Анайя. Не потерять себя

Глава 25

Эдмонд

Ожидать полнолуния становилось все сложнее. И дело не только в светлом чувстве, что крепкими силками так и тянуло меня к Анайе, но и в кое-чем другом.

Вампирский голод… Как и ожидалось, в этом лунном цикле я потратил слишком много энергии, и теперь организм вдвойне сильнее требовал крови. Пришлось использовать чуть больше запасов зелий, чем обычно, но я особо не переживал об этом. Главное, чтобы невеста не мучилась, она и так волнуется.

Все свободное время после событий в Эльтании я уделял либо подготовке к полнолунию, либо времяпрепровождению с Анайей. Уже на следующий день после пробуждения в поместье Тэйлоров она веселой и здоровой отправилась обратно в замок. Теперь мы, не стесняясь, разговаривали обо всем — ей так были интересны ее новые изменения, что вопросы сыпались на меня дождем. Особенно ее очаровала возможность превращаться в летающее животное. С каким же неподдельным трепетом она наблюдала, как я воспарил в небо вороном, но сама она пока на подобное не решилась. Ничего, не все сразу. У нас впереди целая вечность, еще будет время всему научиться.

Хоть любимая и не намекала на возможный отказ от священной ночи, но сомнения, вызванные подарком Патрика, все же оставались. В глубине души я очень боялся, что в последний момент Анайя передумает и сбежит обратно в Эльтанию, отказавшись от вампирской силы. Знаю, глупо, но ничего с собой я поделать не мог.

Волнение так объяло меня, что утром заветного дня мое настроение заприметил вышедший на связь граф.

— Не понимаю я тебя, Эдмонд, — владыка растерянно развел руками. — Тебе предстоит провести ночь полнолуния с настоящей любовью, а выглядишь ты так, будто готовишься к каторге.

— Знаю, — с досадой фыркнул я. — Сам себя корю за подобное, но и поделать ничего не могу. Этот свет в ее глазах, когда она разговаривает с подругой и родными… Теперь, когда Анайя вновь стала гражданкой Эльтании, ей, по сути, незачем быть со мной. Да, мне по силам дать ей свою любовь, но нуждается ли она в ней?

— Вот сегодня ночью и проверишь, и для этого дела я приготовил необычный подарочек, — граф взмахнул сияющей алой магией рукой, и в моей ладони воплотился необычный бутылек из матового стекла, украшенный золотой каймой и мелкими камнями, а пробку у него заменял большой граненый кристалл алого цвета. — Недавно мне вспомнился тот день, когда случилась катастрофа на пограничье и началось обращение твоей избранницы со всеми вытекающими последствиями. Я поизучал на досуге рецепты, и вместе с одним из опытных алхимиков мне удалось создать прототип особого зелья. Выпив его в ночь полнолуния, готовящийся к полноценному обращению человек лишится вампирских сил и обретенной в процессе магии. Судьбоносная связь при этом значительно ослабляется, поэтому связанный с выпившим зелье человеком вампир, скорее всего, не пострадает. Можешь предложить его Анайе, чтобы убедиться в ее намерениях. Только вот, к сожалению, я не могу обещать дальнейший исход — она явно проживет подольше, чем в любом другом случае, но вот сколько — неизвестно, но вряд ли ее жизнь после этого продлится больше полугода.

Молчаливо кивнув, я смотрел на полученное зелье и представлял себе весь возможный ужас. Даже не хотелось и думать о том, что Анайя действительно погибнет! Дело не только в страхе за собственную жизнь, но и за любимую. Кто же пожелает смерти своей половинке?

— Довольно пугающая штука, вы не находите?

— Возможно, — Владэус хитро покосился в сторону своего подарка. — Но для тебя это единственный способ наконец-то узнать истинные намерения избранницы и расставить все точки над «и». Зелье будет годно к употреблению до конца полнолуния, а после потеряет свой эффект и обратится в воду. Отдай его ей и расскажи все как есть. Откажется — отлично, значит ваши души связала действительно крепкая любовь. А коль выпьет — да, придется помучаться муками сердечными, зато ты хотя бы останешься жив после всего этого…

В мыслях возникло видение, как я стою у могилы Анайи и несу ей цветы. Да кто в здравом уме пожелает подобного дорогому сердцу человеку?! Как мне продолжать жить после подобного?! С другой стороны, я сам заварил эту кашу еще в день катастрофы на пограничье, поэтому теперь приходится пожинать плоды.

