Андервуд. Том 3

Глава 10 Равнины Спокойствия. Кочевники

Горстка мужчин спешила к лагерю, ведь там остались дети, женщины и небольшой защитный отряд.

— А как же ваша жена? — на ходу спросил Ник мрачного вождя, тот лишь сжал зубы и с трудом проговорил.

— Сначала доберёмся до лагеря, — видно было, что ему тяжело вот так всё бросить. Уровень ответственности совершенно другой.

Они с сенсеем переглянулись.

— Ладно, — сказал Саймон и ловко взлетел на спину Принцу.

— Эй, вы куда? — заорал Дормс.

— Мы поможем собирательницам, — ответил Ник, тоже запрыгивая варану в седло. — А вы обороняйте лагерь. Скоро вернёмся, — помахал он рукой напоследок.

Разноцветный ящер припустил, мама не горюй. Они только и успевали, что вцепиться в верёвочное оснащение и всеми силами не слететь на землю. Умный питомец по запаху чуял, куда пошли поселенки. Это в разы облегчило им задачу, так как разведку бойцы ещё не проводили.

У входа в другую пещеру уже скопилось десять странного вида жуков. Их туловище покрывал зелёный камуфляж, усики навострились в сторону прибывших, а три пары ног с отвратительными ворсинками, показали поразительную прыгучесть. Большие колючие челюсти так и дрожали в предвкушении человеческого мяса.

Ник спешился и снял прикреплённые к Принцу титановые кастеты. Саймон решил не вываливаться все козыри и ограничился лишь холодным оружием.

Десять душ и баф силы обеспечил Жнецу приток мощи. Разогнавшись и, ничего не боясь, он ворвался в строй как слон в посудную лавку. Не ожидавшие такой наглости жуки удивлённо взвели усики к потолку и отпрыгнули. Все кроме одного.

— Аккуратней, у них в башке кислота, — зажмурившись, плевался Ник — его спасла антимагическая защита вкупе с мощным кожным барьером.

— Принял, — ответил Саймон и ветром промчался мимо, срубая конечности сразу двум насекомым, чтобы они не скакали.

Ник снова ринулся в атаку, но на этот раз схватил за лапу попавшуюся тварь и, раскрутив вокруг себя, мощно припечатал в стену. Послышался чавкающий хруст, и чудовище отошло в другой мир, расплющившись о камень.

Следующего Жнец, не церемонясь, разрезал сбоку острыми лезвиями аккурат по линии брюшка. Проблема была в том, что шестилапые не чувствовали боли, и их приходилось основательно выводить из строя, либо сносить голову.

Принц не отставал от хозяев и разобрался с одним из попрыгунчиков, силившихся сбежать. Его одетый в сетчатую сталь хвост моментально перешиб хребет жука надвое. Ловкий варан отпрыгнул в сторону и помчался в пещеру.

Ник с Саймоном как раз добивали остатки и рванули следом. По пути им встретился лениво перебирающий лапами крот. Его Жнец сшиб как автобус престарелую бабушку. Даже не почувствовав. Проблема нашествия не в силе каждого отдельного врага, а в его количестве.

— Экономь души, — подумав о том же самом, крикнул ему сенсей.

Пробежав ещё метров двести, они свернули налево и вовремя. Там горстка женщин, защищаясь серпами, теснили последнего оставшегося муравья, позарившегося на лёгкую добычу.

Почему последнего?

Да потому что Принц уже успел уложить трёх, и сейчас победоносно откусывал голову четвёртому.

— Все целы? — спросил подбежавший Ник, наблюдая за напуганными лицами, но раненных не заметил.

— Да, что с нашими мужьями? — тут же спросила жена Дормса, выходя вперёд.

— Они сейчас защищают лагерь, нужно выбираться отсюда, — скомандовал Ник.

Нахмуренная «орлица» кивнула ему и приказала сборщицам бросать всё лишнее и следовать за мужчинами. Когда они возвращались, на Жнеца накатило знакомое чувство всепоглощающего голода, и он остановился.

