Академия 4

Глава 16

Я покинул лабораторию, пожелав Григу удачи в уборке после его эксперимента. Меня немного потряхивало при воспоминании о том, как он летел через всю комнату, когда оружие взорвалось. Но на беса это не произвело особого впечатления — мой друг жил ради таких вещей.

Хлопок взрыва пробудил Ангелину от дремоты, и она, высунув голову из нагрудного кармана, издала серию резких писков. Я вытащил её оттуда и осторожно посадил себе на плечо, не потревожив спящую Фиби.

— Да, я знаю, пора прекратить тянуть время и заняться чем-то по-настоящему неприятным, — вздохнув, повернул голову в сторону главного коридора Медвежьего дома. — Ты же знаешь, что это будет отстой, верно?

Ангелина надула щёки, а я только и смог, что покачать головой на её пренебрежение к моим чувствам.

— Ей легко критиковать, ведь не она должна это делать, — подумал я, размышляя о предстоящем задании. Но в конце концов взял себя в руки и решительно пошёл к кабинету профессора Хека. Этот человек был одним из самых нелюбимых мной людей в Академии, но понимание того, что он может помочь Дерпу, давало мне повод приложить максимум усилий для соблюдения вежливости.

Ангелина ловко перебралась мне на голову, а затем начала щебетать и размахивать передними лапками. — Да, конечно, я всё понимаю… — не согласиться с ней было себе дороже — белка читала мне лекцию об этикете и о том, как важно быть вежливым. Я вздохнул, водрузил очки на нос и пошёл чуть быстрее. Однако лекция продолжалась, и конца ей видно не было. Я поймал себя на том, что до хруста сжимаю зубы.

Фиби приоткрыла один глаз и наклонила голову, словно прислушиваясь. Дракон подняла голову, глядя мне прямо в лицо, а затем зевнула, продемонстрировав внушительное количество острых зубов. Таким образом высказав своё мнение, Фиби опустила голову и снова погрузилась в сон. Да, в общем-то, это как раз именно то, что мне тоже хотелось бы сделать в данный момент.

Когда терпение уже готово было лопнуть, мне в голову пришла отличная мысль: я достал из ранца одну из маленьких синих картофелин и предложил её Ангелине. Белка издала радостный писк, выхватила клубень из моих пальцев и принялась быстро жевать. Я на мгновение закрыл глаза, наслаждаясь благословенной тишиной, а потом начал внимательно рассматривать росписи на дверях, пока не нашел ту, на которой были изображены семь оборонительных укреплений. Выдохнув, поднял руку и дважды постучал.

— Войдите, — раздался приглушённый голос изнутри картины.

До сих пор не понимаю, какой идиот решил, что прятать дверные проёмы в картинах — это крутая идея, ух!

Я нажал на кнопку, и искусно выполненная фреска разделилась, а большая панель откинулась внутрь. Открылась комната с тяжёлыми дубовыми балками, книжными полками от пола до потолка и широким письменным столом в виде неполного кольца с вращающимся креслом внутри. В кресле сидел профессор Хек и чистил ногти ножом. — Чувак выглядит как суперзлодей, — подумал я, разглядывая отглаженный чёрный костюм и длинные чёрные волосы профессора.

Шагнул внутрь и закрыл за собой дверь. Хек сцепил руки перед собой, кашлянул и уставился на меня. По опыту я знал, что профессор не начнёт разговор первым.

— Профессор Рамсин помогает мне справиться с болезнью одного из моих привязанных зверей: чахлой мана-жабой, которая провела со мной некоторое время в пустоте между мирами. Он считает, что мой зверь впитал форму маны, которая противоречит его природе, поэтому он рекомендовал вас как человека, который достаточно хорошо разбирается в сродствах, чтобы порекомендовать курс лечения.

Выложив всё это в попытке избежать лишних вопросов, приготовился к сарказму, который, как был уверен, не замедлит последовать.

— Похоже, определение сродства к мане имеет какое-то практическое применение, не так ли? Возможно, теперь вы будете уделять больше внимания нашим урокам, — пробормотал профессор Хек, глядя на меня. Я прикусил язык и понадеялся, что тот продолжит, что он и сделал. — К счастью для вас, могу подтвердить, что профессор Рамсин прав. Представьте существо, и я его осмотрю.