Мы с Анайей не виделись весь день, разве что встречались за завтраком, обедом и ужином, но и там я предпочитал вести себя скромно. Наша связь подсказывала мне, что любимая в недоумении и волнуется, но я ничего не мог с собой поделать.

Уже после ужина, когда сумерки темной пеленой накрыли собой город, ко мне в кабинет зашел Дэмиен.

— Докладываю: покои для вас и вашей избранницы подготовлены к священной ночи, — вампир улыбнулся и учтиво поклонился. — Угощения, напитки и все остальные удобства, как всегда, в лучших традициях!

— Спасибо, — ответил я, опустившись на спинку кресла и шумно отхлебнув из бокала. — Если, конечно, все это понадобится…

Друг с подозрением покосился, но промолчал. Похоже, он заприметил мое состояние.

— Господин, могу я задать вам один вопрос?

— Конечно, можешь, — ответил я, протянув угощение сидящему рядом на жерди питомцу.

— Вам нездоровится? Последние пару дней вы ведете себя непривычно скромно и почти не общаетесь с избранницей. Возможно, это не наше дело, но мы с Маргарет, как ваши самые доверенные помощники, очень переживаем о вашем самочувствии.

— Со мной все в порядке, — с холодом ответил я, убрав пустую ладонь и придвинувшись к столешнице. — Если, конечно, не считать внешние изменения и жуткий голод.

— Тогда что же случилось? — вампир растерянно пожал плечами.

Не то чтобы мне хотелось об этом говорить, но, зная Дэмиена, могу уверенно сказать, что он все равно не успокоится, пока не узнает всю правду…

— Думаю, для тебя уже не секрет, что Анайю вновь признали гражданкой Эльтании, — я указал пальцем на украшенное меткой запястье, спрятанное под рукавом белой рубашки. — Через нашу связь я чувствую, как она счастлива в момент разговора с родными и как радуется ее душа восстановлению былых связей. В тот роковой день я вмешался в ее жизнь, нечаянно начав ее обращение, но нужен ли ей этот мир теперь?

Задумчиво промычав что-то невнятное, друг наклонил откупоренную бутылку к моему бокалу. Молча я наблюдал, как алая шипящая жидкость разливалась по емкости и наполняла его, пока не добралась почти до краев.

— Скорее всего, это не мое дело, но вы ведь завершили обращение госпожи Анайи. Разве есть иной выход? Неутоленный голод ведь обернется для нее погибелью.

— Есть. Граф Владэус подсказал, — ответил я, отхлебнув содержимого и закусив фиолетовой сладкой ягодой. — Он создал зелье, которое способно лишить Анайю вампирских сил и вновь сделать ее человеком, разрушив при этом нашу связь. Только вот сколько она проживет после этого — большой вопрос. Я не хочу ее отпускать, разумеется, ведь для меня уже не будет никого важнее нее, но при этом не хочу, чтобы она страдала в вечности. Как же быть?

— Мне кажется, лучшим ответом на ваш вопрос будет личный разговор, — Дэмиен со свойственным дворецкому усердием наводил вокруг порядок и высказывал предположения. — Спросите, чего ей на самом деле хочется, расскажите о зелье. Только так вы сможете узнать ее истинные желания, и никакая связь вам не расскажет о сущности половинки лучше, чем она сама.

Напряженно выдохнув, я вынул из ящика стола судьбоносное зелье и несильно сжал его в руках.

— А что, если ответ мне не понравится?

— По крайней мере вам откроется вся правда. Это куда лучше, чем изводить себя. Но, разумеется, я вам не указ. Как правитель нашего города, только вы вправе решать, как поступать. Я могу лишь пожелать вам удачного вечера, господин. — закончив с делами, дворецкий учтиво поклонился и попятился к выходу. — Засим с вашего разрешения я откланяюсь.

