Академия 4

Глава 29

— Ну, эта встреча не сулит ничего хорошего, — пробормотал я и махнул Григу, чтобы тот шел в кафетерий, а сам повернулся и направился по коридору к центральному залу. Я не был там со времён той проклятой миссии по спасению принцессы-стервы после крушения её воздушного корабля.

Ангелина похлопала меня по плечу. Да, поесть явно неплохая идея, но времени сейчас на это нет. Белка вела себя довольно тихо и терпеливо, пока я работал с Григом, и теперь заслуживала угощения. Покопавшись в своём ранце, нашёл один из пакетиков с орехами, которые хранил для неё. Они были покрыты кристаллизованным мёдом и солью, которые Лина обожала. Для меня они казались немного сладковаты, но, поскольку желудок всё ещё сердито урчал, я без колебаний отправил несколько штук в рот.

Ангелина ударила меня лапой по голове, напоминая, что это её и только её лакомство.

— Что? Я взял-то всего пару штук! — запротестовал, передавая ей несколько орехов. Для меня до сих пор являлось загадкой, как она умудряется плотно набивать свои защёчные мешочки, а потом пережёвывать и глотать орешки, не подавившись.

Приостановившись, проверил, где я нахожусь. Цветовой тон подтвердил, что это коридор Дома Медведя, а один взгляд в окно показал, что главное здание находится слева, поэтому свернул в следующий ряд коридоров. Громоздкие металлические доспехи стояли рядами вдоль стен коридора.

— Тебе никогда не казалось, что доспехи двигаются? — спросил Ангелину, проходя мимо них.

Не прекращая жевать, белка погладила мою по макушку, а затем, плюхнувшись на живот, разлеглась на голове.

— Ну да, впустую разговаривать с Линой, пока она ест, — я закатил глаза и сосредоточился на том, чтобы не свернуть не в тот коридор по пути на встречу. Каменная кладка становилась всё более замысловатой, что говорило о том, что мы уже почти на месте. Когда я только попал сюда, этот стиль навевал на меня чувство, будто нахожусь в соборе. Когда обогнул поворот, то оказался перед большими деревянными дверями, вырезанными в арке. Шесть зверей, расположенных кольцом, по три на каждой двери, обозначали Дома школы. Багровый свет отразился от гладкого дерева, когда мой взгляд остановился на выгравированной змее.

Пришлось потратить несколько минут на то, чтобы выровнять дыхание и взять свои чувства под контроль. Затем не спеша проверил Пандемониум, чтобы убедиться, что он легко скользит в кобуре, вытащил трость из петли, ухватившись за набалдашник, и, выдохнув, через секунду шагнул вперёд, проходя через двери. Я гордился собой, что не подпрыгнул, когда дверь с грохотом захлопнулась за мной, чуть не прищемив хвост.

— Жуткое, драматическое дерьмо! У меня нет времени на бесполезные разговоры, — подумал я про себя. Хвост был со мной полностью согласен и непроизвольно дёргался из стороны в сторону, выдавая нервозность.

Водрузив очки на нос, осмотрел комнату на предмет присутствующих. Первой, кого увидел, была Антонина. Она выглядела великолепно в чёрных брюках, серебристом жилете и чёрном пиджаке. Волосы тёмной эльфийки были заплетены в гладкую косу, спускавшуюся по спине, а угольные глаза прикованы к двум другим преподавателям, стоявшим рядом с ней. Профессор Хек, как обычно, выглядел как серийный убийца: матово-чёрный костюм, кроваво-красный галстук, чёрные перчатки, туфли, рубашка и незаточенный серебряный нож, которым он как всегда чистил ногти — весь его вид был чертовски зловещим. Элин Рейд в нежно-лиловом платье стояла так, что учителя образовали треугольник. Янтарные глаза профессора беспокойно перебегали с лица одного преподавателя на другое, а фиолетовые волосы были собраны в тугой пучок на затылке. Я прищурился, изучая очки главы Дома Сокола.

Что-то в линзах очень беспокоило меня, хотя невозможно было разобрать деталей. Возможно, на стёклах выцарапаны заклинания, в конце концов, это не такая уж и редкость. Эта мысль заставила призадуматься и спросить себя, почему я никогда не вырезал руны на своих очках? Ладно, подумаем об этом позже.

Кроме трёх из пяти оставшихся глав Домов, в зале присутствовал Директор. Его фигура в оборванном сером балахоне парила над помостом, установленном в дальнем конце комнаты. Хотя мантия была разорвана во многих местах, ткань казалась настолько плотной, что ни одна из дыр не выдавала тайны, что находилось под ней. Маска из кованой бронзы надёжно скрывала все эмоции и чувства, если они, конечно, имелись у андрогинного существа. Зазор между мантией и полом был размером сантиметров десять и говорил о том, что у него нет ног. Руки Директора в серых перчатках были плотно сцеплены вместе, будто он молился.

