Адской игры, грешник! Том 1

Глава 24. Мега план

Синяя воронка портала выплюнула нас с Кимом, словно надоевшую жвачку. Я упал на пол, больно приложившись головой о доски. Без того никакущее здоровье просело еще на одну единицу и теперь меня убьет даже сквозняк.

Я с трудом открыл глаза и осмотрелся. Дом, милый дом… Даже если это дом для утех «Веселая Найра» — все равно миленько, а главное безопасно и подальше от изголодавшегося монстра. Стиснув зубы, я аккуратно перекатился на бок, чтобы не касаться обожженной ноги. Вывалились мы как раз там, где я намалевал под ковриком пентаграмму — в комнате Рокси.

Судя по сладострастным стонам и ритмичному хлюпанью — Рокси как раз трудилась в надежде заработать очередной золотой. А мы все испоганили. Услышав электрический треск портала и увидев не пойми откуда появившихся двух измазанных кровью нас, девушка испуганно завизжала. Оттолкнула от себя брутального небритого мужика и закуталась в простынь. Мужик соскочил с кровати и заметался, не зная за что хвататься: за портки или за меч.

— Ааааииии! — визжала Рокси.

— Рокси, тише, тише. Это же я — Леха, — проговорил я осипшим голосом.

— Леха?! Милостивая тьма, что с тобой случилось?!

— Ему нужна помощь! — выпалил Ким, не забыв при виде полуголой Рокси покраснеть.

Рокси соскочила с кровати и вытолкала за дверь брутального мужика.

— Эй! Ты что себе позволяешь, шлюха! — опомнился тот.

— Катись к Дьяволу, милый!

С этими словами Рокси сгребла в охапку тряпки и меч брутала, и вышвырнула добро вслед за хозяином. Вмиг оказалась рядом со мной, присела на корточки, приложила прохладную ладонь к моему лбу.

— Ты весь горишь…

— Не весь. Только нога сгорела, — ответил я и закашлялся. Больше сказать ничего не мог, здоровье пульсировало на красной отметке, в районе: «ниже плинтуса только марвеловское ХР». Сознание поплыло, мир перед глазами поддернулся алой дымкой и угрожающе замигал.

— Ему нужно целебное зелье. Скорее! — нашелся Ким.

Кивнув, Рокси упорхнула в другой конец комнаты, где стоял комод. Выдвигала ящики, гремела баночками и скляночками, безбожно при этом чертыхаясь. Надеюсь, у нее найдется то, что нужно, ведь пузырьки с зельями из моей сумки все разбились, а умирать жуть как не хочется!

Вернулась Рокси с баночкой из красного стекла. Наклонилась надо мной так, что простыня соскользнула, и теперь налитые аппетитные груди девушки колыхались перед моими глазами. На миг алая пелена будто бы пала, я даже прозрел и передумал умирать. Воистину, сиськи — великая сила!

— Вот, пей. Да, вот так… молодец, — приговаривала Рокси, вливая мне эликсир.

Здоровье +5 единиц.

Фух… Не сказать, что заново родился, но немного полегчало. Теперь смогу добраться до своей комнаты, где есть запас нужных эликсиров. Я попробовал подняться, но тут же ногу пронзила нестерпимая боль, словно на открытую рану насыпали соли, налили скипидару, а потом поковыряли там зубочисткой.

— Ожег на ноге надо обработать целебной мазью и наложить повязку. Без этого никакие зелья не помогут, — вздохнула Рокси, вновь спрятав прелести под тканью простыни. К этому времени Ким уже был опасно бордового цвета, свидетельствующего о нехилом перегреве.

— У тебя есть такая мазь? — спросил я.

— Нет. Но я найду.

Ким помог мне подняться и повел к двери, позволив опираться о свое плечо… Нет, не так. На самом деле он меня тащил на себе, потому что моя правая нога не слушалась, и безвольно волочилась по полу, напоминая шампур с не прожаренным шашлыком.

— Благодарю за помощь, сударыня, — галантно кивнул Ким, когда мы доползли до двери.

Рокси одарила его кокетливой улыбкой.