— Хорошо. Спасибо, Дэмиен.

Несколько минут я, откинувшись на кресло и закрыв глаза, обдумывал слова друга и графа. В целом они правы — лишь личная беседа даст мне ответы на все вопросы. В конце концов, я люблю Анайю и приму любой ее выбор, даже если он будет слишком уж горьким.

В итоге решившись, я надел свой любимый черный парадный камзол длинного покроя, спрятал в карман зелье и последний раз посмотрелся в зеркало. Ладно, если не считать чуть изменившуюся прическу, внешний вид вполне отличный для измученного голодом и сомнениями вампира.

Предчувствие привело меня к музыкальному залу, где Анайя, похоже, решила сыграть что-нибудь для настроения. Чуть приоткрыв дверь, я наблюдал, как она, закрыв глаза, усердно нажимала тонкими пальчиками на клавиши, давая волю мелодии. Ее алое платье поблескивало в свете свечей, освещавших полумрачный зал, а от взгляда на ее нежную шею и плечи, не прикрытые платьем, клыки в очередной раз заныли, дав мне намек на неутоленный голод. Поборов неуместный сейчас инстинкт, я еще раз проверил бутылек для уверенности и с приветливой улыбкой вошел в зал. Часть меня говорила, что не нужно показывать ей зелье, но другая половина настаивала, что девушка обязана узнать правду, а там уж будь что будет…

Что ж, пора наконец-то выведать желания возлюбленной. Обрадуют они меня или нет — неизвестно, но в глубине души еще не угасла надежда, что Анайя все же останется со мной…

Анайя

Удивительная вещь — время. Иногда его течение кажется утомительным и мучительным, а иногда оно несется вперед, что и не замечаешь его вовсе. Кажется, что только вчера я покинула родной дом, чтобы исполнить волю отца, а сегодня я оставила его позади, чтобы воссоединиться с человеком, с которым меня связала судьба.

Да, Эдмонд — самый прекрасный на свете мужчина, и никакие предрассудки никогда не убедят меня в обратном. Игнорируя запреты, он несколько раз спас мне жизнь, хотя не обязан был этого делать. Когда мне было больно и грустно он всегда оказывался рядом, согревая меня теплом или же добрым словом… Кто, как не он, достоин называться человеком?

Первый день после возвращения казался сказкой — мы очень часто бывали вместе! Совместные трапезы, уроки магии и прочее времяпрепровождение… Казалось, будто Эдмонд сегодня с лихвой отыгрывался за все пропущенные во время исцеления минуты. Его движения оставались такими же мягкими, а поцелуи — горячими, но при этом с первых минут меня терзало странное ощущение. Судьбоносный узор отголосками подсказывал мне, будто с любимым что-то не так, но вот что именно — непонятно. Сам он при этом на мои намеки лишь отмахивался, мол мне просто кажется. Но почему тогда на душе так угнетающе свербит? Или, может, это я просто себе навоображала, и на самом деле ничего не случилось?

В надежде отвлечься, я общалась с родными и с Мари-Мэй. Оказывается, даже за такой короткий промежуток времени в поместье Тэйлоров произошло несколько интересных новостей. Все рассказывать слишком долго, главное — что родители мои живы и здоровы, а на лице подруги вновь сияет улыбка, остальное уже приложится!

Только вот в утро перед полнолунием все стало еще хуже. Эдмонд ходил мрачнее тучи, а за трапезой из него почти невозможно было выудить хоть слово. На занятие магией он не пришел, а прислуга, копошащаяся по замку, только и верещала о невероятной важности полнолуния. Может, близящаяся ночь на него так влияет? Мне же неизвестно, как он до этого жил. Что, если у него каждый месяц так? У девушек же тоже бывает подобное…

Сегодня Эдмонд не приносил мне зелье, поэтому к сумеркам то странное чувство голода вновь дало о себе знать. Оно зудело в висках и сверлило, раздражало все сильнее с каждой минутой. Ох, если все вампиры всегда испытывают перед полнолунием нечто подобное, то я понимаю Эдмонда!