— Ник? — обернулся на него Саймон.

Парень облизнул губы.

— Один справишься? — все вокруг не понимали, что происходит, но, кажется, сенсей догадался в чём суть.

— Где?

— В трёх поворотах отсюда. Если прорвётся, то потеряем много людей.

— Тогда разбирайся с ним сам, — махнул рукой учитель. — Так дамы все за мной.

— Иди с ними, — Ник похлопал смотрящего на него преданными глазами Принца по мускулистому плечу и свернул в другой проём.

Варан обернулся напоследок в сторону хозяина, обеспокоенно высунул раздвоенный язык и бросился догонять суетливых людишек. Не одобрял он такой опрометчивости, но ослушаться не мог.

Ника тянуло в сторону угрозы, но что-то в этот раз было не так. Чувство всепоглощающее, да, но не такое острое, чтобы забыться до беспамятства.

Он не сомневался, что Саймон справится, но учитель не всесилен и если Жнец не поторопится, то жертв среди кочевников будет больше.

«Надо убить эту тварь, иначе она успеет кого-то покалечить», — пронеслось в мозгу.

Он оббежал сталагмитовую сетку покрытую зеленью и, спустя пять минут, встретился со своим противником. Это оказался семиметровый муравей с проросшими из головы и туловища тонкими нитями грибов. Их творожистые шляпки возвышались словно антенны.

Ник поморщился. Не любил он насекомых. Их мало кто любит.

С этими мыслями парень в пару мощных рывков добрался до угрозы. Какой там ранг непонятно, но, видимо, эта тварь и служила источником нашествия. По словам кочевников, охотились они часто, так что емировый цилиндр или местность тут ни при чём.

Муравей оказался прытче своих сородичей и с ловкостью увернулся от мелкого человека. Если так подумать, сейчас Ник для него «насекомое» в плане размеров.

Объёмы пещеры позволяли «грибному» противнику маневрировать и уклонятся, но наконец и он провёл свою атаку, ловко задев Ника средней лапкой. Человек отлетел в сторону и несколько раз отпружинил от земли.

Радостная тварь увидела безжизненно лежащее тело и, забыв про осторожность, кинулась к раненой жертве. Сейчас она полакомится угощением. Долго же пришлось сидеть в спячке за неимением хорошей пищи. Муравей был катастрофически голоден.

Лапа опустилась на живот наглой букашки и…

Хрустнула как хрупкая палочка.

— Попался, урод, — оскалился Ник и намертво вцепился в волосатую ножку титановыми лезвиями.

Словно жук-древоточец он изничтожал хитин, укорачивая размеры конечности. Довольно быстро та сократилась наполовину, а дальше Жнец уже карабкался титановыми «когтями». Оказавшись ровно посередине, он предвкушал, как распилит эту дрянь пополам, но не тут-то было.

Стоило ему оседлать угрозу, как те самые грибные шляпки обратились в его сторону. Одну из них он успел срезать боковым ударом, но вторая жёстким взмахом снесла парня на землю.

До того как он упал, тварь с чудовищной реакцией успела его схватить мандибулами. Челюсти, привыкшие перекусывать самых твёрдых противников, сомкнулись на жалком человечишке.

Ник едва успел выставить руки в стороны, чтобы ему не раздробило грудную клетку. Пришлось для этого влить сразу сорок душ, потому что сила в этих отростках колоссальная.

Муравей психовал, взбрыкивал, а грибные антенны вдруг выбросили в воздух споры, и издали послышалась возня — в пещеру спешили собратья насекомого.

«Не можешь справиться со мной в одиночку?» — хмыкнул злобно Ник, поняв, что противник в замешательстве, раз взывает о помощи. Это знак, что он на верном пути и победа близка.

Титан постепенно проникал всё глубже и глубже, пока не закончилась длина лезвий. Ник влил ещё пятьдесят душ и мощнейшим усилием дёрнул руку вверх. Да так, что травмировал себе плечевой сустав, но оно того стоило.

