Адской игры, грешник! Том 1

Глава 20. Какая-то фигня

Над полем медленно поднималось солнце, облизывая округу холодным стерильным светом. Мы с Кимом брели вдоль рва, отделяющего поле от пролеска с колючим кустарником. Настроение было препоганое. Шиза несколько раз пытался мне доказать, что я редкий идиот, и каждый раз я соглашался — не хотелось спорить с глюком, пусть думает что хочет, плевать. Глюк понял, что потроллить не выйдет, и быстро ретировался, спрятав ментальные щупальца в глубине моей черной душонки.

— Мы ведь не уйдем? — вопрос Кима прозвучал как утверждение.

— Конечно нет.

— Тогда какой план?

— Сделаем привал. Надо перекусить и восстановить силы. К тому же за убийство полуночниц что-то капнуло, я даже взял новый уровень.

— Эх… А я немного не дотянул. Еще бы одно сражение, и тогда точно получил бы шестой.

— Ничего, еще оторвемся. Сейчас отдохнем, помедитируем и разберемся со статами. А потом можно и над планом подумать.

— Давай сядем вон там, — кореец указал на небольшую полянку, обрамленную кустарником.

— Нет, сядем здесь, в поле, — я демонстративно перешагнул ров и уселся в пшеницу. — Будем считать это знаком протеста.

— А если Олаф за нами следит? Он же четко сказал, чтоб нас не было в поле. Я может не очень умный, но понимаю, что сразиться с ним и его рыцарями мы не сможем, нас быстро убьют. Это не потому что мы трусливые или еще что-то, это из-за разницы в уровнях и силе. У нас пятые уровни, а у него пятнадцатый. Сол свидетель, опять умирать совсем не хочется. Это было так больно и мучительно… Так по-настоящему.

— Олаф не придет, — заверил я, расстелив плащ вместо скатерти, и достав из сумки бутерброды. — Он списал нас со счетов. Думает, что мы испугались его величества и бежим в город, роняя тапки. Олаф — самоуверенный индюк, и хренов пэкашер. В реале таким морды бьют.

— Но здесь он легко набьет морды нам.

— Увы и ах. Но ничего, еще посмотрим. Мы ведь рано или поздно прокачаемся и соберем свою команду, а Земля ведь круглая…

— Ты хотел сказать: Ад круглый?

Мы дружно рассмеялись. Конечно, что может быть круглее кругов Ада? За веселым разговором бутерброды с салом и чесноком улетели с завидной скоростью. Запив нехитрую снедь элем, который я надыбал на кухне борделя «У Веселой Найры», Ким решил, что не мешало бы вздремнуть. Расстелил куртку прямо на пшенице, и меньше чем через минуту захрапел.

Я цедил эль и любовался рассветом. Солнце странное, кроваво-красное и пульсирующее, как выдранное из груди сердце, но все же это солнце, смотреть на него приятно. К тому же загробный мир по-своему хорош, кажется, я начинаю привыкать к его необычности и уродству. События минувшей ночи лихо пощекотали нервы. Пожар, трупы в поле, бой с полуночницами и появление Олафа — все это дико вымотало. Надоела несправедливость. Разве Олаф вправе так поступать? Он сговорился с магами, и убил грешников, которые выжили после нападения полуночниц. И все ради выгоды, ради денег.

И Ульрих туда же. Жаль. Если честно, я подумывал предложить магу объединиться. Он ведь потерял свой отряд, а нам с Кимом позарез нужны союзники. Ульрих вроде бы мужик не плохой, хоть и в голубом балахоне. А вот оно как… оказывается, у него уговор с Олафом. И договаривались они об убийстве игроков.

Допив эль, я растянулся на плаще и сунул в рот соломинку. Мысли вяло ворочались в голове, клонило в сон, но я стоически держался. Леха, не спать! Сначала черви, медитация и статы, а потом уже храп на всю округу.

Итак, чем нас одарила матушка Система?