Достав свой стазис-фонарь, я повернул циферблат сверху так, чтобы пластина Дерпа была обращена вперёд. После нажатия кнопки активации возникло зелёное свечение, и Дерп материализовался на ковре напротив профессора Хека. Низкорослый мана-жаб был бледен, а его усы не имели привычного малинового отблеска. Язык Дерпа безвольно вывалился на ковёр, и он чихнул, выбросив на покрытие фиолетовую слизь.

— Прости, дружок, мы о тебе позаботимся, — мысленно пообещал своему бедному больному зверьку. Удивительно, но профессор Хек не возмутился на беспорядок, устроенный Дерпом, а поднял свой серебряный нож и разрезал им воздух. Потрескивающие линии лавандовой энергии закружились, образовав круг заклинания.

Профессор использовал нетипичную серию магических символов, не похожих на те, которые изучал я. Руны пульсировали, превращаясь из светящегося магического круга в три кольца эмблем. Символы поплыли вниз, закручиваясь вокруг Дерпа и образуя магические сферы, которые кружились в противоположных направлениях.

Выглядит чертовски круто, это уж точно.

Символы пульсировали в такт дыханию Дерпа, и в течение последующих нескольких секунд различные эмблемы меняли цвет, пока весь шар не стал похож на буйство переплетающихся красок. Профессор Хек сжал руку в кулак, отчего заклинание свернулось в небольшой шарик и поднялось, зависнув над его ладонью.

Когда я открыл рот, чтобы заговорить, профессор взмахнул рукой, заставляя меня замолчать. Я нахмурился и сосредоточился на Дерпе: опустившись на колени, провёл пальцами по бокам бедняги. На ощупь зверь был сухим и тёплым — совсем не его обычное состояние. Сосредоточившись, направил свою ману через якорь связи в партнёра. Вливание чистой маны, казалось, немного взбодрило животное — по крайней мере настолько, что мана-жаба попытался лизнуть меня в лицо.

К несчастью, у него не хватило на это сил — язык метнулся вверх, а затем с мокрым шлепком упал на голову. Дерп, казалось, не заметил, как по обеим сторонам его головы потекла слюна. Ангелина издала рвотный звук, и я мысленно согласился с ней, хотя и продолжал следить за тем, как Дерп питается энергией.

— Заключение профессора Рамсина верно. В вашу мана-жабу было вложено множество противоречивых сродств. Честно говоря, я удивлён, что он ещё жив. Вам придётся найти источник чистой маны, который сможет поддерживать существо, если вы хотите, чтобы оно жило, а затем влить её через ритуальную камеру, которая была очищена специальной магией, чтобы уравновешивать все сродства. В Академии есть такая камера, хотя студентам обычно не разрешают туда заходить, — сказал профессор Хек.

— И какой же источник маны может быть пригоден для питания Дерпа? — с надеждой в голосе спросил я.

— Мне очень жаль, Иван. Я понимаю, что вы, скорее всего, очень привязаны к своему питомцу, но вряд ли вы найдете энергию, необходимую для его очищения. Профессор Хек проигнорировал мой вопрос и покачал головой.

Я выпрямился и достал свою трость. Глаза профессора расширились, когда из моих глаз полился багровый свет, хотя я не собирался причинять никому вреда, а просто сосредоточился, чтобы провести ритуал, который вернёт Дерпа в стазис-пластину, прежде чем из него вытечет вся энергия.

— Я ценю ваше мнение, профессор, но должен попробовать спасти его. Вы можете сказать, какой источник мне нужен?

Хек снова уселся за свой стол и провёл лезвием ножа по губам.

— Он что, хочет выглядеть крутым? — задался я вопросом, но отогнал эту мысль и стал ждать ответа учителя.

— Единственная мана, достаточно сильная для выполнения этой работы и легко добываемая, исходит от существ, которые объединили свою физическую, эмоциональную, духовную и ментальную ману в единое целое: драконы, единороги, высшие демоны, боги… Их кровь может содержать элементы, которые ты ищешь, и нет, дракон на твоём плече не поможет — она ещё несовершеннолетняя, и её сила слишком слаба. Тебе понадобится нечто гораздо большее, чем она, чтобы обеспечить такую силу.

Профессор Хек медленно наклонил голову: — Да, теоретически дракон Тарила может обладать необходимой вам энергией, но просить у дракона её крови — самоубийственная затея, Иван Стрельцов, вы же понимаете это, не так ли?

В моём сердце запела надежда: — Спасибо, профессор Хек. Мне нужно кое-что подготовить!