Правая мандибула как надломленный сук повисла на мерзкой голове. Функциональность травмированной руки оставалась под вопросом, и,скорее всего, Жнец с каждым движением делал себе всё хуже и хуже, но медлить нельзя было. Потому что скоро в него вопьются сотни других челюстей и если кожу они не поранят, то вполне могут сделать из него мёртвый мешок с раздробленными костями и мясом.

Благодаря амулету боль не чувствовалась и Жнец, уже не опасаясь быть перекушенным пополам, добрался до лобной части.

— Похоже, ты забыл кто тут охотник, да, дружок? — спросил его Ник, когда проползал мимо фасеточного глаза и, походя, рассёк его, чтобы не зыркал.

Внизу уже копошились голодные приятели этого гиганта, но они опоздали. Стоило человеку добраться до относительно тонкой шеи, как голова предводителя полетела вниз.

«Вот и всё», — торжественно раздалось в мозгу, — «Или нет?»

Не похоже было, что что-то изменилось — муравей продолжал себе стоять, а его сородичи, не стесняясь, карабкались по длинным лапам наверх.

«Чёрт! Да можно я уже пойду?»

Он оглянулся по сторонам и увидел те самые грибовидные отростки, пытавшиеся прикинуться, что они тут ни при чём.

«Ага».

Сообразив, что к чему, он прыгнул вперёд и срубил один из них как бамбуковую трубку. С оставшимися тремя проблем тоже не возникло и лишь после этого насекомые остановились и будто впали в бешенство. Они носились по пещере, сбивая друг друга с ног, заново учились ходить, а некоторые бегали вокруг своей оси, словно поломанные игрушки. Смотрелось жутковато.

Поглощать сердце не пришлось.

Вместо этого Жнец почувствовал, как в него разом втекает мощный поток душ.

«Ничего себе», — цифра показателей пополнилась на триста, но никаких новых способностей он не приобрёл.

Раздумья оставил на потом и принялся методично уничтожать сбрендивших муравьёв.

Через час он положил ещё тридцать подземных обитателей и занялся своими ранами. Правда, делать это пришлось на ходу. Потому что в лагере сейчас требовалась его помощь. Опытных воинов там не было, поэтому даже с потерявшими контроль тварями могли возникнуть проблемы.

Емировы камни залечили ему плечевой сустав и убрали трещины. Действие любых исцеляющих артефактов на Жнеце усиливалось родной регенерацией, поэтому ему не требовалось много времени для восстановления. К тому же чем больше запас душ, тем сильнее эта пресловутая регенерация.

В коридорах он встретил ещё пять монстров. Крота и четырёх хищных червей. Добравшись до поляны, где расположился лагерь, он в первую очередь двинулся к людям. В воздухе уже не летали те самые гигантские мошки. Они расположились на потолке, вцепившись лапками в сталактиты, и замерли.

«Будто в гибернацию впали», — заметил про себя Ник.

Жуки-скакуны добавляли больше всего проблем. Неподконтрольные своему хозяину они безостановочно прыгали в разные стороны. На них Жнец решил пока не обращать внимания и убить тех, до кого мог дотянуться.

Кротам ох как не повезло, но парень не был гуманен в этом плане. Всё просто: нападают на него, он в ответ даёт сдачи. К тому же каждая жертва — это плюс в копилку душ. Нужно было отрабатывать потраченный запас на бафы.

Часа через полтора они встретились с Саймоном. На удивление тот даже не замарался и скривил свой чувствительный нос, когда увидел заляпанного во всевозможных выделениях ученика.

— Что морщишься? Обнимемся? — хохотнул Ник, но сенсей лишь выставил вперёд чуть светящуюся Яту, клинок едва не коснулся груди парня.

— Пожалуй, откажусь.

