можно получить дуэль, а то и заклинание в спину, — попробовал он разрядить ситуацию неуклюжей попыткой в шутку.

— Так и было, так и было, — пробормотал Грег себе под нос. — Я хотел умереть, но Альфред не дал, встряхнул, дал отпор всем, кто лез ко мне с обвинениями. Мол, он учил меня, а значит все претензии к Томасу нужно адресовать персонально ему. Сам понимаешь, после этого желающие бить заклинаниями в спину быстро закончились, а я так и остался в БАМ, стал преподавать по настоянию Альфреда. Он, как всегда, оказался прав, обучение молодежи и правда привело меня в чувство. Вот только найти и убить Томаса так и не вышло, а ты сумел. Пусть даже он вернется, но все равно, ты сумел, и я подумал, что немного обязан тебе, согласился стать твоим наставником, тем более что Альфред сразу одобрил.

— Одобрил, — повторил Сергей, не сдержавшись.

Скорее всего, еще дедуля Фейн приложил свою руку, но становилось ли от этого легче? Гамильтон продолжал бесить Сергей своей недоступностью и поступками, искренним желанием помочь.

— А потом я оказался рядом и увидел. Когда ты учился в БАМ, там все было приглушено, а здесь ярко так. Извини, Гарольд, бессвязно все, но трудно говорить об этом.

— Можете не говорить, — вырвалось у Сергея, — а показать воспоминания.

Чтобы такой параноик, как Одноглазый, пустил его к себе в голову? Да никогда!

— Ты прав, — неожиданно ответил Грег, — так будет легче.

— Что?

— Неожиданно, да? — лицо Грега стало страшным от пародии на кривую усмешку. — Сделай мне выпивки, а я пока соберусь с мыслями.

И то, и другое не заняло больше пяти секунд. Сергей просто сотворил алкоголя, понимая, что Одноглазого не слишком волнуют оттенки вкуса и нотки магии. Они уже вроде собирались поговорить, еще в Сингапуре, и тогда Грег тоже напился, да.

— Коснись, получи воспоминания, а пока будешь их переваривать, я выпью, — сказал Грег.

Сергей бросил медитацию и лечение, протянул руку, словно собирался выбить Одноглазому искусственный глаз и коснулся им лба. Концентрация и вызов воспоминаний причиняли Грегу такую боль, что сразу стало понятно, зачем ему выпивка.

А затем он провалился в воспоминания, словно в чужую жизнь из кровавой книги.

— Вставай! Вставай, трус!!

Злость переполняла Грега, в теле которого оказался Сергей, и нога его отвесила смачного пинка красавчику, свернувшемся за жалким подобием укрытия в виде обломка танка. Тот вылетел наружу, едва не попал под взрыв снаряда, вскрикнул и вскинул палочку. Щит отразил снаряды, молодой красавец-лейтенант, вчерашний выпускник Академии, обернулся к Грегу.

— Нас всех убьют! — вскрикнул он.

— Там уже гибнут наши парни! — заорал на него Грег. — Пошел!

Удар в голову подбросил Томаса в воздух и сразу под ним разорвался еще один снаряд. Томас успел выставить щит, он всегда был умел и талантлив в магии, и взрывом его подбросило в воздух еще выше, не дало приземлиться. Грег взлетел, заорал в ухо Томасу:

— Вперед! Или ты собрался жить вечно⁈

Они помчались вперед, сквозь ад артиллерийского обстрела, летели над перепаханной, окровавленной землей, усыпанной телами. Впереди уже виднелось здание, в котором зажали их взвод, и Томас вырвался вперед, истошно визжа что-то нечленораздельное.

Две палочки с двух рук, виртуозное, смертоносное и быстрое колдовство, не человек, а настоящий магический пулемет. Грег выдернул из расширенного пространства гранатомет, выстрелил, промахнулся мимо мабота «Жак-2», и тот едва не срезал его очередью из пулемета на плече. Грег ушел к земле, очередью убил двух французских солдат, заклинание вражеского мага пробило его щиты, и пуля взрезала щеку.