Глава Медвежьего Дома вытаращил глаза, когда я крутанулся на пятках, распахнул дверь кабинета и рванул по коридору. Дверь с грохотом ударилась о стену. Мои мысли неслись со скоростью мили в секунду, в голове уже выстраивались планы по спасению Дерпа один другого фантастичнее.

— Возможно, Антонина сможет телепортировать меня в дом Маледикт, или Фиби позовёт свою маму, или мне придется украсть «Венчур», хотя мне понадобится помощь, чтобы управлять им… и, чёрт возьми, имперский флот стоит на пути. Путешествие по суше отпадает, поскольку пытаться прорваться сквозь бомбардировку было бы самоубийством. Можно просто начать сбивать их дирижабли. Да, это сработает. Выйду с Пандемониумом на балкон, сфокусирую прицел и буду уничтожать их по одному, — бурный поток мыслей был прерван, когда вдруг мои руки сомкнулись на запястьях.

Сработали браслеты. Какая-то сила дёрнула меня вниз и вперед, заставив шлёпнуться лицом на пол. Подбородок встретился с каменным покрытием достаточно сильно, чтобы голова поплыла, и всё вокруг помутнело, когда очки слетели и откатились в сторону.

Я застонал, и тут же на камень передо мной упал серебристо-кремовый шарик. Лапа Ангелины погладила меня по носу, при этом она что-то щебетала. Пытаясь разглядеть белку прямо перед собой, прищурился. Лина пищала и махала лапой. Манжеты моего пальто обуглились, словно их сунули в огонь, в воздухе пахло смесью дыма и озона, как при пожаре, вызванном близкой молнией. Фиби взмахнула крыльями, слетая с моих плеч. Она ловко подхватила очки и надела их мне на нос.

Ангелина уставилась на меня, стоя напротив моего лица и сложив лапки на животе.

— Да, простите, мне уже лучше. Спасибо.

Магический груз исчез, и браслеты с лязгом разошлись. Упершись руками в пол, поднялся на ноги и огляделся по сторонам. Зал был пуст, свидетелей моего позора не наблюдалось, и я с облегчением выдохнул. Ангелина указала на свои глаза крошечным коготком, продолжая меня ругать.

— О, все сбежали⁈ Чёрт! Это совсем не поможет моей репутации, — пробормотал, поднимаясь на ноги. Фиби зашипела и развела крылья в стороны, а затем приняла человекоподобную форму. Невысокая девушка обхватила меня руками и сжимала до тех пор, пока мне не показалось, что она хочет меня раздавить.

— Ой, Фиби…

— Оставь глупости, — сказала Фиби, уткнувшись мне в живот, и я порадовался, что её рога загибаются назад вдоль головы, а не вперёд. Положив руку ей на макушку, легонько взъерошил волосы.

— Правильно. Мы обязательно спасём Дерпа, но не называй его глупым, — строго сказал я, но выражение лица Фиби подсказало, что мне не удалось скрыть улыбку. — Конечно, чахлая мана-жаба не самое привлекательное животное в мире, но…

Ангелина фыркнула и, расправив лапки, превратилась в сплющенный квадрат меха. В зале внезапно поднялся ветер, закружился смерчем вокруг нас, подхватил белку и поднял вверх. Когда ветер стих, Ангелина легко скользнула вниз и приземлилась на моё плечо. Она погладила меня по мочке уха и тихонько пискнула.

— Ты права, если бежать с полпинка, это не поможет. Нам нужно составить реальный план и позаботиться об этом, как здравомыслящие люди. А это значит, что мы сначала должны поговорить с экспертом по добыче редких ингредиентов. Лилия должна подсказать лучший способ получить то, что нужно. Она уже пытается составить несколько зелий, чтобы помочь Дерпу, и теперь, когда я лучше представляю, что не так с этим малышом, мы сможем определить, как лучше ему помочь.

Я потёр рукой верхнюю часть своей трости, оглядываясь и оценивая, куда попал.

— Как, чёрт возьми, я очутился в Доме Змеи? — искренне растерялся, когда увидел зелёные украшения на стенах. Я не был здесь с тех самых пор, как меня познакомила со школой профессор Элла Суворова. Медленно повернулся на месте, пытаясь определить, какой маршрут быстрее всего доставит меня в лаборатории зельеварения.

— Боюсь, мистер Стрельцов, нам нужно серьёзно поговорить, — сказала Элла Суворова, выходя из дверного проёма. Невысокая дородная женщина выглядела довольно мрачно, её руки были скрещены на груди.

— Вот чёрт!!