В следующие три часа они отлавливали попрыгунчиков. Видя, что угроза миновала, сенсей разбирался с ними уже магией. Сбивая на лету огнём. Тот хорошенько действовал на насекомых. Ник с удовольствием и сам бы выжег всё тут напалмом, но, увы, способностей к магии ему дочка не выделила.

После нападения он оказался в плюсе на четыреста пятьдесят душ, и сейчас их количество перевалило за тысячу сто. Неплохо.

— Много погибло? — спросил он у подошедшего к нему Дормса.

— Все целы, — после ответа мужчина упал на колени и склонил голову к земле. — Спасибо вам, спасибо, что спасли мою жену, моё поселение… Я в неоплатном долгу перед вами.

Нику стало неудобно от того, что здоровенный мужик валяется у его ног.

Несолидно вождю так вести себя, но остальные по примеру предводителя проделали то же самое. Все понимали, что если бы не удачная встреча с воинами Андервуда, то поселению пришёл бы конец.

— Хватит, встаньте, — Ник взял под руку Дормса и помог подняться.

— Ну, я бы не отказался от вкусного ужина, желательно с мясцом и с вашей чудо-приправой, — не стал расшаркиваться Саймон.

Дормс слабо улыбнулся, до сих пор потрясённый случившимся, и приказал поварихе заняться приготовлением пищи.

Поселение активизировалось, и ещё недавно стоявшие в ужасе женщины деловито кромсали добычу и грузили тележки с варанами. Мужчины занимались тем же, но по указанию Ника отправились разделывать вожака муравьёв, пока его не сожрали слизни.

Это самое хлопотное в пещерной охоте — вовремя разделать добычу. Кислотные слизняки не были частью большой людской семьи, но в подземельях именно они приходят и сжирают всё, что плохо лежит. Так что хлопать забралом времени нет.

Задействовали почти всех варанов, и под этим «почти» имелось в виду одно исключение. Вокруг Принца усердно хлопотали человеческие самки. Они гладили его и нахваливали, кормили с рук и отмывали от грязи.

— Наш спаситель…

— Герой…

— Кушай, красавчик, кушай…

— А какой цвет у него благородный, король варанов…

Этот дамский негодник ещё состроил такую рожу, будто: «Да, так оно и есть — хвалите меня» и довольно жмурился, когда к нему прижимались грудью.

Сенсей неодобрительно покачал головой.

— Мне чуть яйца не оторвали, а ему, значит, можно… — остальные мужчины, пряча улыбки, поглядывали на счастливчика.

У племён равнин были строгие правила относительно отношений. Всё решали родители — если отцу или матери не нравился избранник дочери, то юноша не имел никаких шансов на сближение. Поэтому сватались в основном уже состоятельные женихи с опытом и богатством за плечами.

Руководством самих походов и защитой занимались мужчины, но это не означало их безоговорочного главенства. Ник недавно видел, как одна барышня отчитывала своего безответственного супруга за проигранные в споре дорогие сапоги.

В общем, тут одни не могли выжить без других, и получалось нечто среднее между матриархатом и патриархатом, а сплочало всех постоянное чувство опасности. Люди в этих путешествиях не просто один коллектив — это животные, которые стремятся сохранить собственный вид в необузданных природных условиях.

Спросишь их, почему они не вернутся в город и не перестанут вести кочевую жизнь? В ответ всегда одно и то же — свобода. Без неё они чахнут, любой хомут или ограничения им ненавистны. Однако и цена за неё внушительная.

«Какая же это свобода, если ты постоянно в опасности?»

Наверное, каждый из нас выбирает свою несвободу и тщательно отыскивает в ней собственный клад. Сильному — сила, богатому — деньги, слабому и бедному — утешение. А вот кочевникам, судя по всему — адреналин.

Метрополия не облагала их налогами, не вмешивалась во внутренние дела, и это всех устраивало. Ведь торговля редкими травами и специями была выгодна Андервудцам.