БАБАМ! БАБАХ! ДАДАХ!

Все вокруг накрыло новым градом снарядом, Жак-2 взорвался, пробитый насквозь, снаряды перепахивали французов и британцев, не делая разницы. Грег телепортировался вперед, к дому, где держали оборону остатки взвода и налетел на магическую стену, которую не смог пробить. Кости захрустели, он высадил остатки магазина в двух французов и тут же телепортировался прочь, снова наугад, так как здесь его поджидала лишь верная смерть.

Но он навсегда запомнил Томаса, который и выставил магическую стену. Лейтенант прикрывал остатки взвода, снаряды рвались, летели заклинания, а Томас держал щит. Лицо его было бледным, как сама смерть, глаза едва не вылезали из орбит, а из рта рвался крик.

— Вам меня не взять! Я буду жить вечно!

— Заявка на разгон за счет армии, так-так.

Покашливание, боли в спине.

— Я получил орден Елизаветы, он дает право на подобное, — заявил Томас.

Все такой же красавчик, несмотря на почти ежедневные бои. Раны, смерти, проклятия, разъедающие изнутри, все это словно не касалось Томаса, который первым мчался в бой, убивал врагов раньше, чем те успевали что-то понять.

— Получил, — согласился Грег, — но разгон посреди боевых действий…

— Я должен стать сильнее! Чтобы никто больше не умирал!

— Ладно, тебе явно надо отдохнуть, — Грег покачал головой. — Я подпишу тебе отпуск, вернешься в Британию и приведешь голову в порядок. Затем еще раз обсудим этот вопрос.

— Я…

— Это не обсуждается, лейтенант! Свободен!

БАМ! БАМ! ДАДАХ! Фьють! БАБАХ! ПУФ!

Фьють! Еще один осколок прорезал огромный мясистый лист, едва не достал идущего впереди Антуана. Томас успел выставить щит, обернулся и заорал Грегу:

— Нужно ускориться!

— Не…

Инки нанесли новый удар, воздух вокруг разорвало и Грега отбросило на спину. Его голову терзала боль, а во внезапно открывшемся небе беззвучно взрывались маботы Второго батальона, которые должны были подавить мобильную пирамиду.

— А-а-а, — произнес Грег, не слыша самого себя.

В голове шумело, язык еле двигался, привкус крови и Грег понял, что не ощущает рук и ног.

ДАМ-М-М-М-М-М!!!

Падающей звездой с небес рухнул мабот, взрыв потряс землю и снова швырнул Грега, ударяя его о дерево. Беззвучные взрывы, над головами промчалось несколько теней, Грег вскинул руку, закрываясь от ослепляющего пламени.

Драконы!

— Драконы! — крикнул он, опять не слыша себя.

Кто-то протянул руку, помог подняться, что-то закричал в лицо Грегу. Они помчались в беззвучном мире, сквозь взрывы и магию, догоняя ту часть отряда, которую Томас увел за собой. Ворвались в пирамиду, которая уже не двигалась и Грег обнаружил Томаса, который стоял в изголовье алтаря, на котором Антуан насиловал одну из ацтекских жриц, явно одурманенную магией.

Взмах руки с ножом и кровь брызнула во все стороны, а Томас вскинул руки.

— Ты что творишь⁈ — закричал ему Грег.

— Инверсия ритуала, капитан, раз уж мы выполнили боевую задачу, почему бы не поработать на себя?

— Ты нарушил приказ!

— Я выполнил приказ, — ответил Томас, — выполнил задачу, поставленную отряду.

Пирамида затряслась от ударов и Грег взмахнул рукой:

— Занять оборону! Ничего еще не закончилось!

Он подал рапорт, но Томаса оправдали и наградили, а самого Грега повысили до майора. Их отряд считался лучшим в части проведения диверсий, разведки в тылах, достижения задач вкупе с нанесением урона врагам.