— Готов поспорить, что учителя, отвечающие за Дома Лисы и Волка, дежурят, чтобы убедиться, что на нас не нападут во время этой встречи. В конце концов, было бы глупо полностью доверять Империи, — мои мысли прервались, когда справа от Директора возникло золотистое свечение. Из света начали вырисовываться четыре фигуры, и одну из них мне никогда не забыть.

Изумрудные волосы принцессы Виктории Вайс были стянуты в узел на затылке. Надменные черты лица не изменились, если не сказать больше — она выглядела лучше, чем когда-либо, что мне совсем не понравилось. Бледно-голубая туника выглядывала из-под серебряного нагрудника, на ногах были бронированные сапоги, которые поднимались выше колен, хотя под ними была заметна серебристая ткань. Три пояса стягивали её талию, на одном из них крепился меч. Оружие излучало такое ослепительно-белое сияние, что и дураку было понятно, что он сильно зачарован.

По обе стороны от Виктории стояли закованные в броню люди. Один из них был полным грузным человеком, а другой — эльфом, причём, тёмным эльфом, что повергло меня в шок. Я всегда считал, что тёмные эльфы — враги Церкви Жизни. Но третье существо повергло меня в ещё большее изумление. Женщина ростом почти в три метра была покрыта серебристой чешуёй, у неё были огромные крылья, сложенные на спине, и длинный хвост, который она обмотала вокруг шеи, как шарф. Взгляд её багровых глаз вцепился в меня, словно клещами, а на губах заиграла зловещая улыбка.

У Виктории есть грёбаный дракон⁈ Эта женщина не могла быть никем другим. После встречи с Маледикт Пурпурной, мне уже никогда не забыть ауру дракона. Сила, исходящая от женщины, была огромной, и её чешуя парила, как горячий напиток зимой.

— Отлично, все в сборе. Иван Стрельцов, не могли бы вы встать перед нами, это было бы прекрасно, — прозвучали слова Директора в моей голове, и фигура в серой мантии указала рукой на место между обеими группами. — Принцесса Виктория Вайс, я чувствую ваши намерения и хочу напомнить, что нападение на кого-либо из присутствующих во время посольской встречи является нарушением Соглашения, подписанного Хейспиасуской Империей, так что сдерживайте себя.

Рыцари сдвинулись с места, но именно дракон положила руку на плечо Виктории. Девушка неохотно убрала руку с эфеса меча. Я даже не заметил, когда она схватилась за оружие, пока шел к месту, где мне было предложено встать. Это чертовски плохо.

Не желая, чтобы меня отчитали так же, как Викторию, не пытался применить защитную магию. Соблазн поставить перед собой барьер был велик, но вера в могущество Академии была больше.

— Отлично. Итак, позвольте мне начать с представления. Слева от меня — Антонина Голдсмит из Дома Ворона, Бенджамин Хек из Дома Медведя и Элин Рейд из Дома Сокола. Ученик — Иван Стрельцов, Повелитель Демонов и старшекурсник Дома Ворона.

От монотонной речи директора я чуть не подавился, когда меня вскользь назвали Повелителем Демонов, но фигура в мантии ещё не закончила.

— Справа от меня — принцесса Виктория Вайс, третья по значимости в Хейспиасуской империи, барон Ван Томас, вице-генерал Конрой Шэдоубейн и Имри Первозданная.

Я отметил, что толстяк — это барон Томас, а вице-генерал — тёмный эльф. Как тёмный эльф оказался военачальником армии, пытающейся покорить наше измерение⁈ Имри всё ещё смотрела на меня так, словно собиралась съесть.

— Я не нуждаюсь в ваших представлениях, — заявила принцесса. Это был бессмысленный протест, и, насколько можно было судить, забавный, поскольку Виктория молчала, пока Имри не убрала руку. Я внимательно наблюдал за происходящим, гадая, какова её динамика власти. Виктория задрала подбородок и уставилась на всех присутствующих, добавив: — Я здесь представляю Хейспиасускую империю и Церковь Света со святой миссией. Считается, что в этой школе обитает бастион тьмы, и Церковь требует, чтобы он был изгнан.

— О-о-о, я «бастион», это очень мило! Что такое «бастион» в её понимании? — я заставил себя переключить внимание на напыщенную стерву, а краем глаза следил за преподавателями. Элин выглядела самодовольной, Хек — непостижимым, у Антонины, казалось, чесались руки надрать задницу Виктории.