Когда солнце окончательно скрылось за горизонтом, явив вместо себя первые звезды, на пороге моей комнаты возникла знакомая горничная.

— Ох, госпожа, неужели вы еще даже не готовились? — ахала Маргарет, оценивающе поглядывая на мое повседневное платье. Мне даже как-то неловко стало. Так смотрит, будто я стою перед ней без одежды!

— А как именно нужно готовиться? — спросила я, неловко потеребив руки. Девушка в ответ улыбнулась и подошла к гардеробу.

— Священная ночь словно свидание. В эту ночь вы становитесь еще ближе со своей половинкой, — среди вороха нарядов она вытащила на свет алое платье с открытыми плечами, расшитое серебристой вышивкой. — Вот, взгляните! Уверена, оно очень вам подойдет! Алый цвет, символизирующий любовь и страсть, сделает ваши глаза ярче и выгодно выделит волосы, а нежный фасон подчеркнет вашу врожденную человеческую кротость. — Маргарет приблизилась и зашептала, словно сплетница. — Поверьте, я бы и сама такое надела!

— Спасибо! — ответила я, приняв из ее рук платье и мило улыбнувшись. — Есть еще детали, которые мне надо знать?

Горничная подозрительно притихла, сжав в кулаках рукава своего длинного платья, а ее щеки, кажется, немного покраснели.

— Эм, ну… — похоже, я и вправду задала ей неловкий вопрос. — Тут я уже не советчик. Господин Эдмонд вам все объяснит.

«Разумеется, ему же не впервой» — мысленно усмехнулась я, не подав виду. После нашего разговора на следующий день после фестиваля в моем сердце уже не осталось какой-либо ненависти к образу жизни Эдмонда. Я чувствую, что мы любим друг друга, а уж неурядицы из-за моего неведения со временем останутся позади.

С помощью магии я быстро переоделась и показалась Маргарет в своем новом перевоплощении.

— Выглядите волшебно! — ахала она, довольно улыбаясь. — Поверьте, этот образ не оставит господина равнодушным! Он словно так и говорит всем вокруг, кто здесь будущая леди.

Теперь уже я почувствовала, как щеки залились краской. Было приятно осознавать, что отношения с горничной, как и с другими жителями замка, складывались лучше некуда. А когда она назвала меня «леди»… Ох, неужели это не сон и скоро все так и будет?

Отпустив Маргарет, я еще немного повертелась перед зеркалом и направилась в музыкальный зал. Не знаю, задумывал ли Эдмонд этим вечером потанцевать, но мне показалось, что подобный жест лишним не будет. Как никак это лишний повод поговорить, а если повезет, то почувствовать его прикосновения или же поцелуй…

Эдмонд выглядел неотразимо. Черный парадный камзол сидел на нем идеально! Вместе с белой рубашкой в моих мыслях создался образ настоящего вампира-хозяина замка. Тот, кто всегда добивается желаемого!

Когда он только появился на пороге зала, я позабыла даже ноты. Мгновение — и вот он уже напротив меня. Даже с банкетки подняться не успела, как его сильная рука коснулась моей.

— Очень чувственная мелодия. Не хочешь потанцевать под нее?

И как тут откажешься? Спустя уже несколько секунд под звуки зачарованного потоками воздуха рояля мы танцевали медленный вальс. Его рука на моей талии, а моя на его плече… В какой-то момент наши взгляды пересеклись, и в его глазах я снова прочла странное волнение. Что же его так тревожит и изводит?

— Что случилось? Тебе не нравится танец? — полюбопытствовал Эдмонд, прекратив на время движения.

— Мне все нравится, но почему-то я не могу сказать то же самое о тебе, — ответила я, неловко прикусив губу. — Весь день ты избегал со мной встречи, а магия, связавшая наши души, так и подсказывала мне, будто тебя что-то терзает, — левой рукой я аккуратно погладила его щеку. — Скажи, что с тобой случилось?