Томас ставил эксперименты, изучал иные школы магии, хватался за любые книги и знания, экспериментировал, резал, приносил в жертву, колдовал над теми магами, что шли за ним и слушались Томаса охотнее, чем Грега, несмотря на пребывание в армии. Прослышав о их славе, приходили новые маги, уже из Священных Родов, и Грег радовался, так как отряд становился сильнее.

Он сам становился сильнее.

Грег и Томас не стали любовниками, лейтенант, ставший капитаном, предпочитал магов Священных Родов, но несколько раз все же было. Странные оргии выживших чудом и упившихся по этому поводу, обнюхавшихся и заливших усталость и безумие эликсирами. Упивающиеся насмерть, как их прозвали в шутку, потому что происходило такое только после страшнейших боев, где вокруг царила одна лишь смерть.

Но шуточки быстро прекратились.

Грег шагал, слегка ошеломленный. Война закончена! Официально подписан мир, передан приказ отпустить всех пленных и оставить все позиции в Европе. Наверняка императоры наверху перетасовали колонии на других материках, заключили договора и получили репарации, но Грег опять помотал головой. Политика — не его дело, его дело — выполнять приказы!

— Сэр!

— Вольно, — Грег отодвинул сержанта Брауна и открыл дверь.

— Как видите, задача на первый взгляд выглядит недостижимой, но на самом деле все просто, если воспользоваться принципами подобия и использовать самую главную жидкость в мире — кровь!

Голос Томаса, все такой же мелодичный и звучный, завораживающий, разносился по их временной тюрьме. Кандалы, круги, зачарованное помещение и неустанный надзор, за неимением лучшего. Обычно пленных сразу переправляли в штаб, спихивали и голова о них болела уже у высокого начальства, но в этот раз ответа не дали сразу и пришлось держать пленных у себя.

Теперь Грег знал, почему не дали ответа — наверху знали, что вот-вот заключат мир.

— Когда мы ослабим его, а также вольем достаточно крови, то можно будет даже заключить магический брак, — объяснял Томас.

Грег ускорил шаг, хмурясь. Какая еще кровь? Какой еще магический брак?

Внутри сложнейшей фигуры, напоминавшей фигуры инков, лежал обнаженный и проткнутый в десяти местах колышками, один из пленных, французский майор Антуан Дюшарм. Его тезка, лейтенант Антуан, правая рука Томаса, стоял неподалеку и поигрывал ножом, скалился. В другом центре фигуры лежала обнаженная Алекса Лавстилл, из Священного Рода.

Окружая фигуру и слушая лекцию Томаса, стоял десяток магов Священных Родов. Кровь текла из Дюшарма, вливалась в Алексу, и Грег понял, что не знает такого ритуала.

— Прекратить! — рявкнул он. — Война закончена! Поступил приказ освободить пленных!

— Приказ? — лениво переспросил Томас. — Разве кто-то слышал приказ?

Грег ощутил неладное, его заклинание отбило атаку на разум. Одновременно с этим рука Грега выдернула пистолет, зачарованный, конечно. Обычное огнестрельное оружие не брало магических щитов, но они уже давно изобрели противодействие, сами сделали себе оружие и зачарованные пули.

— Взять его! Враги добрались и убили нашего майора, а мы отомстили! — прогремел голос Томаса.

Грег сражался, стрелял и колдовал, один против пяти, и он пятился, не имея ни мгновения, чтобы отвлечься и телепортироваться прочь. Взгляд его упал на тело, позади Томаса, и это стало ошибкой. Глаза Грега расширились в ужасе, полковник Парсонс, командир артполка, стоявшего по соседству, валялся там, уже принесенный в жертву, обескровленный и замученный.

Удар в глаз отбросил Грега, боль пронзила голову, затем туловище, ноги и руки.

— Ничего еще не закончено! — гремел в ушах голос Томаса. — Мы отомстим всем, кто развязал эту войну! Убьем всех! В мире больше не будет войн! Мы станем настолько сильны, что войны прекратятся!