Директор повернул руку в перчатке ладонью вверх, и жестом велел Виктории продолжать. Казалось, она была смущена всеобщим молчанием. Тем не менее это не помешало ей выпрямиться и продолжить: — Да, изгнан. Силы Церкви Света собраны за пределами вашей Академии и будут оставаться там до тех пор, пока в ней не перестанет обитать столь опасное зло.

— И это всё? — голос Директора, шедший из ниоткуда, поверг принцессу в смятение. Казалось, она не знала, что ответить. Я мог бы ей посочувствовать — сам не раз сталкивался с монотонной речью Директора, но, поскольку Виктория была той ещё стервой, лишь постарался скрыть ухмылку.

— Что значит «это все»? — прорычал барон Ван Томас. — Третий Имперский стрелковый корпус у ваших ворот. Десятый и четырнадцатый легионы окружили ваши позиции, а дирижабли Церкви кружат над вашей школой. Вы не можете надеяться победить силы, собранные против вас! — лицо полного мужчины приобрело тревожный оттенок красного, и мне подумалось, не случится ли с ним инсульт в какой-то момент разговора.

Толстяк попятился, когда генерал тёмных эльфов положил руку ему на бицепс. Могло показаться, что он был спокоен, но глаза выдавали тревогу и напряжение. Мужчина не сводил глаз с Антонины на протяжении всего разговора. — Спокойно, барон, спокойно. Они пытаются носить свою гордость как доспехи, — прошептал генерал Шэдоубейн, но слова прозвучали достаточно громко, чтобы все их услышали.

Директор не обратил внимания на эту шутку — по крайней мере, мне так показалось. Из-за маски было трудно судить. Но вот фигура в мантии, выдержав паузу, медленно повернулась и направила тёмные прорези своего лицевого щитка на генерала Шэдоубейна: — Гордость? Интересное осуждение от вас, Конрой Шэдоубейн. Мы помним, как вы ушли из школы за несколько дней до выпуска, когда обнаружили, что занимаете лишь второе место в своем классе. Жаль, вас могли бы принять в качестве преподавателя, если бы вы действительно закончили свои курсы.

Я поднял руку и потёр челюсть, чтобы спрятать улыбку за ладонью. — Вот это да! Директор отчитывает его при всех, как школяра! Золотые глаза тёмного эльфа вспыхнули гневом, а когда его взгляд переместился на Антонину, что-то щёлкнуло у меня в мозгу. — Похоже, я знаю, кому он уступил. И не просто уступил, а затаил обиду.

Я чуть прикрыл глаза и сосредоточился на дыхании. Мне совсем не нравилось выражение лица этого человека. Чем больше генерал так смотрел на Антонину, тем труднее было мне сохранять спокойствие. Если бы меня не забавляли слова Директора, возможно, я бы уже начал терять самообладание. И тут на мои плечи навалилась какая-то тяжесть, а за шиворот словно высыпали ведро льда. Закашлявшись, передёрнулся от дискомфорта, а потом понял, что это ощущение исходит от Имри — дракон всё ещё не мигая смотрела на меня. А когда встретился с её пунцовыми глазами, то понял, что не могу больше отвести взгляд.

— Что… что… чёрт! По телу поползло оцепенение, давление нарастало, невидимый лёд сковал движения. Ангелина издала обеспокоенный писк и начала бегать взад-вперед по моей голове. Лапки запутались в волосах, она опустилась к плечу и начала дёргать меня за мочку уха. Я едва замечал боль — сознание растворялось в холоде.

Гипнотизирующие малиновые глаза словно расширились, оживали звёзды, спрятанные в зрачках. Красные кольца налились кровью, и я запаниковал: казалось, что-то засасывает меня в этот взгляд, который крепко вцепился в сознание. Ангелина, Антонина, сам зал — всё исчезло. Я усилием воли заставил себя оторваться от взгляда дракона — собрал воедино все возможности своей магии и мысленно потянулся назад.

В душе зажглись якоря питомцев и возлюбленных. Я рванулся к ним, отчаянно пытаясь избежать засасывающего взгляда. Я не знал, что именно она пытается сделать, но не хотел в этом участвовать. Передо мной словно разверзлась бездна крови и тьмы — оставалось только кричать, когда она стремилась сожрать меня.

Внезапно откуда-то повеяло теплом. Ледяная глыба, образовавшаяся вокруг моих чувств, начала истончаться по мере его приближения. Грохот сотряс Академию, и внезапно моя ментальная тюрьма разлетелась на куски. Споткнувшись, упал на одно колено, цепляясь за трость, чтобы не рухнуть на пол. Окна в главном зале лопнули от громкого звука, который эхом прокатился по зданию.

— Ах, извините за небольшую задержку. Похоже, Маледикт Пурпурная немного опоздала на встречу, — заявил Директор, его голос прозвучал как всегда бесстрастно и глухо.