Мазь, которую принесла Рокси, воняла что твой скунс, я так и не понял отчего меня тошнит: то ли от ран, то ли от этого чудо-средства. Ну, хорошо, что не уринотерапия, и на том спасибо. Я лежал на соломенном тюфяке в своей коморке и пялился на бревенчатый потолок, увитый паутиной. Жирные пауки деловито висели на своих узорах, и я представил, как один из них спускается, трансформируется в человека, надевает красно-синее трико и носится по городу стреляя паутиной в нечисть. Прикольный вышел бы комикс.

От мыслей о приключениях человека-паука в аду меня отвлек стук. Кто-то тарабанил в маленькое оконце под самым потолком. Я вгляделся в пыльное стекло и понял, что это ворон. Странный трехглазый ворон.

— Кар! Кар!

— Кыш отсюда! — пригрозил я адской птице.

— Кар! Кааар!

— Кыш! Кому говорю! — прикрикнул я.

— Кааар! Ты тупой? Открой окно, кретин!

От неожиданности я поперхнулся воздухом. Блин, я что, после ванны из лавы стал понимать язык птиц? Круто.

«Ну, ты и дебил…» — вздохнул в мыслях шиза.

— Не завидуй, — огрызнулся я и сказал ворону: — Э-э-э…Сейчас открою.

Забравшись на грубо сколоченный табурет, я потянулся к шпингалету. Росту я немаленького, табуретку вон даже взял, а до щеколды с трудом дотягиваюсь. И угораздило меня поселиться в коморке на чердаке?

Ворон влетел в окно, сделал круг почета по комнате и опустился на заваленный мисками и склянками стол. Небрежно отпихнул лапой мензурку с пиявками, и недовольно каркнул. Видимо бардак ему не понравился.

— Кааар! Тебе письмо!

Тут же в его клюве появился маленький конверт.

— Ого. Прям Хогвартс на минималках, — буркнул я, принимая письмо.

«Обжорство. Святая вода. После прочтения сжечь»

Было выведено аккуратным почерком на пожелтевшей бумаге. И как это понимать? Что за околесица? И от кого, блин, письмо?

Я покрутил листок в руках, надеясь, что под определенным углом смогу увидеть какие-нибудь скрытые слова, но ничего такого не произошло. Зато я уловил знакомый запах… Я поднес письмо к носу, принюхался. Да, это сера и еще какая-то гадость. Значит, никаких других строк я тут не увижу, Харон как всегда не многословен, и даже не сказал что именно сжечь: письмо или ворона? Может оба два?

«Ну, ты и дебил…» — снова вздохнул шиза и уполз куда-то вглубь подсознания.

Я поднес письмо к фитилю лампы, и пламя жадно накинулось на бумагу. Ворон наблюдал за сим действом, склонив голову набок и поочередно сверля меня то одним глазом, то вторым, то третьим. Лишь когда ценная (по мнению ворона и Харона) информация осыпалась пеплом, он каркнул и вылетел в открытое окно.

Обжорство. Святая вода.

Что это значит? Слишком мало информации. Непонятно. Ни черта лысого непонятно! Харон, дружище, ну почему нельзя было написать нормально? Я вздохнул, решив, что у некроманта либо чернила закончились, либо такая смска стоит целое состояние, и он решил поэкономить.

Разгадать сей великий некромантский шифр мне не дали. Дверь надсадно взвизгнула несмазанными петлями, после чего в комнату вошел Ким с подносом в руках.

— Я принес тебе поесть, — сказал кореец, поставив поднос на стол. — Тут молоко и булочка.

— Булочка, так понимаю, опять в форме хера?

— Угу. У нас в пекарне все равно других не пекут, все покупают только эти херо-булки, — вздохнул Ким.

— Да и фиг с ним. Главное, что вкусно, — сказал я, разломив херо-булку пополам. — Рокси еще не вернулась? — спросил с набитым ртом.

Ким отрицательно покачал головой. После того, как обработала мои раны, Рокси пошла в город на разведку. Я считал, что нас могут искать Олаф и его дружки, поэтому попросил девушку об услуге, а Киму запретил выходить за стены «Веселой Найры», чтобы не рисковать.

— Как думаешь, Олаф и Ульрих прикончили монстра? — спросил Ким, налив себе молока.

— Ставлю сто золотых, что тварь их сожрала.

— Откуда у тебя столько денег? — удивился Ким.

Я вздохнул.