Несколько секунд Эдмонд молчал, растерянно смотря куда-то в сторону, а потом все же заговорил.

— Со мной все в порядке, насколько это сейчас возможно. Просто измотался из-за последних событий, не более.

— Неужели? Мне кажется, ты что-то недоговариваешь.

Вампир хотел возразить, но лишь ответил вопросом на вопрос.

— Ладно, я скажу. Но сначала давай поговорим о твоих родных. Как их здоровье? Все ли у них хорошо?

Я не подала виду, но во мне засвербило недоумение. Эм, а при чем тут сейчас мои родители?

— У них все хорошо. По крайней мере лучше, чем было при Вернере. Но почему ты спрашиваешь? Разве граф Владэус не сообщал тебе новости?

— Сообщал, но мне было интересно услышать ответ из твоих уст. А ты думала насчет возвращения домой?

Теперь я вообще не понимаю, что здесь происходит! Боги, может быть хоть вы просвятите меня?

— Даже если и думала, то что я там буду делать? Родной дом еще в ту злополучную ночь остался лишь в прошлом, — ответила я, неловко улыбнувшись и пожав плечами. — А почему ты спрашиваешь?

Шумно выдохнув, Эдмонд залез рукой в карман камзола, откуда вытащил незнакомый, богато украшенный бутылек, а потом аккуратно взял мою руку и тихонько вложил в нее зелье.

— Что это? — поинтересовалась я, с любопытством заглянув в его глаза.

— Это зелье — новая разработка графа. Оно способно погасить вампирскую энергию выпившего и обратить его в человека. Еще в поместье Тэйлоров я заприметил, как ты была счастлива рядом с родными, и понял, что не вправе тебя удерживать, какими бы ни были крепкими мои чувства. Выпив его, ты разорвешь нашу связь и станешь свободной. Неизвестно, правда, сколько ты проживешь после того, как потеряешь свои силы, но зато ты станешь тем, кем изначально хотела быть…

Я растерянно поглядывала на отданный мне бутылек и размышляла об услышанном. Неужели Эдмонд так переживал обо мне, что изводил себя подобными домыслами?

— Сколько времени оно будет сохранять свои свойства? — спросила я, уверенно смотря ему в глаза. В его мыслях, казалось, я на мгновение даже прочла боль от услышанных из моих уст слов, что еще больше подтвердило догадки.

— После полнолуния оно станет простой водой, — любимый растерянно пожал плечами и отвел взгляд в сторону. — Поэтому тебе лучше поторопиться.

Сжав зелье покрепче, я подошла к окну и откупорила украшенную мелкими камнями бутылочку. По горлышку из матового стекла жидкость с характерным журчанием потекла в ближайшую вазу. Эдмонд стоял на месте и с удивлением смотрел, как подарок графа до самой последней капли смешивался с водой свежесрезанных цветов.

Убедившись, что содержимого больше не осталось, я подошла обратно к вампиру и торжественно вручила ему пустой флакон.

— Спасибо, что озаботился моими желаниями, Эдмонд, но я уже стала той, кем мне положено быть. Я живу лишь благодаря тебе, и ни за что не уйду от тебя, какой бы манящей ни была жизнь в родных просторах.

Никогда не видела настолько счастливой улыбки. В одно лишь мгновение любимый преобразился и вновь обрел уверенность. Его теплое и сильное объятие не заставило себя долго ждать, а после за ним последовал жаркий, распаляющий желание поцелуй…

Так мы и стояли посреди полумрачного зала, произнося движениями губ безмолвные признания в любви. Время будто остановилось, и двигались лишь мы, в медленном, но до сумасшествия страстном и преисполненном любовью ритме вальса…

— Правда вот остался один вопрос, — вдруг опомнилась я, когда наши уста наконец-то разомкнулись.

— Какой же?

— Я же не знаю, что надо делать! — ответила я, шепнув ему на ухо. Эдмонд хихикнул и прижал меня к себе, прошептав в ответ:

— Не волнуйся, я все расскажу.