— Сила-а-а-а!!

Сергей очнулся, вышел из воспоминаний и помотал головой. Сглотнул, не зная, как выразить свои ощущения после картин сражений Второй Магической. Безумие и ад на Земле, среди которого жили и сражались люди, вставали и шли вперед, чтобы убивать друг друга. Он уже побывал в разных стычках и сражениях, но по сравнению с Второй Магической, все это выглядело детской дракой совочками в песочнице.

— Теперь ты увидел, — пробормотал уже пьяный Грег.

Магически сотворенная крепчайшая выпивка одолела его, затуманила разум.

— Он сошел с ума на той войне, потому что я заставил его, — пробормотал Одноглазый. — Он так хотел жить, что в итоге умерли тысячи других.

Сергей не ответил, так как не собирался устраивать подземный сеанс психоанализа.

— Я должен был остановить его, но не смог, должен был увидеть все заранее, — бормотал Грег, затем стукнул кулаком по камню. — Кого я обманываю!! Я все видел! Все знал, но закрывал глаза! Нам нужна была сила, чтобы выжить, и я не мешал Томасу! А должен был пристрелить его на месте!

— Как теперь собрались пристрелить меня? — вкрадчиво спросил Сергей.

— Собирался, — признался Грег пьяно.

От смерти его отделял лишь движение мысли Сергея. Взорвать протезы, смести остатки в совочек.

— Но Альфред сказал — береги его, Грегуар! Гарольд лучше нас, он должен выжить!

Сергей скрежетнул зубами, так как Грегуар Пуатье, известный, как Одноглазый Грег, не врал. Гамильтон поставил те печати на Парри Тука, теперь Гамильтон продолжал свою непонятную интригу? Считал Гарольда Чоппера своим человеком? Но почему тогда не подходил, не говорил, не общался… ах да, он же приглашал на свои особые курсы.

Сергей выдохнул, успокаиваясь и считая, что все понял.

— Сила! Тебе тоже нужна сила и на тебя летят маги Священных Родов, как мотыльки на огонь! — продолжал изливать душу Грег. — Ритуалы и школы, о, ты бы видел, как усердно учился Томас!

— Я видел, — сухо ответил Сергей.

— А ты его убил! Молодец, Гарольд! Дай я тебя расцелую!

— Вы женатый человек, профессор. — напомнил Сергей, отодвигаясь.

— Да, да, да, твоя мама — удивительный человек, — переключился Грег в своем пьяном бормотании, — ты правильно сделал, что доверил ей свою безопасность, даже в постели она думала о тебе в первую очередь, а уже потом о нашей любви.

— То есть вы передумали меня убивать? — не сдержал сарказма Сергей.

Сила и таланты, подчинение магов Священных Родов, ритуалы передачи силы, подчинения. Возможно, Владыка Смерти и правда был Любимцем, как он сам хвастался. Резать глотки всем магам подряд Сергей не собирался, но вот от верности и преданности его Убийц не отказался бы, с такими приспешниками действительно можно было бы идти на Гамильтона, Хофманна, императоров, на саму Мать-Магию.

— Я лишился глаза, ног, руки, потрохов, но не мозга! Вы похожи, но вы разные, хотя и тебя гнетет какая-то тайна, ты готовишься убить кого-то!

— Будет Третья Магическая, — спокойно ответил Сергей, — еще более страшная, чем предыдущие. Я готовлюсь защищать свою страну, род, жен и будущих детей, тех, кто пошел за мной!

— Возьми меня с собой, Гарольд! — вцепилась в него рука-протез Грега. — Ты должен жить!

— Возьму, — пообещал Сергей, расцепляя его хватку. — Но вначале давайте выберемся на поверхность, да вернемся к своим, а там посмотрим. Глядишь, доберемся и до Убийц, со временем.

Пьяный боевой оскал Грега и Одноглазый протянул бутылку Сергею, а тот взял и выпил, скрепляя соглашение между ними и укрепляя установившееся взаимопонимание.