— Это образно. Будь у меня сотня, я бы не лежал на соломенном тюфяке на чердаке борделя. Да и без сотни лежать тут неохота… Надо выбираться со Второго Круга, Ким. Очень надеюсь, что у Олафа ни черта не вышло, и монстр все еще в подземелье… Иначе мы не сможем его прикончить и выполнить задание.

Кореец методично поставил стакан с недопитым молоком на стол, а затем раздраженно зыркнул на меня. От этого взгляда мурашки прошлись по коже. Раньше Кима я таким никогда не видел.

— Чего ты прицепился к этому заданию? — начал он тираду. — Нам оно не по зубам, это даже я понимаю! Леха, хватит. Мы с тобой заигрались в охотников на чудовищ, это уже не так весело, как было в начале! Мы ведь чуть не погибли! Хватит уже!

— Не хватит! — огрызнулся я. — Если не убьем тварь и не снимем проклятье с полей, то не получим деньги…

— Сдались тебе эти деньги?! — выпалил Ким. — Только о них и думаешь! Сам только что говорил, что надо выбираться со Второго Круга!

— Без денег мы не выберемся.

— Почему?

— Потому что я заложил душу Марьи! — выкрикнул я.

— О, Сол! Что?.. — опешил Ким и захлопал глазами.

— О, черт…

Я устало помассировал виски — голова раскалывалась. Ссора с Кимом усилила головную боль, да и на душе теперь противно заныло.

— Я заложил душу Стража Леса Памяти, душу Марьи, — уже спокойно повторил я.

Ким молчал. Смотрел на меня осуждающе, холодно.

— Ким, я… — я не знал, что сказать и снова перешел на повышенный тон: — У меня не было выбора! Чтобы двигаться дальше и выполнить наши задания, нужны были деньги. Как думаешь, эти хреновы побрякушки, — я кивнул в угол, где лежала моя броня и меч. — Откуда они?

— Мы их купили.

— Ага. Да ты сама логика, как посмотрю… Мы их купили за те деньги, которые я получил за душу Стража. И я должен вернуть долг, чтобы ее выкупить, иначе мы не пройдем через врата, которые охраняет Страж Минос!

Наступила неуютная пауза.

— Ким, я… Я… — я запнулся, замялся, чувствуя себя виноватым. — Я поступил глупо, и теперь это понимаю. Не рассчитал наши силы и все просрал. Минос меня не пропустит из-за отрицательной репутации со Стражами, я надеялся вернуть душу Марьи и восстановить репутацию, но… Все потеряно. Теперь поздно.

— Ох… — только и вырвалось у поникшего корейца.

Я смотрел в пол, боясь столкнуться с другом взглядом. Мы молчали. За окном громко горланил песню пьяница, откуда-то из комнат борделя доносились ахи и вздохи.

— Прости, Ким, — наконец сказал я. — Это мой косяк и мне за него огребать. Я отдам тебе часть оставшихся денег и ты продолжишь свой путь. Выполни свой квест и иди к Миносу, тебя он пропустит.

— А ты?

— А я что-нибудь придумаю, — натянуто усмехнулся я, про себя добавив: «Или сгнию на Втором Круге, превратившись в обнуленного».

Кореец встал. Задумчиво прошелся туда-сюда по крохотной комнатушке, посмотрел на запыленное окно под самым потолком, затем посмотрел на меня.

— Нет, — решительно заявил он. — Я не могу тебя бросить.

— Ты мне ничего не должен. Уходи, так будет правильно.

— Нет, — повторил он. — Мы друзья, поэтому я остаюсь. Мы что-нибудь придумаем. Вернее, ты придумаешь, ты же знаешь, что думать у меня не очень получается. Когда тебе нужно вернуть долг?

— Сегодня в шесть вечера.

— Ох…

— Не «Ох», а писец, — поправил я. — Жирный пушистый писец.

Рокси явилась через час. К тому времени мы с Кимом вовсю проводили мозговой штурм, который, увы, пока не принес результатов. Девушка вошла едва слышно, скинула с головы капюшон бархатного бордового плаща, по ее плечам рассыпались золотые локоны. Она села на единственный табурет, который тут же уступил Ким.

— Вас ищут по всему городу, — сказала Рокси. — Некто Олаф и его рубаки — будущие Палачи. Обещают золото за ваши головы.