Имя: Леха Марвел-бля

Уровень: 5

Класс: некромант

Здоровье: 21 + 1 усиление: Плащ Странника, + 5 усиление: легкая клепаная броня

Мана: 28

Сила: 12

Выносливость: 14+ 3 усиление: легкая клепаная броня

Ловкость: 18 +1 усиление: Плащ Странника

Интеллект: 28

Харизма: 35+1 усиление: Плащ Странника

Черви: 17

Красный червь: 1

Души: 0

Хм… Ожидал большего. Выносливость и ловкость остались на месте, с новым уровнем подросли только характеристики «Пути духа», и здоровье за неведомые заслуги повысилось на одну единицу. Но как так?! Мы ведь выкосили целый сонм полуночниц! Если только… И тут меня осенило. Идиот ты, Леха, прав был шиза. Вся прокачка ушла Ульриху. Это ведь он скастовал заклинание и направил на призраков, а мы с Кимом остались с фигой. Да уж… Теперь, когда я понял, что из себя представляет Ульрих, просить его поделиться — бесполезно. Не будь я альтруистом, без колебаний бросившимся на помощь, то не спешил бы, а стребовал с мага системный договор о дележке добычи. Что ж, вот и пресловутое «хотел как лучше, а получилось через жопу». Будет мне урок.

Лениво полистав логи, я вдруг вспомнил, что получил достижение. Т-а-а-к…. Где-то здесь было… Ага, вот оно.

«Знаток чудовищ».

Путешествуя по дивному миру Ада, вы повстречаете немало адских тварей. Изучая чудовищ, вы будете совершенствовать свое умение и со временем научитесь узнавать то, что сокрыто от остальных: способы противостояния чудовищам, возможность получения алхимических ингредиентов из трупов, а так же знания, необходимые для призыва в виде нежити.

Пассивно/ улучшаемо.

Понятно. Значит придется пробудить в себе дремлющий дар исследователя и ковыряться в трупах. Возможно, заведу дневник и буду туда записывать все, что узнал, а потом его издадут в каком-нибудь «Ад ЭКСМО» и назовут «Бестиарий мудрейшего Лехи Марвела-бля. Бестселлер по версии New York Times!». А что? Очень нужная в Аду штуковина, пособие для начинающих грешников…

Размышляя над всякой ерундой, я не заметил, как провалился в сон без сновидений.

Разбудило меня что-то липкое и вонючее. Это липкое нечто текло у меня по лицу и смердело что твой скунс. Открыв глаза, я увидел, что пшеница надо мной сомкнулась аркой, из почерневших колосьев капала вонючая темная жижа. Ну и мерзость!

Стерев лица склизкую жижу рукавом куртки, я резко встал и обнаружил, что мы с Кимом спали прямо в этой гадости. Поле (а ведь когда засыпали оно было почти нормальным!) сделалось черным, больным. И это за какие-то пару часов!

— Ким. Ким, — пихнул я друга в плечо. — Вставай, Ким. Тут происходит какая-то фигня.

Кореец протяжно зевнул и сонно потер глаза.

— А?.. Фигня? Где фигня?

— Ты на ней лежишь.

Завидев то, на чем разлегся, Ким окончательно проснулся.

— Ох! Что же это?! О, Сол! Что тут случилось?!

— Фигня случилась, — мрачно буркнул я, осматриваясь по сторонам. Кругом черным-черно, чернее только нигер в темной комнате.

— Странно… — обронил Ким. — Я думал, что в проклятье виноваты полуночницы, и если Олаф с Ульрихом сегодня в ночью убьют оставшихся, то проклятье падет.

— Если честно, я тоже так считал, и хотел придумать как опередить жестянок и Ко. Но теперь понятно, что призраки — это всего лишь призраки, и возможно каким-то образом они сдерживали распространение болезни.

— Это не болезнь, — насупился Ким. — Пшеница так не болеет.

— Но и не проклятье.

— Почему?

— Не знаю, не могу толком объяснить… Но все-таки давай попробуем провести аналогию. Я умею накладывать проклятья на людей, и точно могу сказать: это так не работает.

— Но ведь то люди, а это — поле. Может тут проклятье действует немного не так?

Я устало прикрыл глаза и выдохнул. Упрямство Кима начинало подбешивать.

— Хорошо, смотри. Я никогда этого не делал, но сейчас попробую наложить проклятье на пшеницу.

Вкинув всю ману в заклинание, я пафосно выкрикнул:

— Будь проклято!