Под вечер запасы каравана пополнились центнерами кротятины, отборными частями насекомых и в отдельную категорию попали грибы, срубленные Ником с туловища гигантского муравья. Оказалось, что для алхимиков это была находка.

Вождь предложил гостям сопровождение из трёх проводников — они обязались пройти с ними до самого конца и вывести обратно. Также предоставил бесплатный провиант и отсыпал емировой руды в общей сложности на сумму в три тысячи экоинов.

— Больше у нас с собой нет, — сокрушался Дормс. — Мы можем отколоть от приманки, но, боюсь, с использованием возникнут сложности…

Он имел в виду тот самый несуразный стеклянный цилиндр. Его обёртывали специальным экранным покрытием, чтобы не пропускать излучение камня жизни. А причудливая форма хранения позволяла оградить руду от случайного использования и попыток воровства.

На рынке такую поделку никто не примет, ведь с ней много мороки. Об этом знали все, потому и соблазна к тёмным делишкам не возникало.

Так как караван собрал критическое количество товара, Дормс принял решение возвратиться в пограничный город. Трофеи надо было продать. Через два дня условились разойтись, а до этого в стане кочевников объявили праздник.

Развели костры, вынесли на улицу приготовленные яства и разложили их на скатертях. Мигом организовалась музыка из духовых и четырёхструнных инструментов. Гуляло всё поселение.

Ника угостили странной настойкой из корней неизвестного магического растения. При этом мужчины подозрительно хитро на него посматривали, и позже он понял почему. Эта дрянь на вкус была как концентрированный ментоловый экстракт. Во рту стало жутко холодно, но это ещё цветочки, после в животе поднялся сущий пожар, а под конец дошло и до головы.

То ватная, то тяжёлая… Ник не знал, что с ней происходит. Подавленность сменялась воодушевлением и наконец, спустя две минуты эффект испарился.

— Ну как? — с хитрецой поинтересовался кочевник, угостивший его «народным» напитком.

— А покрепче что-нибудь есть? — не остался в долгу Ник.

Мужчины одобрительно захохотали и наперебой хлопали его по плечу, поглощая эту бормотуху литрами. Также парень заметил на себе заинтересованные горячие взгляды миловидных молоденьких барышень.

Как бы невзначай они каждый раз подходили к нему спросить какую-то мелочь или помочь перетащить «тяжёлый» груз. Ага, как же — он сам видел, как они по два пуда с лёгкостью на горбу тащат, но никому не отказывал.

Строгие обычаи не позволяли им прыгать в койку к первому встречному, но пофлиртовать и помечтать ведь никто не запрещает?

Ник твёрдо решил, что по возвращении домой выцепит Алексу и запрётся с негодницей минимум на неделю. Организм требовал разрядки. Вообще, удивительно, что ему не снесло крышу до сих пор.

Сенсей тоже от него не отставал и под строгие взгляды родительниц станцевал со всеми желающими, а потом и с их мамашками, очаровав женскую половину сначала галантностью, а вскоре и грубыми шуточками.

Одним из развлечений на празднике была борьба. Вот тут Ник вдоволь разгулялся. Местные хоть и здоровые, но малотехничные — привыкли давить массой и дурью. Для Жнеца не составило труда уложить на лопатки самого маститого борца, после чего он ещё больше заслужил уважение этих простых людей, обожающих риск и удаль.

Саймон даже дал попробовать своё капустное пойло одному из кочевников. Тот долго ещё потом плевался под ржание соплеменников и полоскал рот. Ник удивился, что крысюк вообще умудрился сохранить запас этой гадости. Видимо, цедил по чуть-чуть и подбросил в бадью камешек емировой руды.

Веселье затянулось до поздней ночи и закончилось одним большим хором. Голоса четырёх сотен людей разлетались по пещере в унисон и отдавались эхом. Потрясающий завораживающий эффект. Мурашки невольно пошли по всему телу, и захотелось приобщиться к накатившему первобытному чувству. Они словно отгораживались от всего мира, защищались этой песней.