Я сглотнул и нервно усмехнулся. На миг сделалось не по себе, ведь Рокси ничего не мешает нас сдать. Ведь белокурая Рокси так любит золото… К тому же, насколько помню, у Олафа с деньгами было не очень, из-за чего он и полез на пшеничное поле. А тут вдруг золото обещает. Неужели прикончил монстра и получил награду?!

— Ясно, — сказал я, прислушиваясь к тишине за дверью, ожидая, что в любой момент услышу шаги и стук рыцарски сабатонов по деревянному полу.

По-видимому, Рокси уловила мою тревогу и печально покачала головой.

— Милый, если думаешь, что я вас продала, то советую расслабиться. Я торгую телом, Леха, но не друзьями.

У меня камень упал с души.

— Рокси, спасибо от всего сердца. Ты просто чудо, — улыбнулся я. — Ты столько для меня сделала.

Девушка ответила такой же искренней улыбкой:

— Ты для меня сделал не меньше.

Я вопросительно заломил бровь, и она объяснила:

— За последние пятьдесят лет ты единственный, кто увидел во мне человека, а не мясо, которое можно трахнуть, — сказала с тоской. — Ты столько всего мне рассказал о новом мире, и всегда поддерживал, утешал, когда мне было плохо. С тобой мой ад стал чуточку лучше. Знай, что если тебе станет тоскливо, то я могу тебя утешить. Бесплатно.

Она соблазнительно мне подмигнула, после чего Ким попытался тактично испариться из моей коморки, но я дернул его за рукав. Будь у нас чуть больше времени, я бы предложил Рокси «утешить» Кима, но монстр и ростовщик ждать не станут, пока кореец лишится девственности. А вот Ким может и потерпеть. Терпел же как-то все эти годы.

— Рокси, что еще говорят в городе? Что-то слышно о пшеничных полях? — спросил я, тем самым сменив тему.

— Ой! — всплеснула руками девушка. — Совсем забыла сказать! Этот Олаф собирает отряд воинов и магов. Говорит, что якобы знает, отчего гибнут наши поля, что всему виной страшное чудовище, на которое он собирается охотиться. На площади уже протолкнуться негде! Стражники, наемники, грешники — все хотят прикончить гадину, пока та не уничтожила оставшиеся поля.

— С чего вдруг у них проснулось такое рвение? — удивился я. — Совсем недавно они флегматично доску с объявлениями рассматривали и всем было насрать.

— Потому что теперь все стало намного хуже, от полей почти ничего не осталось! Люди боятся голода, Леха. Это страшно, очень страшно. Куда страшнее демонских смерчей и пыток. Сам ведь понимаешь, что похотью сыт не будешь, нужен хлеб. Если чудовище не остановить, то многие в Городе Грехов погибнут, обнуляться. И я в том числе, — она печально склонила голову и всхлипнула. — Я не хочу превратиться в ходячий труп, Леха. Не хочу.

Когда я говорил Киму о писце, то ошибался. Потому что настоящий жирный писец прилетел в виде системного сообщения.

Внимание! Задание «Проклятье пшеничного поля» обновлено!

Как только наступит Час Сумерек (18:00 по мск) пшеничные поля уже нельзя будет спасти, задание будет провалено.

Желаете продолжить выполнение задания?

Да/нет?

Мы с Кимом переглянулись, и я выбрал «ДА».

Таймер запущен!

10:30 по мск, до Часа Сумерек 7 часов 30 минут.

Слова Рокси и проклятый таймер кое-что изменили. Не так давно я считал, что все потеряно, и что лезть из кожи вон нет смысла, но сейчас… Сейчас я четко понимал: если есть хоть малейший шанс успеть спасти Рокси и остальных, то нужно им воспользоваться. Мы с Кимом снова начали мозговой штурм. Вернее, я начал, а Ким помогал — придерживал уголок карты, чтобы не заворачивался.

— Та-а-ак… Поля сгнили здесь, здесь, и здесь, — я обвел на карте контуры синим. — Заброшенный рудник у нас тут, — еще одна точка, на этот раз красная. — Какое расстояние от городских ворот до рудника, следопыт?

— Сейчас рассчитаю, — ответил Ким и с усилием зажмурился. Я четко представил, как у него в голове со скрипом крутятся шестеренки. — До рудника пять километров, двести три метра.