К моему удивлению перед глазами выскочило сообщение Системы:

Выберете объект, который желаете проклясть:

1. Пшеничные колосья — 10 штук

2. Земля — 23 см квадратных

3. Грунтовые воды — 1,2 литра

4. Подземные пещеры — 5 см квадратных

Ого. Неожиданно. Оказывается проклятье способно запустить щупальца куда угодно. Ну, почти куда угодно, ведь испортить воздух и стратосферу мне не позволили. Зато, как выяснилось, тут есть грунтовые воды и какие-то пещеры, которые не отмечены на карте.

Я выбрал пшеничные колосья.

Какое-то время ничего не происходило. А когда бар маны упал в ноль, десять пшеничек-счастливчиков завяли. Окончательно и бесповоротно.

— Никакой черной слизи. К тому же моей силы хватило всего на десять колосков. А кто мог бы проклясть целое поле? Саурон, что ли? — я присел на корточки и потрогал увядший колосок. — Вот. Совсем мертвый стал…

Мое внимание привлек выпущенный мною энергетический поток и черная слизь. Она будто отреагировала на энергетику проклятья и зашевелилась: медленно текла по земле в мелких миллиметровых желобах. Слизь. Текла. Прям как жидкий металл, влекомый магнитом.

— Ким, глянь сюда, — подозвал я.

— Куда?

— Да сюда смотри! Не туда! Не на колосья! На землю смотри. Вот, правильно, молодец. Ведешь, слизь течет?

— Ничего себе… — обронил Ким. — Я со своим улучшенным зрением не сразу заметил, а как ты смог увидеть?

— Я не совсем увидел, скорее — почувствовал. Когда я наложил проклятье на колоски, то направил энергию, и она потекла… Я заметил ее, а потом увидел слизь. Они текут вместе.

Ким встал во весь рост, приложил ладонь козырьком и вгляделся вдаль. Затем достал карту и долго изучал.

— Слизь течет на север, — с довольным видом резюмировал Ким, оторвавшись от карты.

— Эмм… спасибо, кэп. Что еще?

— Там небольшой пролесок и рудники.

Я нахмурился.

— Рудники действующие?

— Тут не написано. Но рудники совсем рядом.

— Значит надо проверить.

Ведущая от поля дорога уперлась в пролесок с колючим кустарником. Лошадь недовольно заржала, но будучи не в силах противиться воле всадника, все же сунулась в кусты. Сунулась и завязла. Веко лошади рассекло острыми шипами, кровь залила кобыле глаз, по бокам тоже потекли алые струйки. Лошадь болезненно повела мордой и встала как вкопанная.

— Ан-ну, пошла! — пришпорил Олаф.

Но лошадь и не думала сдвинуться с места.

— Сука! — выругался Олаф. — Еще боевой конь называется! Вернемся в город — сдам на мясо!

Безбожно матерясь, Олаф спешился и потянул поводья, чтобы вывести из ловушки нерадивую скотину. Лошадь фыркнула, и неуклюже попятилась. Шипы кустарника продолжали до крови царапать бока лошади, и Олаф решил немного добавить — с размаху ударил кобылу по морде.

— Наглая тварюка! На мясо пойдешь! — рявкнул Олаф, и обернулся к магу, который не спешил гнать свою лошадь в кусты. — Ульрих, ты совсем мозги растерял? Может расскажешь, как получилось, что ты не заметил эту хренову слизь! И почему мы теперь премся следом за двумя баранами? Как, дилдо тебя имей, высокоуровневый маг прое*ЦЕНЗУРА *… энергетический след?!

Ульрих ответил с невозмутимым видом:

— Потому что мне не доступен этот тип энергии. Я, что б ты понимал, маг Пяти Стихий, а это — энергия смерти. Она запрещена в моей школе.

— Ну и на хрен ты нужен такой красивый? Может от твоего ученика будет больше пользы? — буркнул Олаф скорее для усмирения гнева, нежели для устрашения Ульриха.

Маг сделал вид, будто не услышал. Спешился, привязал свою лошадь у ближайшего обгоревшего дерева, и сказал:

— Кто-то из этих двоих способен видеть энергетические потоки Темного плана. Не думаю, что это следопыт, скорее тот второй — Леха, чей класс мы так и не узнали. По твоей милости, между прочим. Не надо было их прогонять, нормальные ведь ребята.

