Алладин и султан

Глава третья МОРСКОЙ ЯЩЕР

Алладину тяжело было расставаться с принцессой Томарис. Они долго молчали, даже когда он обнял ее на прощание, она не сказала ему ни слова, лишь посмотрела встревоженным взглядом. Но в глазах ее светилась любовь.

У юноши защемило сердце, но он бессилен был что-либо изменить. Шандагоа уже ждал его у ладьи. Не оглядываясь, Алладин поднял парус и отчалил от берега.

Ладья была обшита тончайшими листами металла, покрытого странными, замысловатыми узорами. На единственной мачте висел треугольный парчовый парус, на котором была вышита карта западного побережья. Кроме того, на носу ладьи был укреплен странный вращающийся камень в виде стрелы, который постоянно указывал на запад.

Перед отплытием колдун пообещал Алладину постоянный попутный ветер. И действительно, с самого начала путешествия дул ветер с востока.

Алладин первые два дня много думал о Томарис и о своей любви к ней. Ни одна девушка не затронула его сердце так, как Томарис. Она была и прекрасна, и умна, хотя подчас было трудно разобраться в смене ее настроений. Конечно, он понимал, какая пропасть их разделяет: она была принцессой по крови, а он - сыном простого сапожника. Высокое положение ей досталось по праву рождения, а он всего добился сам. Судьба была благосклонна к нему. Но не это сейчас волновало его сердце.

С первой их встречи Алладин понял, что они с принцессой очень похожи. Как будто две половинки одного целого. И теперь, когда Томарис осталась пленницей на Смеющемся острове, он чувствовал себя так, будто потерял часть души.

К вечеру третьего дня у него кончился запас еды. Алладин доел остатки постного мяса антилопы, смешанного с изюмом, костным мозгом и рыбьей икрой, и улегся спать.

Ветер по-прежнему дул на запад, стрелка на носу корабля смотрела вперед, и поэтому, ни о чем не беспокоясь, Алладин спокойно заснул и проспал всю ночь напролет.

Утром ветер начал дуть какими-то неровными порывами и к полудню стих окончательно. Видно, заклинания Шандагоа утратили свою силу. Юноша поднялся и осмотрел линию горизонта.

К своей радости он понял, что путешествие подошло к концу. Впереди сверкала пенная полоса прибоя, полоса ослепительного белого песка и дальше, в глубине материка, виделся бесконечный ковер леса.

При полном безветрии было очень жарко. Парус безжизненно свисал с мачты, поэтому Алладин достал весла и начал вставлять их в уключины.

Неожиданно за его спиной раздался сильный всплеск воды. Юноша оглянулся и увидел вынырнувшее из моря чудовище с огромной клыкастой пастью. С длинной шеи подводного монстра стекала вода и свисали зеленые пряди водорослей. Чудовище застыло вдали в поисках добычи, но, не заметив ладьи, вновь с громким всплеском исчезло под водой.

Во время плавания Алладин не носил меча. Теперь же он задумчиво посмотрел на него и вновь прицепил к поясу. Кроме меча, он вооружился еще длинным, отточенным, как бритва, ножом. Только после этого он уселся за весла и принялся осторожно, по возможности без громкого плеска, грести к берегу.

Однако все его предосторожности, к несчастью, не помогли. В двадцати футах от ладьи вода вдруг забурлила, и из нее показалась огромная голова, облепленная водорослями, пиявками. Круглые змеиные глаза злобно смотрели на Алладина сверху вниз. Веслообразные плавники били по воде, и волны вскипали белой пеной вокруг длинной шеи. Чудовище стремительно приближалось.

Юноша, словно парализованный, смотрел на это порождение морской бездны. Он не знал названия этого существа, но понял: то плыла сама Смерть.

Он вскочил на ноги в качающейся ладье и выхватил меч. Чудовище разинуло пасть. Огромные челюсти могли с легкостью перекусить юношу пополам. Алладин мельком увидел широкий язык, изогнутые треугольные зубы и чуть не задохнулся в потоке зловонного дыхания. Чудовище громко зашипело.