Неожиданно он снял мою правую руку со своего плеча, а через секунду на безымянном пальце воплотилось кольцо с переливающимся камнем.

— Э-это что? — спросила я дрожащим голосом, захлопав ресницами от удивления.

— Магический оберег и знак моей любви, — спокойно ответил Эдмонд, не поведя и бровью, будто все так и должно быть. — Или ты против?

Ох, мои глаза меня не обманывают? Он только что сделал мне предложение руки и сердца, как все люди?

— Конечно же, нет! — крики счастья сами вырвались из моих уст, а руки обхватили его шею. — Спасибо!

— Не за что, — под его голос, убаюкивающий и нежный, как и мелодия рояля, мы продолжили наш танец. Я прижималась к его сильной груди, скрытой под белой рубашкой, и вслушивалась в учащенное биение сердца. Пожалуй, не припомню, когда мне последний раз было настолько хорошо в прошлой жизни. По-моему, никогда…

Спустя время наш танец наконец-то подошел к концу, и Эдмонд аккуратно отстранился.

— Нам пора. Если ты, конечно, еще не передумала.

Во мне от эмоций, казалось, смешались все чувства на свете. Безумно хотелось узнать, что будет дальше, и вновь ощутить его губы, но при этом мне становилось боязно от одной лишь мысли, что могло бы случиться дальше.

— Тогда идем, — вместе мы неторопливо вошли в отдельную и, пожалуй, самую шикарную комнату замка. Готично-алый интерьер очаровывал, настраивая на соответствующие мысли. Лунный свет, заглядывающий в створки раскрытого окна, освещал собой ложе огромной двуспальной кровати с балдахином, а кристальная люстра под потолком сейчас едва освещала всю эту красоту, создавая пробирающий до мурашек полумрак.

— Нравится? — кокетливо поинтересовался Эдмонд, глядя на мое удивленное лицо.

— У-угу, — растерянно ответила я, присев на край и погладив шелковистое и воздушное, будто перышко, белье. Любимый присел рядом, и мое сердце бешено заколотилось в груди.

Ох, что же будет дальше? Неужели этой ночью мы вправду…

От манящей близости Эдмонда клыки снова противно заныли, как бы намекая, что надо делать. Никак не решаясь сделать первый шаг, я уползла подальше от края, прямо к окну, и вжалась в стену. Жених, похоже, воспринял это как шаг к активным действиям, поэтому без какого-либо угрызения совести пополз за мной.

Близилась полночь. Зудящее и тянущее чувство голода все сильнее захватывало меня, настойчиво требуя утолить жажду. Но разве могу я вот так сейчас просто выпить чью-то кровь?

— Ты вся дрожишь, — Эдмонд прижал меня к себе, а его сильная рука поглаживала мою белоснежную голову. — Успокойся, поддайся желанию и доверься инстинкту.

— А ты? Разве могу я… — промямлила я, растерянно вжавшись в его грудь.

— Можешь. Со мной все будет хорошо. Мне даже понравится, вот увидишь.

Проникнувшись его теплом, я расслабилась и попробовала последовать его совету. Стоило только сделать это, как вампирское желание стало постепенно брать верх. Моргнуть не успела, как мои губы оказались возле его шеи! Клыки заныли еще сильнее, призывая меня наконец-то добиться желаемого, но я в последний момент в страхе одернулась.

Нет! Не могу я вот так просто ранить любимого, даже если речь сейчас о моей жизни!

Эдмонд понял мой страх без слов. Ничего не ответив, он без какого-либо смущения задрал левый рукав рубашки и впился в свое запястье. Несколько секунд я не сводила с него глаз и наблюдала, как по его руке течет свежая кровь. Сначала зрелище казалось жутким, пробирающим до мурашек, а потом страх постепенно стих, пока вовсе не угас от неожиданного поцелуя. Металлический привкус его крови во рту первые секунды отталкивал, едва не вызывая тошноту, но потом на смену неприятным ощущениям пришел манящий дурман. С ума сойти, мне и вправду хочется еще!