— Издеваешься?! — снова начал закипать Олаф. — Может их еще и в долю надо было взять? Мы ведь договорились: валим всех, снимаем проклятье и делим деньги. Или ты хочешь вечность проторчать на Втором круге? Часики ведь тикают, Ульрих. Тик-так, тик-так…

Конечно же, Олаф знал куда бить — при упоминании таймера Ульрих сразу скис, браваду и человеколюбие смело на раз-два. Чтобы скрыть замешательство, маг растерянно поправил расшитый золотом голубой балахон. Встречаться взглядом с Олафом он избегал.

— Вот так бы сразу, — смягчился Олаф. — Теперь выкладывай как нам найти то, что увидели эти недоумки.

— Да-да, конечно. Сейчас все будет.

Ульрих спешно расстелил расшитое рунами красное покрывало и достал из седельной сумки хрустальный шар. Сев в позе лотоса, маг прикрыл глаза, монотонно зашептал заклинание. Он поводил ладонью над шаром, вскоре в мутной сердцевине начали вырисовываться размытые образы, отрывисто и хаотично поплыли тени. А маг все шептал и шептал свою тарабарщину, пока, наконец, не открыл глаза.

— У них нет магической защиты, — хмыкнул Ульрих. — Я проследил за ними. Они идут по следу из энергии Темного плана. Идут к заброшенным рудникам.

— Отлично, — кровожадно ухмыльнулся Олаф, потирая руки. — Я как раз знаю короткий путь к рудникам. Этим недоумкам не должно попасть в руки то, что там спрятано.

С этими словами он громко свистнул. На сигнал и из-за холма понеслись вооруженные до зубов всадники — двенадцать будущих Палачей из отряда Олафа.

Ким хоть и обладал навыком «чтение карт», но видимо читал жопой, потому как «совсем рядом» превратилось в час унылой пешей прогулки вокруг поля через бурелом и овраги. Я сильно подозревал, что мы ходим кругами. Конечно, я мог бы идти в правильном направлении, но не хотелось обижать друга. К тому же приходилось сбавлять темп, то и дело становиться на карачки и высматривать в сухой траве крохотные ручейки слизи, улавливать энергию. Все это время меня терзали вопросы: что за рудники? Кто на них работает? Что там добывают?

— Сейчас оно напоминает речушку, — с улыбкой сказал Ким, рассматривая текущую под ногами слизь. Мелкие потоки и ручейки слились воедино, и теперь действительно походили на мелкую речку.

Я заткнул ладонью нос.

— Очень вонючая речушка, надо сказать.

— Не придумывай. Она почти не вонючая, я уже привык к этому запаху. Если мы пройдем еще метров сто, то увидим, как в нее впадают новые ручейки, — Ким указал в сторону поросшего кустарником холма. — Есть что попить? — спросил он. — У меня вода во фляге закончилась.

Я демонстративно потряс своей флягой, внутри печально плюхнул одинокий глоток воды.

— Ничегошеньки не осталось.

Тяжело вздохнув, Ким сглотнул вязкую слюну.

— Есть святая вода, — тут же добавил я, и достал из сумки серебряную флягу. — Будешь?

— Конечно! Пить хочется, как в пустыне! У меня во рту пересохло, и язык к нёбу прилипает. Последний раз такое было после эля, которым ты меня угощал в Городе.

— Ха! Мой корейский друг, не путай сушняк и жажду.

В этот момент Ким как раз жадно пил. Пил кореец так жадно, что умудрился расплескать драгоценную воду. Из фляги потекло прямо на землю, а вернее — на черную слизь. Слизи такой поворот событий не понравился, и она зашипела, пошла паром, будто в нее сунули раскаленный докрасна паяльник. Когда пар перестал валить, стало ясно, что в том месте, где попала святая вода, образовалась брешь, и ручей отсекло от речки. Выглядело это так, словно чудищу отрубили щупальце, и теперь оно валяется рядом бесполезной сосиской.

— Дай сюда! — я выдернул флягу из рук ошалевшего Кима. — Потом попьешь. Эта водичка нам еще пригодится.