— Мда… мне казалось, что ближе.

— Почему это так важно? — спросил Ким. — Главное, что мы знаем куда идти и где искать то чудовище.

— Не так-то и важно на самом деле. Просто пытаюсь прикинуть, как скоро Олаф и его отряд окажутся на рудниках. Рокси сказала, что людей много собралось, рейд выходит нешуточным, с таким на босса локации обычно ходят. Так вот, раз народу много, значит бОльшая часть будут пешими, отряд будет плестись, как улитки, и мы сможем их обогнать, если возьмем лошадей.

— Леха, а может не надо их обгонять?

— В смысле?

— Ну, я тут подумал…

— Ким, тебе вредно думать. Бросай это дело, — на мою усмешку кореец недовольно нахмурился. — Да шучу я, шучу. И что ты надумал?

— Я подумал, может Олаф и его рыцари смогут убить чудовище, тогда Рокси вроде как будет спасена…

Я фыркнул и похлопал Кима по плечу.

— Нет в тебе духа авантюризма, мой корейский друг. А как же спасение красавицы? Спасение целого города?! Как же слава, деньги, экспа и лут с босса? А?

— Какой еще кут? — недоуменно моргнул Ким.

Я вздохнул.

— Забей. Держи лучше угол карты, а то мешает.

В очередной раз осмотрев свои художества на карте, я пришел к выводу, что монстр поселился в штольне не так давно. Тварь тут околачивается не более двух недель — это если судить по скорости гниения пшеницы. Сперва все начиналось как обычная гниль, колосья медленно портились, затем чернели большие участки, а теперь и вовсе целые гектары. Как я изначально и предполагал — полуночницы к проклятью не имеют никакого отношения. Да и нет никакого проклятья, раз уж на то пошло. Есть жирная тварь, которая портит поля…

И тут меня осенило. Да оно же питается пшеницей! Вернее, энергией, которую тянет из колосьев. Моя мама часто повторяла народную поговорку: хлеб — дар божий, отец кормилец. Действительно, ведь пшеница имеет мощную энергетику, именно поэтому тварь устроила на полях «Макдональдс». Но если так, то это нездоровое обжорство…

Обжорство.

— Черт! Черт! Черт!

Я подорвался с табурета, так, словно под ним черти разожгли адское пламя.

— Черт! Черт! Черт! — метался я по комнате. Внезапное озарение породило целый ворох мыслей, которые никак не желали выстроиться не то чтобы в шеренгу, а вообще хоть во что-то менее хаотичное.

— Леха, что с тобой? Ты ведешь себя как-то странно, — заметил Ким. — Тебе плохо? Может зелье принести?

— Нет, мой корейский друг. Мне хорошо. Мне охренеть как хорошо! Я понял, как победить монстра!

11:10 по мск, до Часа Сумерек 6 часов 50 минут.

— Рокси, милая, надо поговорить, — сообщил я с порога.

— М-м-м? — девушка вопросительно вскинула изящную бровь.

— Мне нужна твоя помощь.

Рокси улыбнулась, взяла меня за руку и потянула в сторону накрытой бархатным покрывалом тахты.

— Неужели ты наконец-то захотел, чтобы я тебя утешила? — спросила Рокси и кокетливо скинула бретельку алого платья, обнажив плечо.

Я нервно сглотнул, тело обдало жаром. Черт! Опять она с этими половыми шуточками! Неимоверных трудов стоило сдержаться, отвести взгляд от ее прекрасной фигуры и манящих губ.

— Рокси, ты очень красивая, но…

— НО? — спросила она с нажимом.

— Но мне нужен карлик.

— Чертов извращенец!

11:45 по мск, до Часа Сумерек 6 часов 15 минут.

Через полчаса я брел по узким улочкам Города Грехов, закутавшись в тряпье нищего. Плащ Странника я надел под обноски, чтобы никто не смог увидеть мои характеристики и класс. Никто на меня и не смотрел. Люди принимали меня за грешника, которому не повезло, и которому грозит обнуление, если не случится чуда. Чудес в Аду не случается, так что для всех я — будущий труп.