Уловив мое желание, Эдмонд с улыбкой расстегнул ворот рубашки и отодвинул испачканную парой капель ткань. Оставив пару красных следов от поцелуев, я тихонько опустилась к его до смерти манящей шее. Не помню, что произошло дальше, но очнулась я лишь тогда, когда мои клыки уже проникли под его кожу. Неприятный голод стремительно затихал, даруя мне удовлетворение, и уже скоро мы просто сидели, крепко сжимая друг друга в объятиях. Меня терзали двоякие чувства — было неловко от того, что только что здесь случилось, и при этом так хорошо…

— Молодец, — хвалил меня женихй, заботливо поигрывая моими локонами. — Я знал, что ты справишься. — Его рука легла на затылок, направив мой растерянный взгляд к нему. Пару секунд мы смотрели друг другу в глаза, и я заметить не успела, как утонула в алом водоеме его манящего взора. — Теперь моя очередь.

Большим пальцем он провел по моим еще влажным губам, а потом накрыл их своими. Сначала едва касаясь, словно лаская их языком, затем постепенно углубляя поцелуй. Голову вскружило с новой силой, дыхание вновь участилось, разгоняя по жилам так желаемую Эдмондом кровь. От тепла прикосновений тело вскоре стало ватным, и лишь тогда любимый разомкнул поцелуй. Я вновь оценила его взгляд, бликующий в свете полной луны, и посветлевшие в лучах светила волосы. Следующее касание его губ опалило мое шею, и я, сама того не заметив, не сдержалась и издала громкий стон.

Сладостная нега затягивала все сильнее, отдавая меня во власть возлюбленного и дурманя разум не хуже его крови.

Не помню, как мы оказались на шелковых простынях. Не помню, как мы оказались без одежды. Небольшая ясность рассудку вернулась, лишь когда его алый взгляд вновь ярко блеснул в свете луны. Снова поцелуи, от ложбинки на груди, которую сейчас прикрывал лишь артефактный кулон, и с каждым разом все выше. Снова он замер у моей шеи, заставляя меня дрожать от учащенного дыхания, обжигающего ухо.

Небольшой приступ боли одновременно в шее и внизу живота заставил меня жалобно вскрикнуть и зажмуриться, но в следующий миг все стихло, сменившись жаром неги. По шее распространялся странный холодок, усиливая наслаждение от укуса, а довольные, едва слышные стоны Эдмонда лишь разжигали желание никогда не прекращать сладостное объятие. В груди становилось все теснее, а живот сводило все сильнее от неугасимой страсти, пока в один момент напряжение не сменилось взрывом эмоций и облегчением.

Отлипнув от нежной шеи, любимый украл с моих губ еще один поцелуй и лег рядом, заботливо укрыв меня одеялом и прижав к себе.

Так я и лежала в его объятиях, будучи не в силах даже пошевелиться, и с улыбкой смотрела на полную луну, пока ко мне не стала подбираться усталость.

— Отдыхай, любимая, — его мурчащий шепот пустил по телу очередные приятные мурашки, а после из его уста раздались убаюкивающие, словно колыбльная, слова:

— Душа к душе,

Сердце к сердцу,

Перед нами сегодня

Распахнулась вечность…

Его сильные руки нежно поглаживали мои волосы, и вскоре я окончательно провалилась в сон. Какое-то время в остатках разума возникали мысли обо всем ужасе происходящего, ведь я же попробовала кровь, да и вела себя так развязно… Но вторая половина моей души сразу же вспоминала, как хорошо мне было этой ночью, и все сомнения вмиг улетучились.

Теперь я знаю вампиров лучше любого жителя Эльтании, и еще увереннее могу сказать, насколько они похожи с нами. Им не чужды сострадание и добро, они также умеют любить…

А кровь… Бог с ней, ради таких ощущений можно и потерпеть! И теперь мне очень хотелось, чтобы остальные люди меня поняли, и меж двух стран воцарился мир.

Будет ли он достигнут? Отныне мне неведомо. Но что-то мне подсказывало, что с бессмертием мне теперь по силам увидеть даже самое далекое будущее! И я искренне надеялась, что оно будет самым счастливым…