— Оно боится святой воды… О, Сол! Оно боится святой воды! Леха, ты понимаешь, что это значит?!

— Ага. То, о чем я тебе почти сутки талдычу — это не проклятье, — мрачно отозвался я. — Теперь надо следовать за белым кроликом.

— Какие еще белым кроликом? — выпучил глаза Ким.

Я вздохнул.

— Забей. Давай просто идти вслед за речкой из слизи.

Как и предполагал Ким, вскоре речушка перестала быть маленькой — многочисленные мелкие ручейки и невидимые на первый взгляд потоки превратили ее в речку в метр шириной. Черная слизь в реке булькала, заходилась пузырями, и текла, текла, текла… Вопреки законам физики эта хрень текла в гору!

— Рудник там, — ткнул пальцем Ким на поросшую кривыми соснами гору.

— И слизь поднимается туда, будто ее качают гигантским насосом, — кивнул я. — И ежу понятно, что на рудниках нет никаких рабочих, иначе бы слышались голоса, удары кирки о камень, или чем они там орудуют. Предлагаю передохнуть десять минут, провести ревизию зелий, проверить оружие и выступать. Ставлю всех своих червей на то, что перед нами чертов данж.

Сегодня ночью Стикс был спокоен и удивительно прекрасен. Темные воды серебрила луна, благодаря ее свету у самой поверхности можно было разглядеть утопленников. Их руки — позеленевшие, со сморщенной кожей, поросшие тиной, — тянулись к лодке-дракару; острые грязные ногти царапали дно.

Харон не обращал на утопленников внимания, пускай себе скребут, сколько влезет. Некромант уверенно правил дракаром, вглядываясь во мрак, рассеиваемый закрепленным на носу лодки фонарем. Дракар мерно плыл по тихим водам Великого Стикса. Рабы-скелеты иногда налегали на весла, чтобы прибавить ходу, а остальное делал горячий ветер. Волны бились о костяной борт дракара, в глазницы черепов на бортах попадали брызги.

Сегодня дракар был набит пассажирами — двенадцать свежих неокрепших душ. Грешники испуганно жались друг к другу: кто-то иступлено глядел на реку, кто-то плакал, матери прижимали к себе детей.

— Не стоит бояться, — сказал Харон, обернувшись к душам. — Вы чисты, и попали сюда по ошибке. Я отвезу вас туда, где ваше настоящее место.

— Н-н-о… — начала женщина. Ее голос дрогнул, в больших голубых глазах застыли слезы. — Но… нам нечем заплатить за переправу.

Харон устало вздохнул. Как же надоели эти протокольные фразы…

— Компания «Инферно интернэйшнл» берет на себя все расходы. Нам искренне жаль, что вам были доставлены неудобства. Мы гарантируем вам бесплатную доставку до пункта назначения «Райские врата», и уверяем, что виновные в путанице будут наказаны.

— Спасибо вам! — улыбнулась сквозь слезы женщина и крепче обняла свою пятилетнюю дочь.

Некромант ничего не ответил и отвернулся, продолжая вглядываться в темноту Стикса. Слова благодарности и слезы давно не трогали, ведь Харон был мертв. Мертв изнутри. Во всех девяти измерениях и десятках реальностей осталось не так много вещей, способных заставить его сердце биться быстрее.

Где-то в темноте трижды прокаркал ворон, послышался тихий, будто замогильный, шелест крыльев. Харон вытянул руку, позволив птице приземлиться и впиться когтями в кожаный доспех. Трехглазый ворон немного потоптался на его руке, перебирая лапами, и требовательно каркнул. Три красных глаза испытующе глядели на Харона.

— Говори, — приказал некромант.

— Кар! Твоя инвестиция в опасности, кар!

— Инкуб тебя дери! Что произошло?

— Они идут по черному следу, кар! В рудники идут! Кар! Кар! За ними погоня! Кар!

Харон позволил ворону передать мыслеобразы и увидел, как молодой некромант со своим другом идут к рудникам. По пятам шли будущие Палачи. Но это меньшее из зол, ведь куда ужаснее то, что ждет в рудниках.

Харон тяжело вздохнул. Он не имеет права вмешиваться. И не станет, даже если это конец.