Солнце палило нещадно. Полуденный зной то и дело разбавляли порывы горячего ветра, причем дул ветер со всех сторон одновременно. Жара адская. Я чувствовал себя курицей гриль, мерно вращающейся на вертеле. Р — р-раз! И прожарился один бок. Р-р-раз! Вот и спину подпекло. Гадость. Хотя курицу гриль я бы сейчас приговорил, запив холодным пивом. От мыслей о вкусняшках в животе предательски заурчало, я уже и не помнил, когда ел что-то кроме херо-булок.

— Мясо… Мясо… Мясо… — повторял я как мантру, сглатывая вязкую слюну.

Сейчас я даже понимал засевшую в рудниках тварь. Если бы мне предложили тонну жареного мяса, я бы тоже не сдержался, выпустив на волю Обжорство. Один из семи смертных грехов, кстати. Единственное что для меня пока оставалось загадкой, это то, каким образом Обжорство попало на Второй Круг. Тут вроде как правит Похоть, здесь радуются оргазмам и пекут булки в форме фаллоса. И нате вам, Обжорство.

Дом утех «Под пушистой киской» оказался аккуратным трехэтажным зданием с вишневой черепичной крышей, с расписными ставнями и кирпичными стенами. В целом он напоминал пряничный домик, а не вот это вот все. Скинув тряпье, под которым был плащ поверх легких доспехов, я поднялся по ступеням. Меня встретила хозяйка — вульгарно одетая в мини платье толстая тетка с родинкой на щеке и двумя сальными подбородками, и тут же принялась предлагать мне девочек, мальчиков, коней, коз и даже зомби. Я отказался от этого зоопарка и шепнул ей о своих намерениях.

— Конечно, конечно, добрый господин, — подобострастно закивала хозяйка, завидев кошель. — У нас есть такой. У нас есть все! На любой вкус и любую прихоть. Идемте, я провожу.

Оставив меня перед дверью, на которой было намалевано красной краской сердечко, хозяйка легкой для такого парохода походкой скрылась в коридоре. Я толкнул дверь.

И выругался.

На кровати лежал, подперев рукой подбородок, карлик, и манерно болтал в воздухе ногой. Чертов заднеприводный карлик в облегающем костюме из черного латекса. Мерзость. На миг я решил, что ну его нафиг, наш с Кимом план можно и переиграть, я даже попятился к двери, но не тут-то было! Карлик (или все-таки гном?) проворно спрыгнул с кровати и подлетел ко мне.

— Привет, красавчик! — жеманно улыбнулся он. — Чего желаешь, сладенький?

— Эмм… поговорить хотел, — пробормотал я.

— Разговоры? Фу! — махнул карлик ладонью. — Никаких разговоров! Сахарок не любит разговоры, Сахарок любит дарить наслаждение!

— Не надо мне ничего дарить. Есть разговор, — повторил я.

Но карлик меня не слышал.

— Ну, так что, красавчик? — наступал он. — С чего начнем? Ты меня отшлепаешь или я тебя, м? Ты не смотри, что я такой маленький. Там где надо я о-о-о-чень большой!

— Заткнись! — рыкнул я.

Карлик отшатнулся, как от удара и скорчил обиженную гримасу.

— И лицо попроще сделай, — гаркнул я.

Послушался. Лицо «попроще» выглядело так же как обиженная гримаса, только глаза он сощурил. Смерив меня недовольным взглядом, карлик залез обратно на кровать и уселся в позе лотоса.

— Или деньги давай, или вали отсюда. Сахарку надо работать, а не разговоры разговаривать, — сказал он вполне серьезно, голубую жеманность как ветром сдуло.

Сняв с пояса кошель, я кинул его на кровать.

— Это маленький…

— Кхм, — кашлянул карлик. Видимо слово «маленький» его задело.

— В общем, это аванс, — поправился я. — Мне нужна информация и содействие. Если поможешь в моем деле, то получишь еще столько же, только золотом.

— Золотом? — недоверчиво посмотрел на меня карлик.

— Ага, — ответил я, даже не моргнув. Золота у меня не было. Надеюсь, это ненадолго, и план выгорит.

Карлик оказался проницательным сукиным сыном, и хорошим игроком в покер, потому как моя мина его не провела.

— Ладушки, — кивнул он. — Но только заключим договор. Системный. А то знаю я вашу наемническую братию.

Выбора не было, таймер тикал, так что я не стал торговаться.