Алладин успел ударить всего один раз, но вложил в этот удар всю силу. Он почувствовал, что острая сталь разрубила какой-то хрящ. Затем, потеряв равновесие от резкого движения, он упал на нос ладьи, а ужасная, покрытая костяными наростами голова, подобно огромному тарану, обрушилась на корму.

Накренившаяся ладья швырнула юношу высоко в воздух. Меч выскользнул из его рук. С решительностью отчаяния он выхватил длинный нож. Перевернувшись в воздухе, он нырнул почти без всплеска.

Выбравшись на поверхность, Алладин быстро огляделся и убедился, что раненое чудовище ушло на глубину. Небо было безоблачно и чисто. Он находился примерно в миле от берега. Он мог бы достичь его за полчаса, если бы не напавший на него морской ящер.

В десяти футах от него вода вновь начала бурлить. Пузыри лопались прямо у бортов ладьи. В следующий миг огромная голова вынырнула под днищем полуразрушенного суденышка. Челюсти сжали его, встряхнули, раздавили в щепки.

Юноша видел, что мутная зеленоватая слизь стекает с одной стороны головы ящера. Чудовище ослепло на один глаз. Видимо, своим первым яростным ударом Алладин рассек роговую оболочку глазного яблока.

Алладин понял, что бессмысленно пытаться уклониться от морского монстра. Что бы он ни делал, ящер обязательно обнаружит его. Поэтому он поплыл к далекому берегу, лишь проверил, на месте ли нож. Нож был длиной в шесть дюймов, из отличной стали. Алладин выбрал этот нож из-за прекрасной балансировки, что позволяло точно метать его.

Юноша знал, что его нож - сейчас единственное средство спасения, и плыл, крепко сжав его зубами. Справа от него на гладкой поверхности моря возник вдруг длинный вал. Началась новая атака.

Над водой показалась голова ящера. Она вспарывала морские волны, подобно носу галеры. Приблизившись, ящер отклонился вправо и поплыл кругом.

Алладин постоянно держал его в поле зрения. Он продолжал неторопливо плыть к берегу, стараясь удержать дыхание и не делать резких движений.

Морской дракон вел себя теперь крайне осторожно. Он понимал, что добыча не столь беспомощна, как ему показалось вначале. Ящер сделал четыре круга вокруг Алладина, а затем неожиданно напал.

Вода закипела вокруг его плавников, когда он устремился вперед. Лишь в самую последнюю секунду юноша успел повернуть в сторону. При этом он вонзил свой нож в другой глаз ящера на половину лезвия.

Морской монстр рванулся - нож едва не выпал из рук Алладина. Мимо пронесся бешено извивающийся хвост. Вода вокруг стала розовой от крови ящера.

Алладин вынырнул на поверхность и поплыл дальше. Он старался побыстрее покинуть это место, потому что запах крови мог привлечь сюда каких-нибудь новых чудовищ.

Так оно и случилось. Когда через три сотни футов он оглянулся, то увидел, как вдалеке взметнулась над водой безглазая голова его противника, в шею которому вцепился его не менее огромный сородич. Схватка между ними была в самом разгаре.

Алладин воспользовался этим, чтобы удалиться как можно скорее.

Алладин успел пройти не более мили, когда увидел отряд всадников. Воины скакали ему навстречу на странных зверях с полосатыми шкурами. Несмотря на тонкие ноги, звери мчались, как ветер, и вскоре Алладин разглядел всадников.

Это были высокие смуглокожие люди, вооруженные длинными копьями. Их головные уборы были украшены страусиными перьями. К широким разноцветным поясам были пристегнуты бронзовые мечи.

Алладин остановился и стал ждать. Ему больше ничего не оставалось делать, так как убежать от всадников было совершенно невозможно.

Воины окружили юношу, пристально глядя на него сверху вниз. Лица их скорее выражали изумление, чем неприязнь. Один из воинов - в роскошном плаще из птичьих перьев, сжимавший в руке скипетр, - о чем- то спросил юношу на незнакомом языке.

- Я тебя не понимаю, - покачал головой Алладин.

Воин изумленно посмотрел на него и задумчиво почесал затылок. Затем что-то приказал одному из своих подчиненных. Тот спешился и помахал Алладину рукой, явно предлагая ему сесть в седло.

Не долго думая, юноша схватил поводья, и через секунду отряд помчался вперед.