Наутро все готовились к отъезду и суетились весь день. Работёнки прибавилось ещё благодаря упавшим с потолка мошкам. За ночь те ссохлись и шлёпнулись вниз. Хорошо, что не угодили на лагерь. Сборщики оперативно кинулись их собирать.

Последний день Ник решил провести в женском обществе и не ради того, о чём вы могли подумать. Нет. Он запоминал названия съедобных растений и их внешний вид — эти знания пригодятся в дальнейшем путешествии по пещерам. Особенно при восхождении на солнечную сторону здешнего мира.

Весь день они пролазили по травянистым проходам и на практике закрепили знания.

«Как минимум я теперь не сдохну от голода», — удовлетворительно отметил он про себя.

Весь многолетний багаж знаний за один день в него не смогли погрузить, но основную базу преподали на «отлично». Теперь он знает, что может быть в теории съедобно, а что точно не стоит трогать даже руками. «В теории», потому что прокормить-то растения могут без проблем, но вот побочные эффекты… Умереть не умрёшь, но лучше не рисковать. Многочасовой понос это меньшее, что с тобой может произойти.

Саймон, не лукавствуя, просто провалялся весь день, просыпаясь только на ласковые поглаживания женских рук — этот придурок велел называть его «Великий Учитель».

— Великий Учитель вставайте, ваша похлёбка готова.

— Ещё чуть-чуть, — почмокивая во сне, отвечал он красавице.

— Лучше съесть сразу, а то остынет и станет невкусной, — при этих словах один глаз крысолюда немедленно открывался, не смея терпеть такого перевода продуктов.

— Только чтобы уважить вашу стряпуху, — вздыхая, говорил он и набивал брюхо до отвала, а потом снова ложился спать.

Помимо основных запасов, путешественникам подогнали ещё и шикарную аптечку. Компактную сумку с целебными мазями, травками и прочими лекарскими штуковинами. Это позволит им сэкономить магический порошок.

На следующее утро пришло время прощаться. Они обнялись с Дормсом и пожали руки всем желающим. Жена вождя под завистливые взгляды других барышень от всей души прижала его к своей пышной груди. Нику стало даже неудобно. Та была на голову выше его ростом. Эта хищная орлица поблагодарила его за спасение племени и пожелала счастливого пути.

Принца тоже не обделили вниманием. Ему смастерили венок в виде короны. Когда они отъехали на порядочное расстояние, Ник снял это недоразумение и спрятал в рюкзак.

— Великий Учитель и Король Варанов… Два дебила… — возмутился он, потирая переносицу от накатившего испанского стыда. — Поскромнее нельзя вести себя?

— Вечно ты всё испортишь, — вздохнул полукровка, а ящер поддакнул ему шипящими «пщщщ-пщщщ». — От вас не дождёшься уважения, — наконец буркнул он. — Так хоть здесь расслаблюсь.

Походу в Саймоне всё же жил маленький царёк, мечтающий о своре прислуги и раболепствующем окружении. Может, оттого он и хотел себе школу боевых искусств? Чтобы все смотрели ему в рот и восхищались.

Ник не придавал этому негативный окрас. Каждый живёт для чего-то своего. Желание сенсея отнюдь не постыдное — обычная человеческая потребность в самореализации и высоком статусе. По крайней мере он не кривил душой, прикрываясь эфемерными идеалами, а говорил о своих желаниях напрямик.

За это он и нравился Нику. Вредный, жадный, высокомерный ублюдок, но такой, с*ка, родной.

По словам проводников, к месту трагедии они доберутся в течение сорока дней. Эти расстояния удручали, но одно Ник знал точно — ссылка не пройдёт для него бесследно. Равнины Спокойствия названы так не из-за того, что тут ничего не происходит. Это просто непереводимая игра слов.

В корне названия стояло выражение, близкое к «упокоение», «захоронение», а столичные переводчики переиначили на свой лад, не поняв всей сущности и коварности этого выражения.

Это была зелёная дорога в ад.