— Хорошо. Будет тебе договор и полцарства в придачу. Теперь к делу. Мне нужна подробная карта заброшенного рудника. Все входы-выходы, лазейки, норы и дыры. Тайные проходы-переходы-порталы и прочая фигня. Ты ведь раньше там работал, должен хорошо знать те места. К тому же мне понадобится проводник.

— С чего ты решил, что я там вкалывал? — удивился Сахарок.

— Птичка в клювике принесла.

— Что ж, трепло твоя птичка, секретов беречь не умеет. Допустим, я знаю те места не так хорошо…

— Тогда верни деньги, поищу кого-то другого.

— Нет! Нет! — переполошился карлик и на всякий случай сунул кошель себе в декольте. — Я знаю людей, которые знают те места лучше меня. Я все устрою. Братья не откажут.

— Ты загремел в Ад вместе с братьями? — удивился я.

Карлик скривился.

— Нет, конечно. Братья не по крови, а по духу. И по росту.

А, ясно. Гномы, в общем.

— Думаю, завтра эта информация будет у тебя, — резюмировал Сахарок.

— Завтра — поздно. У тебя час, — отрезал я.

— Ладушки. Тогда может уже подпишем договор?

Система всесильна. Система жестока. По договору, что затребовал Сахарок, я теперь должен приличную сумму, которую Система спишет автоматически, как только в моем кошельке зазвенят монеты. А ведь еще есть долг ростовщику… Эх, осталось только взять на Втором Круге ипотеку, и тогда можно смело сказать, что Леха Марвел продал душу Дьяволу.

Мы ударили по рукам. Виртуальный документ свернулся трубочкой и осыпался светящейся синей пылью. Я в деталях объяснил Сахарку что от него требуется, и карлик пообещал ровно через час прийти в «Веселую Найру».

13:00 по мск, до Часа Сумерек 5 часов 00 минут.

Голубой карлик (или все же гном?) оказался существом пунктуальным. Минутная стрелка только-только завершила круг, а Сахарок уже околачивался на заднем дворе дома утех. Свой БДС прикид он сменил на обычную холщовую робу. Не знай я чем он зарабатывает на жизнь, то решил бы что передо мной обычный работяга, кузнец или кожевник. За забором стояла хлипкая тентованная повозка, запряженная уставшей кобылой. Лошадь недовольно фыркала и норовила тронуться в путь, на что возница — седой бородатый гном — матерился, поминая кобылу и всех ее предков до миллион пятисотого колена.

— Достал? — спросил я Сахарка.

— А то.

Сахарок вынул из сумки скрученную трубочкой карту и протянул мне.

— Все, как договаривались.

Я взял карту и развернул, тихо присвистнул. Ну и лабиринт! С трудом я отыскал вход, к которому вела железная дорога, от него приблизительно проследил наш маршрут в логово монстра.

— Вот здесь, — ткнул я пальцем. — Как сюда попасть? Есть секретный проход?

— Да. Мы называли это милое местечко Адским Котлом. Помимо выходов из тоннелей, туда можно через стену прорубиться, через западную галерею, это здесь, — показал он. — Пятнадцать минут киркой — и мы на месте.

— Не пойдет. Западная галерея слишком далеко и проходы узкие, мы там с нашим супероружием не пройдем. Есть еще вариант?

Сахарок задумчиво почесал подбородок наманекюренными пальцами, прикидывая, что к чему. Наконец, выдал:

— Есть еще проход. Но придется переть на вершину горы.

Переть на вершину горы совершенно не хотелось, но иного варианта, увы, не нашлось.

— Ладно, так и поступим. Ты святую воду принес?

Вместо ответа Сахарок свистнул. Возница откинул тент с телеги, на которой обнаружилось две бочки. Две чертовы бочки!

— Ни хрена себе… — обронил я, отвесив челюсть. — Ты, блин, где столько святой воды достал? Я с ног сбился, когда искал несчастный мини-пузырек по всем магическим, алхимическим, и хрен знает каким лавкам!

— Ко мне часто один священник захаживает…

— Ясно. Можешь не продолжать, — скривился я.

— Гомофоб! — скорчил Сахарок обиженную мину.

— Гомосек! — буркнул я и пошел к повозке.

Вместе с возницей мы спустили бочки и вкатили внутрь дома, где Ким и Рокси уже вовсю колдовали над супероружием.